6

6

12 мая <19>54

Дорогой Владимир Федорович!

Сегодня пришел Ваш денежный перевод. От всей души благодарю за милую обо мне заботу, за щедрую помощь! Я глубоко тронут Вашим сердечным вниманием!

Мне было чрезвычайно интересно прочесть о Ваших предположениях относительно бессознательного, интуитивного происхождения оккультных прозрений Ходасевича. Такие же точно предположения существуют и у меня, и я хотел высказать их в моей статье, но воздержался, опасаясь, что они покажутся слишком смелыми (мне вообще все время приходилось «ехать на тормозах», дабы не отпугнуть не только читателя, но и… редакцию). Ваше предположение очень правдоподобно. Примеры таких интуитивных, впоследствии не повторившихся в творчестве тех же авторов, прозрений мы имеем в мировой литературе. Юный Andrea написал одно из замечательнейших произведений мистической литературы[40], а в дальнейшем оказался способен лишь на плоские и пыльные теологические общие места. Редкий поэт, который вправе таким называться, не испытал иногда вторжения какой-то внешней направляющей воли в свое творчество. Об этом, однако, как-то неловко заявлять публично… В результате вместо того чтобы сказать, что оккультизм отошел от Ходасевича, приходится говорить, что Ходасевич отошел от оккультизма, что совсем не то же самое.

Рецензию Терапиано я читал. Она написана в мягких, так сказать, тонах, я ожидал худшего. В сущности, он не «уступает» мне только Ходасевича. Доводы Терапиано неубедительны тем, что они снова и снова, как и его прежние, относятся к тому периоду творчества Ходасевича, когда этот последний (говоря все тем же «популярным» языком!) уже отошел от оккультизма. Пусть Терапиано трижды прав в своих наблюдениях, это никак не меняет того, что за 10 лет до них Ходасевич мыслил в своих стихах (сознательно или бессознательно) как оккультист, и этих стихов не зачеркивает. Я ведь не доказываю в моей статье, что Ходасевич был зарегистрированным и платящим членские взносы пожизненным членом антропософического общества! Как Вы тоже очень правильно выразились, дело тут не в названии! И статью я не озаглавил «Поэты-антропософы» или как-нибудь в этом роде, а всего лишь «Оккультные мотивы». Я отлично знаю, что для Брюсова оккультизм был преимущественно модной игрушкой, и к оккультистам в серьезном смысле этого слова его не причислю, но оккультные мотивы в его творчестве все же промелькнули, и я вправе их учесть.

То, как Терапиано объясняет приведенные мною в статье стихи Ходасевича «Без слов» и «Ласточки», представляется мне тоже неубедительным. Ходасевич тяжелым, хроническим больным в эпоху своего поэтического творчества не был, schwebte nicht, как сказали бы немцы, zwischen Leben und Tod[41].

Говорить о своем «перебегании» из жизни в смерть — было бы как раз тем поэтическим кокетством, на какое тот же Терапиано считает Ходасевича неспособным. Трагичности, агонии смертника в этом стихотворении никак не чувствуется, оно спокойно, созерцательно. В «Ласточках» я тоже не вижу «отчаяния», которое находит в нем Терапиано. В этом стихотворении есть, конечно, большая внутренняя напряженность, собранность, но и в нем Ходасевич вещает, учит, объясняет, а не отчаивается.

Кое-кто из моих литературных друзей ждет почему-то моего ответа Терапиано, но я не люблю газетных «сшибок» на такие серьезные темы и реагировать на статью Т<ерапиано> не намерен.

Отзывы на мою статью я имею пока что лишь «частного» порядка — от моих литературных друзей и знакомых, и, хотя антропософов или теософов среди них нет, отзывы эти все без исключения положительные, чего я, признаться, не ожидал, а в отдельных случаях даже восторженные. Между прочим, и Терапиано в письме к Глебу Петровичу Струве назвал мою статью «интересной», но в рецензии от такого суждения воздержался. Я, впрочем, глубоко уверен, что статья встретила и отрицательное отношение, поскольку кое-кто увидел, вероятно, в ней протаскивание «безбожных» идей.

Вы живете в том же городе, что и Н. Моршен[42], и, вероятно, с ним знакомы. Чем объяснить, что он до сих пор не опубликовал сборника своих стихов?[43] Мне кажется, что тут играют роль не столько материальные причины, сколь какое-то, я хотел бы сказать, патологическое равнодушие М<оршена> к этому вопросу. Нельзя ли на него как-нибудь в этом отношении повлиять? Я слышал (это, впрочем, между нами), что издание его книги намечалось «Посевом», но что дело расстроилось потому, что М<оршен> за что-то на «Посев» обиделся. М. б., можно «врагов» помирить? Отсутствие книги стихов Моршена я всегда воспринимаю как некоторое досадное недоразумение.

У нас холодно, на днях выпал даже и пролежал целый день густой снег. Весна почти не чувствуется. Почки на деревьях все никак не решаются распуститься.

Еще раз сердечное спасибо за прекрасный пасхальный подарок, которым Вы нас очень поддержали.

Привет Вашей супруге.

Душевно преданный Д. Кленовский