Мечта

Мечта

К своему потайному месту Луис и Хосе прибежали, предварительно поплутав по городу. На случай слежки. Хуан же, как опрометью ринулся от аптеки прямиком к развалинам, так только здесь, у пекарни, и перевел дух.

Некоторое время все сидели как-то сосредоточенно молча. Будто готовились к следующему броску. Будто вот-вот покажутся шпики и придется уносить ноги. А потому стоило кое о чем поразмышлять. Куда, например, податься? И что с ними будет в конце концов?

Но шпики не показывались, сколько бы Луис ни обшаривал глазами пустырь перед пекарней. Удостоверившись в безопасности, он повалился на спину, вытянулся во весь рост прямо на горячей щебенке, Страшная усталость сковала руки, ноги, грудь... Не хотелось ни двигаться, ни думать. Хотелось смотреть в бесконечную даль неба и любоваться безмолвной, загадочной голубизной.

Хосе снял очки, дыхнул на стекла и стал протирать их майкой.

— Чуть не потерял свои гляделки... — Из горла у него вырвался хрип, похожий на воронье карканье.

Луис и Хуан удивленно посмотрели на Виалеса.

Хосе откашлялся.

— Охрип! — сказал. И сколько бы потом ни откашливался, прежний, привычный голос не возвращался.

Глядя, как Хосе тщетно прочищает горло, Луис рассмеялся. Его поддержал Хуан. А вот и сим Виалес прыснул в кулак. И напало на них такое веселье, что у Четаги от смеха даже слезы накатились на глаза. И чем больше они смеялись, тем сильнее чувствовали какое-то облегчение, какую-то легкость в себе. Вот и силы вроде прибавились, а от недавнего страха не осталось и следа. И все вокруг показалось таким замечательным, таким милым и родным, и каждый из них показался таким милым и родным другому, что от переполнившей их радости захотелось смеяться, петь, визжать... Вообще делать всякие глупости, какие творят мальчишки в хорошем настроении.

— А здорово я вмазал по витрине! — глотая смех, выпалил Четага. — Ка-ак дал! А она ка-ак бабахнет! И на мелкие осколочки! И в разные стороны... — На скуластом лице Четаги было такое умиление, будто он тысячу кордоб на дороге нашел.

Луис приподнялся с кучи щебенки. Острая боль пронзила локоть левой руки. Рука, на удивление, припухла.

Левую руку ему особенно старательно выкручивал агент-крепыш. Поначалу в горячке побега Луис не почувствовал боли. А теперь вот понял, что не зря агент старался.

Все же Луис решил не подавать вида, что повредил руку.

— А торговец-то гад! — не унимался Четага. — Сонный такой сидел. А как я гранату швырнул, он сразу ко мне! А тут Луис... Ну, он к нему... Потеха!.. Торговец тоже шпиком был... Они потом за тобой, Хосе, рванули... И толпа...

— Я в толпе чуть очки не потерял... — просипел Виалес. В одной руке очки, в другой газета. И люди со всех сторон... Никакой больше конспирации! В очках всегда буду! — Хосе с вызовом посмотрел на Луиса.

Но Луис промолчал. Он думал о своем. О том, в частности, почему агенты охранки решили все-таки его арестовать. Да еще сфотографировать — не зря же усатый побежал за фотографом... Ренальдо, выходит, ошибался? Что-то не предусмотрел?.. И почему усатый шпик все чаще появляется на пути Луиса?

Хуан нарвал травы, сделал себе подстилку, Потом сдернул майку и повязал ее вокруг головы. Проделав все это, он лег на спину и вперился глазами в небо.

— Луис, а ты кем бы хотел стать? — спросил вдруг Четага.

— Офицером.

— Офицером? — удивился Четага. А я думал, художником. Ты же здорово рисуешь!..

— Есть дела поважнее, чем рисование, — серьезно сказал Луис. — Мне товарищ Ренальдо говорил, что, даже когда сбросят Коротышку, сандинистам долго еще придется держать в руках оружие. И еще он говорил: вместо сомосовской армии убийц и грабителей у нас будет народная, революционная армия!

А я буду моряком, — заявил Четага так, будто его долго уговаривали, и он наконец согласился. — Буду плавать на кораблях по всем океанам! Кра-асивая жизнь!

— А я пойду учиться на агронома. Как мой дядя, буду агрономом, — пропыхтел Виалес.

Вопрос, кем быть после победы революции, взбудоражил мысли. Вообще-то для Луиса вопрос этот давно решенный. Вот только долго ждать, когда мечта сбудется... Но самое главное — сбросить бы поскорее Сомосу. Тогда все будет хорошо. Тогда все пойдет гладко, без задержки. Сначала Луис закончит школу, потом военное училище. Ему присвоят офицерское звание и назначат командиром в какой-нибудь гарнизон. Ему дадут офицерскую форму с погонами и портупеей. И конечно же, личное оружие...

Луис поморщился. Поврежденная рука все чаще напоминала о себе. Сейчас бы сунуть ее под струю холодной поды! Сколько у него было ушибов, сколько всяких синяков и вывихов... И спасала холодная вода!

Мысль о холодной воде вытеснила скоро все иные мысли. С этой мыслью он встретил сумерки.

Наскоро попрощавшись с друзьями, Луис во весь дух помчался домой, провожаемый недоуменными взглядами Четаги и Виалеса: их вожак против обыкновения покидал развалины пекарни первым.