Паспорт с презервативом (Польша)

Паспорт с презервативом (Польша)

Если вы надумаете поехать на машине в Польшу или дальше — в Европу, то не забудьте положить в аптечку презерватив.

Еще недавно за отсутствие этого необходимого и дефицитного, с точки зрения польских властей продукта, вас запросто могли не просто задержать на таможне, но и возвернуть обратно. То есть восвояси. Сегодня этого не спрашивают, но кто его знает? Одни мудаки пишут идиотские инструкции, а другие живут, чтобы их выполнять. И перевыполнять. Это называется службой.

Судя по польской таможне, в страну не пускают и возвращают в Беларусь и за неправильные колеса (летние-зимние), и, если ими покажется, что у вас течет радиатор, и за один блок сигарет. Последнее — проверено лично и буквально вчера.

Мне нужно было мотануться в Польшу на один день. Встретиться и переговорить. Торчать или лазать по уже давно и не раз объезженной стране просто так не было смысла. И я настроился на этакую однодневную прогулку- проветривание: Минск- Польша- Минск. Встреча должна была быть в польском Белостоке, это почти на границе с Беларусью. Обычное дело.

В принципе, своим ходом, я, как правило, и проезжаю в Европу именно на участке Белостока.

Основная дорога на Запад, через Брест, удобная по хорошей скоростной трассе, пару раз, однако, оказалась чревата очередями, а здесь, в стороне и в глубинке, машин немного, довольно расторопные белорусские пограничники и таможня. Впрочем, и польские пограничники тоже. Все-таки, это, видимо, действительно элита армии.

Но зато местная польская таможня — это неспетая песня местной провинциальной шляхетской гопоты считающей себя европейцами. По паспорту. И по сравнению, как им кажется, с застоявшимися на задворках мира русскими и белорусами.

Впервые я это почувствовал два года назад, когда с женой на машине мы поехали из Беларуси на Балканы, до Албании, Македонии и Косово включительно. На польской таможне тогда, глянув на белорусские номера и на отсутствие в багажнике посторонних вещей, кроме рюкзака и сумки, нам устроили чуть ли не личный досмотр. Поляки почти откровенно не могли понять — как это люди, с белорусскими номерами, просто так едут в Европу. А где товар? Или наркотики? Или еще какая контрабанда? Белорусские номера на машине априори делали ее хозяев ущербными. Для первых встреченных поляков из новой Польши. Больше, правда, похожих на уголовников при должности. По менталитету. Что они искали — не знаю. Но тогда же, буквально за шлагбаумом границы, уже при выезде в страну, меня вдруг снова остановил уже военный патруль пограничной стражи.

— В чем дело? — помню, возмутился я. — Только что проверяли паспорта. Это белорусские номера так смущают? Пограничник согласно кивнул головой, типа, догадливый. На том и разъехались.

Однажды я возвращался в Беларусь из Европы через Брест и там, на выезде из Польши, таможня вдруг спросила у меня… «зеленую карту» автострахования.

— Зачем? — переспросил я тогда. — Понимаю, если при въезде. Человек мог забыть оформить или даже не знать, не подумать. Но при выезде? Через два метра я её, ненужную, уже выброшу.

— А вдруг вы её потеряли или истекла, — объяснил поляк. — Тогда придется платить большой штраф.

— Подлавливаете. Но это как-то уж больно по- советски, а не по-европейски, — только и нашелся я.

Но на это раз в машине у меня совсем ничего не было. Правда, это в Лондон и в Стокгольм я как-то летал на пару дней с одним рюкзачком, где уложил немного сменного белья. А что еще? Сегодня все можно купить и в Европе, и в Беларуси. И по ценам, почти одно и то же. Какой смысл нормальному человеку таскать с собой лишние вещи?

Но, имея немалый опыт поездок через Польшу на машине и я уже понял, что отсутствие вещей для новообращенных как бы европейцев слишком подозрительно. Не могут туземцы из восточных стран просто ездить в тот же отпуск или к друзьям. Как везде в Европе. Они, то есть мы — другие. Где-то должен быть товар. Если не видно — значит спрятан.

По этому поводу я специально бросил в багажник сумку, в которой был совсем не нужный мне свитер и банка сока. Чтоб не пустая. В той же Беларуси купил и блок сигарет. Подумал, что на обратной дороге, к вечеру, не буду отвлекаться на магазин. Все-таки от границы до Минска почти 350 километров. Съездил, поговорил, выпил душистый польский кофе — это они умеют — вернулся. Предусмотрительность меня и подвела.

С белорусской стороны все было быстро и четко. Польские пограничники — тоже. И я уже прикидываю как через пару часов поеду обратно и, наверное, все- таки посижу в кафешке на пешеходной центральной площади Белостока.

— А что это у вас в багажнике? — для разминки спросил рукастый польский таможенник с надписью «мытня» на спине и брежневскими бровями над глазницами. Ломброзо отдыхает. Он показал на пятилитровую стандартную бутыль из магазина с чистой питьевой водой, которую я всегда вожу с собой — и пить, и руки вымыть.

— Вода, — говорю.

Парень открыл бутыль и понюхал. Ему не понравилось.

— Спиртное есть? Сигареты? — это стандартное, по форме.

— Нет.

— А почему… — он полез с фонариком заглядывать по салону во все дыры, — у вас сзади валяются пустые пачки сигарет?

— Потому как курю много и бросаю назад. А потом, при остановке, выбрасываю.

— Так значит у вас есть сигареты?

— Я же сказал «нет». Один блок и все.

И тут я «попал».

— Блок? — оживился новоевропеец. — Это нарушение. Вы имеете право ввозить в Польшу только две пачки сигарет.

— Но в аэропорту…

— Мы не в аэропорту.

— Хорошо, в следующий раз учту.

— Нет. Нарушение — есть нарушение. Вы должный заплатить штраф.

— За что? — Я никак не мог взять в толк, что это происходит на самом деле со взрослыми людьми. — За несколько пачек сигарет?

— А вдруг вы, — серьезно сказал мне второй подошедший таможенник, — будете продавать их в Польше?

Не знаю как-кому, но меня это моментально вывело из себя. Я явственно представил себя стоящим на площади в Белостоке с блоком сигарет и предлагающим их прохожим. Это было не смешно. Хамство все-таки должно иметь границы. Даже если тебе откровенно и, главное, совершенно серьезно хамит рыло целой страны.

— Да пошел ты с этими сигаретами… — я выскочил из машины и выбросил блок в мусорный ящик. — Могу ехать?

— Дайте свой паспорт, — сказала пшепрошняя таможня и пошла советоваться.

Через пять минут мне объявили, что я должен покинуть территорию Польши, выехать обратно в Беларусь, оставить там блок сигарет, снова пройти белорусскую границу, снова польскую — и вперед… Мой паспорт они уже отнесли в будку пограничников на выезд из Польши.

Я вдруг с ужасом подумал, что, скажем, белорусский гражданин (не знаю, как россияне) сегодня для получения польской (шенгенской визы) должен сначала долго, иногда месяцами, стоять в очереди на подачу документов в посольство, затем ждать интервью, доставать какие-то справки и мотивировать причину поездки, платить и наконец получить одноразовую визу. И второй раз, в подобных обстоятельствах, он въехать в Польшу уже не может. Потому как формально он визу, пройдя пограничный контроль, уже использовал. Во попадают люди…

Мне пришлось развернуться и простоять очередь уже на выезд из Польши. Забрать паспорт. Затем то же самое на въезд в Беларусь и на выезд из нее. Выехав из пограничной зоны, я выбросил блок злосчастных сигарет и начал все по-новой. По кругу. В итоге, понадобилось отстоять на той же польской таможне еще полчаса, пока они формулировали какие-то свои записи. Они напишут. Это уже в Германии или Чехии можно с кем-то говорить. Там Европа. Но даже близко не приходилось. Там такое и в голову не придет. Потому как она, голова, есть. А здесь, как в советские времена: «Жалуйтесь — ваше право». Но какие права у человека перед рылом чиновника, кроме автомобильных?

«Пся крев», как говорят поляки. «Собачья порода». Говорить не с кем — только гавкаться. А смысл?

«Вы имеете право хранить молчание…»

В Белостоке, проведя конкретные и недолгие переговоры, мне уже не хотелось пить польский кофе и буквально через полтора часа я уже вновь выезжал из этой страны. Мне хотелось домой.

По дороге, уже смеясь над приключением, я почему-то вспомнил, что, собирая материалы о войне, не раз слышал от пожилых людей и солидных историков, что, так называемый, раздел Польши между Германией и СССР в сентябре 1939 года — не такая очевидная ситуация, как сегодня многие считают или знают по вновь фальсифицированной истории.

Например, польская граница, нависнув, проходила всего в нескольких десятках километров от столицы Беларуси, а территория на запад, до Бреста — это все-таки Беларусь, отданная вынужденно после неудачной для большевиков советско- польской военной кампании времен Гражданской. И большинство населения Западной Беларуси, как я слышал, встречали тогда Красную армию с радостью. Не потому что очень любили или верили СССР, а потому как в панской Польше белорусы всегда чувствовали свою второсортность по сравнению с титульной нацией, да еще гонористой. Они не знали, что Беларусь и советская Беларусь — не одно и то же. Это потом, когда начались сталинские репрессии, многие: и поляки, и белорусы, и евреи оказались под маховиком тоталитарной машины и охнули.

Но вот то «панское» отношение к белорусам, полупрезрительное, и потом, в советские времена ушедшее, явно вернулось. В еще недавние времена, белорусы были частью супердержавы, которую в той же Польше многие не любили, но опасались и уважали. Это проецировалось и на национальные республики. Да вы сами помните — все, кто из СССР были за границей просто русскими.

Белорус для нынешних поляков, уже вошедших в Европейский Союз, снова, в лучшем случае, «младший брат». Это неполиткорректная — но правда. Как для русских — таджик. Забитый, смирный, небогатый, молча терпящий, как считаю в Польше, полусоветский режим, белорус, наверное, действительно везет, чаще всего, какие-то товары. Те же сигареты оптом или бензин, туда- сюда. Торгуя потом на разнице цен. Кто как может. Или как живет. Как, впрочем, везде на приграничье.

У поляков, похоже, комплекс неполноценности «младшего брата» по отношению к СССР сегодня перевернулся наоборот. На восточных соседей. Применительно и к белорусам, и к тем же русским. Можно и отыграться. По полной.

Оно конечно, «у кого больше — тот и пан». Но та же Беларусь совсем не такая зачуханная, как её видят или хотят видеть в Польше. И псевдошляхетское хамское отношение к восточным соседям совсем не на руку этой стране. Хотя, возможно, полякам и наплевать — они смотрят на Запад и даже уже, можно сказать, живут на Западе. С менталитетом, нередко, совсем не европейским. Ну и что? Менталитет не паспорт.

И Дунька-ануська в Европе, конечно, со временем освоится. Только мелкотравчатые мозги, отравленные криминальной психологией, да еще облеченные властью совсем не Европа. А «совковость», оказывается, не обязательно связана с географической или даже политической ориентацией. Как и провинциальность мышления должностного, как бы, лица.

— Вы что, не могли просто сказать, а не устраивать унизительные гонки за пару пачек сигарет? — спросил я старшего польского таможенника, когда во второй раз за час въезжал в страну. — Где у вас набирают таких не профессионалов? В польских тюрьмах?

— Закон есть закон, — ответил он. — Нарушил — отвечай. У нас есть инструкция и мы её безукоризненно выполняем. Как приказ.

Где-то я уже это слышал…

Но презерватив, на всякий случай, в автомобильную аптечку положу. Кто знает, какие ново-старые инструкции напишут этим идиотам. В дураках-то все равно останемся мы. Как всегда. По кругу.