2. Финляндия. Война за зависимость

Рассуждая о коллизиях вокруг геополитического положения Финляндии, важно обратить внимание на статус, полученный этой страной значительно раньше рассматриваемого межвоенного периода. После победы над Швецией в 1809 году российский император Александр I обещал Финляндии широкую автономию в составе Российской империи. Но получило Великое княжество Финляндское реальную, по европейским меркам, автономию уже значительно позже, при Александре II. Отчасти эта политика царской России была вызвана общей либерализацией в провинциях империи после правления Николая I, отчасти сказалась роль финнов в сопротивлении англо-французским силам, вторгшимся на западные рубежи империи во время Крымской войны.

Помимо общей технической модернизации княжества, Александр II на заседании финского сената в мае 1856 года провозгласил программу политических и экономических реформ. Что касается экономики, в целом суть преобразований в княжестве заключалась в организации национальной банковской и валютной системы. В 1862 году был открыт первый финский национальный банк, в 1865-м появилась практически независимая от рубля финская марка.

В сфере политики и культуры также произошли важные изменения: в том же 1862 году вышел манифест, который гарантировал всемерную поддержку финскому языку, в ущерб шведскому, который являлся «государственным» в период шведского владения этими территориями. В 1872 году была проведена образовательная реформа, и в финских земских школах стали учить на финском.

В 1863 году был создан национальный законодательный орган – Сейм. При этом финский парламент не был «декоративным», поскольку опирался на принятый в 1869 году Сеймовый Устав, фактически конституцию княжества. Все это привело в итоге к тому, что финнам захотелось еще большей независимости, а проще говоря, права на национальное самоопределение. В 1905 году финские рабочие присоединились к всеобщей стачке. Требования, выдвинутые протестующими, как раз и касались права на самоопределение и еще большей демократизации политической системы в княжестве.

В итоге уже Николай II действительно пошел на еще большую, совершенно небывалую либерализацию финской системы. Впервые в истории Европы избирательное право стало всеобщим, в том числе и для женщин, именно в Финляндском княжестве. Политическая жизнь Финляндии пережила небывалый расцвет и пришла к традиционному для многих тогдашних европейских стран противостоянию коммунистов, социал-демократов и консервативных националистов.

На выборах в Сейм в 1916 году большинство голосов получили депутаты от Социал-демократической партии Финляндии (СДПФ). При этом стоит отметить, что «левое» крыло партии активно сотрудничало с Лениным и российскими большевиками. Эта победа СДПФ объясняет, почему после российской Февральской революции в Финляндии настолько оперативно была создана целая сеть «рабочих сеймов» и тут же возникли «Рабочая гвардия порядка» и «Красная гвардия».

«Руководящими революционными органами были Гельсингфорсский сейм рабочих организаций (созданный в марте 1917 г.) и левое крыло СДПФ, которые сотрудничали с русскими Советами солдатских депутатов, матросскими комитетами Балтийского флота и Советами рабочих депутатов, руководимыми Областным комитетом армии, флота и рабочих Финляндии, с Гельсингфорсским комитетом РСДРП(б), с финским национальным комитетом Петроградской организации РСДРП(б)»[233]. В итоге 6 декабря 1917 года Финский сейм в одностороннем порядке провозгласил независимость страны. А 31 декабря Ленин подписал «Постановление Совета Народных Комиссаров о признании независимости Финляндской Республики».

В постановлении говорилось: «В ответ на обращение Финляндского Правительства о признании независимости Финляндской Республики Совет Народных Комиссаров в полном согласии с принципами права наций на самоопределение постановляет:

Войти в Центральный Исполнительный комитет с предложением:

а) признать государственную независимость Финляндской Республики;

б) организовать, по соглашению с Финляндским Правительством, особую Комиссию из представителей обеих сторон для разработки тех практических мероприятий, которые вытекают из отделения Финляндии от России»[234].

Вполне естественно, что сразу вслед за этим независимость Финляндии признали Германия, Австро-Венгрия, Швеция и Франция. Чуть позже, в 1918 году, к ним присоединились Греция, Норвегия, Дания и Швейцария.

Что касается внутренней политики, то здесь, при номинальной победе СДПФ, все было не столь однозначно. Социал-демократы контролировали 88 мест в Сейме, по отдельности все консервативные партии – значительно меньше, но в совокупности за консерваторами было 112 мандатов. При этом тогдашний председатель финского парламента Пер Эвинд Свинхувуд также был скорее консерватором, причем на волне поддержки национально-освободительной политики пользовался большой полярностью. Будучи в должности судьи, еще в 1914 году он отказался признавать полномочия российского прокурорского чиновника в рамках одного из судебных процессов. За это он был отправлен в ссылку в Сибирь, которую отбывал вплоть до 1917 года.

В то же время в конце 1917 года из Петрограда на родину вернулся Карл Густав Маннергейм, который, увидев политические процессы, происходящие в стране, охарактеризовал их так: «Я быстро осознал: вопрос не в том, окажется Финляндия в революционном круговороте или нет, вопрос лишь в том, когда это произойдет»[235]. При этом генерал еще до своего возвращения активно контактировал с французами на предмет получения от них обмундирования и оружия для своих войск, о чем также писал в своих мемуарах: «Я обратился к главе французской военной миссии с вопросом, может ли Финляндия надеяться на получение военного снаряжения из французских складов в Мурманске. Генерал снисходительно отнесся к моему обращению и пообещал обратиться к своему правительству»[236].

Параллельно «левые», видя шаткость своих позиций во власти, наконец решились укрепить их весьма радикальным путем, и 27 января 1918 года в Хельсинки началась финская революция. Уже к вечеру следующего дня столица Финляндии была под контролем «красных». Равно как и практически весь юг страны. Тогда же был создан Совет народных уполномоченных во главе с cоциал-демократами, немедленно провозгласивший Финляндскую Социалистическую Рабочую Республику.

При этом фактически половина Финляндии контролировалась национал-консервативными политическими силами, и революция быстро превратилась в финскую гражданскую войну. В ходе этой войны со стороны революционных властей действовала «Красная гвардия» и вооруженное рабочее ополчение. Лидером же националистов стал Маннергейм, который возглавил прошедший обучение в Германии 27-й егерский финский батальон из 1800 добровольцев. К войскам Маннергейма впоследствии присоединялись прошедшие подготовку уже у финских инструкторов-егерей бойцы национального ополчения – шюцкор, а также члены добровольных пожарных дружин.

Вооружение для этой армии приобреталось двумя путями: часть шла от Германии, часть перевозилась контрабандой из Петрограда или покупалась у солдат царской армии, которым в то время было уже совсем не до войны. Националисты довольно быстро укрепились на севере и перешли в наступление. Финские «красные» формирования уничтожались ими довольно легко, равно как и разрозненные части бывшей имперской армии. Стоит отметить, что в то время на территории Финляндии оставались еще воинские подразделения Российской империи, размещенные там с Первой мировой войны.

Маннергейм в своих воспоминаниях пишет, что эти подразделения специально были оставлены по решению уже советского правительства России для помощи «Красной гвардии», обучения и снабжения ее. Однако этот взгляд Маннергейма несколько не соответствует действительности. В реальности офицеры российских подразделений во множестве, напротив, скрывались от советской власти и с настороженностью относились к финским революционерам. А их уничтожение финскими националистами было проявлением того самого национализма в радикальной форме, желанием полностью освободиться от «пережитков российского гнета».

Впрочем, нужно отметить, что и в рядах «красных» финнов были русские военные специалисты, привлеченные из российских подразделений. Если таковых обнаруживали в рядах военнопленных солдаты Маннергейма, поступали с ними крайне жестоко. Об этом, в частности, пишет зять Маннергейма Яльмар Линдер, подчеркивая непричастность к расправам командующего: «То, что происходит в стране, ужасно. Несмотря на запрет главнокомандующего, расстрелы продолжаются беспрерывно. Красное безумство сменилось белым террором. Расстрелы тем более дают впечатление полного произвола, поскольку жертв выбирают и казнят в местах, где не совершалось никаких актов насилия. В лагерях для военнопленных узники мрут как мухи»[237].

За 108 дней финской гражданской войны обе стороны конфликта потеряли примерно 35 тысяч человек. Даже после ее окончания «белый террор» против социал-демократов и их сторонников не прекратился. Было арестовано свыше 80 тысяч подозреваемых в симпатиях к «красным», из которых 75 тысяч попали в концентрационные лагеря. Из-за плохих условий содержания умерло 13,5 тысячи человек, а 8,5 тысячи были казнены.

В середине мая 1918 года у «красных» был отбит Хельсинки. Консерваторы попытались восстановить Сейм в прежнем, дореволюционном составе. Но с этим возникли некоторые проблемы, поскольку почти половина депутатов, а точнее 92 парламентария, которые ранее представляли СДПФ, были или убиты, или арестованы, или бежали в Советскую Россию от репрессий. Впрочем, Сейм все равно был восстановлен, но теперь имел очень явный «правый перевес». В нем было 97 правых консерваторов и 1 социал-демократ. Этот парламент уже 9 октября 1918 года объявил Финляндию королевством. На престол взошел Карл Фридрих Гессенский, шурин германского кайзера Вильгельма II. Однако стоит отметить, что в свои обязанности он так и не вступил, поскольку, в силу поражения Германии в Первой мировой войне, до Финляндии так и не доехал.

Впрочем, система власти в Финляндии уже вполне нормально функционировала, и регентом монарха все тот же Сейм назначил Карла Густава Маннергейма. Он сразу же приступил к переговорам о фактической смене «тьютора». Германия капитулировала в Первой мировой, немецкий монарх не приехал, но Финляндии необходимы был внешний патронаж и поддержка, поскольку Советская Россия находилась в непосредственной близости, а мечты о «мировой революции» не покидали советское руководство. Тем более что в Финляндии «почти получилось».

Маннергейм стремился заинтересовать Финляндией Британию и Францию и с этой целью вступил с ними в переговоры. Как писал в дальнейшем в своих мемуарах «регент финского престола», Лондон, заинтересованный в этом альянсе, поставил жесткие условия: выборы нового состава парламента и смена правительства на «противников немецкой ориентации». Требования эти начали выполняться незамедлительно. По итогам очередных выборов 17 июля 1919 года уже в новом составе Финский сейм провозгласил республику. Президентом ста сорока тремя голосами депутатов Сейма был избран Каарло Юхо Стольберг, профессор философии и права, сторонник республиканской формы правления. Он давно занимался политикой в качестве депутата, возглавляя разработку проектов республиканской реформы и конституционную комиссию.

Маннергейм также баллотировался, но проиграл: за него было отдано всего 50 голосов. Это поражение заложило мощное противоречие между сторонниками республиканских реформ и национал-консерваторами, опиравшимися на армию и военизированные организации. Фактически в стране установилось двоевластие: президент и гражданское правительство с одной стороны, а с другой – командование сил национальной обороны во главе с Маннергеймом.

Параллельно Финляндия продолжала военные действия. Выбив «красных» со своей территории, Маннергейм принял решение о продвижении финской армии на Советскую Россию. Продолжился и террор в отношении русского мирного населения, теперь уже в границах России. От трех до пяти тысяч гражданских лиц было расстреляно на месте без суда, лишь за форму или неосторожное слово в адрес интервентов в ходе захвата Выборга 29 апреля 1918 года. Один из русских эмигрантов, живший в то время недалеко от Выборга, так описывал происходившее в городе: «Решительно все, от гимназистов до чиновников, попадавшиеся в русской форме на глаза победителей пристреливались на месте… особенно охотились за русскими офицерами»[238].

В январе 1919 года Финляндия уже оккупировала значительную часть Советской Карелии. Идеологически эта экспансия объяснялась в рамках доктрины «Великой Финляндии», предполагавшей «возвращение исконных земель», к которым относились Беломорская и Онежская области Карелии и Ингерманландия. Тот факт, что там находится, например, Петроград, также не считался непреодолимым препятствием для «Великой Финляндии». Маннергейм планировал сформировать на базе Петрограда вольный город, под финским протекторатом[239].

При этом, похоже, финские власти тоже искренне поверили в эту доктрину и в поистине «имперское величие» своей страны, поскольку они попытались сформировать на российских территориях уже свои собственные государства-лимитрофы: Северокарельское государство и Республику Северная Ингрия. Впрочем, эти образования довольно быстро исчезли. К тому моменту под страхом захвата Петрограда части РККА были усилены бывшими бойцами финской Красной гвардии. К тому же армейскими реформами на тот момент серьезно занялся Лев Давидович Троцкий, который фактически методом периодических расстрелов и прочих дисциплинарных мер превратил РККА в реальную военную силу.

В октябре 1920 года Красная Армия вернула утраченные территории, выйдя к финским границам. В итоге 14 октября 1920 года в Тарту был заключен мирный договор, в соответствии с которым Финляндия практически сохранила свои границы до начала войны. Серьезная трата военных ресурсов обратилась для Финляндии лишь приобретением порта Печенга в Баренцевом море. Впрочем, западные территории России не перестали привлекать финское правительство и Маннергейма. Теперь «Великую Финляндию» решено было создавать партизанскими методами.

Через два месяца после подписания мирного договора в Выборге появилось подпольное Объединенное Карельское правительство. В начале ноября 1921 года направленные с территории Финляндии партизанские группы инициировали вооруженное восстание и вытеснили советские органы власти. Но к тому моменту Красная армия вполне была в состоянии действовать быстро и жестко, поэтому уже 18 декабря 1921 части РККА осадили и заняли город и зачистили территорию от местных сепаратистов и финских партизан-оккупантов.

Это поражение привело к возрастанию политической напряженности уже в самой Финляндии. В Хельсинки рабочие провели массовую протестную акцию, требуя от финских властей обратить большее внимание на внутренние политические и экономические проблемы страны. И нужно отметить, что финские власти обратили внимание на эти требования. Тем более что внутренние проблемы были сопряжены и с внешними угрозами.

Еще в 1920 году финны инициировали постройку системы военных укреплений на Карельском перешейке, с 1922 по 1939 год работы над обороной в этом районе были продолжены. Впоследствии данная система получила название «линии Маннергейма»[240]. Параллельно финны стремились обезопасить себя системой международных договоров. Так, 21 марта 1922 года в Москве было подписано Соглашение между правительствами РСФСР и Финляндии «О принятии мер по обеспечению неприкосновенности советско-финляндской границы». Оно было дополнено 1 июня 1922 года соглашением между Россией и Финляндией о мероприятиях, обеспечивающих неприкосновенность границ, подписанным в Гельсингфорсе. К 1923 году Россия и Финляндия также определяют режим «поддержания порядка» в Финском заливе вне территориальных вод. А с 14 по 30 января 1926 года уже Дания, Швеция, Норвегия и Финляндия заключают ряд договоров по территориальным претензиям и прочим спорным вопросам.

При этом во внутренней социальной политике в Финляндии того времени назревали очередные проблемы. Дело в том, что 1 июня 1919 года в стране был введен сухой закон, который, естественно, массово и регулярно нарушался. И это, так же как и в США, где действовала аналогичная законодательная мера, привело к росту группировок контрабандистов. Примечательно, что ввозили спирт и водку с территории Советской России, так что между государствами существовала и действовала обширная нелегальная сеть сообщений[241].

Одновременно с этим популярность стали набирать крайне правые, фашистские общественно-политические организации. Наиболее влиятельной из них стало «Движение Лапуа», названное так в честь финской деревни, в которой крестьяне в ноябре 1929 года избили и изгнали местных коммунистов. Это событие стало символом для фашистов страны: в его честь переименовали свою организацию праворадикалы из группы «Дверной замок Финляндии».

К «Движению Лапуа» оперативно присоединились штрейкбрехеры из движения «Экспортный мир», которое объединяло рабочих, противостоящих забастовкам, организованным социал-демократами. Дело в том, что рабочие забастовки, которые инициировала СППФ, носили не только социальный, но и политический характер. Рабочие социалисты выступали и в поддержку социал-демократической революции, и против продолжения военных действий в Карелии.

Возглавил «Движение Лапуа» лидер «Экспортного мира» Виитури Косола, а основной ударной силой движения, как и было сказано выше, стали консервативно настроенные рабочие и крестьяне. «Под нажимом “Движения Лапуа” правительство Финляндии решило предложить парламенту проект закона, предусматривавшего роспуск и запрещение всех коммунистических группировок в стране. В январе 1930 года этот закон получил требуемые финской конституцией 2/3 голосов, 7 июля того же года 12 000 членов “Движения Лапуа” прошли маршем по улицам финской столицы перед резиденцией президента страны».

В 1932 году финские фашисты попытались взять власть в свои руки, и в феврале «7000 (в том числе около 1000 вооруженных) сторонников “Движения Лапуа” собрались в деревне Мянтсяла близ Хельсинки с намерением начать оттуда поход на столицу, желая повторить успех чернорубашечников Бенито Муссолини в 1922 г. в Италии».

Впрочем, до Хельсинки финские фашисты не дошли, поскольку в какой-то момент поняли, что им предстоит противостояние регулярной финской армии. С момента этого похода финские власти стали испытывать острое недоверие к «фашиствующим патриотам» и их организациям. Впрочем, «Движение Лапуа» оказалось настолько влиятельным, что продолжило действовать и после попытки государственного переворота, только сменив название на «Отечественное народное движение (ОНД)».

Однако это была не единственная социальная и политическая сила на национальном фронте Финляндии. Популярно было, к примеру, «Карельское академическое общество», состоящее в основном из студентов и интеллигенции. В идеологическом плане оно объединяло сторонников доктрины «Великой Финляндии». Правда, они несколько развили эту доктрину и в их понимании границы страны вполне могли дойти до Уральских гор. Участники движения способствовали сближению финнов и карелов, подготовке лидеров для будущих карельских и ингерманландских государств, проводили встречи студенчества с беженцами из Советской России, его члены активно занимались пропагандой военной службы, в частности выступали против сокращения призывного срока. Со временем они сблизились с ОНД, став его интеллектуальным центром. И эта общественная коалиция просуществовала вплоть до 1944 года[242].

В свою очередь, в Советской России, глядя на такой расцвет национал-социализма, стали опасаться близости финской границы к Ленинграду. В итоге советское правительство, опасаясь удара немцев через Финляндию, приступило к переговорам: «В 1938 году СССР предложил финнам позволить ему разместить военную базу на острове Гогланд. Советская сторона опасалась возможности удара немцев со стороны Финляндии и предлагала финнам договор о взаимопомощи, а также давала гарантии, что СССР вступится за Финляндию в случае агрессии со стороны немцев»[243]. Проблема заключалась в том, что на тот момент Финляндия блюла строгий нейтралитет, и на все предложения советской дипломатии финны ответили отказом. Тем более что им действительно очень не хотелось втягиваться в большую войну.

После отказа, в 1939 году, СССР предпринял вторую попытку и вышел с предложением об аренде группы остовов в Финском заливе. Но финны отказали и в этот раз. Третья попытка случилась уже после заключения пакта Молотова – Риббентропа, в октябре 1939 года. Вторая мировая началась, и в СССР рассчитывали заключить с Финляндией соглашение в тот момент, когда европейские державы отвлеклись на непосредственную военную политику. «На этот раз СССР предлагал устроить размен территориями. В обмен на Карельский перешеек и группу островов в Финском заливе СССР предлагал отдать весьма крупные территории Восточной Карелии, даже превосходящие по размеру те, которые отдавали финны»[244]. Но и в этот раз договориться не удалось.

В итоге советское правительство стало решать проблему своих северо-западных границ военным путем. Войскам Ленинградского военного округа было предписано «отодвинуть границу» силой, началась Зимняя война. Тяжелое противостояние обернулось для советской армии значительными потерями: советским войскам было предоставлено слишком мало времени на разработку операции, всего порядка десяти дней. На усиление были переброшены части из Украины, состоящие из этнических украинцев, которые не были физически приспособлены к действиям в условиях севера. Кроме того, укрепленные районы позволяли армии Маннергейма противостоять превосходящим по численности силам. Тем не менее граница была отодвинута.

Зимняя война требует отдельного и масштабного повествования. Для нас же, в контексте рассказа о феномене лимитрофов, важен следующий факт: Британия и Франция не только оказали Финляндии значительную помощь военным имуществом, направив современное автоматическое оружие, танки и самолеты, они рассчитывали на дальнейшую экспансию на российской территории, используя Финляндию в качестве плацдарма и государства-марионетки.

Серьезно прорабатывался сценарий расширения конфликта – например, предлагалось подвергнуть массированной бомбардировке с воздуха нефтехимические промыслы на Кавказе. Предполагалось, что авиация будет закамуфлирована под финскую. Генштабом французских войск к январю 1940 года были разработаны три сценария операций по вторжению в Россию с целью уничтожения нефтяных источников. Имелись в виду три возможных варианта действий: «перехват в Черном море нефтеналивных судов, направляющихся в Германию; прямое вторжение на Кавказ; минуя прямые действия против России, действовать путем поддержки освободительного движения мусульманских народностей на Кавказе»[245].

Фашистская Германия, в силу договора о ненападении с СССР, напротив, отказала Финляндии в помощи. После Зимней войны гитлеровская дипломатия вынуждена была реагировать на сближение Финляндии с Британией и Францией, о котором было сказано выше. Так Финляндия стала неофициальным членом оси. Но даже в годы Второй мировой Маннергейм действовал на стороне союзников с определенными оговорками[246], предпочитая прикрываться своим нейтральным статусом. И, нужно отдать должное, в определенной мере эта политика Маннергейма помогла сохранить Финляндии и свою государственность, и даже хоть и весьма относительный, но суверенитет.