ПОХИТИТЕЛИ АВТОМОБИЛЕЙ

ПОХИТИТЕЛИ АВТОМОБИЛЕЙ

«Подожду до четверти девятого и уйду», — решил Игорь. Обычно такая медлительная, стрелка больших электрических часов двумя стремительными прыжками покрыла пятиминутное расстояние и остановилась у цифры 3.

«Раз сказал, надо уходить», — убеждал юноша сам себя и тут же находил оправдание своему поведению. Он намечал новые сроки, сам отлично понимая, что будет ожидать Алису до тех пор, пока не исчезнет последняя надежда.

«Пять троллейбусов — и конец», — решил парень.

Неудачи не ходят в одиночку. Казалось, все ополчилось против Игоря. Какое хамство! На площади Калинина очереди пассажиров всегда соперничают между собой — какая из них длиннее. А сейчас яркие нарядные машины с завидной торопливостью выскальзывали из-за угла.

Прямо против остановки улицу переходил толстый паренек в зеленом плаще. Только его еще не хватало! Теперь весь двор будет информирован, что Игорь кого-то ожидал. Хорошо, хоть увидел одного.

Славка подошел к нему и выпалил:

— Можешь не ждать, она не придет!

— Чеши, малый!

— Сам видел, на «Победе» какой-то очкарик увез.

— Честно?

— Говорю, сам видел! На твоем месте я б ей дал.

— Хромай отсюда, пока еще не дал, — не выдержал Игорь, наградив Славку ощутительным подзатыльником.

Во дворе «забивали» козла. Под могучими ударами столик стонал, шатался и еще глубже зарывался в землю.

— Грустишь, сосед? — выплыл из темноты мужчина лет тридцати, недавно поселившийся на одном этаже с Нестроевыми. — Плюнь ты на нее. У меня кореш есть. Свою «Волгу» имеет. По сменам работает. Как будет на второй, возьмем лимузин, подкатим к дому — сама прибежит.

«Славкина работа! Ну, подожди, толстяк! Я тебя научу держать язык за зубами», — разозлился Игорь. Он старался казаться спокойным. Только руки, не находя себе места, раскрывали и закрывали бесчисленные молнии серой кожаной курточки. Чтобы не выдать себя, Игорь согласился:

— Можно и покататься.

До начала работы оставалось всего полчаса. Но доцент сельскохозяйственного института Иван Васильевич Навроцкий не торопился. Он не спеша допил чай, тщательно расчесал перед зеркалом свои реденькие волосы, потом самодовольно оглядел себя и, оставшись удовлетворенным результатами осмотра, вышел из комнаты. По пути он успел выполнить традиционный ритуал: осведомиться о здоровье дочери и запечатлеть поцелуй на щеке своей чопорной супруги.

В хорошем настроении Иван Васильевич направился к гаражу, где его ожидала новенькая, недавно купленная «Волга». Да и как было не радоваться! Какую бы цель ни поставил Навроцкий перед собой, он достигал ее. Он хотел быть хорошо устроенным в жизни? Пожалуйста. У него интересная, хорошо оплачиваемая работа. В семье Навроцкого царили мир и взаимное уважение, жена просто боготворит его. Наконец, дочь Люда после окончания института осталась работать в Киеве. А недавно сбылась заветная мечта Ивана Васильевича — он купил «Волгу».

Сколько радости и тревоги было в семье! Да, да. Именно тревоги. Днем волновались, что любопытные мальчишки испортят блестящую поверхность автомашины или открутят какую-нибудь деталь, или, не дай боже, разобьют мячом стекло. А ночью члены семьи по очереди, как на посту, сидели у окна, караулили, чтобы никто не украл семейное сокровище. Дежурства продолжались до тех пор, пока Навроцкий не купил гараж у одного из жильцов, получившего квартиру в новом доме. Так что и последняя проблема была решена успешно.

Когда Иван Васильевич подошел к гаражу, он с испугом заметил, что большого зеленого замка, которым запирался гараж, на месте нет. Еще не веря обрушившемуся на него горю, Навроцкий дрожащей рукой распахнул дверь и охнул. В гараже машины не было...

Через два дня голубая «Волга» была разыскана. Она мирно стояла на улице Дмитриевской, прижавшись к одному из домов. Обрадованный доцент на розыске преступников не настаивал. В отделении милиции тоже большого значения делу не придали. Наверное, захотелось ребятам покататься на автомашине. Конечно, если рассуждать формально, преступление налицо. Но не сажать же за это ребят в тюрьму! А раз не сажать, то и возиться, разыскивать их нет никакого смысла...

Однако через неделю неизвестные «любители кататься» угнали грузовую автомашину ГАЗ-51, принадлежащую местному отделению «Интуриста». Водитель заехал к себе домой пообедать, а когда вышел на улицу, машины уже не было. В этот раз на машине разъезжали, пока хватило бензина. Потом сняли запасное колесо, забрали все инструменты, водительские права, а машину бросили в проходном дворе. Кроме того, в машине расплавился радиатор.

Надо было разыскать преступников. Расследование поручили мне, самому молодому следователю.

Ознакомившись с несколькими наспех написанными и небрежно сложенными в папку листками, которые на официальном языке громко именовались «делом», я недовольно покачал головой: сведений и данных для розыска преступников было чрезвычайно мало.

Машину доцента и гараж своевременно не осмотрели, считая инцидент исчерпанным. На грузовике «Интуриста» никаких следов обнаружить не удалось. Положение мое было, мягко выражаясь, не блестящим. В огромном городе с миллионным населением предстояло найти человека, а может быть, и нескольких человек, которые занимались угоном автомобилей. Опасность была не только в том, что машинам причинялся вред. На них могли совершать более серьезные преступления. Острой бритвой я затачивал один за другим карандаши, словно это нехитрое занятие доставляло мне удовольствие, а из головы не выходила одна и та же мысль: «С чего начать?»

Через три дня мне позвонил оперуполномоченный уголовного розыска Николай Лыгачев:

— Привет, Аркадий Владимирович! Только что сообщили: на Тургеневской этой ночью пытались угнать из гаража «Победу». Не имеешь желания поехать посмотреть? Может быть, это твои «подшефные» развлекаются? Я сейчас выезжаю, могу тебя захватить с собой.

— Спасибо, что сообщил, Коля. Сейчас иду, только сейф закрою.

Осмотр показал, что преступники с помощью куска водопроводной трубы сорвали замок на двери гаража и выкатили «Победу» на улицу. Труба валялась здесь же, неподалеку от дверей. Больше ничего возле гаража найти не удалось. Машину не угнали, так как не смогли завести мотор.

После осмотра гаража и машины я побеседовал со свидетелями, которых к этому времени успел разыскать Лыгачев.

Сторож промтоварного магазина Ракитин рассказал, что он видел, как примерно в двенадцать часов ночи из двора дома номер тридцать пять трое парней выкатили «Победу». Некоторое время они толкали ее, пытаясь завести, а потом бросили и ушли. Ракитин, человек пожилой, не смог рассмотреть этих людей, а может быть, просто не хотел рассказывать.

Более интересные сведения сообщил Грабарь, рабочий, проживающий в одном доме с Хворостцом, владельцем «Победы». Возвращаясь домой, он видел, как неизвестные толкали машину. Заметив Грабаря, они бросили ее и пошли ему навстречу. Двоих он не успел рассмотреть, так как они остались в тени забора, а вот третьего запомнил и утверждал, что при случае смог бы его узнать. Это был светловолосый парень лет двадцати, одетый в черные брюки и серую курточку с молниями.

Я дал задание разыскать светловолосого парня, рассказал о его приметах и местах, где он может появиться.

Алиса злилась на себя. Уже третью неделю Игорь не разговаривает с ней. Сначала Алиса думала, что все пройдет. Игорь добрый и слабохарактерный. Стоило ей надуться, как он всегда шел на мировую. Но теперь его не узнать. И зачем она тогда согласилась поехать кататься? Светка уговорила. А если говорить честно, хотелось похвастать перед подругой. Ждет? Пусть, мол, ждет. Все равно завтра будет за мной бегать. Но получилось по-другому. Игорь даже во дворе больше не показывается. Друзья с машинами появились, заезжают за ним.

Алиса решила сегодня же поговорить с ним. Раз виновата, значит, надо извиниться.

Автомобильный сигнал заставил ее вздрогнуть. За спиной раздался дружный смех. Смеялись в «Волге», которая неслышно подкатила к дому. Алиса возмущенно поджала губы и отошла в тень деревьев.

Нахалы! Особенно ее раздражала девчонка, развалившаяся на заднем сиденье машины. Она курила сигарету и высокомерно оглядывала прохожих. В воротах дома появился Игорь. Он на ходу натягивал пиджак.

— Хелоу, бой! — вылезая из машины, сказал неряшливый тип. — Сегодня твоя очередь сидеть за рулем.

— А может, ты сам сядешь? Мне что-то не хочется, — ломался Игорь.

— Так нечестно, старик. Сегодня ты вкалываешь, завтра — я.

— Ладно, — небрежно согласился Игорь.

Он заметил Алису. Вся эта комедия была затеяна для нее. «Пусть теперь жалеет», — зло радовался Игорь, которому не терпелось сесть за руль. Его только недавно научили водить автомашину.

Громко, чтобы слышала Алиса, Игорь спросил:

— Куда поедем? В «Москву» или «Метро»?

— В «Москву», котик, — пискнула девица.

В 12 часов ночи водителя такси Добровольского остановили три человека. Заглянув в окно дверцы, один из них попросил подвезти их к заводу. Два других, пытаясь закурить на ветру, негромко разговаривали и изредка ругались. Закурить так и не удалось. Добровольский немного поколебался и согласился.

Когда проезжали по улице Кулибина, сидевший рядом с водителем мужчина попросил остановить машину и начал готовить деньги, чтобы расплатиться за проезд. В этот момент второй ударил Добровольского по голове чем-то тяжелым. Шофер потерял сознание. Первый торопливо обшарил карманы его пиджака. Самый молодой, молча забившийся в угол заднего сиденья, пытался было что-то сказать, но его грубо оборвали:

— Заткнись!

Забрав выручку за смену, преступники выбросили из машины Добровольского, а сами уехали.

Очнулся Добровольский в траве под забором. Собравшись с силами, стал звать на помощь. Но его никто не слышал. Идти он не мог. При попытке подняться голова кружилась, начинало тошнить. Только через час случайный прохожий, заметив лежавшего человека, вызвал скорую помощь. Оттуда сообщили в милицию.

Машину Добровольского обнаружили утром разбитой. Разъезжая ночью, преступники налетели на столб. Покидая машину, они вывинтили часы и унесли их с собой. Видно было, что грабители обнаглели, считая себя неуловимыми. Но кольцо вокруг них сжималось все туже.

Приметы преступников, сообщенные Добровольским, были розданы работникам милиции и дружинникам. Стоянки такси и возможные районы появления находились под постоянным наблюдением.

Я запросил соседние районы города, не было ли у них подобных происшествий. Мне сообщили, что ребята из пионерского лагеря «Орленок», расположенного в лесу за Святошино, во время прогулки обнаружили брошенную в зарослях кустарника «Волгу». Она была покрыта пылью, на которой короткий летний дождь нарисовал свои безобидные узоры. Можно было предположить, что машина стоит здесь уже несколько дней. Во всяком случае, с последнего дождя. О своей находке ребята сообщили в милицию.

Вместе с работником уголовного розыска я тщательно осмотрел «Волгу». На полуспущенном стекле задней левой дверцы удалось обнаружить отпечатки пальцев. Доказательство, которое, как известно, так любят следователи и судьи. Правда, еще не был известен преступник, не было подозреваемого, у которого можно было бы проверить отпечатки пальцев. Но почему-то мне верилось, что пройдет еще несколько дней, ну, пусть неделя, две, и претендент на эту «должность» появится. Поэтому следы на дверце аккуратно сняли, была осмотрена вся земля вокруг машины. Но больше ничего не нашли.

В этом происшествии была одна любопытная деталь. Прошло больше недели, как угнали машину, а владелец «Волги» ЯЯ 10-12 о краже автомашины никому не сообщал и с просьбой о розыске не обращался. Пришлось нерадивого хозяина разыскать с помощью автоинспекции и вызвать к себе повесткой.

Немного ранее назначенного в повестке срока в дверь тихонько постучали. Я поднял голову. После второго стука в дверь вошла сухонькая, аккуратная старушка. Посмотрев на меня, она минуту помолчала, а потом, не называя своей фамилии и не ожидая приглашения, опустилась на стул. Отдышавшись, старушка заговорила. Она является соседкой гражданина Ворупаева и видела (разумеется, совершенно случайно) повестку с вызовом его к следователю. Поэтому она считает, что следователь поступил правильно. Только нужно было это сделать еще раньше. Ведь — только подумать! — все соседи знают, что «Волга» принадлежит не Ворупаеву, а какому-то жулику. Знают и молчат. Не хотят связываться. А ведь известно, что у Ворупаева никогда и денег таких не было, чтобы приобрести машину. Это только по документам она записана на него.

Я внимательно выслушал словоохотливую старушку и подробно записал ее показания.

После этого сообщения все становилось на свои места. Ворупаев, естественно, не мог знать о пропаже «Волги», а истинному владельцу не было смысла заявлять в милицию. Коль скоро он зарегистрировал свою машину на подставное лицо, он не хотел, чтобы в милиции знали об этом.

Явившись по повестке, Ворупаев не имел представления, по какому вопросу его вызвали. Когда его спросили, где находится автомашина, он ответил, что дал ее на время своему знакомому. Адрес знакомого он забыл, но уверен, что с машиной все в порядке, хотя в настоящее время и не знает, где она находится.

Объяснение было явно смехотворным. Человек отдал почти неизвестному свою машину и, несмотря на это, совершенно не интересуется ее судьбой. Как ни изворачивался Ворупаев, сколько ни вытирал он грязным платком обильно выступавший на висках пот, ему пришлось назвать фамилию своего товарища и вспомнить его адрес.

Истинным хозяином машины оказался скромный товаровед с оптовой базы. Откуда у него появились такие деньги, он объяснял очень туманно. Однако это не касалось дела об угоне автомобилей, а скорее вызывало необходимость завести дело о хищении товаров с оптовой базы.

Меня заинтересовали два момента. Во-первых, из «Волги» преступники похитили пиджак, шляпу и тридцать рублей денег. Во-вторых, проживал товаровед... по улице Дмитриевской, 41. Интерес к этой улице возрос после того, как однажды вечером ко мне зашел водитель из «Интуриста» и рассказал, что по почте ему прислали водительские права.

Осмотреть конверт и убедиться, что письмо отправлено из 18-го отделения связи, находившегося на Дмитриевской, большого труда и умения не требовало. Сомнений не было: искать нужно на Дмитриевской и прилегающих улицах.

На следующий день я доложил начальнику райотдела свой план. Его утвердили. Теперь в заданном районе каждую ночь патрулировали дружинники вместе с работниками милиции.

Было два часа ночи. Старшина Харченко и студент университета Василий Сидорко не спеша шли по улице Павловской. Они внимательно осматривали каждый подъезд, вслушивались в каждый шорох. В каждом встречном Сидорко старался разглядеть черты преступника, о котором говорили на инструктаже. Ему казалось, что именно он должен задержать парня в серой куртке.

Старшина не мешал ему. Много лет прошло с того дня, когда он, тогда еще только окончивший службу молодой сержант, получил первое самостоятельное задание. Ему тогда тоже в каждом звуке чудились шаги человека, а в каждом ночном прохожем он усматривал подозрительную личность. И только с годами пришли опыт и выдержка. Он научился узнавать преступников по неуверенной походке, по тревожно брошенному взгляду или чрезмерной наглости.

Поэтому Харченко понимал паренька. А тот так внимательно, напряженно всматривался, что не сразу. заметил, как их обогнала «Волга». Проехав метров пятьсот, она остановилась. Из машины вышел мужчина с чемоданом и скрылся в парадном многоэтажного дома. Патрулю это показалось подозрительным. Но когда они подбежали к дому, «Волга», ехидно подмигнув красными огоньками стоп-сигнала, укатила. Старшина успел запомнить номер машины — ЯЯ 22-23. Потом он вместе с дружинником зашел в парадное и обследовал все лестничные площадки, вплоть до последнего этажа. В пустом парадном гулко раздавались их шаги. Никого не было. За дверями квартир, как и положено ночью, мирно спали жильцы. Постояв в раздумье на площадке третьего этажа, Харченко решил: «В конце концов это мог быть командировочный, приехавший ночным поездом. Он, наверное, давно уже разделся и улегся в свою кровать спать, а мы все ищем его. Уж не от парня ли мне передалась подозрительность?»

Но на следующий день выяснилось, что подозрения были не напрасны. В райотдел поступило заявление, что в ночь их дежурства была угнана «Волга» ЯЯ 22-23. В автомашине лежал чемодан с бельем, полученным из прачечной. Хозяин в заявлении подробно перечислял все вещи: три простыни, три пододеяльника (новых), четыре наволочки, пять рубах, шесть пар белья, четыре полотенца. Он даже приложил к заявлению квитанцию из прачечной. К вечеру машину обнаружили. Но чемодана в ней не было.

Итак, адрес одного из преступников был известен. Он проживал на Павловской, в доме 12, во втором подъезде. Если не проживал, то, во всяком случае, у него там имелись знакомые. Но в подъезде было 25 квартир. В какой же из них искать преступника?

На оперативном совещании решили, что проверкой квартир будет заниматься Лыгачев.

Через три дня Лыгачев зашел ко мне и заявил, что из лиц, проживающих во втором подъезде по улице Павловской, 12, в краже автомобиля участия никто не принимал.

Я растерялся. Лыгачев не любил высказывать мнения наперед, не обдумав. На совещаниях он больше отмалчивался, но если уж говорил, то всегда коротко, по сути и очень толково. Если Лыгачев утверждал, что преступник в двенадцатом номере не проживает, значит, у него были серьезные основания. Лыгачев спокойно смотрел на меня. Я не выдержал, вскочил со стула и стал расхаживать по кабинету, то и дело ударяясь об угол стола или ручку сейфа. Мне хотелось, чтобы прав был старшина, это давало возможность раскрыть преступление. Ведь Харченко и Сидорко видели, как человек с чемоданом вошел именно в этот дом. Трудно допустить, чтобы оба ошиблись.

Лыгачев продолжал стоять на своем. Он проверил все личные дела, побывал на работе у каждого из мужчин, проживающих во втором подъезде, беседовал с десятками людей. В результате у него сложилось мнение: ни один из тех, кого он проверял, не способен на преступление. Это честные люди, и подозревать их нет никаких оснований.

Я чувствовал, что возможность раскрыть преступление упущена. Мне не хотелось в это верить. Я снова обратился к Лыгачеву:

— Давайте еще раз, Николай Васильевич, посмотрим списки жильцов по квартирам.

— Посмотреть можно, — согласился Лыгачев. — Только это ничего не даст. Я уже их третий день смотрю.

Когда очередь подошла к шестой квартире, он доложил:

— Чернова Раиса Фроловна, кассирша гастронома. Живет одна. К краже никакого отношения не имеет. — И вдруг спохватился: — Подожди, Аркадий Владимирович, как же это я маху дал! Ведь мужчина с чемоданом мог зайти в квартиру Черновой. Понимаешь? — И, смутившись окончательно, добавил: — Ты только ребятам ничего не говори, смеяться будут. А результаты завтра утром я доложу.

«Никогда не предполагал, что Лыгачев может дать такой ляп, — оставшись один, подумал я. — Впрочем, чему удивляться? Самый опытный, знающий человек иногда делает промахи, непростительные и для новичка. Хотя следователям, как хирургам, ошибаться не положено».

Утром Николай рассказал, что после дополнительной проверки появились интересные детали. К Черновой часто заходит молодой человек. Правда, в лицо его никто не видел, так как приходит он обычно поздно вечером и старается на глаза соседям не попадаться. Когда уходит — неизвестно.

За квартирой Черновой решили установить наблюдение. Взяли под контроль и магазин, в котором она работала: молодой человек мог прийти к ней и на работу.

Пока оперативные работники ожидали появления поклонника Черновой, произошло еще одно событие, которое ускорило развязку.

Водитель такси Халымов выехал на линию из гаража с опозданием. К одиннадцати часам он успел отвезти только одного пассажира и теперь возвращался на стоянку. Его остановил невысокий плотный мужчина в мятом костюме.

— Отвези, друг, в Святошино, не пожалеешь, — дыхнул он на водителя водочным перегаром.

Халымов согласился. В это время из парадного вышли еще двое и быстро вскочили в машину. Как ни старались они быть незамеченными, но своей поспешностью привлекли внимание работника милиции. Задержать такси он не успел, но номер через несколько минут был известен постам автоинспекции.

Возле самой городской черты дежурил автоинспектор Юрченко. Получив распоряжение задержать и проверить такси ЩБ 29-24, он вышел на трассу и стал ожидать. Автомашины катили одна за одной, а нужная все не появлялась.

«Волга» шла на большой скорости. Водитель явно нарушал правила уличного движения. Юрченко издали дал жезлом знак остановиться, но сидящий за рулем скорость не снижал и останавливаться, по-видимому, не собирался. Юрченко вышел на середину проезжей части дороги. «Волга» мчала прямо на него, помигивая красным огоньком. Отскочив в последний момент в сторону, автоинспектор успел заметить, что в машине сидят не четыре человека, как указывалось в сообщении, а только три. «Может быть, не она?» — мелькнула мысль у Юрченко. Но номер машины подтверждал: «Волга» 29-24 уходила в направлении Житомира.

Взревел мотор милицейского мотоцикла, и Юрченко начал преследовать автомашину. Дорога на Житомир взбиралась на холмы, опускалась в низину и уходила все дальше. Когда мотоцикл вылетал на вершину холма, Юрченко видел, как внизу по асфальтированной ленте мчит «Волга». В такие моменты он мог разглядеть, как судорожно сжимает баранку сидящий за рулем мужчина и как беспокойно вертят головами двое на заднем сиденье. Но потом «Волга» исчезала за возвышенностью, и Юрченко начинал волноваться. Он успокаивался только тогда, когда впереди снова появлялся знакомый номер. На какую-то долю секунды пришла мысль: а где же четвертый? Но она уступила место главной — догнать, во что бы то ни стало догнать машину.

Юрченко не мог знать, что произошло с четвертым.

Когда машина выехала из города, сидевший за водителем высокий блондин схватил его за горло и стал душить. Мужчина в мятом костюме схватился за руль. «Волга» продолжала двигаться, но Халымов постепенно терял сознание. Когда он перестал сопротивляться, блондин, перегнувшись через спинку переднего сиденья, обшарил, его карманы и забрал все деньги. После этого он открыл дверцу машины. Вдвоем они выкинули Халымова из машины. Теперь их осталось в машине трое. И все трое во что бы то ни стало хотели уйти от ответственности. Ради этого они готовы были пойти на все.

Преследование продолжалось. Временами Юрченко прислушивался, как натруженно ревел перегревшийся мотор мотоцикла. Он знал: еще несколько минут такой гонки, и мотор может отказать. Удивительно, как он тянул до сих пор.

На одном из крутых подъемов водитель «Волги» не успел вовремя переключить передачу, и машина стала резко терять скорость. Этого было достаточно, чтобы Юрченко успел выскочить вперед и развернуть мотоцикл поперек дороги.

«Волга» надвигалась с бешеной скоростью. Автоинспектор едва успел соскочить с сиденья. В это же мгновение машина на полном ходу врезалась в мотоцикл и отбросила его далеко в сторону. От резкого удара загорелся бензобак. Горящий мотоцикл сбил с ног автоинспектора. Все это произошло в считанные доли секунды.

Юрченко попытался приподняться и почувствовал, что левая нога не подчиняется ему. В голове звенело, клонило ко сну, руки стали какими-то ватными, непослушными. А «Волга» с преступниками уходила. Стоило столько гнаться, чтобы упустить. Было обидно. Собрав последние силы, он достал из кобуры пистолет и стал целиться. В слабых руках ствол пистолета раскачивался из стороны в сторону, мушка плясала. Выбрав момент, Юрченко выстрелил вслед уходящей машине. Может быть, слишком дрожали руки, может быть, пуля прошла сквозь кузов, но факт был налицо: машина продолжала двигаться. Преступникам удалось уйти. Юрченко зло посмотрел вслед машине. Но что это? Она, кажется, замедляет движение? Кажется... Юрченко в изнеможении опустил голову...

Из Житомира в Киев ехал автобус с рабочими. Водитель автобуса видел, как автоинспектор пытался перекрыть путь «Волге». Слышали в автобусе и выстрел. Все поняли, что в машине опасные преступники. Ведь из-за пустяков никто бы стрелять не стал.

Подождав, когда «Волга» приблизится, водитель развернул автобус поперек дороги. Путь был закрыт. Расстояние между автобусом и «Волгой» исчислялось в десятках метров. Его едва-едва хватило, чтобы мчавшаяся со стокилометровой скоростью машина, взвизгнув тормозами, остановилась. От резкого толчка кузов занесло на бровку шоссе.

Из автобуса выскочили пассажиры и тесным кольцом окружили машину.

— А ну, вылазь, — спокойно и сурово сказал пожилой рабочий.

Преступники в машине о чем-то совещались. Неожиданно открылась передняя дверца. Сидевший за рулем «мятый костюм» прыжком выскочил из машины.

— Отойди, порежу! — В руке у него блеснуло лезвие финского ножа.

Но кольцо рабочих не дрогнуло. Они стояли спокойно, касаясь плечом плеча. Преступник замер на месте, не решаясь применить нож. Потом стал медленно отступать назад, пока не уперся спиной в машину. Так он и стоял, растерянный, испуганный и поникший.

— Брось нож, — резко, как команду, выкрикнул кто-то.

Преступник покорно выпустил его из руки. Звякнув об асфальт, нож отлетел в сторону. Двое рабочих подошли и взяли бандита за руки. Он сделал попытку освободиться, рванулся, но, почувствовав, как до хруста сжали его крепкие руки, ойкнул и затих. Остальные сдались без сопротивления.

В этот же день на квартире Черновой был произведен обыск. В кладовке обнаружили чемодан с бельем, а в шкафу мирно висел пиджак, похищенный из автомобиля.

Как выяснилось, Самборский и Човпа, ранее судимые, один за кражу государственного имущества, а другой за хулиганство, встретились после отбытия наказания. Под влияние Човпы попал его сосед по квартире 18-летний Игорь Нестроев. Все началось с того, что Човпа предложил ему покататься на машине «друга». Игорю нравилось приезжать к знакомым девушкам на «Волге», возить их за город. Потом пошли выпивки, рестораны. Так Игорь совершил свое первое преступление. Ему-то и принадлежали отпечатки пальцев на стекле «Волги».