2. Маскировка лейтмотива прибыли

Особое внимание реформистские идеологи бизнеса уделяют мотивам деятельности корпораций. По мнению американских специалистов по вопросам политики корпораций Ч. Хофера и М. Мэрея, формирование целей фирмы является важной составной частью процесса управления. Теоретические представления о мотивах, целях и стратегии корпорации нужны бизнесменам для того, чтобы строить свои взаимоотношения с государством. Однако идеологические соображения заставляют и теоретиков и дельцов искажать и фальсифицировать представления о целях бизнеса. Страх капиталистов перед социальным движением масс, боязнь потерять свою собственность и баснословные прибыли заставляют их защитников — теоретиков разрабатывать дымовую завесу — различного рода концепции неприбыльных мотивов, прикрывающих истинные цели корпораций — ненасытную алчность к наживе.

Сторонники менеджеризма отрицают максимизацию прибыли или ставят под сомнение ее роль как стимула экономической деятельности фирмы в условиях современного капитализма. Они заявляют, что технократическая элита управляющих руководствуется совершенно другими мотивами, чем погоня за прибылью, и что прибыль перестала быть стимулом деятельности корпораций. Гэлбрейт пишет: «В наше время источником власти служит тот сплав знания и опыта, который представляет техноструктура. Параллельно процессу становления власти технократов происходила и смена мотивов, руководящих человеческой деятельностью».

Наиболее распространенная аргументация этого тезиса такова: раз управляющие не связаны с максимизацией прибыли, то и корпорация освобождена от погони за ней. Как уже выяснено, управляющие не являются определяющей силой корпорации и они не освобождены от необходимости стремиться к максимизации прибыли, ибо они управляют производством в интересах магнатов капитала. Погоне за прибылью каждая фирма подчиняет всю свою политику — методы эксплуатации трудящихся, выбор капиталовложений, направление технического прогресса и т. д. Прибыль является синтетическим показателем деятельности не только всей компании, но и ее подразделений.

Буржуазные идеологи пытаются отрицать даже саму зависимость вознаграждения управляющих от прибыли. Р. Гордон, Дж. Гэлбрейт утверждают, что для управляющих денежное вознаграждение, связанное с прибылью, отходит на второй план и поэтому они не заинтересованы в прибыли. В теориях У. Баумоля, О. Уильямсона менеджеры изображаются как получатели дохода от управления, а отнюдь не от прибыли.

Однако практика корпораций показывает, что, чем больше прибыль фирмы, тем больше жалованье управляющего, его премия, дивиденды на акции. Обычно годовой доход высшего управляющего слагается из жалованья, премий, бонусов — вознаграждения за итоги годовой работы фирмы, опционов акций, то есть права покупать акции по заранее обусловленным ценам. Дивиденды на акции, которые получают управляющие, прямо зависят от прибыли. Жалованье, хотя и косвенно, также зависит от прибыли компании. В корпорациях с объемом продаж от 500 млн. до 1 млрд. долл. оно в 4 раза больше, чем у компаний с величиной оборота в 1–5 млн. долл. Таким образом, мотивы деятельности крупных управляющих никоим образом не отделены от стремления максимизировать прибыль.

Ряд теоретиков менеджеризма в доказательство того, что прибыль якобы перестала быть лейтмотивом деятельности управляющих, внушают окружающим, что корпорация в первую очередь занимается улучшением качества продукции, трудоустройством, охраной окружающей среды и другими насущными запросами членов общества. Тем самым они пытаются доказать, что изменилась частнособственническая природа корпорации. Так, Дж. Рей-неке утверждает, что «бизнес воздействует на общество двумя очевидными способами: создавая занятость и производя полезные продукты и услуги».

Некоторые буржуазные экономисты и социологи отрицают лейтмотив прибыли при современном капитализме на основе идеалистического подхода — с помощью моральных и психологических соображений (Г. Саймон, Р. Сайерт, Дж. Марч). Согласно Г. Саймону, всякий человек по своей природе ищет наибольшего удовлетворения. Предпринимателю наибольшее удовлетворение доставляет минимальная прибыль, поскольку достижение большей прибыли — это потеря времени и значительный риск. Достигнув минимальной прибыли, предприниматель удовлетворен своим рациональным выбором, позволившим осуществить поставленную цель без излишнего риска.

Однако еще К. Маркс доказал, что стремление предпринимателя к прибыли определяется не его эмоциями, а законами капиталистического накопления. Хотя в груди капиталиста развертывается фаустовский конфликт между страстью к накоплению и стремлением к потреблению, процесс капиталистического накопления заставляет его становиться на путь погони за прибылью. Этот выбор навязывается ему конкуренцией как принудительной силой, перед которой отступают его иллюзии. Если он не обеспечит превращения прибавочной стоимости в капитал, то он перестанет быть предпринимателем.

Некоторые американские экономисты (М. Ньюкамер, П. Дракер) признают значение лишь минимального уровня прибыли, так называемую умеренную прибыль. «Первый критерий всякого бизнеса — это не максимизация прибыли, а достижение удовлетворительной прибыли, достаточной для того, чтобы покрыть риск экономической деятельности и избежать убытков», — писал П. Дракер. Буржуазные экономисты ссылаются на то, что такой минимальной нормы прибыли управляющим достаточно, чтобы выплатить акционерам дивиденды и «удовлетворить инвестиционные потребности».

Утверждения о том, что целью корпорации является увеличение ее масштабов, или экономический рост, весьма распространены среди бизнесменов и их апологетов. Об этом много писали У. Баумоль, Дж. Гэлбрейт, Д. Мюллер и другие. Увеличение общей суммы продаж, расширение масштабов деятельности буржуазные экономисты часто объясняют субъективными факторами — престижными соображениями предпринимателя, его стремлением сохранить конкурентоспособность фирмы. Максимизация масштабов операций, согласно Д. Мюллеру, присуща и управляющим, поскольку они определяют развитие фирмы. Прибыль же трактуется ими как естественный побочный эффект такой деятельности. В реальной же действительности расширение объема производства и продаж ведет к росту прибыли. Из прибыли берутся капиталовложения для расширения размеров фирмы.

У. Баумоль хотя полностью не отрицает связь между экономическим ростом компании, увеличением ее продаж и максимизацией прибыли, однако последнюю относит лишь к долгосрочному периоду. В течение же непродолжительного периода времени, говорит он, не существует никакого стремления управляющих к максимальной прибыли. Получается, что в каждый данный короткий отрезок времени корпорация не заинтересована в увеличении прибыли. Но это не так. В отдельные непродолжительные периоды фирма может употребить свой капитал и ресурсы, например, на завоевание рынка, не добиваясь максимизации текущей прибыли. Но тем не менее стратегией корпорации остается именно ее максимизация.

Профессор истории бизнеса Гарвардского университета А. Чендлер считает, что бизнес, испытывая влияние технического прогресса, ориентируется в своей деятельности не на максимальную прибыль, а на «закон экономической эффективности». Однако он не принимает во внимание то, что главным показателем экономической эффективности при капитализме остается прибыль, которая отражает снижение издержек производства, более эффективное использование оборудования, экономию на переменном капитале и т. д. В то же время следует отметить: ряд буржуазных экономистов не учитывают того факта, что прибыль вследствие непрестанной конкурентной борьбы искаженно отражает эффективность капиталистического производства. В условиях господства монополий связи между прибылью и экономической эффективностью значительно ослабевают. Монополия, в силу своих привилегированных позиций, может удерживать высокие цены и тем самым обеспечивать себе огромные прибыли даже в случае повышения издержек производства.

Ведущие компании США практикуют сговор при установлении монопольно высоких цен, искусственном завышении розничных цен. Так, компания «Эшланд ойл» в 1977, 1980 и 1982 гг. завышала цены на нефтепродукты. В конце 70-х годов 27 крупных нефтяных корпораций в результате многочисленных судебных исков были вынуждены вернуть покупателям 633 млн. долл., полученных в результате повышения цен. Три крупнейшие американские компании розничной торговли («Сирс», «Робак», «Дж. Пенни») в 1980 г. выплатили 24 млн. долл., чтобы урегулировать гражданские иски, вызванные завышенными ценами на телевизоры. По подсчетам американских экономистов, опубликованным в журнале «Юнайтед Стейтс энд Уорлд рипорт» от 6.IX 1982 г., установление монопольно высоких цен стоит потребителям около 60 млрд. долл. в год.

Монополии искусственно задерживают снижение своих издержек до среднего уровня. Пользуясь своим экономическим могуществом, они поддерживают высокие монопольные цены, при помощи которых получают высокие монопольные прибыли. Эти цены устанавливаются на основе стандартных издержек производства (с учетом недоиспользования производственных мощностей) плюс «целевая норма прибыли» (нередко 15–20 %).

Прибыль монополий обеспечивается за счет монополизации условий производства прибавочной стоимости и путем установления монопольных цен, посредством перераспределения доходов в силу вывоза капитала за границу, различных форм эксплуатации народов освободившихся стран. В указанных условиях крупная фирма не заинтересована в понижении продажных цен на основе снижения издержек.

Чтобы удержать цены на высоком уровне, гарантирующем монополистическую сверхприбыль, монополия добивается превышения спроса над предложением. А этого крупная фирма достигает путем сокращения предложения товаров, что сопровождается консервацией незагруженных производственных мощностей. Тем самым монополия искусственно снижает удовлетворение общественных потребностей и сдерживает покупательную способность трудящихся.

Другой разновидностью альтернативы прибыли буржуазные экономисты считают мотив безопасности, выжива_: ния фирмы (К. Ротшильд, П. Дракер). Этот мотив выпячивается на первый план, но в действительности он самоцель: ведь максимизация прибыли неизбежно предполагает обеспечение такой безопасности, то есть сохранение фирмы в борьбе с конкурентами. Короче, безопасность фирмы подчинена цели достижения прибыли. Следовательно, здесь нет бесприбыльного мотива, а есть мотив, связанный именно с достижением прибыли.

Некоторые экономисты говорят о некапиталистических целях деятельности предпринимателей. Согласно Р. Мак-Кину, при капитализме движущими силами выступают неэкономические мотивы — интересы общества, развитие человека. Так, например, Б. Болник считает такими целями удовлетворение потребностей членов общества, повышение образования. Тем самым внушается идея о гуманизации деятельности бизнеса. Классовый смысл этих концепций — демагогической риторикой прикрыть эксплуататорскую природу капитализма.

Декларации о бесприбыльных мотивах бизнеса с их отрицанием роли прибыли в качестве определяющей цели капиталистического производства следует отнести к софизмам, то есть умышленным логическим изощрениям, призванным ввести в заблуждение общественное мнение и выдать основанную на прибыли систему государственно-монополистического капитализма за «новый», или «реформированный», общественный строй.

Теория о «неприбыльных мотивах» современного капитализма абсолютно несостоятельна. Марксистско-ленинская политическая экономия доказала, что по своей природе каждый капитал стремится к наибольшей прибыли. В этом устремлении он наталкивается на притязания других капиталов. Эти тенденции реализуются в виде экономического закона образования средней прибыли, который показывает, что каждый капитал действует как часть совокупного общественного капитала. Однако монополия, обладая господствующими позициями в области производства, обращения, кредита и т. д., обеспечивает себе надбавку над обычной, средней прибылью — так называемую монополистическую сверхприбыль. В. И. Ленин указывал, что монополия дает сверхприбыль, то есть избыток прибыли сверх нормальной, обычной во всем свете капиталистической прибыли[4]. Следовательно, поведение капиталистической фирмы как единицы капитала определяют не субъективные пожелания бизнесменов и их управляющих, а вся система капиталистических производственных отношений, в основе которой лежит частная собственность на средства производства.

Вашингтонская администрация проводит политику распространения гонки вооружений на космос. На эти цели повышаются ассигнования по федеральному бюджету. В 1983 фин. г. на использование космоса в военных целях было ассигновано 8,5 млрд. долл. Пентагон финансирует программы создания лазерного оружия, предназначенного для уничтожения наземных объектов из космоса. Безудержная гонка вооружений оборачивается дополнительными миллиардами прибыли для военных корпораций.

В противовес буржуазным концепциям о «неприбыльных мотивах» марксизм-ленинизм не только вскрывает погоню за прибылью как определяющую цель капиталистического способа производства, но и показывает воздействие прибыли на социальные отношения, структуру и политику буржуазного общества. Буржуазные идеологи либо искажают, либо отрицают связи между присвоением прибыли и поддержанием государственно-монополистической системы эксплуатации.

Следует подчеркнуть, что прибыль, базируясь на отношениях к средствам производства, воздействует на формирование классов. Пролетариат в процессе производства создает прибавочный продукт как материальную основу прибыли, однако этот продукт полностью отчуждается в пользу владельцев средств производства. По расчетам леворадикального американского экономиста Ч. Лорина, обработавшего данные переписи США 70-х годов, в этой стране годовой доход капиталистов составлял в среднем на душу 226 тыс. долл., тогда как доход рабочего был в 35 раз меньше этой суммы (принималось во внимание только экономически активное население). Капиталисты, составляющие всего 2 % населения страны, противостоят по своим доходам трудящимся, или 90 % населения. Вокруг производства и распределения прибавочной стоимости и ее формы — прибыли группируются все социальные отношения буржуазного общества.

Значение прибыли для социально-экономического развития современного капитализма весьма многогранно, если учесть, что прибыль — основа движения капитала. Рост прибыли является критерием и определяющей силой движения капитализма. В то же время прибыль становится могучим фактором обострения всех противоречий буржуазного общества. Содействуя обобществлению производства в ходе капиталистического накопления, прибыль углубляет основное противоречие капитализма и все формы его проявления. Она влияет на взаимоотношения экономики и политики, на политические и идеологические аспекты общества. С помощью прибыли монополистический капитал распространяет свое господство не только на экономическую область, но и на политическую, подчиняет себе различные сферы социальной жизни общества.

Так, посредством монопольной прибыли финансовая олигархия осуществляет политическое и идеологическое воздействие на рабочий класс и всех трудящихся, создавая «рабочую аристократию» и соглашательские профсоюзы.

Используя свои сверхприбыли и экономическую мощь, монополистическая буржуазия эксплуатирует не только рабочий класс, трудящихся, грабит массу мелких и средних акционеров, крестьянство, ремесленников, но и угнетает мелких и средних предпринимателей. Благодаря своим сверхприбылям финансовая олигархия США выступает застрельщиком как реакционного курса во внутренней политике, так и агрессивного курса на международной арене.

Все эти социально-экономические и политические выводы пытаются скрыть идеологи бизнеса с помощью концепций бесприбыльных мотивов. Вместе с тем выдвижение этих концепций свидетельствует о глубоком кризисе буржуазной социально-экономической мысли. Отвергая максимизацию прибыли в качестве ведущей цели капиталистической экономики, буржуазные идеологи тем самым вынуждены косвенно признать, что на основе капиталистического принципа погони за прибылью нельзя решить назревшие проблемы общественного развития.

Марксизм-ленинизм учит, что мотив максимизации прибыли нельзя устранить без уничтожения капиталистической частной собственности. Лишь социализм коренным образом изменяет цель производства, подчиняя его не прибыли, а наиболее полному удовлетворению потребностей трудящихся.