В кабинете Сталина без Сталина?

В кабинете Сталина без Сталина?

Итак, вопрос, был ли Сталин 22 июня 1941 г. в Москве и в Кремле, остается открытым для современных исследователей. Причин для сомнений более чем достаточно из-за многочисленных «почему».

Почему 22 июня по радио выступил не он, а Молотов?

Почему Молотов выступил лишь через восемь часов после немецкого нападения?

Почему Сталин выступил по радио только 3 июля?

Почему на трех директивах фронтам 22 июня нет не только подписи, но ни единой правки, сделанной рукой Сталина?

Почему Сталин написал матерную резолюцию на докладной наркома госбезопасности Меркулова от 17 июня 1941 г. о готовности немецких войск к нападению на СССР?

Почему по Москве в начале войны ходили слухи, что Сталина нет в столице?

Почему Сталин, делавший все, чтобы у нашей страны была самая большая и самая сильная в мире армия, в последние предвоенные месяцы фактически способствовал снижению ее боеспособности и объяснял это необходимостью не допустить провокации на границе, что и привело к катастрофе 22 июня 1941 г.?

В воспоминаниях представителей высшего советского руководства о начале войны почему-то никто из них, кроме Жукова и Чадаева, не рассказывает, как внешне выглядел Сталин в период 18 июня – 3 июля 1941 г., хотя все описывают общение с ним в эти дни, приводят его высказывания по различным вопросам и принятые им решения. Но ведь эти высказывания и решения могли быть услышаны по ВЧ-телефону. Поэтому и имеют место расхождения в воспоминаниях Молотова, Микояна, Жукова, Чадаева, Пересыпкина, Власика и др. и в записях о посещении ими кабинета вождя в последние предвоенные и первые дни войны. Просто когда писались мемуары, никому в голову не могло прийти, что все посещения кабинета вождя фиксируются и эти данные когда-нибудь опубликуют. Но это произошло, и сегодня есть документ, в котором записано, кто и когда (по дням и с точностью до минуты) переступал порог сталинского кабинета на протяжении всего периода его работы там. Это так называемый Кремлевский журнал, наконец-то изданный отдельной книгой «Тетради (журналы) записей лиц, принятых И. В. Сталиным (1924–1953 гг.). На приеме у Сталина» [120]. Ранее эти тетради под названием «Посетители кремлевского кабинета И. В. Сталина» печатались с продолжением в журнале «Исторический архив» в 1995 и 1996 гг. Но там отсутствовал обширный научный комментарий и именной алфавитный указатель, содержащий сведения о каждом посетителе с перечнем дат всех его посещений.

В справочнике «На приеме у Сталина» дано подробное описание первоисточника – этого обширного и важнейшего документа. В частности, там сказано:

Записи посетителей кабинета Сталина в Кремле исполнены чернилами разного цвета, чаще всего фиолетовыми (иногда черными, редко – красными), на отдельных (несброшюрованных) листах. С 9 сентября 1927 г. по 14 октября 1941 г. записи велись на листах размером 30 на 10 см, а затем на листах формата школьной тетради. Вероятно, фамилии посетителей вносились в журналы или тетради, из которых затем были вырваны листы с записями (!), а обложки не сохранились. Запись вели дежурные секретари Бюро секретариата ЦК партии, преобразованного сначала в Секретный отдел, а затем в Особый сектор ЦК…

[120, с. 7]

Иногда в кабинете Сталина проводился прием в отсутствие его хозяина. В августе 1933 г. Сталину был предоставлен отпуск на полтора месяца. Как правило, в решениях о предоставлении отпусков Сталину не оговаривалось, кто будет замещать его как председательствующего на заседаниях Политбюро ЦК. В 1933 г. в протоколе заседания Политбюро, которым Сталину был предоставлен отпуск, отмечено, что на время отпуска Сталина замещать его в Комиссии Обороны будет Л. М. Каганович. Вероятно, и на «хозяйстве» в Политбюро оставался этот секретарь ЦК ВКП(б), бывший в то время по совместительству и первым секретарем МК и МГК ВКП(б)… В 1933 г., пока Сталин отдыхал на юге, в его кабинете соратники собирались 21 раз… В 17-ти случаях (из 21) список возглавляет Л. Каганович, в 3-х случаях – Молотов и однажды – Куйбышев (в отсутствие Кагановича и Молотова). Когда список возглавлялся Молотовым, всегда присутствовал и Каганович; когда же во главе списка стоит Каганович, Молотов в большинстве (11 из 17) случаев отсутствует. Таким образом, эти деятели как бы делили между собой лидерство в отсутствие вождя. Судя по записям, в кабинете Сталина собирались в его отсутствие члены Политбюро, сюда же приглашались и те, кто принимал участие в заседаниях или был вызван для согласования и решения каких-либо вопросов. В записях за другие годы также имеются пропуски в приеме продолжительностью в полтора-два месяца и более, совпадающие по времени с отпусками Сталина. Если в годы Великой Отечественной войны Сталин работал практически без отдыха, то в первую же послевоенную осень он позволил себе полуторамесячный отпуск. 3 октября было принято решение Политбюро о предоставлении отпуска Сталину, а через неделю газета «Правда» сообщила, что 9 октября Сталин «отбыл в отпуск на отдых». Первый послевоенный парад на Красной площади, посвященный очередной годовщине Октябрьской революции, состоялся в отсутствие Сталина. В 1946 г. перерыв в приемах в кремлевском кабинете составил уже более трех месяцев, в 1947 г. – два месяца, в 1948 и 1949 гг. – по три месяца. В 1950 г. перерыв в приемах составил около пяти месяцев (после 1 августа и до 22 декабря не зафиксировано ни одного посетителя), а следующий перерыв длился уже более полугода – с 9 августа 1951 г. по 12 февраля 1952 г.

В связи со столь продолжительным отсутствием вождя естественно встал вопрос о его замещении на это время. Если раньше Сталин не боялся оставлять на «хозяйстве» Л. М. Кагановича или В. М. Молотова, то в последние годы жизни он, похоже, опасался доверить управление партией и страной кому-либо одному из ближайшего окружения и поэтому в свое отсутствие как бы разделял функции первого лица между соратниками. Это видно из того, что в ноябре 1952 г. Бюро Президиума ЦК КПСС приняло решение, что в случае отсутствия Сталина председательствовать на заседаниях поочередно будут Г. М. Маленков, Н. С. Хрущев и Н. А. Булганин. Им же поручалось рассмотрение и решение текущих вопросов. Поскольку Сталин был также Председателем Совета Министров СССР, предусматривалось, что заседания правительства в отсутствие Сталина будут вести поочередно Л. П. Берия, М. Г. Первухин и М. З. Сабуров.

[Там же, с. 9—11]

Из процитированного выше следует, во-первых, что при необходимости любой лист Кремлевского журнала, нуждающийся по той или иной причине в изменениях, легко можно было доработать или даже подменить.

Второй же, пожалуй, даже более важный вывод: в журнале регистрировался не факт приема Сталиным того или иного лица, а только факт нахождения того или иного лица в кабинете вождя – без указания, находится ли в это время в своем кабинете сам Сталин. Лучше всего это видно в последних записях – 17 февраля, а также 2, 5, 6, 7, 8 и 9 марта 1953 г. Дело в том, что 17 февраля Сталин последний раз в жизни находился в своем кабинете, 2 марта он лежал на Ближней даче с кровоизлиянием в мозг, а 5 марта в 21.50 умер. Тем не менее, 2-го и 5–9 марта в журнале, как обычно, зарегистрированы с точностью до минуты все, заходившие в его кабинет, и нет никакой отметки об отсутствии его хозяина не только в кабинете, но и вообще на белом свете. Интересная деталь: 5 марта 1953 г. первые посетители – Берия, Ворошилов, Маленков, Молотов и Хрущев – вошли строго по алфавиту в 22.25, ровно через 35 минут после смерти вождя!

Исходя из этого можно сказать, что хотя Кремлевский журнал и является самым важным документом, дающим наиболее полное хронологическое представление о работе Сталина и руководства СССР в 1924–1953 гг., приведенные в нем данные о посетителях кабинета Сталина 18 июня – 2 июля 1941 г. не могут служить подтверждением того, что в эти дни в кабинете находился сам Сталин. Вполне вероятно, что в этот период его заменял Первый заместитель Председателя Совнаркома Молотов, который, как зафиксировано в журнале, в эти дни почти всегда первым входил в сталинский кабинет и всегда последним его покидал.