VI. ОН — НЕ СИРОТА

VI. ОН — НЕ СИРОТА

Двенадцатилетний Вилик Рубежин дважды остался круглым сиротой. В первый раз, когда коричневые бандиты заняли его родной город Минск, мальчик остался один, не зная, куда девались его родители. Его семьей стала подпольная организация в Минском гетто. Вилик был нашим лучшим связным. Всюду, где требовались ловкость, быстрота и изворотливость, посылали Вилика. Сколько бы раз в течение дня ни требовалось пробраться за ограду гетто, Вилик пробирался, и всегда благополучно. Если нужно было разыскать кого-нибудь в городе, даже не зная точного адреса, это поручалось Вилику.

Когда из гетто стали уходить в лес значительные группы, Вилик сделался проводником и разведчиком.

Все время он упрашивал: «Отпустите меня в лес! До каких пор я буду торчать в гетто!» Он мог бы, конечно, уйти самовольно с первой же группой, но это был мальчик дисциплинированный: нет — значит нет, и разговаривать нечего! Отпустить Вилика из гетто нам было очень трудно.

Когда Вилик все же пришел в партизанский отряд имени Дзержинского, бойцы вначале смотрели на него с удивлением. В 12 лет он, после тяжелой жизни в гетто, выглядел совсем ребенком. «Что мы будем с этим «детским садом» делать?

Но командир Кашинский знал, что для нас в гетто значил Вилик, и в приказе, который читали перед всем отрядом, специальный параграф гласил:

«Зачислить партизана Рубежина Вилика в 1-е отделение 1-й роты и оставить в распоряжении командира отряда для выполнения специальных заданий».

Сиротства своего Вилик давно уже не чувствовал. Он был постоянно в движении, часто ходил в гетто и возвращался, аккуратно выполнив задание. Он получил и оружие — обрезанную по его росту винтовку, которую партизаны называли «ППВ» — пулемет-пистолет Вилика.

Прекрасные отношения установились между высоким, широкоплечим украинцем из Полтавщины Александром Борисенко и мальчиком из гетто Виликом. Они не расставались. Вместе ели, вместе спали и вместе ходили на боевые операции.

Однажды Александр ушел без Вилика, и Вилик осиротел во второй раз. Недалеко от местечка Рубежевичи Борисенко был убит. Смерть Александра для всех нас была большим горем. Мы отомстили за него. Вражеское гнездо, откуда стреляли в Александра, мы разнесли до последнего кирпича.

Но Вилик не мог успокоиться: — «Почему меня с ним не было!» Вилик был уверен, что ему удалось бы уберечь Александра. Вилик сделался молчаливым. Мальчишеское лицо стало по-взрослому серьезным, плечи как будто раздались вширь. Вооруженный теперь с головы до ног (помимо «большой винтовки», он имел полученные в наследство от Александра наган и гранату), Вилик стал прекрасным наездником, считался в отряде лучшим разведчиком.

Его группа направилась к шоссе, ведущему к важной железнодорожной станции Негорелое. Гитлеровцы чувствовали себя там очень уж свободно. Автомашины носились по этой дороге туда и обратно, так что было трудно улучить минуту, чтобы заложить мину.

Группа растянулась неподалеку от шоссе, надо было притаиться и лежать, не поднимая головы. Вилик на четвереньках подполз к самому шоссе. Когда легковая машина, шедшая впереди колонны грузовиков, оказалась совсем близко, Вилик поднялся во весь рост и бросил в нее гранату. Это послужило сигналом для всей группы партизан. Они начали обстреливать остальные машины и устроили на шоссе такую «кашу», что немецкие санитарные повозки, прибывшие позднее, долго возили раненых и убитых бандитов. Крестьяне из ближних деревень потом передавали: 47 гитлеровцев было убито, а сколько было ранено, никто не знал.

Ко дню своего тринадцатилетия Вилик насчитывал семь спущенных им под откос вражеских эшелонов. Отдыхать в лагере Вилику было скучно. Поэтому он большую часть свободного времени проводил либо возле железной дороги, либо в засаде, откуда следил за каждым шагом врага, чтобы потом передать командиру важные сведения.

Не с легким сердцем командир отряда решил отправить Вилика на «Большую землю». А вот и случай подходящий — на партизанском аэродроме приземлился советский самолет. Как же это отряд обойдется без Вилика? Но ничего не поделаешь… Пусть летит, пусть живет на свободной советской земле, учится и наверстает то, что потерял за эти без малого три года.

Так партизанский отряд, заменивший Вилику сначала родителей, а потом — верного и лучшего товарища Александра Борисенко, в самый разгар борьбы позаботился о судьбе тринадцатилетнего Вилика Рубежина. О дальнейшей судьбе молодого борца за нашу Родину Вилика Рубежина заботятся сейчас наше Советское государство и отыскавшийся за это время отец Вилика.