Глава 25 Разыскиваются Интерполом

Глава 25

Разыскиваются Интерполом

15 апреля 1991 года к консулу США в Тунисе пришел посетитель. У него было по-тунисски звучащее имя — Джафар Саиди, но говорил он с сильным американским акцентом и предъявил американский паспорт. Причина его визита к консулу? Он подал прошение о получении американского паспорта его дочерью, которая родилась четыре месяца назад у его жены-марокканки.

В этом не было ничего необычного: если женщина действительно его жена, то ребенок будет иметь двойное гражданство — американское и тунисское. Посетитель старался выглядеть дружелюбным и любезным, но Грета Хольц, консул США, припомнила, что какая-то женщина, родившаяся в Америке и выдавшая себя за «миссис Саиди», уже приходила ранее за паспортом для себя и своих детей. Что же случилось с ней?

Саиди объяснил, что они развелись, но документов на этот счет у него не было, так как он «несколько раз» менял свое имя. У мисс Хольц появились подозрения, а когда он вручил ей свой паспорт, она насторожилась: в нем отсутствовало несколько страниц, а некоторые были склеены. Почему? Саиди стал рассказывать ей бессвязную историю о том, что ему три раза пришлось менять свое имя, что он переехал в Тунис из Марокко в прошлом июле и что сейчас преподает английский язык в частной филологической школе в Тунисе.

«Посмотрю, что я смогу сделать», — сказала она. Оставив у себя его паспорт, она тут же сообщила в Госдепартамент в Вашингтон три разных имени посетителя, включая «Уилли Остин».

Ответ из США гласил, что кто-то с похожим именем одиннадцать лет назад сбежал из тюрьмы в Соединенных Штатах. Не могла бы она конкретно выяснить, не этот ли самый человек? В телеграмме также говорилось, что его разыскивает Интерпол по красному извещению, которое правительство США запросило на него. В извещении, конечно, имеются его фотография и другие детали личного характера.

Мисс Хольц проверила свою картотеку и, естественно, обнаружила там красное извещение. По фотографии она тут же узнала «Джафара Саиди». А его настоящее имя — Уильям Патрик Альстон. Он был убийцей: девятнадцать лет назад в возрасте 24 лет в маленьком городке в штате Пенсильвания в перестрелке после ограбления банка он убил полицейского. Будучи приговоренным к пожизненному заключению, он сумел в 1980 году сбежать из грейтфордской тюрьмы. После побега он исчез из виду. Никто не имел ни малейшего представления, где он мог находиться, несмотря на то, что использовал свой паспорт для поездки в Северную Африку, а из самого документа было видно, что он продлил его в посольстве США в Алжире.

Интуиция не подвела Грету Хольц.

Но на этом история не кончается. Альстону полагалось вернуться в ожидавшую его тюремную камеру в Пенсильвании, а это оказалось нелегким делом.

На это имелись две причины. Первая — между Тунисом и США не заключен договор об экстрадиции, поэтому правительству США полагалось обратиться с просьбой к тунисскому правительству о проявлении доброй воли и выдаче его. А вторая — в тот момент отношения между двумя странами нельзя было назвать особенно теплыми. Совсем недавно завершилась война в Персидском заливе, а Тунис не присоединился к антииракскому альянсу мусульманских стран, возглавляемому Соединенными Штатами и Великобританией. Сложность состояла и в том, что чернокожий Альстон был мусульманином. И не таким уж простофилей. Когда его арестовала тунисская полиция, он быстро все сообразил и заявил, что его преследовали в США за то, что он был мусульманином и негром.

Иран и другие исламские страны приняли его сторону. Они оказали серьезное давление на правительство Туниса, требуя не выдавать его США. Например, одна иранская газета напечатала передовую статью, озаглавленную: «Испытание арабского и мусульманского достоинства». В ней Альстон изображался ветераном вьетнамской войны, который своими глазами видел американские военные преступления и вернулся домой, чтобы сражаться с расизмом в Америке. Громогласно заявлялось, что выдать его американским властям означало бы «вопиющим образом» нарушить «благородную» арабскую традицию, требующую, чтобы хозяин рисковал своим благополучием ради защиты своего гостя.

Со своей стороны Альстон протестовал, заявляя, что неповинен в убийстве, за которое его осудили. Он просил разрешения остаться в Тунисе или предоставить политическое убежище в Иране. Тунисцы тянули время, а суд присяжных предложил США в течение тридцати дней предъявить доказательства его вины в письменном виде. В Штатах районный прокурор и его помощник работали день и ночь, и пакет с доказательствами пришел за десять дней до окончания срока.

Но политические игры продолжались: с одной стороны, иранское правительство, поддерживаемое иранской и тунисской прессой, продолжало оказывать давление на Тунис с целью добиться разрешения Альстону остаться либо свободно выехать в Иран, с другой стороны, тунисское правительство хотело поддержать своих исламских собратьев и в то же время стремилось восстановить столь хорошие в прошлом отношения с Соединенными Штатами. Время поджимало — скоро тунисскому министру иностранных дел предстояло лететь в Вашингтон, а влиятельный сенатор от Пенсильвании написал и ему, и послу Туниса, требуя ускорить выдачу Альстона. Висел на воздухе также деликатный вопрос, возобновят ли США свою помощь в полном объеме, достигавшую от $ 30 до $ 40 миллионов в год до войны в Персидском заливе.

В конце концов тунисский суд рекомендовал президенту страны Зин аль-Абидину бен-Али удовлетворить требование США об экстрадиции Альстона. Тот принял рекомендацию. Альстон из-за чрезмерной уверенности в себе навлек беду на свою голову. Он запросил паспорт для своего ребенка, когда не намечалось никаких поездок с ним. И вот 30 июня 1991 года Альстон был препровожден тунисскими полицейскими из Центральный тюрьмы Туниса на самолет, вылетающий в Нью-Йорк.

После того как лайнер оторвался от земли и стал набирать высоту в 30 тысяч футов над Средиземным морем, один из двух маршалов — судебных исполнителей США, слегка похлопав Альстона по плечу, объявил, что тот находится под арестом.

Но почему именно судебный исполнитель США в духе старых вестернов Голливуда занимается поимкой беглецов? Служба судебных исполнителей США, самое старое федеральное агентство охраны законов США, созданная в 1789 году первым президентом Джорджем Вашингтоном, несет ответственность за поиск и арест всех беглецов от федеральных законов за рубежом. Но в последние годы ФБР взяло на себя большую часть функций этой службы, пока в октябре 1979 года Генеральный прокурор при президенте Картере Гриффин Белл не освободил Бюро от этой обязанности, дав возможность сосредоточиться прежде всего на поимке преступников, и формально перенес ответственность за сопровождение большинства преступников-беглецов на маршалов — судебных исполнителей — как дома, так и за рубежом.

Ныне управляемые и координируемые Международным отделением (ЮВ) органы принуждения со штаб-квартирой в Маклине, штат Виргиния (как раз через реку Потомак напротив Вашингтона), международный розыск и сопровождение стали заметной чертой полицейской деятельности. Вот что говорит Вейн Смит («Дюк»), руководитель оперативного отдела и глава ЮВ, который ввел меня в детали дела Уильяма Альстона: «С 1987 года, то есть в течение четырех лет, совместно с Интерполом открыто 14 000 дел и на сегодняшний день (середина 1991 года) Интерполу удалось закрыть 867 из этих дел. В 1987 году поступило 686 запросов в Службу маршалов от НЦБ с просьбой разыскать определенные лица; мы закрыли 587 из них. Так что делается многое!»

Но маршалы не имеют права производить аресты на иностранной территории. Как и офицеры связи Интерпола по наркотикам, они могут присутствовать в том же помещении, где производится арест местными органами охраны правопорядка, но не могут действовать самостоятельно. Вот почему два маршала США дождались, когда Апьстон оказался в воздухе, а самолет вошел в международное пространство, и официально арестовали его. «Дюк» Смит объясняет работу этой системы так: «Что касается дела Альстона, то у нас оказалось достаточно времени, чтобы посадить на самолет двух маршалов. А в воздухе наши парни имеют право произвести арест — при условии, что самолет американский. Вот почему мы предпочитаем по возможности сажать их на американские самолеты. В ином случае возникли бы осложнения.

На каком этапе маршалы производят арест? Это зависит от конкретного случая. Если имеем дело с пассивным, уравновешенным, безропотным пассажиром, к нему подходят и говорят: «Привет, мы — маршалы США. Мы хотим, чтобы вы знали, что находитесь под арестом. Ведите себя спокойно, пейте, ешьте. В аэропорту нас встретят, и все ваши претензии будут удовлетворены». С другой стороны, если имеем дело с враждебной личностью, которая может буйно вести себя, мы садимся сзади и наблюдаем за ним, а потом, когда самолет приземлится, скажем, в Майами, кладем ему руку на плечо и говорим: «Наручники!» В каждом случае нужен индивидуальный подход».

С Уильямом Патриком Альстоном, он же Джафар Саиди, у них проблем не было.

Сейчас Служба маршалов США имеет двух постоянных представителей при НЦБ-Вашингтон, а с 1982 года судебный исполнитель США прикомандирован к Генеральному секретариату Интерпола. Когда в октябре 1984 года создали новую Международную группу извещений, во главе ее был поставлен резидент-маршал США. Сегодня группой руководит Джеймс Салливан — несговорчивый, постоянно обутый в ковбойские сапоги ветеран войны во Вьетнаме, а на стене у него висит плакат из старого фильма Джона Уэйна с серебряным значком маршала — судебного исполнителя. Ему помогают Жак Мерсье — французский полицейский, работающий по долгосрочному контракту, и трое административных работников — французов.

Группа Салливана выпускает около 600 красных извещений в год. Они придерживаются стандартного формуляра, который менялся лишь один раз с тех пор, как Жан Непот впервые разработал его в 1946 году. В нем используются три языка — французский, английский и испанский (в таком порядке) — и содержится вся важная информация, необходимая полицейскому в любой части света для безошибочного опознания преступника: имя, псевдонимы, род занятий, место и дата рождения, внешнее описание, языки, отпечатки пальцев и фотографии. В нем также содержатся основные факты по делу. Кроме того, излагается юридическое обоснование для посылки запроса в данную страну: ордер на арест, обвинительный акт большого жюри и т. д. В извещении говорится: «При обнаружении в каком-либо месте мира просим информировать с перечислением всех подробностей» — а затем указываются адреса запрашивающего НЦБ и Генерального секретариата в Лионе. Кроме того, имеется очень важная фраза: «Будет сделан запрос об экстрадиции из любой страны мира», или для Соединенных Штатов: «Будет сделан запрос об экстрадиции из любой страны, имеющей с США договор об экстрадиции. В остальных странах просьба держать под наблюдением, немедленно уведомлять в любом случае».

Каков же эффект таких извещений? Говорит Салливан: «То, чем оно должно быть, и то, чем оно является на самом деле, не всегда совпадает. Поскольку оно уже отвечает критерию вероятности (то есть уже имело место судебное расследование по сути данного дела в запрашиваемой стране), уже имеется в наличии документ от суда в поддержку извещения, а страна заявила, что она выдаст преступника, — текст извещения вводится в компьютерную систему страны-получателя. Поэтому, если это лицо будет задержано на пограничном контрольном пункте или его остановит полицейский на предмет превышения скорости или проверки документов и если его имя появится на карточке, это автоматически будет означать, что данная персона является разыскиваемым беглецом из другой страны за какое-то конкретное преступление.

К сожалению, из-за дипломатов и этих дурацких законов об экстрадиции некоторые страны не вводят в компьютерную систему красные извещения Интерпола, потому что им требуются особые дипломатические уведомления. Например, в случае взаимоотношений между Францией и США перед тем, как Франция произведет арест кого-то по красному извещению, ей необходима дипломатическая нота США, подтверждающая, что в Штатах уже выдан ордер на арест. Он выдается Госдепартаментом, составляется юристами в Министерстве юстиции и после перевода на французский язык переправляется в Министерство внутренних дел Франции. Только тогда французы выдадут временный ордер и арестуют преступника. Все это весьма длительный процесс.

Да, конечно, вы правы, пока придет подтверждение, беглец уже может находиться в Венесуэле или где-либо еще. Так было и лично со мной».

И он рассказал мне следующую историю:

«Некий американец был осужден за контрабанду наркотиков в Южную Джорджию, в Гленков, расположенный на границе Флориды и Джорджии. Этот район известен изобилием креветок, а также кораблями, которые в больших количествах привозят марихуану и кокаин и бросают якоря в международных водах у Флориды. До вступления приговора в законную силу осужденного выпустили под залог, а он сбежал. Вскоре после этого мы выпустили красное извещение Интерпола.

И вот как-то во Франции американца остановили за превышение скорости. Жандарм ввел его данные в систему, но там ничего не обнаружили. Естественно, из-за дипломатических проволочек его не было в системе. Но жандарм был умным малым, кое-что показалось ему не так. Он провел более глубокую проверку и обнаружил, что в действительности американца разыскивал Интерпол. Французская бригада по наркотикам в Париже связалась со мной. А я связался с НЦБ-Вашингтон и сообщил: «Здесь мы задержали одного парня. Мы выяснили его координаты. Сейчас он на борту корабля в Марселе. Мне нужен ордер на арест. Он мне необходим прямо сейчас». Но из-за волокиты прошло еще две недели и за это время судно исчезло!

Потом его все же арестовали в Австралии. Через спутник засекли судно, шедшее из Марселя в Австралию, и когда он сошел на берег, его там ждали. А в Австралии не требовалась дипломатическая нота, поэтому не пришлось все начинать сначала».

Говорит Салливан: «По теории система должна работать безупречно. Выдается извещение, данные о персоне вводятся в компьютерную систему страны, поскольку очевидно, что это — международный преступник, орудующий, невзирая на государственные границы. Если же его задержат по какой-либо причине, в компьютере должна иметься вся необходимая информация об этом человеке, чтобы произвести арест. Но для меня она имеет большую важность еще и потому, что эта персона может быть опасна. Он может быть террористом или убийцей. Не исключено, что наши действия помогут сохранить кому-то жизнь.

Из-за существующего закона США об экстракции, принятого в 1902 году, эта необходимость обращаться с дипломатической нотой применима ко всем странам, имеющим дело с Соединенными Штатами. Бесспорно, мир с тех пор изменился, но они по-прежнему работают по старому шаблону. До того, как я прибыл сюда, со мной был такой случай. Я работал в Лос-Анджелесе и вел дело одного террориста из ИРА, которого разыскивали в Великобритании. Я отыскал его в Палм-Спрингсе. Мы сидели совсем рядом. Я смотрел на него — и не мог арестовать его без временного ордера на арест от властей США, а пока придет этот ордер, преступник испарится.

Со странами Европейского сообщества процедура другая. Для подтверждения красного извещения в странах — членах сообщества нет нужды писать дипломатические ноты, но с Соединенными Штатами целая проблема. Единственная возможность, если у вас есть прочная ниточка, ведущая к разгадке преступления, и вы знаете адрес этого типа, а он в свою очередь собирается на некоторое время задержаться по этому адресу, тогда можно заранее подготовить дипломатическую ноту. Скажем, у меня есть тут в Лионе кое-какая зацепка: я знаю, что разыскиваемое лицо находится в Париже. С помощью электронного перехвата мы узнаем его адрес и можем точно проследить, откуда ему звонят, и у нас вдоволь времени для подготовки дипломатической ноты. Но по чистой случайности, как я говорил, полицейский на улице останавливает слишком редко».

Но для НЦБ есть и такой выход — не обращаться в группу Салливана за полным красным извещением, снабженным фотографией, отпечатками пальцев и прочим, а самим отправлять по радио, телексу или телетайпу по сети Интерпола общие сведения или так называемый «бюллетень во все пункты», конечно, направляя при этом копию в Интерпол. Ныне такая практика используется значительно чаще, чем традиционные красные извещения. Это всегда можно подкрепить официальным красным извещением, но, по крайней мере, так машина начинает крутиться, и там, где нет сомнений в отношении личности беглеца, было бы юридически эффективно дать полицейскому страны-члена право, говоря словами помощника Салливана Жака Мерсье, «временно задержать и допросить». Если идентичность в самом деле подтверждается без помощи полного красного извещения, то тогда запрашивающая страна просто «по обычным дипломатическим каналам» подтверждает, что будет обращаться с просьбой об экстрадиции, как это было бы и в случае извещения.

Иногда же вообще не требуется красного извещения. Вот что однажды случилось.

Женщина, пойманная по телевидению

В апреле 1986 года судья в Кальтаниссетте (Сицилия) выдал ордер на арест Розетты Магаддино, сицилийки 39 лет, разыскиваемой по подозрению в принадлежности к банде из десяти человек, занимавшейся в начале 80-х годов перевозками героина между Италией и Нью-Йорком. Но она бежала из страны, а в марте 1986 года была заочно приговорена к семи годам тюремного заключения.

Римское представительство не запрашивало у Генерального секретариата красное извещение. Оно просто составило заявление, в котором были приведены основные факты со стандартной концовкой: «В случае обнаружения просьба задержать и немедленно известить наше национальное бюро. Разрешение на экстрадицию будет испрошено по обычным каналам. С уважением…»

Дело не было закрыто. Предполагалось, что она может получить статус беженца в Соединенных Штатах. Поэтому Служба маршалов — судебных исполнителей запросила расследование дела и в рабочем порядке сообщила, что женщина, возможно, находится в Штатах, но они не знают точного места нахождения.

В Соединенных Штатах пользуется чрезвычайным успехом телевизионная передача «Срочно разыскивается в Америке», которая помогает в розыске скрывающихся от правосудия. В передаче рассказывается об их делах массовой аудитории и ведущая обращается с просьбой позвонить в случае опознания. В начале 1991 года руководители этой программы обратились в Службу маршалов и предложили помощь в розыске международного, а не американского подозреваемого. Дело Розетты Магаддино подошло идеально. Оно безусловно было международным, в нем участвовал Интерпол (интригующее слово для средств информации). А Розетта предположительно вела самую обычную жизнь, то есть была хорошо знакома своему окружению.

Это сработало. Программа транслировалась 17 мая 1991 года, в пятницу, и уже на следующий день маршалы арестовали Магаддино (к тому времени у нее было другое имя) в момент, когда она уезжала из своего дома в Порт-Шарлотт во Флориде. Позвонили люди, узнавшие ее. Немедленно признательные итальянцы «по обычным дипломатическим каналам» подтвердили, что они настаивают на экстрадиции. 13 сентября 1991 года Магаддино отослали в Италию.

Красное извещение часто называют «международным ордером на арест». Я действительно так называл эту бумагу в различных журнальных статьях на протяжении ряда лет и на страницах этой книги, но это не значит, что полицейские в стране — члене Интерпола всегда будут действовать по этому ордеру, даже если он исходит из компьютерной системы их собственной страны. В этом вопросе берет верх национальный суверенитет, и каждая страна действует по своим правилам. Большинство стран, включая Великобританию, Францию, Германию и США, допускают арест только при наличии выданного их собственным судьей или магистратом ордера на транзитный арест лица для экстрадиции. На практике, хотя красное извещение и утверждает, что будет потребована экстрадиция, многие страны до сих пор запрашивают в каждом конкретном случае подтверждение просящего органа («по обычным дипломатическим каналам», то есть в письменной форме через местное посольство), что он собирается потребовать экстрадиции — еще до того, как страна разрешит своей полиции просить у судьи или магистрата ордер на транзитный арест. «Что произойдет, если разыскиваемый успеет исчезнуть за это время?» — спросил я у офицера полиции лондонского НЦБ. «Мы его теряем! — ответил он, — но это не наша вина, а просчеты, если хотите, системы законодательства».

Полиция других стран практикует более жесткий подход. Одилон Эмонд, офицер канадской полиции и начальник отделения полиции в Лионе, говорит: «У нас в Канаде, например, красное извещение — это то же самое объявление о розыске. Вне всяких сомнений! Что я наверняка сделал бы дома в Ванкувере — так это держал бы подозреваемого под наблюдением 24 часа в сутки до тех пор, пока не получил нужного документа, по которому взял бы его под арест. Что будет, если он попытается покинуть страну? Он не сможет! Мы найдем способ задержать его при обработке акта иммиграции или еще каким-либо образом. Иногда, должен признаться, в такой ситуации мы задерживали некоторых лиц без особо веских поводов. В любом случае мы найдем способ задержать подозреваемого.

Все зависит от страны. Некоторые страны предпримут дополнительные меры, которые мы практикуем в Канаде; американцы тоже пойдут на это. Но мне известно несколько стран, которые в силу своих законов не имеют той власти, какой обладаю я, или имеют ее в меньшей степени. Влияет также природа преступления, совершенного разыскиваемым. Мы не будем раздувать такую кампанию для мелких дел.

Иногда бывает достаточно всего лишь телефонного разговора, как, например, в этом случае в Америке:

Убийца-палач из мафии

В январе 1986 года 25-летний нарушитель федерального режима, обвиняемый в убийстве на почве наркотиков в Массачусетсе бежал из Соединенных Штатов. Интерпол, по запросу вашингтонского НЦБ, выдал красное извещение, и следователи Службы маршалов с помощью полиции обнаружили его в Ирландии. Был выяснен его адрес. Но, пока решались бюрократические вопросы, разыскиваемый исчез.

Следователи снова напали на его след в Малаге, в Испании. На этот раз шеф Ларри Гоменик, предшественник «Дюка» Смита, был уверен, что никаких осечек не будет. Он позвонил в посольство США в Мадриде и попросил срочно поговорить с испанскими властями и заверить их в том, что после ареста преступник будет в самое ближайшее время действительно препровожден в Соединенные Штаты.

Посольство дало согласие, испанская полиция арестовала его, и после того, как испанский суд организовал его экстрадицию, американские маршалы вылетели в Испанию за преступником.

Но даже при соблюдении всех формальностей любая страна может сама решить, давать ли ход красному извещению или заявлению. В деликатных вопросах, связанных с суверенностью государства, некоторые страны отказываются от этого. Такой шаг может быть сделан обеими сторонами — и страной, которая должна ввести в действие красное извещение, и страной, его приславшей.

Дело судна «Воин радуги»

В июле 1985 года судно «Воин радуги», принадлежащее международному движению за чистоту окружающей среды «Гринпис», стояло на якоре в гавани Окленда, в Новой Зеландии и ожидало скорой отправки в широко освещавшуюся в прессе акцию протеста у французского атомного испытательного полигона на атолле Муруроа в южной части Тихого океана. Внезапно раздался грохот — дно судна разворотило двумя взрывами ниже ватерлинии, и оно затонуло. Девять человек, находившихся на борту, спаслись, но погиб фотограф.

Французское правительство гневно отвергло свою причастность к этому акту, который премьер-министр Новой Зеландии Дэвид Лэндж назвал «актом государственного терроризма». Однако позже правительство Франции признало, что мины были установлены агентами французских спецслужб, и заплатило Новой Зеландии 7,6 миллиона фунтов стерлингов в качестве компенсации.

По предположениям, преступление совершили шестеро террористов, Четырем удалось скрыться, но двое — Ален Мафар и Доминик Прие — были арестованы и отданы под суд. Оба признались в убийстве и были приговорены к 10 годам тюремного заключения. Спустя два года по просьбе ООН и под угрозами экономических санкций правительство Новой Зеландии пошло на уступки и выдало Франции двух осужденных агентов. Их должны были переправить на французский остров Хао, чтобы они пробыли под стражей еще три года, но правительство Франции пошло на нарушение сделки и переправило агентов на родину.

Тем временем, по требованию новозеландского НЦБ, Интерпол прислал четыре красных извещения на агентов, которым удалось скрыться. Однако Франция неизменно отказывалась принять эти извещения и не допустила бы ареста людей и их экстрадиции в Новую Зеландию. И тут совершенно неожиданно в ноябре 1991 года пришло известие о том, что швейцарская полиция приняла одно из красных извещений и арестовала французского спецназовца-аквалангиста Джеральда Андре, упомянутого в одном из красных извещений, как участника нападения. Он был арестован при пересечении границы Швейцарии.

Спустя несколько дней еще один сюрприз: правительство Новой Зеландии во главе с новым премьер-министром объявило о том, что оно не потребует экстрадиции. Новый министр юстиции объяснил это решение «сочетанием политических и юридических причин». Джеральд Андре был выпущен из тюрьмы в Базеле, и находившийся в отставке Дэвид Лэндж заявил, что принятое решение выставило его соотечественников как «полнейших хлюпиков».

Швейцария имеет хорошую статистику по работе с красными извещениями. По красному извещению Генерального секретариата (выданному по требованию французского НЦБ) за два дня до Рождества 1991 года в Берне был арестован 25-летний иранец Зейял Сархади. Имелись сведения о его роли в убийстве в минувшем августе Шапура Бахтияра (последнего премьер-министра иранского шаха), жившего в изгнании в Париже с 1979 года. Иранские газеты угрожали, что швейцарские дипломаты в Тегеране могут встретить беспощадную ответную реакцию, если власти в Берне не выпустят Сархади, который якобы действовал по указаниям иранского правительства. «Безопасность и свобода передвижения швейцарской дипломатической миссии не может быть стабильной, если Сархади не будет освобожден», — писала одна газета. Швейцарцам «придется столкнуться с негативными последствиями», если они не освободят этого человека, угрожала другая. Ответом Швейцарии была экстрадиция Сархади во Францию 25 февраля 1991 года.

Для выдачи красного извещения требуется от четырех до шести недель, включая время, необходимое на рассылку его почтой по всему миру. Почтой? «Да, — подтверждает Джеймс Салливан, — мы всегда так делаем». Он с готовностью соглашается, что процесс занимает слишком много времени. «Оптимально разыскиваемый должен быть взят в течение первых 48 часов или, в любом случае, первых двух недель. Информация должна передаваться быстро, потому что разыскиваемые обычно находятся в бегах. Или вы настигаете их сразу, или погоня превращается в долгий-долгий процесс расследования».

Но он смотрит в будущее с надеждой. «С новой автоматической поисковой системой — АПС, которая будет у нас опробована в течение нескольких следующих лет, мы сможем автоматически связываться со всеми НЦБ. Они будут иметь те же терминалы, что и наша архивная система, и смогут получать информацию сами. В будущем — я бы сказал, в ближайшем будущем, если страны закупят необходимое оборудование — они подсоединятся к этой АПС и смогут передавать необходимую для красного извещения информацию и распространять ее по всему миру. Я думаю, процесс (если только мы не будем загружены работой настолько, что придется расширять штат) сократится по времени с шести недель до 24–48 часов в зависимости от того, сколько времени потребуется переводчикам на перевод извещения на четыре официальных языка».

Однако Салливан настаивал на том, что и нынешняя система работает тоже неплохо. «Если у полицейского есть красное извещение, фотография, отпечатки пальцев и все прочее, то при аресте никто не сможет заявить «это не я». Полицейский моментально проверит это по отпечаткам.

Здесь несколько раз бывало, например, такое. Один нигериец разыскивался в Балтиморе за контрабанду наркотиков. Нигерийцы — основные героиновые курьеры, работающие главным образом в «Золотом Треугольнике», Пакистане и Афганистане. Так вот, этот тип был арестован в США, содержался под стражей, бежал. Суд заочно признал его виновным в незаконном ввозе пяти килограммов героина. Примерно год спустя мы получаем из США запрос на красное извещение с фотографией этого парня и отпечатками пальцев. Каждый раз при получении отпечатков мы посылаем их в наш дактилоскопический отдел для проверки. И на этот раз они сказали: «Погодите, у нас уже есть этот тип, но под другим именем».

Я исследовал дело и обнаружил, что в последний раз этот преступник встречался нам около полугода назад: его арестовали в аэропорту Хитроу при попытке контрабанды героина — на этот раз из «Золотого Треугольника». Я обратился к Биллу Вудингу из Скотленд-Ярда: «Не могли бы вы проверить этого нигерийца?»

Билл навел справки и сообщил, что парень был судим и признан виновным. В настоящее время сидит в тюрьме в Англии под новым именем. Тогда я сообщаю в США: «Ваш преступник в Англии. Он сидит за новое преступление, и вы можете продолжить процесс, пока он отбывает наказание, и оформить его экстрадицию в Штаты, где он получит еще одно. Я думаю, так будет правильно».

Салливан полагает, что «по меньшей мере 60 процентов» преступников, разыскиваемых по красным извещениям, в конце концов попадают под арест. «Я не утверждаю, что их успевают найти за одну ночь — на это могут уйти годы, некоторые умирают прежде, чем их найдут, но большинство из них заканчивает свои бега в тюрьме. Взять, например, два дела, которые лежат у меня на столе в эту минуту. Швед, разыскиваемый за мошенничество — девять миллионов крон, — в сентябре выдано красное извещение, а уже в ноябре арестован в Дании. А вот другой случай. Голландец, в розыске с 1985 года по красному извещению из Германии за контрабанду наркотиков. Взят в Антверпене (Бельгия) и выдан Германии в ноябре 1990 года. Вот так это и бывает — одно извещение — два месяца, другое извещение — пять лет.

Иногда быстро, иногда не очень, но система работает.

Одно из самых впечатляющих новшеств Раймонда Кендалла на посту Генерального секретаря — введение в Интерполе подобия фэбээровского списка «Десять самых разыскиваемых». В марте 1986 года Международная служба извещений впервые издала плакат лиц, находившихся в международном розыске, под заголовком «Разыскиваются Интерполом». С тех пор плакат регулярно обновлялся, но средства массовой информации не уделяли ему такого внимания, как знаменитому списку ФБР. Плакат Интерпола предназначался для конфиденциального использования полицейскими. В мировой прессе обсуждалось содержание этого списка, и хотя он представлялся как список из 7–10 лиц, многие знают, что правильным числом было 12.

Вот имена из исторического первого плаката:

Личо Джелли: итальянец, 67 лет. Разыскивается Италией за мошенничество и подкупы в размере свыше 70 миллионов фунтов стерлингов. Гроссмейстер противозаконной масонской ложи «Пи-2», он обвиняется также в участии в международной контрабанде оружия и наркотиков, в шантаже и вымогательстве. Соучастник Роберто Кальви, президента обанкротившегося банка «Амброзиано» (известного как «Крестный» — священники Ватикана получали жалованье через этот банк), найденного в июне 1982 года повешенным под мостом Блэк-фрайр в Лондоне. Ранее был арестован при попытке обналичить чек на 20 миллионов фунтов стерлингов, но совершил побег.

Френсис Эдвард Терпил: американец, 46 лет. Бывший агент ЦРУ, разыскиваемый США за ввоз оружия и взрывчатки и попытку убийства. Уличен в связях с Ирландской республиканской армией. В бегах после объявления приговора о 53-летнем тюремном заключении, вынесенном американским судом за контрабанду оружия латиноамериканским повстанцам. «Опасен», предупреждал Интерпол.

Альберт Спагиари: француз, 54 года. Знаменитый грабитель банков, дерзко бежал из-под стражи, когда ожидал суда за ограбление (в июле 1976 года он похитил из банка «Сосиетэ Женераль де Нис» 6 миллионов фунтов стерлингов в валюте, ювелирных изделиях и золотых слитках).

Ильич Рамирес-Санчес: венесуэлец, 37 лет. «Шакал», величайший террорист в мире, который не был арабом. В числе многих его злодеяний самым значительным был захват заложниками 11 нефтяных министров во время Венской конференции ОПЕК в 1975 году. После трехдневной осады бежал, убив троих и ранив восьмерых человек. «Опасен», предупреждал Интерпол.

Роберт Тримболь: австралиец, 55 лет. Самый опасный преступник Австралии, — контрабандист оружия и убийца. Опасен.

Исмаил Хасиссулейман-оглы: турок, 43 года. Темная личность в западном мире. Разыскивается Турцией и Италией за убийства и контрабанду наркотиков. Опасен.

Ясар Авни Мусуллулу: турок, 44 года. Разыскивается Турцией, Италией и Швейцарией за контрабанду оружия и наркотиков. По некоторым данным, заработал на контрабанде по меньшей мере $ 40 миллионов. Ключевая фигура в героиновой сети «Связь через пиццерию» — организации, которая за период с 1979 по 1984 годы через пиццерии в США продала героина, по оценкам, на $ 1,65 миллиарда. Опасен.

Карлос Энрико Ледер-Ривас: колумбиец, 37 лет. Разыскивается Колумбией и Соединенными Штатами за крупномасшатбную контрабанду наркотиков. Один из лидеров Медельинского картеля. Опасен.

Инге Йетт: немка, 42 года. Разыскивается Западной Германией за вооруженный терроризм. Бывшая воспитательница детского сада. В 1976 году совершила побег из западноберлинской тюрьмы Моабит, где ожидала суда за участие в убийстве судьи и похищение местного политика. Бывший член банды Баадера-Майнхоф. Опасна.

Арнольдо Родригес-Бек: костариканец, 48 лет. Еще одна темная личность. Разыскивается Соединенными Штатами за совершенный в 1982 году побег из калифорнийской тюрьмы мягкого режима, где он отбывал четырехлетний срок за незаконное прослушивание телефонных разговоров и перехват почты. Что более важно, разыскивается Испанией за серию мошенничеств. Опасен.

Умберто Ортолани: итальянец, 73 года. Разыскивается Италией за злостное мошенничество и соучастие в преступных операциях с делами о банкротствах. Также известен как международный торговец оружием.

Ораль Селик: турок, 27 лет. Разыскивается Турцией и Швейцарией за попытку совершения убийства, контрабанду наркотиков и убийство. Член турецкой ультраправой террористической группы «Серые волки», подозревается в причастности к покушению на Папу Иоанна Павла II в 1981 году в Ватикане. Также обвиняется в нескольких политических убийствах в Турции. Опасен.

Самый свежий плакат «Разыскивается Интерполом» был напечатан летом 1991 года. За истекшие пять лет семь лиц из первоначальных двенадцати исчезли из списка как арестованные или умершие. Ими были Джелли (сдался), Спагиари и Орталани (умерли), Тримболь, Хасиссулейман-оглы, Ледер-Ривас и Инге (арестованы).

Список, таким образом, пополнился «новичками»:

Луис Росадо: американец, 41 год. Разыскивается Соединенными Штатами за взрывы бомб, вымогательство и вооруженное ограбление. На сегодняшний день крупнейшая фигура в пресловутом Fuerzas Armadas de Liberacion National (FALN) — Пуэрто-Риканская сепаратистская группа, совершившая 160 нападений с бомбардировками, стрельбой и поджогами в период с 1977 по 1984 годы, в основном в Нью-Йорке и в Чикаго. Опасен.

Сальваторе Гоеко: итальянец, 64 года. Разыскивается Италией за участие в преступном заговоре, убийстве, контрабанде оружия и наркотиков, а также в мошенничестве. Сицилийский мафиози, подобный «Крестному отцу». Был заочно приговорен судом к 18 годам тюрьмы за заговор и торговлю наркотиками в 1987 году. Позже был оправдан за недостатком улик по нескольким обвинениям в убийствах.

Том Дж. Биллман: американец, 51 год. Разыскивается США за вымогательство, почтовое и телефонное мошенничество и подделку паспортов. Единственный «белый воротничок» в настоящем списке. Подозревается в тайном переводе по меньшей мере 22 миллионов со счета своей ныне не существующей Коммунальной сберегательной и залоговой ассоциации в г. Бесезда, Мэриленд. Успел бежать в Европу, бросив жену и троих детей до того, как был осужден Верховным судом. В мае 1991 года Служба маршалов дала в «Интернэшнл геральд трибьюн» платное объявление, обещавшее вознаграждение за информацию, которая может помочь розыску.

Ицхак Шварц: израильтянин, 63 года. Разыскивается Италией за «кражу с отягчающими обстоятельствами». Специализируется на хищениях еврейских религиозных ценностей — книг и литургических реликвий.

Алоис Бруннер: австриец, 79 лет. Разыскивается Германией за убийство. Всемирный еврейский конгресс считал его «наиболее зловещим нацистским военным преступником, оставшимся в живых»; послал на смерть по меньшей мере 143 000 французских евреев в «Аушвице». «Старый» Интерпол не выдавал красных извещений на военных преступников, но в 1987 году после нескольких лет деятельности активистов Раймонд Кендалл разрешил выдачу. Как известно, Бруннер долго жил в Сирии, и в красном извещении (номер А-261/8–1987) был дан его адрес: Шариат Джорж Хадцад, 7, Дамаск. Но сирийское НЦБ настаивало на том, что там нет никого, кто бы жил под таким именем. На самом деле его новое имя было Джордж Фишер. Француженка Беата Кларсфельд, известная охотница за нацистскими преступниками, была арестована и депортирована в декабре 1991 года после проникновения в страну и акции одиночного протеста перед сирийским Министерством внутренних дел.

Сальваторе Риина: итальянец, 61 год. Разыскивается Италией за заговор с отягчающими обстоятельствами и контрабанду наркотиков. Сицилийский мафиози, по официальным сведениям, был в бегах свыше 20 лет, но все же умудрился жениться в местной церкви и общаться со своими детьми в твердыне мафии Корлеоне. Подозревается в причастности к нескольким убийствам. В 1987 году был заочно приговорен к пожизненному заключению. Интерпол до сих пор считает его опасным.

Помимо красного, Интерпол выдает еще несколько типов извещений — синее, зеленое, черное и желтое. Группа Салливана выписывает около ста синих извещений в год. В первую очередь это запросы на детальную информацию по какому-либо лицу. Типичным можно считать извещение, выданное по запросу НЦБ-Висбаден на 47-летнего морского офицера, который взял напрокат передвижной дом в Килхберге (Швейцария) в ноябре 1987 года. Через две недели он заявил о краже передвижного средства в цюрихскую полицию, но она не смогла проверить его историю, так как не знала, где его искать. В конечном счете, пропал передвижной дом. В этом случае НЦБ-Висбаден запрашивает у Генерального секретариата синее извещение, ограниченное в действии европейскими и средиземноморскими странами. В извещении изложена стандартная просьба к национальным бюро «обнаружить и организовать наблюдение» за этим человеком с целью узнать, что же произошло на самом деле.

Синие извещения выдаются чаще всего на международных карманников. «Множество этих типов приезжает в Европу из Южной Америки, — говорит Джеймс Салливан. — Они работают командой, когда происходят различные значительные события, например, на Кубке мира. Полезно знать, с кем именно ты общаешься».

Первый американский преступник, возвращенный в марте 1991 года в США из бывшего Советского Союза, на самом деле пал жертвой синего, а не красного извещения, как можно было бы ожидать. Это 42-летний Феликс Колбовский, русский по происхождению, эмигрировавший в США и получивший американское гражданство. Подозревается в обмане частной американской врачебной фирмы путем проведения в своей диагностической клинике в Сент-Луисе (Миссури) ненужных клинических анализов на сумму 10 миллионов долларов. Бежал. По просьбе вашингтонского НЦБ Лион выпустил синее извещение — «обнаружить и организовать наблюдение».

«Дюк» Смит продолжает повествование: «Из-за разницы во времени все происходило в 3 часа ночи. Люди из Интерпола-Москва позвонили в Вашингтон и сообщили, что они готовы выслать этого человека, но толком не знают, что действительно нужно делать. Это было их первое дело, и они собирались подойти к нему неординарным образом. Я имею в виду, неординарным по нашим меркам.

Вслед за этим мне звонят из НЦБ и сообщают, что русские арестовали парня на 72 часа и тем самым свое дело сделали. Но я попросил подождать. Нам нужно послать маршалов США и сделать все так, как полагается. Я узнал, кто из федеральных агентов сейчас ближе всего к Москве. «Ну, — говорят они, — у нас есть агент в Брюсселе». Его задание не имело ничего общего с медициной, но все же я сказал: «Отлично! Шлите его в Москву. Пусть он просто стоит в международной зоне аэропорта и ждет, когда русские передадут ему парня, а затем летит с ним в Хитроу. Я организую двух маршалов США к его приезду в Лондон». Вот так это и было организовано».

Следующий тип извещений — зеленый. Их тоже обычно выдается около ста в год. Они выпускаются Генеральным секретариатом по собственной инициативе, то есть без всяких запросов из НЦБ. Это случается, когда Джеймс Салливан как глава Международной службы извещений решает, что необходимо предупредить страны-члены о каком-либо лице, которое им может встретиться. Как объясняет Салливан, «он должен быть известным международным преступником с четко определенным типом преступлений в трех различных странах, каждая из которых еще не предприняла против него мер». Например, в январе 1989 года в НЦБ были извещены о ловком 34-летнем перуанце, за которым кражи тянулись по всему миру и который «в настоящий момент подозревается в краже кейсов в аэропортах и использовании украденных автомобилей».

Черных же извещений выпускается около 50 в год. Как подразумевает название, они относятся к обнаруженным в разных странах трупам, идентифицировать которые местная полиция затрудняется. К ним прилагаются фотография, отпечатки пальцев и, как в деле 25–30-летнего мужчины, найденного в январе 1988 года в Зальцбурге, детальное описание одежды, вплоть до нижнего белья.

Четвертый тип извещений Интерпола — желтый — является особенным. Только он может быть выпущен НЦБ без участия Генерального секретариата. Их также бывает около 100 в год. Это извещения на пропавших людей, выпускаемые странами-членами в последней попытке узнать их местонахождение, причем всего лишь части тысяч людей (как детей, так и взрослых), пропадающих ежегодно. Говорит Салливан: «Если мы находим пропавшего — а такое иногда случается — и он совершеннолетний и дееспособный и не хочет, чтобы его семья знала о его месте жительства, то к его воле мы относимся с уважением. Мы известим НЦБ, что человек жив и с ним все в порядке, но это будет вся информация».

Он также говорит: «Мы всегда сверяем желтые извещения с черными, и бывает, что пропавший мертв. По крайней мере, тогда семья может его похоронить. Я искренне убежден, что родственники предпочтут знать правду, чем оставаться в неведении. И я стараюсь помочь. Другие извещения — тоже работа, но эти — особенная работа».

Жак Мерсье, помощник Салливана, рассказал о случае, который навсегда останется в его памяти: «В 1987 году я работал над одним французским делом — нашли тело четырехлетней девочки, которую изнасиловали и задушили. Были повсеместно расклеены плакаты — на железнодорожных станциях, в полицейских участках, в аэропортах — но не появился никто, кто бы знал ее. Поэтому парижское НЦБ попросило нас распространить черное извещение.

Через несколько дней из Кувейта пришел запрос на желтое извещение, и тоже на четырехлетнюю девочку. Я посмотрел на фотографию, и понял, что это — она. На ней даже был тот же самый шарф. Тогда я отослал фотографию назад, вместе с вновь выпущенным черным извещением и просьбой к родителям попытаться опознать свою девочку. Однако родители не признали ее. Они просто не хотели верить в это. В арабском мире изнасилование ребенка — еще более вопиющее дело, чем у нас. Я до сих пор убежден, что это была та самая девочка, но родители просто не принимали тот факт, что она была обесчещена».