2. Фальшь провозглашаемых социальных целей корпорации

Тезис о социальной ответственности бизнеса буржуазные идеологи конкретизируют с помощью рассуждений о новых социальных целях или критериях деятельности корпораций. Наибольшее внимание они отводят гибким отношениям бизнеса с государством, улучшению социальной обстановки, этическим мотивам, вопросам охраны окружающей среды.

Почему корпорации стали заниматься этими вопросами? Чем вызвано дополнение их производственной и коммерческой деятельности социальной политикой? Обратиться к разрешению ряда социальных проблем корпорации были вынуждены под давлением все усиливающихся выступлений трудящихся против их антиобщественных действий (массовых увольнений рабочих, удорожания товаров, загрязнения окружающей среды и т. п.). Чтобы сгладить неблагоприятное впечатление, корпорации всемерно усиливают свое вмешательство в общественную жизнь, стремясь к роли лидера и по отношению к государству, и к широким социальным слоям. «Бизнес предлагает свое лидерство во всех сферах общественной жизни», — отмечает буржуазный экономист К. Дэвис.

Лозунги социальных целей корпорации вызваны к жизни для того, чтобы идеологически прикрыть подлинную цель бизнеса — жажду прибыли. Одни лозунги целей бизнеса призваны смягчить наиболее одиозные факты хозяйничанья монополий, получающие в последнее время все большее распространение. Речь идет, например, о широком распространении коррупции, подкупа — явлений, которые особенно дискредитируют бизнес. Некоторые из концепций социальных целей бизнеса направлены на то, чтобы обеспечить на капиталистическом предприятии «благоприятный» психологический климат для повышения производительности труда и, как следствие, увеличения прибыли. Другие направлены на развитие нужных корпорациям связей с государственными органами. И все эти сугубо практические цели изображаются буржуазными идеологами как признак «трансформации» капиталистического общества в «гармоничную» социальную систему без противоречий и конфликтов.

Концепции целей бизнеса весьма разнообразны, поскольку они вбирают в себя заявления самих предпринимателей, формулировки теоретиков буржуазной политэкономии (от консерватора М. Фридмена до буржуазного реформиста Дж. Гэлбрейта), а также модели управления бизнесом (П. Дракер, У. Бенис и другие). Все буржуазные идеологи признают, что бизнес имеет определенную систему мотивации и характеризуется целевым функционированием. Все они сходятся на том, что бизнес должен иметь разработанную систему социальных целей, чтобы опираться на нее в своей политике. Эти идеологические и практические установки принимаются корпорациями. Об этом свидетельствует тот факт, что они включают в свои годовые отчеты разделы: «Социальные цели корпорации», «Социальная ответственность», «Социальные услуги обществу».

Важная составная часть концепции социальной ответственности корпорации — вопрос об ее эффективных, с точки зрения буржуазии, отношениях с государством. Дж. Рейнеке называет эту проблему «одной из наиболее интересных и обещающих концепций, касающейся роли сегодняшнего бизнеса, как вершителя социальных вопросов». Сотрудничество корпораций и государства буржуазные идеологи рассматривают как важнейшее средство решения проблем частнопредпринимательского бизнеса и всего капитализма.

По вопросу о взаимоотношениях бизнеса и государства в западной литературе имеются две крайние точки зрения. Консервативная трактовка либо сводит государственное вмешательство к поддержанию общих условий функционирования корпораций, либо отрицает необходимость какого-либо влияния на их деятельность. Т. Левит пишет: «Мы все боимся всемогущего государства, ибо оно создает ленивое и безобразное существо — монолитное общество. Мы не хотим общества с единым центром власти, одной властью, одним арбитром собственности. Мы хотим и нуждаемся в разнообразии, различиях, стихийности, конкуренции, короче, в плюрализме».

Иную позицию по вопросу об отношениях бизнеса и государства занимают представители реформистской, менеджеристской доктрины. Они выступают за расширение функций государства в регулировании частнокапиталистической экономики, за более глубокое воздействие его на социально-экономическую жизнь. Реформистская позиция отражает тот факт, что государственно-монополистическое регулирование является существенным фактором социально-экономической жизни США.

На протяжении послевоенного периода в стране проводилась активная политика государственного вмешательства в экономическую жизнь, особенно через финансовые и кредитно-денежные рычаги. Главным направлением развития государственно-монополистического капитализма была централизация значительной части (до 40 %) национального дохода в руках государства. При этом важным инструментом государственно-монополистического регулирования стала контрактная система, при которой большая часть (до одной трети) средств из государственного бюджета направлялась на заказы корпорациям, прй-чем не только в области военной экономики, но и гражданской.

Однако буржуазные экономисты, приверженцы активного государственного вмешательства, например Дж. Гэлбрейт, А. Тэроу, искаженно преподносят процесс развития государственно-монополистического регулирования экономики США в качестве проявления «плановой экономики». В действительности современный американский капитализм конечно же не является плановой системой. Хотя монополиям и государству присуща тенденция к планомерности, в основе которой лежит процесс обобществления производства, однако государственно-монополистическое регулирование не может преодолеть анархию капиталистической экономики. И это особенно проявилось в ходе циклического кризиса середины 70-х годов и последующего экономического спада. Новая обстановка привела к падению влияния кейнсианства и других теорий, проповедующих активное государственное вмешательство в экономическую жизнь.

В начале 80-х годов кризис государственно-монополистического регулирования экономики углубился. Как отмечается в материалах июньского (1983 г.) Пленума ЦК КПСС, «все более теряют эффективность методы, с помощью которых капитализму удавалось поддерживать относительную стабильность своего развития в послевоенный период»[6]. В такой ситуации буржуазные теоретики вкупе с предпринимателями начали поиск новых идеологических и практических установок, обосновывающих наиболее целесообразные с точки зрения монополистического капитала формы взаимоотношений государства с частными монополиями.

С приходом к власти правительства Рейгана политика правящих кругов ознаменовалась поворотом в сторону ограничения государственного регулирования. На первый план выдвинулись консервативные концепции. Популярной стала идея пассивной роли государства: государство не должно предъявлять фирмам различные требования, его задача — обеспечивать условия для сочетания их прибыльности и «социальной ответственности». «Бизнес только тогда реализует свой полный потенциал в улучшении качества жизни, когда правительство создает рынок для социально желательных товаров и услуг», — заявляет профессор из Калифорнийского университета Н. Джэкоби.

Консерваторы считают, что социальную политику должны проводить сами корпорации при минимальном вмешательстве государства. Выразителями этих взглядов являются профессора М. Фелдстейн из Гарвардского университета, А. Лаффер из университета Южной Калифорнии, М. Боскин из Станфордского университета, И. Крис-тол из АПИ. Наиболее реакционным и последовательным представителем этих идей является М. Фридмен.

По признанию Дж. Рейнике, концепция социальной ответственности включает требования минимального правительственного контроля над бизнесом, а также благоприятных протекционистских тарифов для продуктов. Предприниматели считают, что правительство должно устанавливать лишь стратегические цели в области экономики (темпы экономического роста), разработка же стратегии, тактики, конкретных путей достижения прибылей должна быть предоставлена частным фирмам.

Лидеры предпринимательства хотят подчинить интересам получения прибыли правительственные органы. Они добиваются отмены государственной регламентации деятельности фирм. В связи с этим в концепции социальной ответственности появился новый аспект — связь ее с лозунгом конкурентоспособности, а именно — под предлогом необходимости повышения конкурентоспособности бизнес требует ограничения государственного вмешательства и вместе с тем предоставления себе ряда привилегий. Так, Л. Хэнк, вице-президент ТРВ, аэрокосмического и военного концерна, заявил в июле 1981 г. в одной из подкомиссий палаты представителей: «В рамках попыток увеличить нашу внутреннюю и международную конкурентоспособность необходимо ослабить антитрестовские правила».

Классовый смысл тезиса предпринимателей о «содействии экономическому развитию в контакте с государством» состоит в обеспечении с помощью государства общих условий существования монополистического капитала, в том числе поддержание некоторых отраслей обслуживания. К этим общим условиям следует отнести и государственное содействие частным фирмам в области научно-технического прогресса и их субсидирование из бюджета.

Государственная инфраструктура — транспорт, связь, жилищное строительство, коммунальное хозяйство и т. д. — обеспечивает обобществление сферы потребления, содействует созданию общих условий воспроизводства капитала. Эти отрасли сферы обслуживания создают предпосылки для повышения производительности труда и снижения издержек материального производства. Кроме того, инфраструктура, развиваемая за счет государственных средств, сокращает накладные расходы корпораций, способствует ускорению обращения капитала, облегчая тем самым процессы капиталистического накопления и способствуя увеличению прибыли. Этому содействует и политика государства в области цен.

Частные фирмы получают выгоды от того, что государство производит оборудование для борьбы с загрязнением окружающей среды, развивает систему социальных услуг и т. д. При регулировании цен в отраслях государственной инфраструктуры они назначаются на низком уровне для монополий и высоком для населения. Благодаря этому крупные фирмы получают возможность понижать свои издержки и извлекать сверхприбыли.

Поддержанию общих условий кругооборота общественного капитала служит также субсидирование из государственного бюджета, то есть предоставление корпорациям со стороны государства безвозмездных денежных пособий для модернизации оборудования, научно-исследовательских работ, сырьевых закупок, экспорта товаров и т. д., что обеспечивает повышение их рентабельности. Субсидирование фирм — составная часть перераспределения национального дохода в пользу монополий. Такая политика означает сверхэксплуатацию рабочего класса, у которого в результате повышения налогов и усиления инфляции снижается реальная заработная плата.

Итак, социальная ответственность бизнеса, как ее хотят осуществить его идеологи, состоит в том, чтобы подчинить государство частнокапиталистическому предпринимательству и с его помощью гарантировать общие условия функционирования капитала, необходимую предпосылку образования прибыли. Но они выступают против государственного регулирования их деятельности. И в этом им навстречу идет администрация Рейгана. «На сегодняшний день многие ратуют за отмену резких предписаний и постановлений, чтобы ослабить не способствующее росту производительности бремя канцелярщины», — пишет Рейган в статье «Правительство и деловой мир в 80-е годы». Рейган демонстрирует свою решимость поддержать крупный капитал и избавить его от страшно непомерных, по его мнению, регламентирующих правил.

«Корпорации стали исходить из того, что при правительстве Рейгана все будет протекать гладко», — признает А. Милстейн, нью-йоркский адвокат, специалист по антитрестовским законам. Правительство стремится использовать все рычаги, чтобы поощрять корпорации к экономическому росту, инвестированию и повышению прибылей. В связи с этим большое внимание оно уделяет использованию налоговой системы и предоставлению льгот корпорациям в области налогообложения. В США ставка налогообложения для крупных корпораций (с активами более 1 млрд. долл.) составляет 43 %, а для мелких фирм (с активами до 10 млн. долл.) эта ставка равняется 50 % и выше. Высокие процентные ставки создают неблагоприятную обстановку для инвестирования, ослабляют экономическую конъюнктуру в стране. Бизнесмены не стремятся в этих условиях вкладывать дополнительный капитал в производство. Они предпочитают либо увеличивать свое паразитическое потребление, либо считают более прибыльным вкладывать деньги в ценные бумаги и спекулятивные сделки, что содействует сокращению доходов государства.

И все же воротилам финансового капитала никогда не жилось так хорошо в Америке, как при правительстве Рейгана. Осуществляется тесное слияние правительства и крупного капитала для достижения долговременной линии на сохранение бизнеса и обеспечение его прибылей. В стране нет контроля над ценами, нет пределов для процентных ставок, нет налога на сверхприбыль корпораций. Все свои издержки монополистический капитал при поддержке правительства перекладывает на плечи трудящихся.

«Прибыли превышают все пределы» — так озаглавил журнал «Форчун» свой анализ данных об итогах деятельности 500 крупнейших корпораций США в 1980 г. Эти данные составляются ежегодно в течение 26 лет. В течение этого длительного периода средний показатель прибыли с акционерного капитала не превосходил 12 %. А за последние пять лет он достиг 14,3 % при рекордном уровне 15,9 % в 1979 г. и очень высоком уровне 14,4 % в 1980 г., в год экономического спада. В 1982 г. рост курсов акций на бирже обеспечил крупнейшим корпорациям общую среднюю прибыль более высокую, чем это имело место в 1980 г. Крупнейший прирост прибыли в 1982 г. по сравнению с предыдущим годом был у компаний «Норт амери-кэн коул» (в 22,7 раза) и «Уорнер-Лэмберт» (в 18 раз).

Связи бизнеса и государства охватывают также вопрос об отношениях корпораций к окружающей среде, которая причисляется буржуазными идеологами к социальным критериям деятельности бизнеса. Американский журнал «Тайм» (от 21.1У 1980 г.) стремится убедить общественность, что предприниматели не алчные грабители, которые загрязняют окружающую среду во имя извлечения своих прибылей. В реальности же корпорации не желают брать на себя издержки по охране окружающей среды. Все расходы они предлагают возложить на государство, а точнее, на налогоплательщиков, то есть трудящихся. Буржуазный экономист М. Боскин откровенно признает, что в случае, если правительство отдаст предписание компании, например «Дженерал моторс», вложить в оборудование для борьбы с загрязнением природной среды по 400 долл. в расчете на каждый выпускаемый автомобиль, то это приведет к 400-долларовому налогу на потребителя. И в итоге этот налог придется выплачивать покупателю, поскольку эта сумма учитывается в цене автомашины.

В то же время некоторые буржуазные идеологи (например, Р. Лайкерт) считают, что бизнес должен предпринять определенные действия по улучшению окружающей среды для того, чтобы продемонстрировать усиление роли корпораций в осуществлении функции социальной ответственности, требуя, однако, компенсации от государства в виде субсидий, налоговых льгот, гарантированных займов и т. д. Мотивируется это тем, что имеющиеся у монополий свободные средства необходимы для решения других функций социальной ответственности.

Корпорации наживаются на защите природы и другим способом: они продают по спекулятивным ценам очистное оборудование. Кроме того, они утверждают, что расходы по охране природы отнимают у них значительные средства, поэтому они якобы вынуждены идти на сокращение рабочих своих предприятий или снижение заработной платы.

Они не желают изменять технологию производства, ухудшающую природную среду, если эта технология обеспечивает прибыль. Жажда прибыли заставляет предпринимателей пренебрегать охраной окружающей среды, охраной труда. О том, насколько современный монополистический капитал пренебрегает в погоне за прибылью здоровьем и даже жизнями людей, говорят следующие факты: в США по причинам всякого рода отравлений и заражения людей на производстве ежегодно погибает 100 тыс. человек, а 390 тыс. получают увечья. На одном из предприятий Иллинойса 30 рабочих были отравлены парами цианида, один рабочий умер.

Правительство и в вопросе экологии идет навстречу корпорациям. Оно сдерживает рост числа правил, устанавливаемых регламентирующими органами — Агентством по охране окружающей среды, Бюро по технической безопасности и др. При администрации Рейгана Агентство по охране окружающей среды разрешило увеличить допустимое количество сернистого газа, выделяемого заводами, на 1,5 млн. т в год. Был сокращен вклад федерального правительства в расходы по сооружению новых очистных средств с 75 до 55 %.

Часто преступления корпораций против окружающей среды влекут за собой лишь небольшие штрафы. В 1981 г. произошел взрыв жидкости, которую «Ралстон пурина компани» спустила в канализацию Луисвилля. Был причинен ущерб на сумму свыше 10 млн. долл., однако компания была оштрафована всего на 62 тыс. долл. за нарушение федеральных законов о чистой воде. Когда «Форд моторе компани» была уличена в загрязнении реки Ка-ноха в Западной Виргинии, то ее штраф составил лишь 0,03 % от величины ее годовых прибылей.

Состояние природной среды в США в последнее время настолько ухудшилось, что даже официальные власти вынуждены признавать, что многие серьезные проблемы окружающей среды остаются нерешенными. В больших городах с высокой плотностью населения возникло множество экологических проблем: загрязнение воздуха, утилизация бытовых и промышленных отходов в районах городских гетто. В стране насчитываются десятки тысяч свалок химических отходов, многие из которых опасны для здоровья людей. Угрожающие размеры приняло «шумовое загрязнение». В ряде штатов ощущается острая нехватка водных ресурсов. Участились случаи загрязнения подземных вод. Экологический кризис стал составной частью углубления общего кризиса государственно-монополистического капитализма.

Предприниматели же не желают тратить необходимые средства на борьбу с отрицательными явлениями в окружающей среде. Им нужны прибыли.

Выдвигаемые буржуазными идеологами социальные цели корпорации в области улучшения социальной среды отражают прежде всего поиски представителями капитала, сторонниками реформ, эффективных отношений с наемными рабочими. Бизнес провозглашает стремление к «сотрудничеству» предпринимателей и рабочих, и в первую очередь в системе управления. Так, модель управления Д. Мак-Грегора предусматривает соединение «интеграции» и «самоконтроля» работников фирмы. Под «интеграцией» подразумевается сотрудничество всех работающих в фирме во имя успеха компании. Традиционные жесткие средства управления наемными работниками со стороны монополистического капитала он предлагает сочетать с гибкими методами, основанными на идеях «взаимной заинтересованности» трудящихся и капиталистов. П. Дракер предостерегает капиталистов: «Нет более значительной опасности для свободной экономики, чем враждебное отношение рабочих к прибыли, поэтому рабочих надо сделать «соучастниками» в распределении прибыли данной компании». Буржуазные экономисты — сторонники реформ — утверждают, что благодаря системе участия происходит обобществление управления и устанавливается «классовый мир и справедливость».

Бизнес все чаще берет на вооружение идею «партиси-пативного» управления (рагИсграИоп — участие), связанную с концепцией «человеческих отношений». Рекламируются реформистские проекты «партнерства» труда и капитала, «соучастия» трудящихся в прибылях и собственности фирмы в целях сохранения классового мира. Первые эксперименты по участию трудящихся в делах фирмы проводились в Америке еще в 30-х годах. Сейчас эти идеи широко пропагандируются специалистами по управлению — реформистами Р. Лайкертом, К. Дэвисом, Ч. Майерсом и другими. К. Дэвис считает, что, чем больше работник участвует в принятии решений фирмы, тем выше его производительность труда. Д. Мак-Грегор в книге «Профессиональный управляющий» отводит программе участия рабочих в прибылях важную роль в смягчении социальных конфликтов на предприятии.

П. Дракер утверждает, что рабочий при известных обстоятельствах получает пользу от прибыли. По его мнению, трудящимся надо обеспечивать участие в прибыли, и тогда они станут партнерами капитала. В виде образцового примера П. Дракер описывает распределение прибыли в автомобильной компании «Америкэн моторе», где участие в прибыли рабочих осуществлялось в виде премий, идущих в основном на социальные выплаты, и частично в виде акций.

В США участие рабочих в прибыли до сих пор в большей мере было распространено в мелких и средних компаниях, чем в крупных. В американских крупных корпорациях получила широкое распространение продажа акций работникам компаний. Реализация этих программ построена таким образом, что рабочие могут купить лишь незначительное количество акций, и поэтому администрация не теряет решающего голоса. Нередко приобретение трудящимися акций значительно сокращает их заработную плату (например, в компании «Уайертон стил» на 28 %).

Такие меры предпринимателей обосновываются демагогическими заявлениями. Л. Престон и Дж. Пост не устают твердить о новой управленческой революции, которая открывает участие рабочих в управлении и прибыли. Участие в прибыли выдается за форму распределения доходов между трудом и капиталом, за коллективизацию прибыли фирмы. На самом деле, однако, никакой перестройки производственных отношений между капиталистами и рабочими программы участия не вызывают.

Анализ программ участия работников фирмы в прибыли показывает, что в них речь идет главным образом о различных формах премирования. Проводя политику, направленную на социальную интеграцию рабочего класса, и применяя потогонные системы заработной платы, предприниматели стремятся теснее увязать заработок рабочего с результатами деятельности фирмы. Они практикуют, под предлогом участия рабочих в доходах, различного вида премии, стимулирующие рост выработки и повышение качества продукции.

Премирование работников при системе участия осуществляется за увеличение производительности труда, снижение издержек и другие показатели. Эти формы премирования, являющиеся, по существу, надбавками к заработной плате, выдаются за долю прибыли, или долю участия.

На практике программы соучастия работников в прибыли сводятся также к различным формам аккумуляции сбережений трудящихся. Так, часть заработной платы рабочего перечисляется на счет предприятия и замораживается там вместе с отчислениями от капитала. Эта сумма называется «сбережения от прибыли» и используется капиталистом в интересах производства. На нее начисляются дивиденды, которые частично в определенное время выдаются рабочим. Такая форма не является перераспределением доходов, как твердят буржуазные апологеты. Это скрытая форма замораживания заработной платы. Другим видом «участия» в прибылях является выдача рабочим или покупка ими мелких акций, а также образование специальных фондов за счет прибыли, из которых для рабочих выделяется определенная сумма.

Такими путями буржуазия идет на создание видимости участия трудящихся в прибыли. Никакого настоящего раздела прибыли предприниматели, естественно, допустить не могут.

Усилению эксплуатации трудящихся способствует применение на практике теории «гуманизации труда». На основе ее положений предпринимается попытка придать капиталистическому труду определенную привлекательность путем вовлечения трудящихся в решение мелких, второстепенных производственных вопросов, а также посредством технологического совершенствования процессов монотонного труда (на которых были заняты ранее неквалифицированные рабочие). Понятие «гуманизации труда» выдвигается буржуазией для того, чтобы затушевать эксплуатацию наемного труда и соответственно сгладить классовые противоречия.

Многие американские компании практикуют внедрение так называемых кружков борьбы за качество и сотрудничество. В них участвуют группы рабочих, которые регулярно в рабочее время собираются для обсуждения производственных вопросов. Участники кружков, как правило, участвуют в распределении определенной, как правило, небольшой доли прибыли капиталистического предприятия. В конце 70-х годов несколько кружков было создано компанией «Доувер элевейтор» на заводе в Хорн-Лейке (штат Миссури). Один из них предложил способ экономично устанавливать лифты. Это усовершенствование в ближайшие пять лет даст компании экономию в 2,5 млн. долл. Компания «Вестингауз электрик корпо-рейшн», где насчитывается более 2 тыс. кружков борьбы за качество и сотрудничество, подсчитала, что они помогли в 1982 г. повысить прибыли на 4,5 %. Какую-то минимальную долю получили их участники.

Все это показывает, что буржуазно-реформистские теории приспосабливаются к новой обстановке кризиса государственно-монополистического капитализма. В них предлагается использовать реформы — гибкие и активные методы вмешательства государства в экономику и в отношения между трудом и капиталом. Представители менеджеризма вынуждены ориентироваться на отдельные уступки трудящимся при сохранении частной собственности на средства производства, на политику социального партнерства рабочих и капиталистов, то есть идею «равенства» и «общности» интересов этих антагонистических классов. Реформисты пропагандируют такие формы социального партнерства, как участие трудящихся в прибылях, готовность рабочих на материальные уступки капиталистам (урезывание заработной платы), добровольный отказ от забастовок, классовых конфликтов и т. д. Эти реформистские проекты призваны скрыть классовый характер капиталистических отношений и отвлечь пролетариат от борьбы за свое социальное освобождение. На самом деле между капиталом и трудом существует не «социальное партнерство», а антагонистическое противоречие, которое может быть разрешено только путем последовательной революционной борьбы рабочего класса.

Итак, концепция социальной ответственности бизнеса находит отражение в социально-экономической политике американских корпораций. Разоблачая рекомендации буржуазных идеологов в области социально-экономической политики, Коммунистическая партия США противопоставляет им свою революционную альтернативу. Она выступает за демократическую национализацию решающих средств производства, планирование экономики и другие социальные реформы в интересах трудящихся в их борьбе за демократию и социализм.