№ 6 ПРОТОКОЛ ДОПРОСА ДАНА*

ОТДЕЛ СЕКРЕТНЫЙ

Гор. Петроград, 19 апреля 1921 г.

по делу за № 902

Я, нижеподписавшийся, допрошен в качестве показываю

1. Фамилия: ГУРВИЧ (ДАН)

2. Имя, отчество Федор Ильич

3. Возраст: 49 лет

4. Происхождение Сын провизора гор. Петрограда

5. Местожительство: Москва, Покровка, Введенский пер. д. № 14, кв. 14

6. Род занятий Политический партийный деятель

7. Семейное положение: Женат, один сын студент Ташкентского Университета Виктор, жена Лидия Осиповна Цедербаум

8. Имущественное положение —

9. Партийность Член Ц. К. Р. С. Д. Р. П. объединенной

10. Политические убеждения

11. Образование Высшее, врач

12. Чем занимался и где служил:

а) до войны 1914 года Партийной работой

б) до февральской революции 1917 года

в) до октябрьской революции 1917 года

г) с октябрьской революции до ареста

13. Сведения о прежней судимости. В 1913 г. привлекался к суду, но по амнистии 1913 года был амнистирован и дело прекращено. В 1918 г. в суде Московского Революционного Трибунала по делу газеты "Вперед", дело, которое фактически было прекращено.

Показания по существу дела

2-го или 3-го февраля 1921 года я приехал в Петроград, как командированный в распоряжение "Повсу"** от Наркома Здравоохранения. Здесь в "Повсу" я был командирован в распоряжение врача территориальной бригады, который меня прикомандировал для работы к рождественскому "Спорт Клубу".

ВОПРОС: В чем выражалась Ваша работа в Питерской организации меньшевиков.

ОТВЕТ: Как член Ц. К. партии, я принимал самое деятельное участие во всех отраслях работы местной организации. Нот. к. эта организация, вопреки постановлениям В. Ц. И. К., вынуждена вести в Петербурге полулегальное существование, то от более конкретных указаний я отказываюсь.

Для настоящего момента считаю в России необходимым, в интересах трудящихся и, особенно, пролетариата, сохранение советской системы, но с тем, чтобы эта система была, согласно и теории ее, и ее конституции, действительным свободным самоуправлением трудящихся, а не замаскированной ширмой партийной диктатуры. Что касается дальнейшей эволюции этой системы к совершенным демократическим формам, в которых, по моему убеждению, только и может быть осуществлено социалистическое переустройство общества, то темп и характер такой эволюции настолько зависят, с точки зрения интересов рабочего класса, от ряда непредвиденных ныне международных и внутренних факторов, что ни о какой твердой связанности в этом отношении для нашей партии не может быть и речи. Что же касается Учредительного Собрания, то я полагаю, что лозунг этот, с одной стороны, потерял смысл, т. к. громадная часть той революционной разрушительной работы, ради которой наша партия вела борьбу с царизмом под этим именно лозунгом — радикальное уничтожение монархии и чистка царистского бюрократического аппарата, искоренение помещичьего землевладения и передача земли крестьянам, всестороннее высвобождение рабочего класса из патриархальной кабалы, ликвидация участия России в империалистической войне и т. д. выполнена уже революционной историей, хотя и в других формах; с другой стороны, лозунг Учредительного] С[обрания], как непосредственную цель практической политики, я считаю вредным, т. к., благодаря настроению широких масс крестьянства, созданному в значительной степени политикой большевистского правительства, состав Учредительного] С[обрания] был бы в настоящее время в большинстве своем проникнут анти-революционными, анти-социалистическими и анти-рабочими настроениями, — вследствие чего и сам лозунг приобрел не то ярко-революционное значение, какое он имел для нашей партии в эпоху борьбы с царизмом (и какое имеет, по-видимому, и сейчас для самих большевиков на Дальне-Восточной окраине), а, наоборот, способен служить знаменем для сплочения всех сил контр-революции.

Мое отношение к крестьянским восстаниям: само собой разумеется, что политическим результатом этих восстаний могло бы быть лишь торжество бонапартизма. Поэтому наша партия всегда и везде не только не брала на себя инициативы таких восстаний или руководство ими, но высказывалась решительно против них. Тем большим преступлением правительства считала и считает наша партия ту политику правительства, которая решительно не желала считаться с мелко-буржуазной социальной природой крестьянства и тем автоматически толкала его к непрерывным восстаниям, сея в деревне ненависть к городу, социализму, пролетариату. Только теперь правящая партия начинает осуществлять ту самую программу по отношению к крестьянству, которую наша партия пропагандирует свыше 3 лет и за которую большевики клеймили ее, как прислужницу буржуазии и наемницу Антанты. Между тем это запоздалое осуществление нашей программы тогда, когда столько уже испорчено и с таким трудом может быть поправлено, никоим образом не может быть оправдано мнимыми требованиями военного времени, выдвигаемыми теперь в большевистской прессе: это доказывается не только всем характером полемики с нашей партией еще накануне замены разверстки натуральным [налогом], но и тем, что по признанию Троцкого, т. е. лица, наиболее ответственного за умственный ход военных действий, он свыше года тому назад требовал этой необходимой реформы. Но и замена разверстки налогом с частичным разрешением свободной торговли не изменит положения, если на пути к реализации полученных ныне хозяйственных прав крестьянин будет наталкиваться на колючую изгородь политического произвола, неизбежно связанного с диктаторским террористическим режимом. Только приспособление — и спешное приспособление — политической надстройки к создаваемому ныне новому экономическому базису может спасти положение.

Еще в большей степени эта необходимость политической реформы очевидна в применении к рабочему классу, который — через вопросы заработной платы и профессиональной организации — будет вплотную подведен к вопросам политики и системой частичной свободы торговли, и системой концессий. Признавая за рабочими право стачек и в советском государстве, наша партия в течение 3 лет на практике неустанно старается удержать рабочие массы от пользования этим правом, от всякого забастовочного движения, считая, что в обстановке крайнего разрушения производительных сил, распыленности, дезорганизованности и социально-политического упадка пролетариата забастовки неизбежно будут для рабочего класса не только бесполезны, но и вредны и также неизбежно будут использованы классовыми врагами пролетариата. Поэтому, удерживая рабочих везде, где это в ее силах, от забастовок, наша партия неуклонно старается направить недовольство широких рабочих масс в русло мирной, организованной и планомерной борьбы за отстаивание тех позиций, которые числятся за ними на бумаге, а на деле превращены в фикцию. И если, вследствие ожесточенного преследования нашей партии, ее организационная работа не может развернуться, если провокационное неуважение к распыленным и лишенным сознательного руководства массам все же толкает их на активные выступления, то вина за такой плачевный ход событий падает целиком на правительство.

Эта вина падает, с моей точки зрения, целиком на него и в Кронштадтских событиях, которые я считаю величайшим несчастьем для революции и пролетариата. Когда на недовольство и требования тех революционных слоев, которые не вынесли на своих плечах большевистскую власть, эта власть отвечает не соглашением и уступками, а кровавым подавлением; когда в своей борьбе с широкими массами власть то и дело противопоставляет им специально тренированные и привилегированные войска в виде так называемых "красных курсантов", то, по моему глубокому убеждению, власть эта своими собственными руками создает все элементы для торжества Бонапартизма

Ф. ДАН

ЦА ФСБ РФ, д Н 1379, лл 7–9 об Подлинник

*Типографский бланк, заполненный от руки

**П о в с у — Петроградское отдельное военно-санитарное управление