Выбор сделан

На Путиловский завод, в его пушечную мастерскую, Калинин поступил в апреле 1896 года. Перейти сюда ему помог путиловский рабочий, бывший арсеналец И. И. Кулешов. После тихого «Старого арсенала» Путиловский казался огнедышащим вулканом: завод лихорадили стачки, сходки, забастовки.

Уже через месяц после поступления на завод, в мае 1896 года, Калинин впервые увидел бунтующий Путиловский гигант, пришедший на помощь бастовавшим питерским текстильщикам, которые требовали сократить рабочий день до десяти с половиной часов. Когда стачка началась, ленинский «Союз борьбы за освобождение рабочего класса» выпустил листовку с призывом к рабочим всех столичных предприятий включиться в общую борьбу, превратить стачку текстильщиков во всеобщую забастовку питерского пролетариата, добиваться введения восьмичасового рабочего дня. И хотя стачка не переросла во всеобщую забастовку, она приобрела широкий размах, вылилась в массовое движение, руководимое социал-демократами. Ленин назвал трехнедельную стачку «петербургской промышленной войной», в которой экономические требования приобрели политическую окраску: они были обращены не к отдельным предпринимателям, а к правительству и классу капиталистов в целом. Это выступление рабочих и другие стачки, последовавшие за ним, заставили правительство пойти на уступки пролетариату: в июне 1897 года был издан новый фабричный закон о сокращении рабочего дня до одиннадцати с половиной часов (в субботние и предпраздничные дни — до десяти часов).

В период стачки Калинин был не только очевидцем революционных событий — с этой стачкой связаны его первые, пока еще робкие шаги по трудной, но героической стезе борцов за рабочее дело. Он был среди тех путиловцев, которые выразили солидарность с забастовщиками. Проживая в то время за Нарвской заставой, в деревне Волынкиной, густо населенной текстильщиками Екатерингофской мануфактуры, он не раз встречался и беседовал с ними, читал им нелегальные листовки «Союза борьбы». Это было небезопасно, если учесть, что деревня Волынкина кишела в те дни полицейскими. Чувство ненависти к угнетению, накапливавшееся в душе Михаила с детских лет, постепенно выливалось в сознательный протест против помещиков и капиталистов, против самодержавия.

М. И. Калинин легко и быстро сходился с рабочими. Своими знаниями, начитанностью, политической осведомленностью он вызывал у них живой интерес к беседам на любые темы, и прежде всего о положении рабочих, бесправии народа. Стремясь быть полезным товарищам по заводу, чем-то помочь борьбе за улучшение их положения, Калинин на первых порах включается в легальную работу — в организацию касс взаимопомощи, культурно-просветительных кружков, библиотек и т. п. Однако скоро он пришел к выводу, что с помощью таких средств нельзя добиться коренного улучшения положения рабочих, что нужны другие формы и методы борьбы, а именно те, которые пропагандировал «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Характеризуя свои настроения того времени, Калинин отмечал, что вопрос о нелегальной работе в этот период становится для него ребром, поскольку он все больше убеждался, что «ничего легального при современных условиях сделать нельзя…».[8] Он решил идти в революционное подполье.

Близких по своим устремлениям товарищей Калинин нашел среди молодых рабочих вечерних курсов Русского технического общества на Путиловском заводе, на которые он поступил в 1897 году. Революционные настроения части молодежи курсов, живо проявлявшиеся в беседах, спорах, способствовали зарождению у Калинина мысли о создании на заводе рабочего кружка. Вскоре эта идея целиком захватила еще не искушенного в революционных делах молодого токаря. Перед ним встали сложные вопросы: с чего начать? как создать кружок? как вовлечь в него рабочих? как организовать занятия? какая нелегальная литература нужна и где ее взять? Решить такие вопросы одному, без помощи людей, связанных с подпольным революционным центром — с «Союзом борьбы за освобождение рабочего класса», было, конечно, не под силу. Калинин хорошо понимал это. Найти первые подступы к «Союзу борьбы» помогло неожиданное знакомство.

В механической мастерской, куда Калинин перешел из пушечной, разгорелся спор о расценках между мастером и каким-то токарем. Вмешавшись в спор, Калинин горячо поддержал рабочего. Мастер вынужден был сдаться. А оба токаря, одержавшие верх в споре, скрепили свою маленькую победу рукопожатием. Так познакомились Михаил Калинин и Иван Кушников, совсем недавно, в апреле 1898 года, приехавший в Питер из Тулы.

Совпадение взглядов на многие стороны жизни, труда и борьбы своего класса объединило молодых рабочих. Калинин поделился с Кушниковым мыслями о создании на заводе революционного кружка. Идея была близка и Кушникову, уже имевшему некоторый опыт политического просвещения и революционной пропаганды: в Туле, на патронном заводе, он был участником нелегального кружка, в котором изучалась политическая экономия. Там он был тесно связан с высланными в Тулу питерскими рабочими-революционерами, членами рабочего центра брусневской социал-демократической группы,[9] в том числе с путиловцем Василием Буяновым, талантливым организатором масс, пропагандистом, руководителем подпольного кружка, действовавшего на заводе в конце 80-х годов. Опыт Кушникова, его связи с революционерами-подпольщиками очень пригодились при создании кружка. Немаловажную роль сыграл и утверждавшийся уже среди рабочих авторитет Михаила Калинина.

Михаил Калинин и Иван Кушников начали, естественно, с вопроса о составе кружка. Присматриваясь к товарищам по работе, они тщательно взвешивали все «за» и «против», учитывали окружение того или иного рабочего, особенности характера, настроения, желание участвовать в революционной работе, чреватой серьезными опасностями. В результате наметился такой состав кружка: М. И. Калинин, И. Д. Кушников, А. А. Митревич, И. Д. Иванов (товарищ Калинина по работе и сосед по жилью), И. Н. Татаринов и В. И. Коньков (земляки Кушникова).

С помощью соседа Калинина по станку, старого кадрового рабочего Н. Поршукова, знавшего многих участников революционного подполья, весной 1898 года была установлена связь с петербургским «Союзом борьбы за освобождение рабочего класса». Так на Путиловском начала действовать еще одна ячейка «Союза» — марксистский кружок, инициатором создания которого, его душой был Калинин. Не случайно и сами рабочие, и охранка в своих документах эту ячейку называли не иначе как «кружок Калинина», хотя занятиями вначале руководили присылаемые «Союзом борьбы» студенты «Петр Николаевич» (студент-технолог В. А. Фоминых) и «Захар Иванович» (студент Лесного института И. Н. Леонтьев), а затем фельдшер «Елена Петровна» (Ю. А. Попова).

Кружку Калинина суждено было сыграть большую роль в укреплении социал-демократической организации столицы, в ее борьбе за соединение научного социализма с рабочим движением, против оппортунизма «экономистов», их временного засилья в «Союзе борьбы». С момента создания кружка Калинин стремился постепенно превратить его в крепкую нелегальную организацию, которая бы не только вела среди рабочих революционную пропаганду, но и вставала на их защиту, организовывала на борьбу в форме стачек и забастовок.

Занятия кружка проводились вечерами, у кого-нибудь на квартире, как правило, два раза в неделю. Начинались они чаще всего с чтения, обсуждения произведений художественной литературы и неизменно кончались горячими спорами по острым социальным и экономическим проблемам. Чтобы расширить состав кружка, заинтересовать, вовлечь в него как можно больше молодых рабочих, применялись разнообразные формы проведения занятий. Одной из таких форм было, например, разучивание отрывков из произведений, обличающих общественные пороки и язвы, в том числе из комедий «Горе от ума» А. С. Грибоедова, «Ревизор» и «Женитьба» Н. В. Гоголя. Свежую, живую струю в каждое занятие вносил Калинин. Вместе с пропагандистами он разыскивал и приносил на занятия книги для чтения, пробуждал у кружковцев интерес ко всем сторонам общественной жизни, рабочего движения, к крестьянскому вопросу, помогал товарищам находить ответы на волновавшие их вопросы. Природный ум, начитанность, живость характера, умение убеждать, втягивать в обсуждение всех присутствовавших — эти и многие другие качества организатора кружка способствовали быстрому росту его авторитета среди рабочих.

Испытав на себе благотворное влияние книг, Калинин прилагал немало усилий для создания легальной и нелегальной библиотечек кружка. Среди книг, приобретавшихся на ежемесячные добровольные взносы кружковцев, были произведения классиков русской художественной литературы, революционеров-демократов, книги о Парижской коммуне и ее героях, по истории рабочего движения в странах Западной Европы. Тщательно хранились нелегальные революционные издания, прокламации. Кружковцы зачитывались Герценом, Белинским, Чернышевским, Добролюбовым, Некрасовым, Гоголем, Салтыковым-Щедриным, Короленко.

Но главная роль в их политическом просвещении принадлежала литературе, которая закладывала основы марксистского мировоззрения. Она была представлена в первую очередь «Манифестом Коммунистической партии» Маркса и Энгельса, работой Маркса «Наемный труд и капитал», работой Ленина «Что такое „друзья народа“ и как они воюют против социал-демократов?». Эти произведения изучались особенно тщательно, что имело исключительное значение для политической ориентации и революционной деятельности участников кружка.

Рассказывая об изучении марксистской теории в подпольных революционных кружках, Калинин отмечал:

«Для передовых рабочих, которые шли в кружки, овладение марксизмом-ленинизмом было вопросом жизни и смерти в развивающейся классовой борьбе… Когда люди шли на эту борьбу, то они хотели как следует вооружиться, они хотели для себя осмыслить и осветить эту борьбу, чтобы не идти вслепую, они хотели и другим раскрыть смысл этой борьбы, чтобы их убедить и привлечь на свою сторону… Наши кружковцы воспринимали основы марксизма-ленинизма с такой жадностью и страстью, с какой, например, путешественник пьет воду из источника, который он нашел в благодатном оазисе после долгого и томительного пути».[10]

Кружок Калинина создавался и начал свою деятельность в тот период истории российской социал-демократии, когда она, едва успев провозгласить создание рабочей партии (РСДРП) на первом съезде в 1898 году, тут же вступила, по определению Ленина, в полосу идейного разброда и шатаний, организационной разобщенности и кустарщины.[11] Эти отрицательные явления были связаны с распространением «экономизма», представлявшего собой одну из разновидностей оппортунизма в социал-демократическом движении России. «Экономисты» пытались столкнуть рабочих на путь буржуазного реформизма, ограничить классовую борьбу пролетариата рамками экономической борьбы, не затрагивавшей основ эксплуататорского строя.

Массовыми репрессиями и арестами царские власти на время изолировали от рабочих масс представителей того поколения революционной социал-демократии, которое стояло у истоков создания партии и было воспитано на традициях непримиримой классовой борьбы. Примкнувшая на этом этапе к социал-демократическому движению часть молодежи, попав под влияние «экономизма», внесла в ряды социал-демократии разброд и шатания. Характеризуя причины временного засилья «экономистов», распространения их идей в социал-демократическом движении страны, Ленин отмечал, что подавление сознательности стихийностью «произошло не путем открытой борьбы двух совершенно противоположных воззрений и победы одного над другим, а путем „вырывания“ жандармами все большего и большего числа революционеров-„стариков“ и путем все большего и большего выступления на сцену „молодых“».[12]

После I съезда РСДРП исключительно сложная обстановка создалась в петербургском «Союзе борьбы за освобождение рабочего класса», где численное преобладание получили «молодые», выступившие против ленинской линии на развертывание классовой политической борьбы пролетариата и ратовавшие за тред-юнионистские формы борьбы, ограниченные сугубо экономическими требованиями и организациями типа рабочих касс взаимопомощи и т. п. Последователи «молодых», просочившись на фабрики и заводы, затуманивали рабочим сознание различными оппортунистическими догмами. Появились они и на Путиловском. Нужно было обладать острым классовым чутьем, чтобы не только суметь противостоять этим догмам, но и начать борьбу против них.

Михаил Калинин, вступивший в ряды петербургской социал-демократии именно в этот период, в 1898 году, был в числе тех, кто занял позицию последовательных сторонников революционного марксистского крыла — позицию ленинцев в «Союзе борьбы», кто в упорной борьбе с «экономистами» отстаивал и продолжал вести линию на развертывание массовой политической борьбы рабочего класса.

Революционное мировоззрение Калинина быстро кристаллизовалось в процессе изучения марксистской литературы. Разрозненные сведения и наблюдения, почерпнутые из книг и из жизни, постепенно выстраивались в стройную систему взглядов. Неизгладимый след в его сознании оставила работа Ленина «Что такое „друзья народа“ и как они воюют против социал-демократов?». Указывая на исключительное значение этого классического произведения марксизма для формирования своего мировоззрения, Калинин подчеркивал, что оно отличалось сильно действующей на читателя убежденностью автора в правоте марксистских идей, непримиримостью к оппортунизму во всех его видах.[13]

В процессе изучения марксистской литературы у членов кружка постепенно вырабатывалось ясное представление о роли и значении экономической и политической борьбы для судеб рабочего класса, о соотношении этих форм, их целях и задачах. Кружковцы не замыкались в рамках собственно политического просвещения, а воспитывали в себе черты агитаторов и организаторов — умение живо откликаться на нужды трудового люда, поднимать его на протест, вести за собой в открытых классовых выступлениях. Уже в начале пути члены кружка, и прежде всего Михаил Калинин, вели политическую агитацию среди рабочих, связывая теоретические проблемы с конкретными вопросами труда и быта путиловцев.

В 1898 году кружок выступил инициатором ряда протестов против произвола заводской администрации. Когда она решила построить заводскую церковь на трудовые гроши рабочих и стала принуждать их к ежемесячным отчислениям в размере одного процента заработной платы, Калинин первым демонстративно отказался делать отчисления. Его, по предварительной договоренности, поддержали члены кружка, а вслед за ними и другие рабочие. Смелый поступок молодого токаря произвел большое впечатление на путиловцев. Администрация не уволила «смутьяна» только потому, что завод крайне нуждался в высококвалифицированных рабочих, а Михаил Калинин славился первоклассным токарным мастерством. Но отныне он попал в черный список неблагонадежных: на его личной заводской карточке появилась пометка: «На храм жертвовать не желает».

Еще более значительным событием был организованный кружком в сентябре 1898 года массовый протест против непомерно раздутых штрафов. Заводская администрация, выполняя волю владельцев предприятия, задумала пополнить и свой карман за счет увеличения штрафов. С этой целью было сокращено время между рабочим и так называемым штрафным гудком с десяти до пяти минут, а штраф за опоздание сверх этих пяти минут повышен до 75 копеек. Такое решение взбудоражило путиловцев, рабочий день которых, несмотря на фабричный закон 1897 года, длился иногда до шестнадцати и более часов в сутки. Стихийно назревал конфликт между рабочими и администрацией. Почувствовав настроение рабочих, кружковцы решили помочь им организовать выступление, определить требования к администрации.

В первый же день нового штрафного гудка, 19 сентября, члены кружка обсудили нарастающую конфликтную ситуацию на заводе и сошлись на предложении Калинина: развить конфликт до серьезного столкновения; разъяснить рабочим, что их основной протест должен быть обращен не столько против уменьшения времени между рабочим и штрафным гудком, сколько в первую очередь и главным образом против самой системы штрафов; агитировать рабочих за общезаводскую стачку, в ходе которой выдвинуть требование уменьшить рабочий день. Кружковцы проявили себя умелыми агитаторами. 21 сентября рабочие разных цехов дважды прекращали работу. Полторы тысячи путиловцев, собравшись у заводской конторы, заявили фабричному инспектору, что, если к 22 сентября их требования выполнены не будут, бастовать будет весь завод.

Усилия кружка Калинина, испытавшего силы в массовой агитации и организации рабочих, принесли первые реальные плоды. 22 сентября появилось объявление директора завода, извещавшее о снижении штрафа за опоздание с 75 до 15 копеек. Утром того же дня штрафной гудок последовал не через пять, а через десять минут после рабочего. Это была победа организованных путиловцев.

После сентябрьских событий кружковцы обрели много новых друзей и помощников. Растущая популярность Калинина и его товарищей была важна для дальнейшей работы. Но в то же время эта популярность увеличивала и степень опасности для подпольщиков, требовала от них глубокой и продуманной до малейших деталей конспирации.

Соблюдая предосторожность, кружок Калинина постепенно начал налаживать контакты с рабочими других заводов и фабрик Нарвской и Московской застав, а затем и более отдаленных районов столицы, что способствовало возникновению революционных кружков на ряде предприятий, в том числе на Резиновой мануфактуре, вагоностроительном заводе Речкина, фабрике механического производства обуви, в Экспедиции заготовления государственных бумаг. К концу 1898 года кружок Калинина установил прочные связи с металлистами Выборгской стороны, железнодорожниками Николаевских мастерских, рабочими-балтийцами с Васильевского острова.

Выход кружка за пределы Путиловского завода, расширение сферы его деятельности существенно повлияли на повышение его роли в социал-демократическом движении столицы. Кружок Калинина скоро выступил уже в новом качестве: он превратился в центральную социал-демократическую группу Нарвского района. С этими изменениями неразрывно связана новая веха в революционной биографии М. И. Калинина: организатор и ведущий участник марксистского путиловского кружка становится во главе центральной группы района, выдвигается в число активных деятелей социал-демократической организации Петербурга, ее последовательно революционного марксистского крыла. В руках Калинина постепенно сосредоточиваются все связи с революционерами-подпольщиками района и с городским «центром». Чтобы нагляднее представить, какой опасности подвергал себя при этом Калинин, достаточно напомнить данную им самим образную характеристику степени риска: «…Малейший твой промах, малейшая конспиративная ошибка, — и ты провалишься… в каменный мешок, где, по народному поверью, мололи жерновами людей и спускали в Неву».[14]

Много сил и энергии Калинин отдает в этот период объединению революционных усилий передовых рабочих Нарвского района, превращению центральной нарвской социал-демократической группы в ячейку РСДРП. Несмотря на скудость и разрозненность сведений о I съезде РСДРП, Калинин и его товарищи сделали правильный выбор: нужно бороться за объединение всех социал-демократических организаций в единую пролетарскую партию. В это же время начинаются первые серьезные столкновения и бои марксиста Калинина с проповедниками оппортунистических догм «экономизма».

Своеобразным выступлением против линии «экономистов» явилась позиция, занятая кружком Калинина в период подготовки маевки 1898 года. Ко Дню международной солидарности трудящихся «Союз борьбы за освобождение рабочего класса» составил и распространил в кружках две прокламации, которые довольно существенно отличались по своему содержанию и направленности. Одна прокламация ориентировала рабочих исключительно на борьбу за удовлетворение их повседневных материальных нужд. Другая наряду с экономическими выдвигала и политические требования (созыв парламента на основе всеобщего прямого равного и тайного голосования, восьмичасовой рабочий день, политические свободы) и заканчивалась призывом к свержению самодержавия. Калинин и его товарищи, еще не ведая как следует о том, какие группировки «Союза борьбы» стоят за каждой из листовок, взяли за основу для агитации прокламацию политического характера, т. е. воззвание, составленное представителями марксистского крыла «Союза борьбы».

Власти, не на шутку встревоженные революционной пропагандой на Путиловском, предприняли меры против проведения маевки: все силы жандармерии, полиции, охранки были подняты на ноги, места возможных массовок были наводнены шпиками. Петербургский градоначальник, донося о «преступной пропаганде» в городе, в реляции министру внутренних дел выделял резко усилившуюся активность революционеров на двух заводах — Путиловском и Обуховском. «…Главнейшие усилия революционеров, — отмечалось в донесении, — были именно направлены в среду рабочих Путиловского и Обуховского заводов, где контингент рабочих является наиболее развитым и подготовленным к восприятию противоправительственных учений». Лучшим подтверждением этих данных служит то обстоятельство, что задуманное революционерами празднование 1 Мая предполагалось осуществить главным образом при посредстве путиловских и обуховских рабочих.[15] Властям удалось сорвать маевку, но они были бессильны в попытках вытравить из умонастроений рабочих тот заметный след, который оставила подготовка к ней.

Революционный марксизм Калинин отстаивал в любом столкновении с «экономизмом». Одним из фактов, характеризующих процесс становления Калинина как марксиста-ленинца, является его выступление против «экономической» пропаганды студента-технолога Матвея Миссуны, руководившего одним из кружков на Путиловском заводе. Узнав об этом кружке, Калинин попытался поближе познакомиться с его участниками. В конце 1898 года он попал на сходку кружка Миссуны, устроенную на квартире рабочего-путиловца Сизова. Еле дослушав до конца путаные рассуждения руководителя кружка, ходившего вокруг да около одной лишь темы — борьбы рабочих за копеечные нужды, Калинин резко выступил против Миссуны, страстно доказывая, что не в экономической, а только в политической борьбе рабочие могут до конца разрешить все свои нужды, обрести свободу, уничтожить эксплуатацию. Он рассказал собравшимся о Парижской коммуне, о том, как коммунары отстаивали свои права. Говорил о стачках, разъяснял, что стачки с экономическими требованиями — это лишь начало, а не главная цель борьбы рабочего класса против эксплуатации. Члены кружка Миссуны, включившиеся в спор, пошли за Калининым. Это занятие стало последним для Миссуны: он больше не приходил на Путиловский, кружок с «экономической» ориентацией распался. Часть его участников присоединилась к социал-демократической группе Калинина, ставшей серьезным барьером на пути тех «экономистов», которые пытались овладеть рабочими кружками Нарвской и Московской застав.

Калининская группа активно выступала против представителей бурно плодившихся в конце 90-х годов буржуазно-интеллигентских течений (толстовцы, «кооперативные социалисты» и т. п.), которые проповедями о непротивлении злу насилием, о создании кооперативных обществ вносили сумятицу в умы рабочих, отвлекали их от пути классовой борьбы. С проповедниками «добреньких идей», начиненных обывательским утопизмом, Калинин не раз вступал в бой. Был, например, такой случай во время воскресного гулянья рабочих в пригороде столицы, на Горячем поле, куда пришел на беседу с путиловцами некто Левицкий. Этот агитатор пытался убедить рабочих в том, что путь к социализму лежит не через классовую борьбу, а через организацию кооперативных обществ. Когда аргументы агитатора-«кооператора» скрестились с аргументами рабочего-марксиста Калинина, участники беседы убедились в беспомощности красивых идей Левицкого. Так шаг за шагом Калинин овладевал трудным искусством убеждать массы, вести их за собой.