Таубин в кремлевском кабинете Сталина

Таубин в кремлевском кабинете Сталина

Главный конструктор и начальник ОКБ-16 Я. Г. Таубин был в кремлевском кабинете Сталина всего три раза:

1. 22 июля 1940 г. При этом к вождю были приглашены еще лишь четыре человека: М. Н. Бабурин – соавтор Таубина по пушкам ПТБ-23 и ПТБ-37, ведущий конструктор ОКБ-16 (это была его единственная встреча с вождем); генерал-лейтенант авиации Я. В. Смушкевич – начальник ГУ ВВС (по нынешним понятиям, главком ВВС); генерал-лейтенант авиации П. В. Рычагов – первый зам. начальника ГУ ВВС и генерал-майор авиации А. И. Филин – начальник НИИ ВВС и зам. начальника ГУ ВВС. Совещание длилось 4 часа 45 минут, сначала только с руководителями ВВС, через полтора часа к ним присоединился Филин, еще через час были приглашены Таубин и Бабурин. Учитывая то, что с мая в НИИ ВВС испытывались приобретенные у Германии самолеты, в том числе двухмоторный истребитель Ме-110, можно предположить, что именно тогда, после сообщения Таубина и Бабурина о новой 23-миллиметровой авиационной пушке, и было предложено установить ее и испытать на истребителе Ме-110.

Что было первопричиной такого решения, можно только гадать: то ли неготовность советских самолетов, задерживающая запуск этой лучшей в те годы пушки в серию, то ли уже поступившая просьба немецкого руководства о поставке этой советской пушки в Германию. В любом случае получается, что Таубину лично Сталиным было дано правительственное задание установить пушки ПТБ-23 на немецкий истребитель и обеспечить их стрельбовые испытания на полигоне. И конечно же Таубин заверил вождя, что все будет сделано. (Нельзя не отметить, что все пять участников этого совещания в кабинете вождя были арестованы в мае-июне 1941 г., из них трое расстреляны 28 октября 1941 г., один – 23 февраля 1942 г. и один, М. Н. Бабурин, умер в заключении в 1944-м).

2. 4 октября 1940 г., когда Таубин (без соавтора) находился у вождя почти вдвое дольше, чем в первый раз, – около 3 часов. На этот раз и присутствующих в кабинете было гораздо больше: два члена Политбюро – Молотов и Ворошилов, нарком НКВД Берия, руководство Наркомата обороны – Тимошенко, Кулик, Рычагов, руководство Генштаба – Мерецков, Василевский и Анисов, заместитель начальника ГУ АС ВВС Сакриер, нарком вооружения Ванников, начальник Управления стрелкового вооружения НКВ Склизков, главные конструкторы НКВ – Таубин, Шпитальный и Шпагин. За час до окончания этого совещания пришли члены Политбюро Хрущев, Жданов и секретарь ЦК Маленков. По составу можно предположить, что конструкторы докладывали политическому и военному руководству страны о созданных ими новых видах вооружения. Таубин, вероятно, рассказал о результатах испытаний его пушки МП-6.

Очевидно, с учетом высоких результатов, достигнутых Таубиным и его коллективом, постановлением СНК и ЦК от этого же числа ему была официально поручена новая работа – довести 37-миллиметровую авиационную пушку (позже ее стали называть БМА-37 – «Бабурина моторная авиационная 37-мм» и 11-П – «11-я пушка ОКБ-16») и крупнокалиберный 12,7-миллиметровый авиационный пулемет и поставить их на испытания 25 декабря 1940 г. То есть за полтора месяца возглавляемое Таубиным OКБ-16 должно было довести 37-миллиметровую пушку и разработать новый образец авиационного вооружения – крупнокалиберный пулемет 12,7 мм. Думается, что такие темпы были возможны только потому, что до этого ОКБ-16 уже занималось этим по собственной инициативе[40].

Скорее всего, на том же совещании было принято решение провести испытания пушки ПТБ-23 на немецком истребителе Ме-110 и повторить их в Германии либо обсудить с немцами результаты испытаний, проведенных в НИИ ВВС, а для этого направить в Германию группу специалистов во главе с наркомом Ванниковым, в которую и вошли Таубин со Шпитальным. Это предположение подтверждается тем, что все эти лица были обнаружены мной на фотографиях и в кинохронике мероприятий, связанных с пребыванием делегации Молотова в Берлине 12–14 ноября 1940 г.

3. 15 ноября 1940 г. Об этом посещении, когда Таубин находился в кабинете вождя только один час, я рассказал выше. Но это был звездный час конструктора, ибо за доложенные результаты его работы через две недели ему будет вручен орден Ленина – высший орден страны! В кабинете Сталина при этом находилось много народу, но это не было заседанием Политбюро, так как из его членов там присутствовали только Сталин, Ворошилов и Жданов да еще один кандидат – Берия.

Скорее это походило на заседание Совнаркома[41], поскольку среди присутствовавших были четыре зампреда СНК – Ворошилов, Вознесенский (первый зампред), Малышев и Ефремов (станет зампредом позже), а также семь наркомов, связанных c обороной страны, в том числе сам нарком обороны Тимошенко (и два его заместителя – начальник Генштаба Мерецков и начальник ГАУ Кулик), наркомы Берия (НКВД), Малышев (НКСМ), Ванников (НКВ), Ефремов (НКТМ), Носенко (НКСП), Шахурин (НКАП).

Показательно, что семь из находившихся на сей раз в кабинете Сталина лиц (Малышев, Ванников, Ефремов, Кулик, Мерецков, Носенко), скорее всего, участвовали в работе делегации Молотова в Берлине, хотя официально не входили в ее состав. В течение первых двух часов этого совещания присутствовала и группа руководства автобронетанковых войск – начальник ГАБТУ Федоренко[42], начальник АБТУ Коробков, а также ответственный работник Наркомата химической промышленности Лебедев, возможно также побывавшие в Берлине. Их сменили руководители ГУ ВВС и ГУАС, Рычагов с Сакриером, и конструкторы-вооруженцы Таубин и Шпитальный, побывавшие в Берлине.

Интересно отметить, что нарком авиапромышленности Шахурин вошел в кабинет только через 25 минут после них. Он в Берлине не был, его там представляли два замнаркома – Яковлев и Баландин. Вероятнее всего, что именно на этом совещании Шахурину сообщили о результатах представления авиапушки ПТБ-23 в Германии и предложили вместе с ГУ ВВС издать приказ, который поручал бы заводам НКАП размещение этой пушки на нескольких типах советских истребителей и других боевых самолетах. 3 декабря 1940 г. были начаты работы по установке пушек Таубина на штурмовике Ил-2 конструктора Ильюшина. До 1 марта 1941 г. требовалось сдать 10 самолетов для войсковых испытаний, причем именно с пушками ПТБ-23. Головной серийный Ил-2, поднявшийся в воздух 10 марта 1941 г., был вооружен уже двумя пушками ПТБ-23, однако второй самолет – 23-миллиметровыми пушками ВЯ, разработанными тульскими конструкторами Волковым и Ярцевым, третий – 20-миллиметровыми пушками ШВАК Шпитального, а четвертый – пушками Салищева и Галкина. Причиной этому могло быть, с одной стороны создание вопреки плановой советской экономике здоровой конкуренции в разработке военной техники, а с другой – стремление использовать в новых самолетах оружие, хорошо отработанное в серийном производстве, пусть даже и с несколько худшими характеристиками.

Окончательный выбор пушки для штурмовика Ил-2 руководители ВВС и авиапрома решили сделать после проведения полигонных испытаний в апреле 1941 г., однако решение о том, что Ил-2 обязательно будет иметь 23-миллиметровую пушку, уже было принято. Поэтому решением Политбюро № 29/318 от 31.III.41 г. было принято Постановление СНК и ЦК от того же числа, которым предусматривалось строительство «заводов авиационного вооружения на Украине: в Дарнице завода по производству 23 мм авиационных пушек 10 тыс. шт. в год и в Артемовске завода авиационных пулеметов калибра 12,7 мм мощностью 12 тыс. шт. в год».

В этой связи нельзя не вспомнить, что мировая печать, комментируя результаты переговоров Молотова с Гитлером 12–14 ноября 1940 г., сразу после их окончания отмечала: «Германия хочет создать авиационную промышленность на советской земле» (турецкая газета «Тан» за 18 ноября 1940 г.); предусматривается «постройка германских авиационных заводов в России. Взамен этого Германия предоставит России лицензии на постройку некоторых типов самолетов…» (газета «Стокгольм Тиднинген» за 16 ноября 1940 г.) и т. п. Может быть, поэтому в плане выпуска боеприпасов на 1941 г. заказ на 23-миллиметровые снаряды для новых авиапушек, не установленных пока ни на одном советском самолете, почти в два раза превышал заказ на 20-миллиметровые снаряды для пушки ШВАК, которая была принята на вооружение еще в 1936 г. и установлена на истребителях И-153П, И-16, И-185, Як-3, ЛаГГ-3.

Все это свидетельствует о том, что в тот период 23-миллиметровая пушка Таубина – Бабурина рассматривалась как главное оружие советских истребителей в надвигающейся войне. И это неудивительно, так как по ее характеристикам видно, что она была лучшей авиационной пушкой своего времени и имела самый большой калибр. А работу по ее конструированию поручили Таубину, поскольку до этого он успешно воплотил в жизнь другое свое изобретение – первый в мире автоматический гранатомет.