Читайте также
Гоголь – Плетневу П. А., 17 марта 1842
17 марта 1842 г. Москва [491]17 марта. Москва. Вот уже вновь прошло три недели после письма вашего, в котором вы известили меня о совершенном окончании дела, а рукописи нет как нет. Уже постоянно каждые две недели я посылаю каждый день
П. А. ПЛЕТНЕВУ
<4 марта 1842. Москва.>
Хотя письмо ваше (от 24 ф<евраля>), которое я получил сегодня (4 марта), и льстит мне скорою присылкой рукописи, но я так уже [я у<же>] истомлен нежданными рассрочками, и притом с моей рукописью такие происходят чудеса, что я того и жду,
М. П. ПОГОДИНУ
<Между 1 и 11 марта 1842. Москва.>
Пожалуйста пришли мне вторую корректуру вместе с черновою. Мне непременно нужно будет ее сверить, потому что поправки были
Н. Я. ПРОКОПОВИЧУ
13 марта <1842. Москва>
Вот уже неделя прошла со времени полученья твоего письма и почти две недели с тех пор, как оно тобою написано, а между тем я до сих пор не получаю моей рукописи. Я не предчувствовал нимало скорого разрешенья и, читая твое письмо, я и не
М. П. ПОГОДИНУ
<Между 7 и 14 марта 1842. Москва.>
Не забудь отправить записку и сказать, чтобы к субботе непременно было
М. П. ПОГОДИНУ
<Около 14 марта 1842. Москва.>
Ради бога пусть отпечатают во что бы то ни было. Что за несчастье такое!Рукою Погодина: Да ведь они пишут только, что нынче не будет готово, а завтра-то непременно.Хорошо. Я получил из Симбирска от Языкова статью Н. Языкова
М. П. ПОГОДИНУ
<16 марта 1842. Москва.>
Павлова тебе велела сказать, что Орлова хоронят сегодня в Девичьем монастыре.Ермолаевич (Великопольский) просит от тебя какой-то немецкой книги, о которой он тебе писал.Писем нет
П. А. ПЛЕТНЕВУ
17 марта <1842>. Москва
Вот уже вновь прошло три недели после письма вашего, в котором вы известили меня о совершенном окончании дела, а рукописи нет как нет. Уже постоянно каждые две недели я посылаю каждый день осведомиться на почту, в университет и во все
М. И. ГОГОЛЬ
22-го марта <1842. Москва>
Я долго не писал к вам потому, что был совершенно не в силах, и никому во всю бытность теперешнюю мою в Москве я не писал почти. Здоровье мое в странном положении, иногда я просто не в силах даже подумать о чем-либо. И что всего хуже, мной
Н. Я. ПРОКОПОВИЧУ
Марта 25 <1842. Москва>
Не могу решительно постичь, что сделалось и что могло сделаться с моей рукописью. Если бы вновь какое препятствие, об этом дали бы мне знать письмом. Ты бы первый, вероятно, уведомил меня; но вот уже почти месяц от числа, в которое было
П. А. ПЛЕТНЕВУ
27 марта <1842. Москва>
Голова моя совершенно пошла кругом. Вчера я получил письмо от Прокоповича, которым он уведомляет меня, что вы послали рукопись еще четвертого марта, в среду на первой неделе поста. Ради бога, уведомьте, с кем вы послали ее и точно ли она
Н. Я. ПРОКОПОВИЧУ
Марта 30 <1842. Москва>
После получения письма твоего я неделю [я три] еще прождал, думая, не получу ли как-нибудь уведомления об этом неизъяснимом для меня происшествии, и, наконец, пишу к тебе. Вот уже 30 марта, а рукописи всё нет как <нет>. Всякий день я
Н. М. ЯЗЫКОВУ
Москва. Марта 30/Апреля 11 <1842>
Письма моего ты не понял. Я сам виноват, я писал его непонятно, потому что, признаюсь, мне не хотелось, мне было страх как тяжело обнаружить пред тобою мое положение. Неужели ты думаешь, что в самом деле меня могут смутить какие бы
СПб. 1842 г., марта 14 дня
Боткин – чудовище! Старый развратник, козел грехоносец! С ужасом прочел я нечестивое письмо твое,{260} с ужасом выслушал рассказы Кульчика{261} о Вашем общем непотребстве, пьянстве, плотоугодии, чревонеистовстве и прочих седьми смертных грехах!..
СПб. 1842, марта 17
Вот мне и опять пришла охота писать к тебе, Боткин. Но о чем писать? – право, не знаю: и хочется, и не о чем! Ну, пока не придумаю лучшего, выругаю тебя хорошенько за то, во-первых, что ты ничего не прислал мне с Кульчиком о Лоренце и тем вверг меня в бедственное
СПб. 1842, марта 17 дня
Любезный Дмитрий, письмо твое пришло ко мне слишком поздно, чтоб я мог по нем что-нибудь сделать. Дурак человек, несмотря на четко и ясно написанный тобою адрес, не мог найти конторы «Отечественных записок». Когда он ко мне явился, нашедши наконец меня,