Янус в трех лицах

Распродажа друзей — не признак банкротства, а признак карьеры.

Леопольд Новак

Впервые автор услышал историю о предательстве полковника Олега Пеньковского — он же «Янг», «Алекс» и «Герой», в гроссбухах МИ-6 Великобритании и ЦРУ США, на лекции по оперативной подготовке в Высшей школе КГБ. Но разве он мог предположить, что пройдет некоторое время, и автор окажется в том подразделении военной контрразведки, сотрудники которого принимали активное участие в разоблачении матерого шпиона двух разведок в недрах ГРУ.

В литерных (аналитических. — Авт.) делах в середине 70-х годов еще было много свежих материалов о деятельности предателя, так как непосредственное участие в его разоблачении принимал оперативник, ставший со временем начальником 1-го отдела 3-го Главного управления КГБ СССР генерал-майор И.А. Ермолаев и его коллеги, защищавшие военную разведку от посягательств спецорганов противника.

Военная карьера полковника Пеньковского даже на первый взгляд была довольно необычной. После окончания в 1939 году Киевского военного училища был направлен в войска политруком батареи. Участвовал в Польском походе и Зимней войне 1939–1940 годов. В 1940–1941 годах — помощник начальника политотдела по комсомольской работе Московского артиллерийского училища. Через год стал старшим инструктором по комсомольской работе Политуправления Московского военного округа (МВО). 1942–1943 годы — офицер по особым поручениям Военного совета МВО; 1943–1944 годы — начальник учебного отряда, а позднее командир артбатальона 27-го артполка 1-го Украинского фронта (1-го УФ); в 1944–1945 годы — порученец командующего артиллерией 1-го УФ С.С. Варенцова, будущего главного маршала артиллерии. В 1945 году — командир артполка 1-го УФ.

Потом карьера стремительно росла: Военная академия им. М.В. Фрунзе; старший офицер мобуправления штаба МВО; офицер Главного штаба Сухопутных войск; Военно-дипломатическая академия СА; учеба на Высших курсах в ВА им. Ф.Э. Дзержинского; с 1953 года и до позорного завершения карьеры в 1962 году — служба в ГРУ. В 30 лет он стал полковником.

На служебную карьеру Пеньковского повлияли многие факторы: связи в верхах, женитьба по расчету и весь букет качеств приспособленца. Это было время, когда система продвигала только людей с теми установками и способностями, которые ей были нужны. Но вот парадокс, замечено, карьеру делают не самые умные и эффективные, а самые авантюрные, амбициозные, неталантливые, а «свои». Ничего не изменилось с тех пор в этом мире.

С 1960 по 1962 год — работа «под прикрытием» в качестве заместителя начальника Управления внешних сношений Госкомитета Совета министров СССР по науке и технике (ГКНТ). На одном из приемов в Москве делегации бизнесменов Пеньковский познакомился с Гревиллом Винном, оказавшимся не только предпринимателем, но и агентом британской разведки МИ-6. И он решился действовать, понимая, что мысль о скорости, быстрее любой скорости. По существу, это знакомство стало точкой отсчета предательской деятельности советского полковника, завершившейся скоро его арестом…

* * *

В ноябре 1960 года он предложил свои услуги ЦРУ, в апреле 1961 года — английской разведке МИ-6. Так кто такой Пеньковский? Документы дела оперативной разработки (ДОР) свидетельствовали, что, будучи по натуре авантюристом, он вел двойную жизнь. Одна была фальшивая, показная, другая — реальная, подлинная. Из этих двух ипостасей он хотел иметь выгоду в виде высоких зарплат, подарков, служебных перспектив, считая, что деньги не главное, но главное — на них можно купить. Он лебезил перед начальством, умел показать мокрую спину при минимальных затратах собственных сил. Некоторые сослуживцы принимали его угодничество как человеческую доброту, а карьеризм — как служебное рвение. Нередко успехи сослуживцев он выдавал за свои.

Помнится, на одном из занятий по оперативной подготовке генерал-майор И.А. Ермолаев на вопрос автора о личных качествах «оборотня» ответил примерно так:

— Качество личности — это ее совокупный психологический портрет, к сожалению, у нас мало изучается и не измеряется роль человека в коллективе. Порой руководство оценивает работника, создавшего себе репутацию словами, а не делами. Не случайно в личных делах многих военнослужащих, в том числе офицеров разведки, лежали характеристики-близнецы с одной стандартной концовкой: «…предан социалистической Родине, Коммунистической партии… хранить секреты умеет» и прочее. Так было и с Пеньковским.

Даже у оперативника, обслуживавшего подразделение, в котором трудился будущий шпион, были на него разрозненные данные, но он не смог свести их в единый психологический портрет. Объективно же этот портрет сложился только в ходе следствия. В нем есть такие мазки: человек умный, обладает организаторскими способностями, одновременно тщеславен и честолюбив, любил, когда его замечали и отмечали, постоянно искал высокопоставленных покровителей и через них всякий раз пробивал карьеру. Даже женитьбу на дочери известного генерала подчинил своему пути к успеху.

Крепкой семьи не создал и действовал, сообразуясь с собственной логикой авантюриста. Была у него еще одна характерная черта — постоянное подчеркивание своей близости к высокопоставленному начальству…

На вопрос, как и когда оперативники вышли на «крота», Ермолаев ответил, что первые подозрительные признаки косвенного характера появились у работника тогда, когда стали поступать данные о проявлении Пеньковским повышенного интереса к секретам, выходящим за пределы его должностных обязанностей. Таких сигналов, считавшихся тогда субъективными, было несколько. Но когда появилось сообщение, что при работе с секретными документами он закрывает на замок дверь кабинета, чекисты стали пристальнее присматриваться к полковнику…

И вот 30 декабря 1961 года сотрудники наружного наблюдения (НН) засекли подозрительную встречу жены английского дипломата Анны Чизхолм с неизвестным мужчиной в подъезде дома № 4 по Арбатскому переулку. При установлении личности им оказался советский гражданин, полковник ГРУ Олег Пеньковский. С этого времени и началась активная работа по сбору улик на предателя.

Было установлено, что он вне службы вел разгульный образ жизни, который требовал больших расходов. О его времяпрепровождении ходили легенды. Офицер любил расслабиться в ресторанах и кафе с нужными ему людьми, то ли для «ошкуривания» объекта беседы — получения от захмелевшего болтуна секретных сведений, то ли из-за рыцарского ухарства в щебетании с дамой сердца. Однажды он так «назюзюкался», что, сидя за столиком в ресторане с очередной жрицей любви, в знак подчеркнутого уважения к даме снял с ее ноги туфельку, налил туда шампанского и, провозгласив тост за здоровье присутствующей, выпил из этого «бокала».

— Браво, браво! — закричала публика, редко видевшая такое проявление чувств кавалера к не первой свежести молодой особе…

* * *

У бравого полковника зарплаты на утехи не хватало. И он решил найти легкий, но грязный и опасный источник их получения — связать судьбу свою со шпионажем. Контакт с американцами не получился — они осторожничали. Надо заметить, что в то время начальник контрразведки ЦРУ США Д. Энглтон не очень доверял инициативникам. Тогда Пеньковский в апреле 1961 года, находясь на представительском ужине в ресторане гостиницы «Националь», рассказал англичанину Г. Винну о себе, работе в ГРУ и своем желании сотрудничать с разведкой Великобритании.

А уже 20 апреля того же года во время командировки в Лондон в гостинице «Маунтройял» он встретился с высокопоставленными чинами МИ-6 и ЦРУ, где и был завербован, получив псевдоним «Янг». Вербовку закрепили письменным обязательством — подпиской. Тут же в номере ему была поставлена задача по сбору политической, военной и экономической информации. Заморские хозяева передали своему агенту чувствительный транзисторный приемник для прослушивания шифрованных радиопередач, блокнот с шифрами и кодами, средства для нанесения и проявления тайнописи, миниатюрный фотоаппарат «Минокс», фотопленки и другие предметы шпионской экипировки. Все это он, вернувшись в Москву, спрятал дома в оборудованном тайнике письменного стола. С этого рубежа «оборотень» начал активно работать в ГРУ против военной разведки и всей страны.

Во время вояжей по роду службы в европейские столицы Пеньковского «натаскивали» как собаку для охоты. На конспиративных квартирах (КК) его обучали (занятия шли по несколько часов), как советскому военному разведчику стать первоклассным шпионом. В то же время «доили» — устно выпытывали все то, что он хранил в памяти. А хранил он много, так как собирал товар для продажи. Выслуживаясь перед «хозяевами», Пеньковский заявлял: «Взорву в Москве все что угодно, выполню любое задание».

Для снятия стресса ему предлагали секс с проститутками, работавшими на английскую разведку. От такого отдыха он, естественно, не отказывался. Шпион понимал, что это своеобразная плата за страх, за нервное перенапряжение в ходе предательской работы. О низости и скотстве своих поступков не думал, корыстолюбивый мечтатель думал только о деньгах, больших деньгах. О фактах обширных связей Пеньковского с женщинами легкого поведения и прожигания жизни в питейных заведениях потом признаются на судебном процессе свидетели — его собутыльники по пьяным оргиям — Рудовский и Финкельштейн.

За время заграничных поездок «крот» передал противнику 106 экспонированных фотопленок, в которых было более пяти тысяч кадров. В них находились материалы секретного характера, полученные разными путями на шпионской стезе…

А теперь к вопросу его «засветки». Согласно плану по связи в Москве шпион должен был передать часть собранных им секретных материалов при личной встрече с женой английского дипломата Анной Чизхолм на Цветном бульваре, где она часто гуляла с детьми. Коробка конфет, в которой лежали четыре фотопленки, была передана в качестве «угощения» детям англичанки на лавочке одной из детских площадок, куда якобы «случайно» забрел Пеньковский. Естественно, он не знал, что уже находится «под колпаком» контрразведки.

«Затуманить» шпионские контакты и обеспечивать безопасность своего агента в советской столице должны были сотрудники посольства Великобритании А. Рауссел, Г. Кауэлл, его жена П. Кауэл, Р. Чизхолм и его жена А. Чизхолм, Д. Варлей, Ф. Стюарт и сотрудники посольства США А. Дэвисон, X. Монтгомери, Р. Карлсон, Р. Джэкоб, В. Джонс.

В 1962 году в ходе агентурно-оперативных мероприятий (АОМ) был визуально получен еще один серьезный уликовый факт. Контрразведчики зафиксировали момент фотографирования Пеньковским на подоконнике окна каких-то документов, что дало еще одно основание подозревать хозяина квартиры в причастности к разведке противника. Уже тогда техника позволяла фиксировать не только манипуляции подозреваемого в шпионаже с листами машинописного текста, но и четко определить его работу с неизвестным фотоаппаратом. После получения такой информации на квартире подозреваемого был проведен негласный обыск, в результате которого оперативники обнаружили тайник со шпионской экипировкой.

22 октября 1962 года после получения санкции от генерального прокурора Пеньковский был арестован при выходе из здания ГКНТ. В ходе теперь официального обыска на квартире подозреваемого в шпионаже был обнаружен тайник с арсеналом шпионского снаряжения: шифры, коды, средства тайнописи, два фотоаппарата «Минокс», микрофотопленки, машинописные листы секретных документов, письма прикрытия и т. д. Тогда же была изъята и инструкция с рекомендациями в работе по радиосвязи, в которой говорилось:

«Мы считаем, что этот способ имеет большие преимущество с точки зрения безопасности… Вам очень важно натренироваться, чтобы Вы могли узнать и записать цифры при передаче… для этого нужно просто регулярно практиковаться».

А вот то, что касалось тайников:

«Они будут оставаться основным способом для посылки сообщений и материалов Вами. Для оперативности этого способа ном необходимы описания тайников, обещанные Вами. Вам придется в будущем находить и другие. При выборе тайников имейте в виду, что они должны находиться в местах, нормально доступных иностранцам. Мы считаем, что будет лучше, если мы будем заранее согласовывать день и час, в который Вы будете заряжать условленный тайник, чтобы мы могли его сразу же опустошить, не дожидаясь сигнала…»

Дальше в шести пунктах шло подробное разжевывание технологии работы с тайниками. «Оборотень» на следствии и суде признался, что фотографировал технические отчеты по ракетно-артиллерийской тематике и другие секретные материалы, выуживал данные военного характера у своих знакомых военнослужащих, сообщал ТТД о советском вооружении, которые получил во время службы в армии. Он признался, что на сотрудничество и иностранными разведками он пошел из корыстных побуждений — не хватало денег на развлечения с собутыльниками и женщинами легкого поведения.

И еще одна деталь о его аморальности и дичайшей безнравственности в ходе борьбы за свою паскудную жизнь. Вчитавшись в его обращение к руководству КГБ при СМ СССР на третий день после ареста, делается зябко сердцу, нет, оно леденеет, особенно вспоминая слова, кажется, Гумбольдта о том, что нравственность народов и человека зависит от уважения к женщине:

«Прошу Вас оказать мне доверие и помочь реабилитироваться и вернуться в наше Общество и в свою семью ценой огромнейшей пользы, которую я сейчас еще имею возможность принести. Я смогу вырвать у врага гораздо больше сведений и материалов, нежели передал.

Это реально с точки зрения сложившихся в настоящее время условий, что является моей жизненной целью. Не превращайте меня в труп — это будет подарком врагу. Забросьте туда, где меня ждут. Большего вреда я уже не принесу, и Вы ничем не рискуете.

Беру на себя следующие условия: если изменю своему обещанию и буду присылать некачественные материалы или «дезу» — уничтожьте семью, да и со мной Вы можете всегда расправиться. Но этого не будет. В горячем стремлении принести сейчас реальную пользу Родине — моя сила.

Помогите искупить преступление.

О. Пеньковский 25. X. 1962 г.»

Он был предателем — и страхи его были страхами предателя. Подонок отдавал на заклание даже семью — трех женщин, жену и двух дочерей, младшей было всего 8 месяцев, ради сохранения своей подлой жизни.

* * *

Как уже упоминалось, Пеньковский вышел на англичан через Г. Винна. Кто же этот господин? Родился он в Англии

в 1919 году в семье инженера, работавшего в шахтах Среднего Уэльса. После окончания школы продолжил учебу, получил высшее образование. В начале войны был призван в армию по мобилизации и служил в военной разведке. По завершении военного лихолетья занялся бизнесом. Вначале коммерческая деятельность не заладилась — не хватало средств и опыта. В это время, по всей вероятности, ему подставила плечо английская разведка. Не без помощи МИ-6 он основал две компании — «Грэвилл Винн лимитед» и «Мобайл Экземишенз лимитед». Собака лает там, где она привязана, а его разведка привязала к себе…

Будучи представителем этих и ряда других фирм, Винн мотался по странам Европы. Бывал и на территории СССР. Английская разведка стала активно работать с ним начиная с 1955 года, понимая, что его деятельность — это прекрасная «крыша» для операций по связи. Его подучили шпионскому ремеслу на спецкурсах. Таким образом, он стал профессиональным разведчиком, использующим легальные возможности для проведения подрывных акций на территории Советской России как главного противника в ходе холодной войны.

После ареста Пеньковского Винн вскоре был задержан -2 ноября 1962 года в Будапеште спецслужбами ВНР и на основании договора с СССР был передан его представителям. Вполне понятно, каким представителям… На суде было установлено, что Винн, выполняя задание МИ-6, намеревался направить в Москву несколько фургонов, согласовав это мероприятие с ГКНТ, для демонстрации фильмов, показа диапозитивов и чтения лекций на техническую тематику.

В одном из фургонов был устроен тайник, в котором Пеньковского планировали вывезти на Запад в случае непредвиденной ситуации. Советский «крот» беспокоился за свою шкуру, неоднократно ставя вопросы гарантий своей безопасности. Американцы и англичане обещали разные варианты оставления СССР, вплоть до побега на подводной лодке, рыболовецкой шхуне или самолете. Специалисты английской разведки в Лондоне изготовили для своего агента фальшивый паспорт на имя Бутова Владимира Григорьевича с тем расчетом, что в случае опасности он должен был перейти на нелегальное положение и находиться определенное время в условленном месте. Эта забота так растрогала предателя, что он отправил в Центр шифровку такого содержания:

«Мои друзья!

Получил ваше письмо с паспортом и описанием к нему… Крепко жму ваши руки, большое спасибо за заботу обо мне, я всегда чувствую вас рядом с собой. Ваш друг.

5 сентября 1962 года».

Пеньковскому иностранцы обещали звание полковника английской и американской армий, ответственную должность в разведке этих стран и оклады в несколько тысяч долларов. По тем временам это была внушительная сумма. Кстати, находясь в одной из командировок в Лондоне, он на конспиративной квартире даже примерял полковничью форму армии США. Спецслужбы его лицемерно хвалили, но вывозить за границу не спешили — им казалось, он еще мало поработал на них.

Автор не раз обращался как к оперативным, так и следственным материалам по делу Пеньковского не только для расширения своего контрразведывательного кругозора, но и для проведения занятий с личным составом подразделения. Это был уникальный опыт разоблачения матерого шпиона, и это опыт ветеранов нельзя было потерять. Он в полную меру использовался нами в разоблачении более крупного «оборотня» — генерал-майора Полякова, а чем будет рассказано ниже.

О том, как работали контрразведчики на последней фазе ДОР, видно из содержания протокола следственного эксперимента для подтверждения правильности показаний шпиона о способе использования тайника № 1.

«В ночь на 2 ноября 1962 года на столбе № 35 по Кутузовскому проспекту в Москве была сделана ранее описанная Пеньковским метка. В это же время в подъезде дома № 5/6 по Пушкинской улице был заложен тайник в виде спичечной коробки, обмотанной медной проволокой, при помощи которой она крепилась к костылю, поддерживающему отопительную батарею. В коробку было вложено донесение, изъятое у Пеньковского при аресте. Подъезд был оборудован специальной аппаратурой, позволяющей видеть и фотографировать действия человека, изымающего содержание тайника.

В 8 часов 50 минут были набраны номера телефонов, названные Пеньковским, а в 9 часов 20 минут у столба с меткой появился помощник военно-воздушного атташе посольства США в Москве А. Девисон. Он дважды прошел мимо столба, внимательно осматривая его. В 15 часов 15 минут в подъезд дома № 5/6 по Пушкинской улице зашел человек, который в момент изъятия содержимого тайника был задержан сотрудниками органов госбезопасности. При проверке документов этот человек оказался сотрудником американского посольства в Москве Р. Джэкобом».

Эксперимент лишний раз подтвердил, что Пеньковский — реальный, действующий агент иностранной разведки, с которым противник сотрудничает четко и профессионально.

А теперь об ущербе, нанесенном стране шпионом. Он был огромен по своим политическим, военным и экономическим параметрам. Это было время становления наших Ракетных войск стратегического назначения (РВСН). Разворачивались на боевые дежурства межконтинентальные баллистические ракеты (МБР). Режим секретности в то время по этому роду войск был жестким, потому что это были особо охраняемы секреты нашего нового оружия. Пеньковский через свои связи в центральном аппарате МО СССР по крупицам собрал и выдал данные о некоторых местах расположения этого грозного оружия с координатной привязкой к конкретной местности, а также отдельные планы по строительству новых шахтных колодцев для МБР.

Военному ведомству пришлось срочно менять не только планы оснащения РВСН ракетной техникой, но и «уходить» с отдельных, уже готовых боевых позиций. Стоили эти мероприятия государству очень и очень дорого.

Огромный вред нанес «Янг» ПВО страны, выдав святая святых — отдельные элементы системы опознавания, называемой «свой — чужой». Пришлось казне СССР тратить колоссальные средства на восстановление режимных мер.

Кроме того, Пеньковский «проинформировал свое новое руководство» о структуре центрального аппарата ГРУ по состоянию на 1960–1961 годы, руководителях военной разведки и отдельных офицерах, работающих в резидентурах за рубежом, местах дислокации некоторых НИИ ГРУ, доктринальных сведениях о стратегическом и тактическом использовании нелегальной разведки. Этим самым он не только сковал и дезорганизовал деятельность наших разведывательных аппаратов за границей, но и практически бросил отдельных вчерашних коллег под жернова контрразведки противника.

Вместе с тем он передал секретные сведения о военной политике страны, о направлениях в развитии новейших видов оружия, в частности, лазерного… Ущерб стране, нанесенный шпионом, был огромен. Нетрудно представить, что негативные последствия были во много крат больше и опаснее для боеготовности Советской армии, если бы чекисты не выдернули этого «крота» из своей норки, прорытой не без помощи спецслужб янки и томми. Неслучайно реакция руководства СССР была молниеносной и жесткой. Были сняты с должностей и разжалованы до званий генерал-майоров: начальник ГРУ генерал армии И. Серов, главный маршал артиллерии С. Варенцов. Серьезно наказали и ряд других генералов и офицеров.

11 мая 1963 года Военная коллегия Верховного суда СССР огласила приговор изменнику Родины 0. Пеньковскому и Г. Винну. Суд приговорил Пеньковского к расстрелу, а Винна — к 8 годам лишения свободы. Суд также вынес частное определение о незаконной деятельности ряда сотрудников посольств США и Великобритании в Москве.

А 17 мая того же года центральные газеты опубликовали сообщение:

«Президиум Верховного Совета СССР отклонил ходатайство о помиловании Пеньковского О.В., приговоренного Военной коллегией Верховного суда СССР за измену Родине к смертной казни — расстрелу.

Приговор приведен в исполнение».

Так закончилась операция советских контрразведчиков по Янусу в трех лицах — «Янгу», «Алексу» и «Герою», так называемого противником в своих документах, нацеленного спецслужбами противника на длительную работу. Нужно признать, большую помощь в работе контрразведчиков по разоблачению матерого шпиона оказывали руководство ГРУ и отдельные офицеры военной разведки.

Это был ощутимый удар по ЦРУ и МИ-6. За провал Пеньковского слетели со своих должностей непосредственные руководители агента в американской и английской разведках. А чтобы хоть как-то реабилитироваться перед своим руководством, разжечь антисоветские настроения и опорочить Советский Союз, ЦРУ состряпало фальшивку под названием «Записки Пеньковского», изданную в ноябре 1965 года, наверное, в трехлетний юбилей провала своего ценного агента. Это был от начала до конца фальшак. По этому поводу бывший сотрудник ЦРУ Пол Плэкстон в одной из статей журнала «Уикни ревью» писал: «Утверждение издателей «Записок…» о том, что Пеньковский передал рукопись на Запад еще осенью 1962 года, звучит нелепо, так он, зная, что за ним внимательно следят, не стал бы подвергать себя опасности разоблачения».

А еще один осиновый кол забил издателям «Записок…» известный «специалист по русскому вопросу» Зорза из английской газеты «Гардиан». Он тоже воспринял эту книгу как фальшивку и обратился в ЦРУ за ее русским текстом. Однако, как пишет Зорза, «штаб американской разведки не смог предъявить оригинала».

Вот и вся правда о Пеньковском и его несуществующих «Записках»…

* * *

Прошло время, почти полстолетия, и вдруг стали появляться отечественные фейки относительно предателя Пеньковского и его якобы положительной роли в укреплении взаимоотношений между СССР и США. Офицер ГРУ Генштаба, сбежавший в Англию, капитан Владимир Резун, он же ставший писателем и кормящийся своими литературными заработками, много пишет. Говорят, суммарный тираж книг предателя в России уже превысил тиражи Брежнева. «Суворов» поражает своей способностью ставить исторические события с ног на голову. Тут и блеф о сожжении живьем Пеньковского в мини-крематории на территории ГРУ, и роль последнего в предотвращении третьей мировой войны, и байки о внедрении начальником ГРУ И. Серовым «оборотня» в ГКНТ для дезинформации противника, и о том, что он действовал не самостоятельно, а по указкам свыше, и прочая бредятина.

Совсем не обидно читать, когда в этой тематической меже барахтаются провалившиеся в нее журналюги-дилетанты. Их можно простить, это их не вина, а беда. Но, когда встречаются подобные обоснования со стороны российских спецслуж-бистов, делается неловко.

В 2010 году вышла книга бывшего советского разведчика Анатолия Борисовича Максимова «Главная тайна ГРУ. «Дело Пеньковского» — герой, а не предатель!». Внимательно прочел ее: анализ скрупулезный есть, логики не увидел. Сомнения в правдоподобности содержания книги сразу же выстрелили пулей. В ствол книги был заложен старый патрон с подмоченным пороховым зарядом знакомого американского калибра — «Записки Пеньковского». Убеждать автора нет смысла — Пеньковский слишком много сдал такого, за что заплачено большими деньгами и кровью, чтобы руководство страны пошло на это шарлатанство.

Шпион получил по «заслугам» того, что и кого он предал. И в этом весь сказ, который нашел подтверждение через несколько близкостоящих источников к исполнению приговора предателю. Судьбу он написал сам — ее ему Кремль и МО СССР не создавали.