Читайте также
1836
8 декабря
Вот чрез два года, откинув лень, эту постоянную мою слабость, от которой ни лета?, ни убеждение не исправляют, вздумалось мне взяться за перо, чтобы отметить эти минуты жизни моей. Следовало бы сперва сделать очерк самого себя и прибавить, в чем я думаю, что
1836
1 См. прим. 4 к 1833 г.2 Вульф вновь примеряет к себе одну пушкинскую характеристику: “Кто черни светской не чуждался”; ср. прим. 3 к 1833 г.3 Об одной из этих поездок из Малинников в Тригорское через Петербург Вульф рассказывал М. И. Семевскому, упоминая, в частности, что
Погодин М. П. – Гоголю, 6 мая 1836
6 мая 1836 г. Москва [769]Мая 6-го 1836 г. Ведь это, братец, ни на что не похоже! Я писал к тебе писем пять, неужели ни одно не дошло! Фу ты, дьявольщина какая! И сам ты виноват! Никогда не можешь прислать адреса! На имя Смирдина я не мог писать, ибо ни ты, ни
М. И. ГОГОЛЬ
С.-Петербург. Февраля 10, 1836
Я получил ваши письма оба, но медлил отвечать на них, потому что ожидал ответа князя Репнина по делу Павла Осиповича, который, к сожалению, заключает в себе отказ.Намерение ваше заложить в приказ я одобряю. Дай бог, чтобы это помогло вам
А. С. ПУШКИНУ
<2 марта 1836. Петербург.>
Посылаю вам Утро чиновника. Отправьте ее, если можно, сегодня же или завтра поутру к цензору, потому что он может ее <взять> в Цензурный комитет вместе с Коляскою, ибо завтра утром заседание. Да возьмите из типографии статью о
С. А. СОБОЛЕВСКОМУ
<17 апреля 1836. Петербург.>
Высокорослый и аппетитный для дам Соболевский!Вашего поручения вполне исполнить я не мог, потому что вы изволили дать знать мне очень поздно. Мне очень жаль, что [Начато: я] для Карамзиных недостало ложи. Что же касается до
М. П. ПОГОДИНУ
<Апрель—начало мая 1836. Петербург.>
Три письма — и ни <на> одно не отвечать! Можно ли так делать! Что с тобой? где ты? что ты? Я ничего не знаю. Я не знаю, что писать к тебе, и нужно ли писать к тебе, и нравится ли тебе, что к <тебе> пишу. Сердит я на тебя, ужасно
М. С. ЩЕПКИНУ
1836. Мая 10. СПб
Я забыл вам, дорогой Михаил Семенович, сообщить кое-какие замечания предварительные о «Ревизоре». Во-первых, вы должны непременно из дружбы ко мне взять на себя всё дело постановки ее. Я не знаю никого из актеров ваших, какой и в чем каждый из них
М. П. ПОГОДИНУ
Мая 10, 1836. СПб
Я виноват, очень виноват, мой добрый, мой милый Погодин, что бранил тебя за твое невнимание к моим письмам. Дело теперь объясняется само собою: всему виноваты знакомые и приятели, через которых ты писал и которые имели обыкновение проживать на
М. И. ГОГОЛЬ
С.-Петербург. 12 мая 1836
Я получил письмо ваше после долгого молчания и очень обрадовался ему. Слава богу, вы здоровы и сколько видно из слов ваших спокойны и довольны вашими хозяйскими делами, иного и желать покаместь не нужно. Дай бог, чтобы всегда были довольны и
С. Т. АКСАКОВУ
15 мая <1836. Петербург.>
Я получил приятное для меня письмо ваше. Участие ваше меня тронуло. Приятно думать, что, среди многолюдной, неблаговолящей толпы, скрывается тесный кружок избранных, поверяющий творения наши верным внутренним чувством; еще более
М. С. ЩЕПКИНУ
Мая 15-го <1836>. С.-Петербург
Не могу, мой добрый и почтенный земляк, никаким образом не могу быть у вас в Москве. Отъезд мой уже решен. Знаю, что вы все приняли бы меня с любовью. Мое благодарное сердце чувствует это. Но не хочу и я тоже с своей стороны показаться
М. П. ПОГОДИНУ
Мая 15 <1836>. СПб
Я получил письмо твое. Приглашение твое убедительно, но никаким образом не могу: [не могу воспользоваться им] нужно захватить время пользования на водах. Лучше пусть приеду к вам в Москву обновленный и освеженный. Приехавши, я проживу с тобою
М. И. ГОГОЛЬ
СПб. 1836, мая 26
Пишу к вам во время всеобщего разъезда. Из моих окон даже видны беспрестанно переезжающие фуры и телеги на дачи. Я на дачу не перебираюсь и живу в городе, несмотря на то, что уже показывается лето и жар становится порядочный. Я полагаю, что в
М. Н. ЗАГОСКИНУ
<Первая половина октября 1839. Москва>
Адресую мое письмо к вам, как члену того просвещенного и высшего круга, который составляет честь и гордость Москвы. Тяжело было моему сердцу, и клянусь, тяжесть эту чую до сих пор, когда дошли до меня слухи, что мое