Читайте также
Год 504 от хиджры
(20 июля 1110 г. – 9 июля 1111 г.)
В этом году сообщалось о том, что путешествующие торговцы, устав от длительного бездействия и лишившись терпения, отправились из Туниса, Дамиетты и Мисра[74] с большим количеством товаров и денег. Египетский флот не смог выйти в
Год 537 от хиджры
(27 июля 1142 г. – 15 июля 1143 г.)
В этом году сообщалось о выступлении правителя Антиохии по направлению к Бузаа и о том, что эмир Савар, наместник, которому было поручено заниматься обороной Алеппо, оттеснил его и не позволил ему атаковать. Сообщалось также, что
Гоголь – Данилевскому А. С., 26 июля (7 августа) 1841
26 июля (7 августа) 1841 г. Рим [107]Рим. Via Felice. 1841. Авг. 7. Письмо твое попалось наконец в мои руки вчера, ровно три месяца после написания; где оно странствовало, подобно многим другим письмам, изредка получаемым мною из России, – это
М. И. ГОГОЛЬ
Июля 4. <1833 г. Петербург.>
Я еще не получал от вас ни одного письма, писанного вами в июне месяце. Приписывая это ничему другому, как только беспрестанным заботам, я спокоен. Не знаю только, получили вы мои письма, тоже недавно мною писанные. Теперь я принялся за
<30 декабря 1840 г. – 22 января 1841 г. Петербург.>
СПб. 1840, декабря 30
Спасибо тебе, друже, за письмо – я даже испугался, увидев такое толстое послание, которое совсем не в духе твоей лености.{1} Спасибо за <…>!Всё, что написал ты о Гёте и Шиллере, – прекрасно, и много пояснило
<20–29 января 1841 г. Петербург.>
Может быть, и тут, что нужно мне, но ответ Фауста пропущен на странице, которую я нарочно загнул. Как бы то ни было, только сущность дела в том, что Мефистофель предлагает Фаусту одни наслаждения и радости, думая, что человеку ничего другого
<Конец марта – начало апреля? 1841 г. Петербург.>
Здравствуй, любезный Кетчер. Благодарю тебя, душа моя, за моего полоумного брата.{96} Дуралей не то худо сделал, что схватил шанкер (с одной стороны это даже похвально), а то, что скрывал его, и, если бы ты насильно не спас его, он
<6–8 апреля 1841 г. Петербург.>
СПб. 1841, апреля 6 дня
Любезнейший мой Николай Александрович, вероятно, это письмо удивит Вас, как выходец с того света. Вероятно, Вы давно уже думаете, что я и забыл Вас и разлюбил, потому что не отвечаю на Ваше письмо, посланное Вами назад тому
<9–10 апреля 1841 г. Петербург.>
Уведомлять мне Вас о моем решении нечего – оно принято, и я на днях же принимаюсь кое за какие работы, хотя и не знаю, будет ли от этого какой толк. Делать (т. е. писать статьи) я решительно не могу потому, что для этого нужно сколько-нибудь
<9–10 апреля 1841 г. Петербург.>
Вы не совсем понимаете меня, Краевский. Я отказываюсь от критики потому, что мне по причине безденежья некогда ею заниматься; следовательно, само собою разумеется, что я не могу писать обещанных статей, ибо что же бы другое, как не их, и стал
<27–28 июня 1841 г. Петербург.>
СПб. 1841, июня 27
Давно уже, любезнейший мой Василий, не писал я к тебе и не получал от тебя писем.{148} За 700 верст мы понимаем друг друга, как за два шага, и потому не претендуем на молчание. Помню, как-то раз ты писал ко мне, что наша дружба дает нам то,
<29 июня 1841 г. Петербург>
Извините, Князь, что я беспокою Вас делом, которое мало до Вас касается, а между тем обязывает Вас не совсем приятным посредничеством и отнимает время, которого и без того у Вас немного. Будьте добры, возьмите на себя труд напомнить г-ну Гурцову о
<Начало июля? 1842 г. Петербург>
…Я так и ожидал, что ты опять заболел. Кажется, тебе можно сказать —
А ты, мой батюшка, неизлечим, хоть брось!{403}
Спасибо за конфетку – сладка, хоть и немецкого печенья. Для филистерской кухни этого даже много. А что ни говори – наш век
<Начало июля 1842 г. Петербург.>
…Славные стихи в 7 № «Отечественных записок» «Петр Великий»:{408} конечно, они далеко не так превосходны, как гнусно-кастратское «Нетерпение» Струговщикова; но они всё-таки прекрасны – читаю и перечитываю их с наслаждением – есть в них