Среди московских большевиков

В августе 1908 года Калинин приезжает в Москву. Первое время он работает помощником сменного монтера на Лубянской электростанции, позднее — дежурным монтером на Миусской трамвайной подстанции. Устанавливает связи с большевиками.

Московская партийная организация сильно поредела с осени 1907 года, когда были арестованы члены Бутырского и Железнодорожного райкомов партии, весь состав Московского комитета РСДРП во главе с секретарем А. Любимовым, а также участники партийных районных собраний в Лефортове, Сокольниках, на Рогожской заставе, в Замоскворечье. В феврале 1908 года была разгромлена типография, где печаталась газета «Борьба». Но московские большевики продолжали бороться, используя любые возможности. Они поддерживали связь с Заграничным большевистским центром, с Лениным.

Появление Калинина в Москве в такой момент, когда в городской партийной организации каждый человек на счету, было очень кстати. Около двух лет он вел нелегальную революционную работу среди московских пролетариев. Активно участвовал в деятельности большевистской фракции профсоюза рабочих и служащих городских предприятий. На Миусской подстанции усилиями местной большевистской ячейки был устроен склад нелегальной литературы и спрятаны некоторые части подпольной типографии. Здесь Михаил Иванович работал вместе с П. Г. Смидовичем, числившимся техником. Будучи дежурным по станции и осматривая ее территорию, Калинин не раз разбрасывал в глухие ночи прокламации в Миусском парке и на близлежащих улицах. По заданию партийной организации он распространял нелегальную литературу. Подрядившись разносить по адресам подписные издания, Калинин получил таким образом возможность с наименьшей опасностью посещать явочные квартиры, выполнять поручения Заграничного большевистского центра.

Жил Калинин на Б. Полянке, снимал комнатку в мезонине. Когда устроился работать, к нему в Москву перебрались из Верхней Троицы жена с сынишкой. Михаил Иванович сам смастерил «мебель» из купленных на рынке ящиков — кроватку для сына, стол, шкаф для посуды. В августе 1909 года в этой комнатке родился второй ребенок — девочка, которую назвали Юлей. Семья жила в Москве до весны 1910 года. Беспокойство о детях и жене, об их судьбе в случае его ареста (в 1910 году последовала новая полоса полицейских погромов) заставило Калинина настоять на их отъезде в Верхнюю Троицу. Беспокойство оказалось не напрасным. Царская охранка выследила Калинина.

О том, что охранка напала на след, который вел к Калинину, свидетельствует, в частности, предписание московского охранного отделения полицейскому надзирателю 1-го участка Якиманской части от 21 сентября 1910 года. В нем содержалось требование «указать, с кем более ведет знакомство или товарищество Михаил Иванов Калинин, и указать его род занятий».[74] В охранку было сообщено, что Калинин проживает на Б. Полянке, в доме № 39, в квартире № 13; женат, прибыл в Москву из деревни Верхней Троицы.[75] Хотя о М. И. Калинине не было сообщено ничего компрометирующего, 23 сентября 1910 года градоначальник приказал произвести обыск у Калинина, а также подвергнуть его и других жильцов квартиры № 13 задержанию «впредь до выяснения обстоятельств дела, независимо от результатов обыска».[76] Калинин был арестован и заключен под стражу в сущевский полицейский дом.

Поскольку ни при обыске, ни при аресте Калинину не смогли по существу предъявить серьезных улик в «противоправительственной деятельности», 11 октября 1910 года он обращается с прошением к начальнику охранного отделения освободить его из-под стражи или же, по возможности, ускорить следствие, ибо, как писал заключенный, «я не знаю причины моего ареста».[77] Только через месяц охранка поставила Калинина в известность о том, что он не будет освобожден из-под стражи «впредь до решения вопроса в министерстве внутренних дел о воспрещении ему жительства в Москве и Московской губернии».[78] 8 ноября Калинину было объявлено постановление о запрещении ему жительства в Москве «на все время действия Положения об усиленной охране». Местом жительства он избрал родную деревню, куда и обязался «выбыть из г. Москвы в трехдневный срок».[79] В день объявления постановления Калинин был освобожден из-под стражи. Но вплоть до его отъезда из Москвы за ним велось секретное наблюдение полицейским участком Якиманской части (по месту временного жительства на Б. Полянке в д. № 37/41).[80] Калинину удалось задержаться в Москве и выехать из столицы, как отмечено в полицейских документах, вечером 16 ноября 1910 года.[81]

Арест и высылку из Москвы Калинина объясняет доклад охранного отделения от 26 ноября 1910 года, в котором говорится, что он «был обыскан и арестован в Москве 24 сентября сего года при ликвидации членов Московской организации Российской социал-демократической рабочей партии».[82] Далее отмечалось, что Калинин «входил в состав местной партийной большевистской группы, находившейся в непосредственных деловых сношениях с Заграничным центром и являвшейся базой для прибывающих из-за границы представителей Центрального Комитета, а равно и передаточной инстанцией в деле транспортирования в пределы империи нелегальной партийной литературы. Кроме сего, члены означенной группы, пользуясь газетными сообщениями о последних заграничных событиях, старались использовать таковые, популяризируя их путем усиленной пропаганды в этом направлении среди рабочих масс».[83] Но в этом же докладе вновь указывалось, что при обыске у Калинина «ничего преступного не обнаружено».

Итак, охранка могла лишь констатировать принадлежность Калинина к РСДРП и связь с Московской большевистской организацией, но ей не удалось добыть улик, позволявших учинить над ним судебную расправу. Поэтому власти ограничились административной высылкой.

В ноябре 1910 года Верхняя Троица снова встречала своего земляка.

— Ну вот, в доме и опять хозяин, а я отдохну немного, — радостно говорила мать вернувшемуся сыну. Трудно пришлось ей. Младший сын Семен от нужды подался на заработки в город, а за ним потянулась и дочь Надя. При матери остались Паша да приехавшая весной Екатерина Ивановна с двумя малышами. И опять Михаил Иванович, засучив рукава, работал с утра до ночи. Ему во всем помогала Екатерина Ивановна, которую нужда обучила крестьянскому хозяйствованию. Она пахала, чинила сельскохозяйственный инвентарь, нанялась к Болтовским доставлять в имение почту из Кашина, куда ходила пешком.

На этот раз Михаил Иванович пробыл в Верхней Троице около года. Несколько раз он пытался уехать в Петербург, но жить там без работы было невозможно. Да к тому же Калинин, как высланный в административном порядке, должен был каждую неделю отмечаться в волости. Но в 1911 году он все же вырвался из деревни и нелегально пробрался в Петербург, поступил на Орудийный завод. Бегство, однако, не прошло бесследно: он был арестован и опять выслан в деревню, где подвергался обыскам и строгому контролю жандармов. В 1912 году его вновь можно было видеть в столице, на том же Орудийном заводе: в Петербурге особо чувствовался революционный подъем, а в такую пору Калинин никак не мог быть вдали от рабочих.

Новый революционный подъем, начавшийся в 1910 году, к 1912 году достиг высокого уровня. Нараставшая день ото дня волна стачечного движения приобретала все более отчетливую политическую окраску (если в 1910 году участники политических стачек составляли 8,1 % от общего числа стачечников, то в 1912 году — уже 75,8 %). Подтверждались теоретические прогнозы большевиков: российский пролетариат, оправившись от тяжелых поражений, нанесенных реакцией, вновь заявил о себе как авангарде всех революционных демократических сил в борьбе против самодержавия. В это бурное время партия большевиков была, как и ранее, вместе с пролетариатом. Поднимая классовую борьбу на более высокий уровень, ленинцы с утроенной энергией боролись против оппортунизма, против его проникновения в ряды рабочего класса.

Попытки царизма уничтожить партию большевиков оказались бессильными. Несмотря на все преграды, чинимые властями, большевики быстро восстанавливали свои организации, разгромленные реакцией, превращались в политическую силу, которая вела за собой уже сотни тысяч рабочих. В самом начале 1912 года большевики провели VI Всероссийскую (Пражскую) партийную конференцию, равнозначную по своим решениям съезду. Она подвела итог длительной борьбы большевиков против меньшевизма. Очистив ряды партии от ликвидаторов, она сохранила РСДРП под знаменем большевизма.

М. И. Калинин не был делегатом конференции. Но он хорошо представлял себе, какое значение она будет иметь для партии, поскольку был проинформирован о ее повестке дня петербургскими большевиками во время коротких «побегов» из Верхней Троицы в Питер. Члены вновь избранного ЦК РСДРП во главе с Лениным высоко оценили роль, которую играл Калинин в жизни партии, выдвинув его кандидатом в члены ЦК (в его состав Калинин мог быть кооптирован[84] в любой момент).

Как кандидат в члены ЦК РСДРП Калинин тесно соприкасался с Русским бюро ЦК,[85] осуществлявшим практическое руководство партийной работой в России. В случае необходимости он поддерживал непосредственную связь с Заграничным бюро ЦК. В этот период значительным было участие Калинина в организации помощи большевикам-рабочим — депутатам IV Государственной думы. Их сложные задачи и обязанности вытекали из избирательной платформы партии, разработанной Лениным вскоре после Пражской конференции. Калинин активно пропагандировал эту платформу среди рабочих и агитировал за нее в период избирательной кампании в Думу летом — осенью 1912 года.

В Думе депутаты-большевики, отстаивая интересы трудового народа, постоянно ощущали руководство партии. И когда в связи с арестами членов Русского бюро ЦК оперативное руководство думской фракцией большевиков прерывалось, тогда на помощь большевистским депутатам приходили ведущие деятели столичной организации. Так, после ареста И. В. Сталина и Я. М. Свердлова (февраль 1913 г.) осуществление непосредственной связи с большевистской фракцией Думы ЦК поручил Калинину и Правдину.

Калинин участвовал в проведении нелегальных совещаний, где обсуждались самые насущные вопросы деятельности большевиков-депутатов, линия их поведения в отношении меньшевистской «семерки» в Думе и т. д. Один из депутатов-большевиков, Г. И. Петровский, вспоминая об этом времени, писал:

«Реакция принимала всяческие меры, чтобы не допустить общения большевистских лидеров с рабочими депутатами в Думе. В этот период рабочим депутатам очень много помогал Михаил Иванович. Приходя к нам, он приносил с собой боевой дух петербургских пролетариев и, высказываясь в прениях, как будто со стороны, умело отстаивал большевистскую точку зрения, метко разоблачая политику правящих классов…

Рабочие депутаты внимательно прислушивались к каждому замечанию Михаила Ивановича, ибо это был голос самых сознательных и передовых пролетариев. Его советы помогали нам во многом — в них были сконцентрированы житейская практика и богатый политический опыт».[86]

Русское бюро ЦК в проведении в жизнь решений Пражской конференции, в восстановлении и укреплении столичной партийной организации опиралось на руководящую группу петербургских большевиков, в том числе на М. И. Калинина, Н. Г. Полетаева, Б. И. Иванова, М. С. Ольминского, Н. М. Шверника, Е. П. Онуфриева (рабочий-обуховец, делегат Пражской конференции) и других. С их помощью широко и быстро развертывалась работа в легальных профсоюзах, шло завоевание масс через культурно-просветительное общество «Образование», больничные кассы, страховые общества и другие легальные организации. Эта группа петербургских большевиков энергично боролась за реализацию ленинского плана издания массовой ежедневной рабочей газеты «Правда», участвовала в практической подготовке ее выпуска.

В период бурного революционного подъема голос большевистской партии должны были слышать сотни тысяч рабочих. Но партия по-прежнему находилась в подполье. Ее тысячеголосым рупором могла стать ежедневная легальная газета для рабочих,[87] однако ее издание требовало немалых денежных средств. Без помощи, без поддержки самих рабочих осуществить выпуск такой газеты было бы невозможно. Большевики столицы, а вслед за ними — и других городов повели среди рабочих агитацию в поддержку «Правды».

М. И. Калинин отдавал много сил организации сбора средств в фонд «Правды», неустанно выступал против меньшевиков-ликвидаторов, пытавшихся сорвать ее выпуск.

Политическая и материальная поддержка рабочих определила судьбу «Правды». Газета вышла в свет, как и намечалось, 22 апреля (5 мая) 1912 года, 60-тысячным тиражом. Отмечая исключительную роль рабочих Питера в издании ежедневной боевой большевистской газеты, Ленин писал: «…Петербургские рабочие совершили крупное, — без преувеличения можно сказать, историческое дело.»[88]

Летом и осенью 1912 года Калинин участвует в восстановлении разгромленной царизмом столичной партийной организации, ПК РСДРП, который весной подвергся очередному разгрому, а также районных комитетов и заводских ячеек партии. В числе первых были восстановлены Выборгский, Василеостровский, Петербургский и другие районные комитеты. Осенью был сформирован ПК РСДРП. В ноябре 1912 года Калинин вошел в состав воссозданного Северного областного бюро РСДРП.

Большую работу Калинин вел в различных легальных организациях, в том числе в Сампсониевском обществе образования. Официальной целью общества была культурно-просветительная работа среди рабочих. В 1912 году, войдя в состав правления общества, интерес к которому, кстати, проявляли многие политические партии, Калинин стремился исподволь развернуть в нем политическую работу путем организации лекций, докладов, дискуссий. Усилиями Калинина и других членов правления — большевиков общество постепенно превращалось в один из опорных легальных пунктов большевистской работы в Выборгском районе столицы. Помещение общества в Бабурином переулке большевики иногда использовали и для нелегальных собраний.

Вместе с тем Калинин повседневно вел агитацию и пропаганду на Орудийном заводе. В ноябре 1912 года он был арестован здесь как один из «главных подстрекателей и руководителей» однодневной политической забастовки, которую в начале ноября одновременно провели рабочие ряда предприятий столицы, в том числе и Орудийного завода. После допроса в охранном отделении Калинина поместили в Александро-Невскую полицейскую часть, где он просидел около трех недель. В докладе отделения градоначальнику о поводе для ареста Калинина сообщалось: «…Большевик, кандидат в ЦК, активный партийный работник Выборгского района местной организации Р. С.—Д. Р. партии… связан с Невским районом местной организации Р. С.—Д. Р. партии».[89] Охранка констатировала безрезультатность обыска у Калинина. Освобождение из-под ареста последовало после определения меры наказания: по постановлению градоначальника Калинину воспрещалось жительство в столице впредь до особого распоряжения.[90]

М. И. Калинин не покинул Петербург, а лишь поменял место жительства. Он обосновался в 15 километрах от столицы, на станции Озерки Финляндской железной дороги. Рабочие Орудийного завода вынудили администрацию не увольнять Калинина. Тем самым они проявили заботу не только о своем вожаке, но и о его семье. Каждый из них хорошо знал по себе, что значит для семьи даже самая кратковременная безработица ее кормильца. А в семье Калининых подрастало уже трое ребятишек. Самому старшему не было еще и пяти лет. Екатерина Ивановна, жившая с малышами в Верхней Троице, изредка навещала мужа, привозя в Питер на свидание с отцом то одного, то другого ребенка. Михаил Иванович очень любил детей и страшно скучал по ним в долгой разлуке.

Удержаться Калинину на Орудийном заводе, однако, не удалось. В январе 1913 года полиция вновь арестовала его под предлогом нарушения им запрета на жительство в столице. Большевистская «Правда» незамедлительно откликнулась на этот произвол властей, сообщив об аресте и о протесте рабочих Орудийного завода. «Вчера, 17-го января, в 2 часа дня, — писала „Правда“, — на завод приехал жандармский офицер со свитой из 4-х агентов охранного отделения и 1 околоточного… После краткого разговора с офицером помощник начальника потребовал в проходную контору рабочих Михаила Калинина, Добрасова и Беднякова. Последнего на заводе не оказалось, первым же двум объявили, что они арестованы…

Весть об аресте двух товарищей быстро облетела весь завод и сильно взволновала всех рабочих… Рабочие решили 18-го января избрать депутации к начальнику завода, чтобы выяснить, почему администрация допустила арест товарищей на заводе и что она намерена предпринять для освобождения двух арестованных товарищей…»[91]

Спустя некоторое время Калинин был освобожден из-под ареста. Ему было предписано немедленно покинуть Петербург. Но он и на этот раз «ослушался». Исчезнув на две недели с глаз охранки (уехал в Верхнюю Троицу), Калинин по возвращении устроился на завод «Айваз», который также находился на Выборгской стороне, но за городской чертой, в Лесном. В июле 1913 года Калинин снова вынужден быть в деревне. Но осенью он уже трудился на «Айвазе», в инструментальной мастерской. На заводе было много рабочих, не имевших — по политическим мотивам — права на жительство в столице (они селились в Озерках, Шувалове и в других местечках Петербургского уезда). При таком контингенте рабочих Калинину сравнительно быстро удалось восстановить заводскую партийную ячейку, превратить ее в крепкую, боевую большевистскую организацию.

Большевики-айвазовцы, руководимые Калининым, сыграли важную роль в поддержке газеты «Правда» питерскими рабочими, в проведении подписки на нее, в распространении и спасении многих номеров газеты от конфискации тиража.

М. И. Калинин принадлежал к той части правдистов, которая выполняла директиву партии — прочными узами связать большевистскую «Правду» с рабочей массой. «С выходом „Правды“, — отмечал в одном из своих выступлений Калинин, — значительно расширился фронт борьбы против царизма. Прием подписки на газету, сбор средств на ее существование, доставка газеты на заводы и раздача ее подписчикам — все это вовлекало значительное количество новых рабочих в революционную борьбу…

Я тогда работал на заводе „Айваз“ и хорошо помню, какое изменение внес выход „Правды“ в нашу внутрипартийную жизнь. Заводская организация сразу же получила огромную нагрузку практической революционной работы».[92] С помощью «Правды» большевики «Айваза», как и многих других предприятий, втягивали в орбиту ее политического влияния не только кадровых рабочих, но и значительную часть еще не искушенной в вопросах классовой борьбы заводской молодежи, а также женщин — работниц завода.

Учитывая полулегальное существование «Правды», которая после официального закрытия ее властями 5 июля 1913 года[93] продолжала издаваться под другими названиями, постоянно подвергаясь гонениям цензуры и полиции, Калинин организовал на «Айвазе» своеобразные оперативные группы правдистов, каждая из которых имела свое задание и должна была обеспечивать надежность его выполнения: одна группа доставляла газету из типографии, другая вела подписку на «Правду», третья распространяла ее среди подписчиков. Каждая такая операция была чревата опасностью. Так, например, рабочие, обеспечивавшие доставку, должны были быть к часу ночи в типографии, с тем чтобы получить оттиски тиража еще до того, как первый отпечатанный лист вернется из цензуры. Большевики печатали тираж, не дожидаясь решения цензора. И если следовал приказ конфисковать номер, то часть тиража была уже вывезена из типографии и роздана. Иногда приходилось выносить газету из типографии в момент, когда туда уже нагрянула полиция. Сколько находчивости проявляли айвазовцы в подобных ситуациях! Разносчики прятали кипы газет в квартирах, если не могли сразу же доставить на завод. Но к утру, как правило, газета была в цехах и распространялась среди подписчиков. «Утром, бывало, — рассказывал Калинин, — читаешь сообщение о конфискации номера и одновременно видишь его в руках рабочих. И для наших товарищей было делом чести доставить на завод именно конфискованный номер».[94]

Агитация за газету, за подписку на нее была не менее сложным делом: на «Айвазе», как и на других заводах, шла упорная борьба с меньшевиками-ликвидаторами, а также эсерами за влияние на рабочую массу. Благодаря усилиям Калинина и заводской большевистской ячейки среди двух тысяч рабочих «Айваза» каждый четвертый являлся в 1913–1914 годах подписчиком «Правды». К работе по доставке и распространению газеты Калинин стремился привлечь молодых рабочих, что помогало развивать их организаторские способности, содействовало их политическому росту. В результате работа вокруг «Правды» увеличивала партийные ряды большевистской организации завода.

Одним из опорных пунктов большевиков стал профсоюз металлистов Петербурга, восстановленный в апреле 1913 года. Калинин имел прямое отношение к воссозданию и деятельности союза, шедшего в авангарде стачечного движения. В правлении преобладали большевики, и оно было надежной базой ПК в нелегальной работе среди пролетариата столицы.

Центральный Комитет партии придавал большое значение участию большевиков в страховой кампании, завоеванию прочных позиций в правлениях страховых обществ, ибо через них пролегал прямой путь к рабочим массам. Калинин находил время для живейшего участия в страховой кампании. В 1913 году он часто бывал на рабочих собраниях, где избирались уполномоченные в страховые советы, больничные кассы, разъяснял большевистскую программу в страховом вопросе. Призывая голосовать за кандидатуры большевиков в состав уполномоченных в страховые советы и больничные кассы, он четко и ясно указывал, за какие требования, права и интересы рабочих будут бороться уполномоченные-большевики: за распространение страхования на все категории рабочих, за осуществление страхования по всем его видам, за полное возмещение заработка при потере трудоспособности и организацию страхования за счет предпринимателей, за свободу страховой кампании для рабочих, обеспечение самоуправления застрахованных рабочих и т. д. После такой конкретной, убедительной агитации многие рабочие отдавали свои голоса большевистским кандидатам. А это в итоге означало расширение большевистского влияния среди рабочих масс, укрепление связи с ними. С целью еще большей активизации усилий в страховой кампании и пропаганды большевистской программы по рабочему вопросу через печать с осени 1913 года по инициативе Ленина начинает издаваться журнал «Вопросы страхования». Редакции журнала оказывали содействие Калинин, Шверник и другие питерские рабочие. В частности, они умело организовывали материал для публикации в журнале, расширяя сеть его корреспондентов.

Осенью 1913 года Калинин был кооптирован в члены ЦК РСДРП. Решение о пополнении Центрального Комитета партии[95] рядом практических работников было принято на Поронинском совещании, созванном ЦК в сентябре 1913 года. На этом совещании был поставлен вопрос о созыве очередного, VI партийного съезда. В апреле 1914 года Ленин провел в Кракове два рабочих совещания ЦК, где детально обсуждался вопрос о съезде. Было намечено провести его в августе 1914 года в Галиции, Кракове или Поронине. Для подготовки съезда создавалось специальное организационное отделение ЦК, названное в целях конспирации «Рабочей кооперативной комиссией». На заседании ЦК 17 апреля кандидатами в эту комиссию Ленин предложил таких видных петербургских рабочих, как М. И. Калинин, А. С. Киселев, В. В. Шмидт. Комиссия ЦК по подготовке съезда должна была опираться на создаваемые на местах областные организационные комиссии. На Калинина была возложена вся подготовительная работа по Петербургу. В помощь ему были выделены партийные работники районов. Весной и летом 1914 года организационная комиссия ЦК и местные комиссии провели обсуждение повестки дня, определение норм представительства, выдвижение кандидатов. Хотя проведение съезда и сорвалось из-за начавшейся первой мировой империалистической войны, подготовка к нему не прошла бесследно. Она имела важное значение для сплочения большевистских организаций под знаменем революционного марксизма, пролетарского интернационализма, для упрочения позиций ленинской партии в рабочем классе.