Сомнения в Вашингтоне

Здесь в год выборов неизбежно обратили внимание на то, что Буш никогда не подходит к проблеме Ирака аналитически, не высказывает резонных сомнений. В речах президента не было слов о трудностях, которые американцы встретили на Ближнем Востоке. Любимой фразой президента Буша была: «Я в этом нисколько не сомневаюсь». Эрмитидж: «Он что, думает, что задача уже решена. Почему он не скажет ни слова в память об уже погибших?»

И именно Эрмитиджу, второму человеку в госдепартаменте, Буш предложил возглавить ЦРУ после Тенета. Эрмитидж категорически отказался и близкие люди знали, что причиной были Чейни и Рамсфелд. Эрмитидж сказал Пауэллу, указывая в сторону Белого дома: «Их представление о дипломатии заключается в словах: „Ты, сволочь, делай то, что тебе велят“. Напомним, что сам государственный секретарь Пауэлл сказал президенту Бушу за шесть месяцев до начала войны, что самым выигрышным для США путем является дипломатия. И теперь, завязнув в Ираке, это был единственный подход к Ирану и Северной Корее».

11 августа 2004 г. главой ЦРУ стал конгрессмен от Флориды Портер Госс. Но его значимость уменьшилась с созданием Министерства внутренней безопасности.

На слушаниях в конгрессе 18 августа Дэвид Кэй, говоря о ОМП, обвинил, прежде всего, советника по национальной безопасности Кондолизу Райс и руководимый ею СНБ. «Собакой, которая ни разу не тявкнула в случае с иракским оружием массового поражения, является Совет национальной безопасности». Газеты размножили это мнение молниеносно. В этом случае проявилась чувствительность Райс, немедлено пославшей своего человека к Кэю. «Она – худший советник президента за всю историю».

Каждый вечер Миллер и выпускница Оксфорда, начавшая работать в штате СНБ Меган О’Салливен делали обобщенную оценку ситуации в Ираке для Буша. Обычно это была одна страница, иногда две, в редких случаях – четыре. Подавались главные события в стране, проблемы реконструкции и, главное, военные действия (всегда включавшие в себя сведения о потерях с обеих сторон). О’Салливен пользовалась своими иракскими знакомствами с тех пор как работала с Бремером. И эти слухи ничтожных вчерашних эмигрантов шли прямо к президенту. Вскоре она стала фактически главным советником президента Буша по Ираку.

В августе 2004 г. заместитель председателя Объединенного комитета начальников штабов и Фрэнк Миллер в течение четырех дней инспектировали войска коалиции. В «Лагере Фаллуджа» генерал Пейс прикрепил медали «Пурпурное сердце» на груди семерых американских пехотинцев. Миллер фиксировал нужды местных командиров. Командиры дивизий (от 10 до 20 тысяч солдат) сходились в одной просьбе: переводчики. Батальонные командиры (600–800 солдат) вторили им: переводчики. Та же просьба читается и в докладах более мелких подразделений: переводчики с арабского языка. Без языковой связи происходили противоречия огромных размеров. В Вашингтоне этого не ощущали. И не пожелали внять призывам таких инспекторов как Миллер. В Пентагоне ему сказали: «Нам нужны знатоки языка для допросов». И лишь только когда генералов из пентагоновских кресел посылали в Ирак, они быстро приходили к выводу, что им нужны переводчики. В противном случае потери американцев будут выше.

А добыть переводчиков было сложно – годы учебы и тренировки. Традиционным стало обращение к Государственному департаменту. Решили готовить переводчиков где-нибудь поодаль от Ирака. Например, в Алжире или Морокко. Обеспечили большие бонусы. Но и много месяцев спустя проблема американцев не была решена. До конца 2005 г. американская армия испытывала острейшую нужду в армейских переводчиках.

Придя к выводу, что они имеют дело не с войной классов или идеологий, а отдельных этнорелигиозных коммун, с января 2006 г. американское руководство изменило тактику, оно попыталось расколоть цельные коммуны курдов, суннитов и шиитов, постаралось смешать их.