Мировая сенсация: компания «Аттила»

Мировая сенсация: компания «Аттила»

Большой зал вуппертальского окружного суда 13 мая 1958 года был, как никогда, заполнен представителями прессы, экспертами, публикой и полицейскими. В последнюю минуту пришлось вызвать по тревоге резервную команду полиции, чтобы восстановить тишину и порядок перед оглашением приговора, поскольку во время борьбы за места в зале дело доходило до рукоприкладства. У подножия длинного судейского стола сидели десятка два репортеров с фотовспышками наготове.

Такое напряженное ожидание было вызвано предстоящим приговором судейской коллегии по уголовным делам. Судьи могли появиться в зале в любое мгновение Речь шла не о смертном приговоре или пожизненном заключении. Приговорить должны были к нескольким месяцам, в крайнем случае — году тюремного заключения, если судьи признают виновными троих подсудимых, которые сидели на своих местах, пожалуй, единственные во всем зале с безучастными, равнодушными лицами. Они не совершили ни убийства, ни ограбления, ни другого тяжкого преступления, по которым здесь обычно выносились приговоры. Тем не менее публика, пресса, радио и телевидение уже целых три недели проявляли к этому процессу такое пристальное внимание, как будто речь шла о нашумевшем зверском убийстве! Однако дело было, пожалуй, более сенсационным: три недели подряд в этом зале с пристрастием обсуждались вопросы колдовства, волшебства, мистификаций, происходивших в наш просвещенный атомный век, век освоения космоса. «Чудотворцы» сидели на скамье подсудимых: 39-летний доктор Ашофф, 36-летний доктор Корталь — оба практикующие врачи из Вупперталя — и 47-летний пенсионер Адольф Пэзлер, который помогал им в чудотворстве посредством волшебного прута — разновидности рудо-искательной лозы, указывающей ее обладателю подземные источники и клады. Более пяти лет эти трое на свой манер занимались «врачеванием» многих тысяч пациентов. Они называли себя «лучеборцами» и утверждали, что причиной всех болезней являются так называемые земные лучи. Другими словами, ставили диагноз с помощью волшебного прута. Распознав таким способом болезнь, чудо-врачеватели посылали на квартиры больных своего ассистента Пэзлера с лучеподавляющим прибором, где он локализовал вредоносное земное излучение и переставлял мягкую мебель таким образом, чтобы она была выведена из зоны облучения. Если пострадавший от земного излучения был достаточно платежеспособным, он напоследок получал портативный экранирующий прибор.

А два дипломированных врача-кудесника продолжали внедрять свой метод в практику. Из пальца заболевшего они брали немного крови и капали на лист обычной промокательной бумаги. В шкафу, где якобы находилось двадцать тысяч гомеопатических лечебных препаратов собственного изготовления, выбирали несколько бутылочек, ставили рядом с промокательной бумагой, пропитанной каплями крови, и с помощью волшебного прута или маятника определяли необходимое целительное средство. Естественно, все делалось не за счет больничной кассы, а за приличный гонорар. Двадцать марок стоил диагноз, от сорока до ста — выбранный препарат и от восьмидесяти до двухсот марок сконструированный пенсионером Пэзлером экранирующий прибор, снабженный ярлыком "ИМПЕРАТОР, официально зарегистрирован и защищается законом". Прибор состоял из фанерного ящика, небольшого деревянного бруска и двух проволочных колец.

И вот теперь коллегия вуппертальского суда должна была дать ответ на вопросы, о которых ожесточенно спорили защита и прокуратура, университетские профессора и привлеченные эксперты по рудо- и кладоискательству, пациенты и публика. Были ли эти трое на скамье подсудимых пионерами нового научно-медицинского направления? Принесли ли их действия пользу страждущему человечеству, вселяя надежду, как самонадеянно говорили они в свою защиту, или они были современными шарлатанами? Не была ли их терапия фокусничеством и наукообразным блефом, а их волшебные пруты, маятники и лучеподавляющие приборы — чистым надувательством, с помощью которых они добивались, как было сказано в обвинительном заключении, облегчения кошельков суеверных пациентов, а отнюдь не улучшения их здоровья?

Значение приговора суда в данном случае выходило далеко за рамки вуппертальского процесса. Обвиняемые были всего лишь тремя из многих сотен или даже тысяч «чудотворцев», которые уже много лет лечили в Западной Германии больных «по-своему» и, в отличие от обычных врачей, зарабатывали огромные деньги. Да и примитивные лучеподавляющие и экранирующие приборы вовсе не были изобретением вуппертальского пенсионера Пэзлера; некоторые аппараты такого типа уже производились промышленностью, некоторые из них «изобретатели» запатентовали и получали миллионные прибыли. Вот лишь один пример из западногерманской прессы.

Приборостроительная компания «Филакс» из Хагена в Вестфалии пустила в продажу прибор для экранирования земных лучей, который известный физик, один из создателей электронного микроскопа, профессор Брухе кратко и точно назвал "современным амулетом". В стандартном исполнении он стоил сто двадцать марок. В 1957 году фирма продала семь тысяч таких приборов на 840 тысяч марок. Поэтому исход процесса вызывал столь большой интерес. Если бы процесс закончился оправдательным приговором, то ненаучная, шарлатанская терапия "подавления земных лучей" стала бы неуязвимой для закона, а реакция общественности на подобное решение суда в то время, когда газеты пестрели статьями о лучевом поражении, вызываемом атомными и водородными бомбами, была совершенно очевидна. Терапия, основанная на защите от земного излучения, и лучеподавляющие приборы просто прижали бы к стене традиционную медицину!

Правда, было непонятно, почему процесс и все, что происходило вокруг него, воспринимались с каким-то удивлением, как будто теория земных лучей и магия волшебного прута были порождением послевоенного времени или атомного века. Влияние на человека земных лучей, мистика вокруг «лозоходства» стары так же, как суеверие и упование на чудо людей ограниченных или отчаявшихся. История культа волшебного прута уходит корнями в доисторические времена. Человек древности искал объяснений непонятных ему явлений природы. Для этого он выдумал духов и заселил ими землю, сыном которой считал себя и плоды которой позволяли ему жить. Древние греки почитали богиню Деметру как первородную силу земли. Человек верил в эту силу и, чтобы отыскать ее, выдумал волшебный прут. Поэтому использование волшебного прута или лозы никогда не было ограничено какой-то определенной, например медицинской, деятельностью. Уже в 1700 году некий господин Йоханнес Готфрид Цайдлерс описал возможности использования волшебного прута и назвал некоторые его свойства: "Отыскивание рудных жил, подземных источников, вражеских мин, незнакомых ходов и троп, зарытых сокровищ, потерявшегося скота и заблудившихся людей". С его помощью можно якобы определить, жив человек или мертв, здоров или болен, а также узнать, кому нужна невеста. Волшебный прут позволяет проверить подлинность того или иного святого и узнать, где похоронен Мартин Лютер. Кроме того, посредством чудо-лозы можно обнаружить местонахождение противника и ловить сбежавших воров и убийц.

Да, даже воров и убийц пытались уличать с помощью волшебного прута! 5 июля 1692 года в Лионе были убиты виноторговец и его жена, при этом преступник не оставил никаких следов. Неподалеку от места преступления жил богатый крестьянин И. Аймар, который, по слухам, умел обращаться с волшебной лозой. Полиция обратилась к нему за содействием. Аймар с готовностью согласился и отправился на поиски убийцы. Он шел по следу многие мили по суше и воде и наконец обнаружил преступника. И хотя обвиняемый упорно отрицал обвинение в убийстве, его приговорили к смертной казни без права на помилование.

Впрочем, потом возникли сомнения в обоснованности приговора, и именно в связи с этим история с вуппертальским процессом может показаться особенно интересной. Дело в том, что Аймара подвергли официальной проверке, поскольку странный способ раскрытия преступления вызвал беспокойство у населения. В землю закопали кусок металла и сосуд с водой, и Аймар с тем же прутом, с которым выследил убийцу, должен был их обнаружить. Однако он ничего не нашел. Наконец, ему предоставили возможность «раскрыть» несколько краж, причем преступники, совершившие их, давно были за решеткой. Аймар указал на добропорядочных граждан, разумеется, совершенно невиновных. Так, уже в 1692 году начали сомневаться в искусстве лозоходцев.

Двести тридцать девять лет спустя, 7 октября 1931 года, берлинская газета "Берлинер локальанцайгер" сообщила о сенсационной находке большого золотого клада в бельгийском местечке Хеннегау, рядом с французской границей, лозоходцем аббатом Леграном, директором коллежа в Аррасе. После многонедельных поисков он обнаружил на поле одного бельгийского крестьянина потайной подземный ход, который вел, пересекая границу, от французского монастыря Сизуэн к развалинам другого, бельгийского, монастыря. По заверениям аббата, он был набит несметными сокровищами. Предполагаемая стоимость зарытого клада оценивалась Леграном в сто миллионов. Жителей окрестных деревень охватила настоящая золотая лихорадка, и все, у кого только были лопаты, шли туда и копали в надежде отрыть эти миллионы. Между Францией и Бельгией дело дошло до серьезных дипломатических осложнений, поскольку каждая из стран заявляла свои права на золото. Бельгия была особенно заинтересована в кладе, так как в Брюсселе очень надеялись использовать эту сотню миллионов для покрытия бюджетного дефицита. До войны, правда, дело не дошло, потому что вместо вожделенных миллионов нашли всего несколько древних дукатов. Позже выяснилось, что эти монеты были заранее украдены какими-то шутниками из собрания Брюссельского музея и тайно зарыты у монастыря во время лозохождения упомянутого священника, когда спор за право обладания сказочными богатствами достиг апогея. Так что преподобный аббат Легран со своим волшебным прутом, алчущие золота крестьяне и мировая пресса попались на удочку.

В октябре 1932 года газета "Берлинер локальанцайгер" сообщила еще одну историю, связанную с волшебным прутом. На шоссе, ведущем из Бремена в Бремерхафен, рядом с километровым столбом 23/9 перевернулась автомашина; оба человека, ехавшие в ней, получили тяжелые ранения. За год до этого на том же месте произошли два аналогичных несчастных случая, в результате одного из них погиб известный исследователь Азии Герман Тринклер. После третьего несчастного случая в полицию явился лозоходец, Карл Верс, положил на стол небольшой деревянный ящичек, который назвал "лучезащитным аппаратом", и сделал в высшей степени сенсационное заявление.

Когда произошли две первые автокатастрофы у столба 23/9, Верс взял свою лозу и обследовал этот участок шоссе на наличие каких-либо земных лучей, вызывающих несчастные случаи. И надо же, волшебный прут своим интенсивным раскачиванием указал на мощное земное излучение, которое якобы и сбрасывало автомашины с шоссе. Тайно Карл Верс вмонтировал в дорожное полотно "лучезащитный аппарат" собственной конструкции, и с того времени здесь больше не было ни одного несчастного случая. 2 октября 1932 года по каким-то причинам Верс изъял свой аппарат, и на следующий же день перевернулась автомашина.

В Бремене ему, казалось, поверили. Пригласили некоего профессора Райхе, который должен был сделать заключение о возможности применения аппарата на дорогах. Однако профессор не стал утруждать себя изучением уровня земного излучения у километрового столба 23/9. Он просто велел изготовить одиннадцать ящичков., внешне абсолютно идентичных "лучезащитному аппарату" Карла Верса. К этим одиннадцати имитациям профессор присоединил прибор Верса, поставив все в один ряд, и попросил лозоходца с помощью его волшебного прута отыскать среди них аппарат, поглощающий земные лучи. И Верс умудрился не угадать одиннадцать раз! Так была опровергнута занимательная гипотеза о земном излучении на бременском шоссе. Если Карл Верс вначале надеялся, что ему поручат оборудовать германские шоссе его лучепоглощающими приборами, дабы они предотвращали дорожные происшествия, то теперь ему оставалось лишь радоваться, что не угодил в тюрьму.

И тем не менее появлялись новые истории о чудесах с волшебной лозой. Газета "Дойче цайтунг" сообщила 2 июля 1932 года: "Наконец-то найдено надежное средство для обнаружения лучей, вызывающих рак". Несчастные больные, которых лозоходцы уже давно пытались убедить, что рак является следствием вполне определенного земного излучения, узнали из этого сообщения, что в Германии два доктора, Махт и Рамбо, сконструировали «Гельтифо» для защиты от канцерогенных лучей — якобы последнее слово в медицинской науке и технике. "Дойче цайтунг" поведала, что «Гельтифо» работает с так называемыми ионизационными камерами, однако выразила сожаление, что по патентно-правовым соображениям не может более подробно описать прибор.

До нас не дошли сведения о том, сколько заработали на этом господа Махт и Рамбо. Однако можно с уверенностью сказать: аппарат был чистым надувательством. Тем не менее два доктора-шарлатана не только брали деньги у своих пациентов за диагнозы, поставленные с помощью волшебного прута, но и делали вид, будто они — открыватели всей премудрости, связанной с земным излучением.

Насколько распространенными были подобные взгляды в те годы, показывает репортаж в газете "Дортмундер генеральанцайгер" от 19 октября 1930 года. В этом репортаже волшебному пруту предрекалось такое блестящее будущее, что неискушенному читателю впору было поверить в возможность изменения картины мира с помощью лозоходства.

Под заголовком "На 900 метров в глубь родной земли", набранном аршинными буквами, читателю втолковывалось, причем людьми, перед фамилиями которых стояли титулы профессоров и докторов наук, что Германия с помощью волшебной лозы могла бы стать за короткое время богатейшей страной на планете. "Действительно ли мы стоим на сокрытых миллионах?" — риторически вопрошала газета и перечисляла, что ожидает немцев, если они поверят в силу волшебного прута: "Нефть под Ганновером, золото в Верхней Франконии, серебро в Рудных горах, железо в Восточной Пруссии, каменный уголь в Лаузице".

Некий доктор Вилли Шарф пообещал даже дукаты из немецкого золота и годовую добычу серебра в три с половиной миллиона унций. В сто пятьдесят тысяч тонн оценивал он годовую добычу нефти.

Наконец, доктор Рихард Байтль решил воскресить веру в немецкие сокровища, известные по легендам и сказаниям: "Если верить в народные сказания, то в земле Германии лежат миллионы в виде золота и богатых руд. Чего только не было зарыто и потеряно во время Тридцатилетней войны. В 1813 году французы под командованием маршала Сира доверили земле полевую казну. Случайные находки и письменные свидетельства напоминают о сокровищах Нибелунгов. Так же часто всплывают из глубины веков сведения о каком-либо богатом, ушедшем под землю городе, о редких сокровищах недр…"

Сегодня можно лишь улыбнуться, услышав подобные сообщения, тогда же в них верили. Газеты преподносили их с такой же серьезностью, с какой сообщали о новостях политики, экономики или культуры.

Только учитывая эту обстановку, и можно объяснить то, что разыгралось в 1932 году в австрийском городке Аурольцмюнстере вокруг полуразрушенного древнего замка.

История криминалистики богата примерами сенсационного мошенничества. Однако одним из самых беспримерных случаев надувательства являются события в Аурольцмюнстере. Сообщения о них обошли мировую прессу, но вскоре история была внезапно забыта. Она не стала предметом судебного разбирательства, так как широкой общественности не надо было знать, что в результате этой аферы на миллионные суммы были одурачены кайзер Вильгельм II, Рупрехт Баварский, Тереза фон Коннерсройт, Адольф Гитлер, руководитель "Стального шлема" Зельдте, архиаббат Петрус Клотц Зальцбургский, епископ Вайтц Фельдкирхский, доктор Игнац Зайпель и еще несколько могущественных в финансовом отношении тогдашних общественных деятелей. Правда, один из потерпевших, зальцбургский художник Алоиз Вах, написал об этом книгу и сам издал ее в 1933 году, но она до сих пор так и не появилась на прилавках книжных магазинов. Как только книга была отпечатана, ее на корню скупили и пустили под нож по указанию Адольфа Гитлера, ставшего к тому времени главой государства. Один из немногих чудом сохранившихся экземпляров книги вместе с появившимся в журнале "Архив криминологии" психопатографическим исследованием этого дела помогли восстановить события.

Замок Аурольцмюнстер строился восемнадцать лет — с 1694 по 1712 год. Прежде чем он был завершен, умер его первоначальный владелец, граф фон дер Валь. В рыцарском зале замка, который полагалось называть дворцом, ему был установлен памятник. Наследником замка стал граф Арко-Валли, который в нем не жил, а лишь использовал в качестве фамильного музея.

Все новые и новые поколения графов Арко наследовали замок, но он так и остался не у дел. Наконец в 1918 году последний графский отпрыск продал картины, мебель, инвентарь замка и постепенно, превращая все в деньги, демонтировал мраморные лестницы, паркетные полы и потолочные балки. В 1925 году случилось нечто примечательное. Почтмейстер в отставке Карл Шапеллер, родившийся 18 июля 1875 года в аурольцмюнстерском приюте для бедных и признанный позже судом невменяемым, купил у потерявшего от изумления дар речи графа Арко замок-развалюху за двести пятьдесят тысяч золотых шиллингов. Лишь семь лет спустя всплыло, что почтмейстер был всего лишь подставным лицом церкви, так как деньги для покупки замка ему дали прелат Инсбрука доктор Шепфер и настоятель Зальцбургского кафедрального собора Эттер.

Почему представители высшего духовенства отдали такую кучу денег? В Инфиртеле — местности на севере Австрии в долине реки Инн — из поколения в поколение передавалась легенда, что где-то в окрестностях Аурольцмюнстера вместе со своими сказочными богатствами похоронен король Аттила, предводитель гуннов, после того как он в 451 году был наголову разбит римским полководцем Аэцием. И поскольку легенда говорила, что Аттила погребен в замке под названием "Дворец на Тисе", а Аурольцмюнстер сначала назывался дворцом, и к тому же расположен на речушке под названием Тисса, то сделали вывод, что Аттила мог обрести вечный покой только под замком Аурольцмюнстер. Получается, что церковные сановники Зальцбурга и Инсбрука положили глаз на богатства Аттилы и решили овладеть замком с помощью подставного лица. Семь долгих лет ничего не происходило, так как бывший владелец, граф Арко-Валли, оговорил в договоре право обратной покупки, от которого отказался лишь в 1932 году. Зато потом внезапно, буквально с места в карьер, в Аурольцмюнстере началась крупномасштабная кампания — искали склеп и сокровищницу Аттилы!

Для участия в поисках был привлечен «специалист» с волшебным прутом, земляк и бывший коллега нового владельца замка Карла Шапеллера, которого звали Биндербергер и о котором каждый в Инфиртеле знал, что тот подрабатывал, определяя с помощью медного прута местонахождение водоносных жил для зажиточных крестьян. Когда хитрый господин Биндербергер узнал от своего приятеля Шапеллера, чего ожидает от покупки замка Аурольцмюнстер высшее духовенство, он вдруг с удивлением обнаружил, что его медный прут в любом месте всегда отклоняется в одном направлении: в сторону Аурольцмюнстера.

Столь ловко обращавшийся с волшебным прутом почтмейстер Биндербергер был членом зарегистрированного общества "Объединение по исследованию лозоходства", правление которого находилось в Мюнхене. На очередном заседании объединения он сделал сообщение о постоянном «пеленговании» золота и подробно обсудил эту проблему с председателем общества доктором Ветцелем, журналистом и главным редактором издания лозоходцев "Природа и культура".

Этот доктор Ветцель затем и стал координатором и организатором мероприятий по поискам сокровищ Аттилы. Он навел исторические справки, съездил в Зальцбург и Инсбрук, переговорил с прелатом и настоятелем собора и узнал от них легенду, согласно которой король Аттила якобы похоронен в окрестностях Аурольцмюнстера.

2 февраля 1932 года доктор Ветцель вместе со своим «коллегой» Биндербергером прибыл в Аурольцмюнстер, чтобы провести переговоры с владельцем замка Шапеллером о более тщательном обследовании земельного участка, на котором стоял замок.

После этого доктор Ветцель написал доклад на восемь страниц, в котором изложил план крупномасштабных поисков захоронения короля Аттилы. Он упомянул о начальных периодах в истории человечества, о нескольких всемирных потопах, об Атлантиде, главной святыне доисторической эпохи, о погрузившихся в пучину городах, о захоронениях готов и гуннов и об Аттиле, самом богатом правителе этой земли. У людей из Аурольцмюнстера головы пошли кругом, они твердо уверовали в сокровища гуннов, их охватило единственное желание: быстрее разыскать золото Аттилы!

Прежде, однако, необходимо было выполнить некоторые неизбежные формальности. Сначала в Аурольцмюнстере основали "Австрийское отделение общества лозоходцев". Ведение дел взял на себя доктор Ветцель, почетными сопредседателями стали прелат Шепфер и настоятель собора Эттер. Фирма приобрела благозвучную, солидную вывеску!

Обратились в археологический институт при Венском университете, чтобы получить научное обоснование задуманного предприятия. Ректор института профессор Эггер лишь улыбнулся, узнав о проекте раскопок захоронения короля Аттилы. Ему давно было известно: на территории Австрии за последние десятилетия уже тысячи раз объявлялось, что найден могильник Аттилы, однако ни разу такие сообщения не подтверждались. Тем не менее профессор Эггер дал свое научное благословение и этой, очередной попытке найти место захоронения легендарного короля гуннов. Он не рассчитывал на обнаружение в Аурольцмюнстере золота и бриллиантов, но надеялся, что в ходе раскопок могут быть найдены предметы старины, которые в любом случае пригодятся археологическому институту. Он даже вызвался предоставить в распоряжение "Австрийского отделения общества лозоходцев" научного консультанта, однако доктор Ветцель вежливо отклонил это предложение.

Итак, научное обоснование было получено, и доктор Ветцель мог запускать рекламную кампанию! В своей газете "Природа и культура" он опубликовал несколько статей о методике поисков захоронения Аттилы, затем засыпал всю венскую прессу сообщениями о предстоящих раскопках могильника в Аурольцмюнстере.

Газеты публиковали эти сообщения не без критических комментариев. Историографы, краеведы, геологи в острых научных спорах высказывали свое мнение и не скупились на скепсис и сомнения. Однако это придало делу лишь дополнительную остроту. Аурольцмюнстер и поиски королевского захоронения были у всех на устах. Пропагандистская шумиха достигла своей цели. То, что специалисты не верили в успех этого предприятия, мало беспокоило доктора Ветцеля, который, кстати, настолько выдвинулся на первый план, что его уже считали идейным вдохновителем предприятия. Скепсис и недоверие ничуть не нарушали его планов. Ведь если бы весь мир был твердо уверен, что Аттила с сокровищами покоится в Аурольцмюнстере, то его находка теряла бы неожиданность, сенсационность. Лишь столкновение мнений делало проект интригующе привлекательным.

Итак, первый шаг был сделан. Теперь осталось превратить общий интерес в звонкую монету. Нужно было найти обладающих финансовыми возможностями людей, которые могли рискнуть состоянием в надежде стать совладельцами воображаемых золота и бриллиантов канувшей в Лету империи гуннов.

Проект, который представил доктор Ветцель, был психологически продуман и скомпонован по всем правилам драматургического искусства. В качестве первого действующего лица выступал искушенный в лозоходстве почтмейстер Биндербергер. Оставалось только устранить препятствие по части трудового законодательства, так как на основной работе как почтмейстеру городка Шердинг ему надлежало сортировать письма и посылки, а не разыскивать зарытые клады.

Стало быть, для выполнения новой «работы» Биндербергера нужно было временно освободить от должности на почте. Эту задачу взял на себя почетный сопредседатель объединения лозоходцев прелат Шепфер. В министерстве связи в Вене он выхлопотал для Биндербергера бессрочный отпуск. Чтобы полностью бросить профессию почтмейстера, у кладоискателя еще не хватало твердой веры в свое искусство.

Получив оплачиваемый отпуск, Биндербергер переселился в замок Аурольцмюнстер и вплотную занялся новым делом. Об успехе, которого он там достиг, рассказывает в своей книге художник Алоиз Вах: "Кладоискатель живет в замке и всецело отдается своим занятиям. Во время бесконечных обходов территории замка обычно равномерное колебание его волшебного прута в одном месте, вблизи бывшей конюшни, вдруг стало беспокойным, запутанным, чрезвычайно сильным. Излучение было настолько мощным, что вызвало у кладоискателя перенапряжение, слабость, тошноту, и его здесь же, на месте, несколько раз вырвало. Заключение о том, что неожиданное поведение волшебного прута указывает на захоронение легендарного короля гуннов, сформировалось как бы само по себе. Кладоискатель констатировал наличие тройного гроба: внутреннего — золотого, среднего — серебряного и наружного — железного. Скелет в гробу, контуры которого четко обрисовывались волшебным прутом, принадлежал человеку невысокому, приземистому. Перед гробом кладоискатель увидел длинный и узкий сундук: двести на шестьдесят сантиметров. В склепе, который почти полностью заполняли гроб и сундук, по-видимому, больше ничего не было.

Повторные обследования этого участка территории давали в результате ту же самую картину; волшебный прут отчетливо показывал границы предполагаемых внутренних пространств. Выдвинутая кладоискателем и квалифицированная главным редактором естественнонаучного журнала как совершенно надежная гипотеза относительно различных металлов и строения гроба повергала в изумление…"

Это сообщение о первом обследовании, проведенном Биндербергером в замке Аурольцмюнстер, на следующий день обошло венскую прессу и было сразу же подхвачено другими газетами в Австрии и за границей. В то время, когда трюкачество с магическим прутом воспринималось повсеместно как серьезная наука, сведения эти упали на благодатную почву. Все, что происходило впоследствии в ветхом замке в излучине Инна и под ним, находило теперь отражение в газетных статьях всех ведущих стран мира. Особое внимание привлекло недомогание кладоискателя Биндербергера во время обнаружения захоронения короля Аттилы. Доктор Ветцель, энергичный руководитель предприятия, выступил с сенсационным заявлением для прессы: "Недомогание Биндербергера возникло в результате внезапного проникновения в область излучения захоронения гуннов, с которым организм кладоискателя в силу его конституции был не в состоянии справиться — как с полностью противоположным ему спектром колебаний, который и свалил его с ног".

По-видимому, публику это высоконаучное объяснение тоже "свалило с ног", потому что периодически появлявшиеся возражения сомневающихся постепенно стихли. Доктор Ветцель объяснил в одном из интервью Венскому радио природу возникновения "противоположных колебаний", справиться с которыми было не по силам почтмейстеру Биндербергеру.

"После разложения трупа специфическая энергия, которая была первоначально в теле, остается в месте захоронения вместе с прахом. Разновидности этой энергии в форме жажды крови, стремления к богатству и чувственным наслаждениям создают своего рода силовое поле, которое становится ощутимым, когда через антенну, в данном случае — магический прут, усиливается и вступает в контакт с магнитным полем человека".

Многие из слушателей помнили еще по урокам истории в школе, что гунны были особенно кровожадным, алчным и сладострастным народом; становилось понятно, почему специфическое излучение короля гуннов Аттилы могло вывести из равновесия добропорядочного почтмейстера. А то, что Аттилу похоронили в железно-серебряно-золотом гробу, — так это самое меньшее, чего можно было от гуннов ожидать.

Доктор Ветцель предпринял еще один тонкий психологический маневр. В ведомстве по охране памятников в Вене он получил разрешение на производство археологических, а не кладоискательских раскопок. С хитрым подмигиванием он объяснил этот шаг представителям прессы: "При археологических раскопках в соответствии с австрийским законодательством доля государства в обнаруженных ценностях незначительна; если же раскопки ведутся с целью обнаружения клада, то родное государство забирает себе три четверти найденного при этом".

Репортеры быстро, как и полагается газетчикам, сообразили, что могила Аттилы в Аурольцмюнстере таит в себе, судя по всему, несметные богатства. Иначе зачем было участникам предприятия отказываться от государственной поддержки? Так в каждом новом сообщении все отчетливее формировалось мнение, что в Аурольцмюнстере сокрыты просто невообразимые сокровища. Одновременно в заинтересованных кругах пробуждалось стремление принять участие в многообещающем проекте. Однако официально доктор Ветцель в своих выступлениях ни слова не сказал о богатствах, которые были якобы погребены вместе с Аттилой.

Здесь слово взяли историки-исследователи. "Предположение о том, что на этом месте мог быть расположен опорный пункт гуннов, не лишено оснований…" писали они в научных обзорах газет. Некий профессор С. из университета в Гисене утверждал: "Прежде чем продвижение гуннов в Галлию было остановлено римлянами на Каталаунских полях в 451 году, они по пути с востока на запад, судя по всему, на какое-то время останавливались в местности между Шердингом и Аурольцмюнстером. Обширная равнинная долина с предлежащими высотами была для конных армий самым подходящим местом, которое к тому же было расположено стратегически в высшей степени благоприятно. С запада его защищал Инн, с севера — Дунай, с юга — холмы и леса, а против болотной местности с плавнями лежала свободная равнина!"

Краеведы тоже не остались в долгу и стали указывать на следы пребывания гуннов в некоторых названиях.

Вдова умершего за несколько лет до этих событий поэта Андреаса Лхотцки, жившего в этой местности, предоставила прессе последнее неопубликованное произведение покойного мужа. Оно называлось "Смерть Аттилы", и действие его разыгрывалось… в Инфиртеле! Даже кузнец из Аурольцмюнстера обратился в печать с вещественными доказательствами. "В своей деревенской кузнице он нашел несколько подков малого размера, которые внешне точно соответствовали описанию подков для лошадей у гуннов, которое дается в учебнике ковочных работ, выпущенном Венской ветеринарной академией", — писали на следующий день газеты.

Доктор Ветцель удовлетворенно потирал руки. Кто же мог после этого еще сомневаться в том, что гунны обитали в Инфиртеле и похоронили там своего короля вместе со всей челядью?

Между тем почтмейстер Биндербергер продолжал старательно обследовать своим волшебным прутом местность, обнаруживая склеп за склепом, гроб за гробом, и постепенно с помощью колышков и линий обозначил план города-храма, который, картографически зафиксированный доктором Ветцелем, тут же был опубликован в журнале "Природа и культура". Чего только не открыл под землей Биндербергер с помощью изогнутого куска медной проволоки! Могила Аттилы была лишь незначительным фрагментом. Медная рамка кладоискателя обозначила громадные помещения, имевшие форму трапеции. Здесь были даже гигантские балдахины из чистого золота, железные шкатулки, полные алмазов, и гробы с прахом придворных. Поразительно легко кладоискатель обнаружил трапециевидный подвал длиной одиннадцать метров, наполненный измельченным металлом. По сыпучести металлической массы доктор Ветцель определил чистое золото и заявил: "Это ответ на вопрос, почему магический прут даже на удалении в семьдесят километров упорно показывал на Аурольцмюнстер. Лучистая энергия колоссальной массы золота притягивала прут подобно магнитному полюсу!"

Доктор Ветцель и владелец замка Шапеллер в эти дни были заняты исключительно подсчетами стоимости обнаруженных сокровищ, что сделать было нелегко. Результат получался слишком фантастическим! Поэтому доктор Ветцель удовлетворился обобщенным заявлением: "В австрийских шиллингах выразить стоимость находящихся под замком Аурольцмюнстер ценностей не представляется возможным. Однако только золота будет достаточно, чтобы перевернуть вверх дном любой банк мира, даже "Банк де Франс", который, как известно, располагает крупнейшим золотым запасом".

Сегодня очевидно, что все эти откровения, обрушившиеся тогда на публику, были слишком фантастичны и сенсационны, чтобы их принимать всерьез. Но не следует забывать, в какое время происходили описываемые события. Всего за несколько месяцев до этого одна из германских газет опубликовала мнения нескольких профессоров и докторов наук, согласно которым в недрах земли Германии сокрыты неисчислимые богатства в виде золота, серебра, нефти и т. д., которые рано или поздно будут найдены и использованы в народном хозяйстве. А ведь Аурольцмюнстер был расположен менее чем в пятидесяти километрах от немецкой границы! В те годы западный мир потрясал экономический кризис. Чудо, неважно какого характера — политического, экономического или исторического, было надеждой, за которую цеплялись люди. Появление такого гигантского клада из глубины веков, которые считались золотыми, казалось подарком небес!

Только этим можно объяснить все, что последовало дальше: доктор Ветцель и его "Австрийское отделение общества лозоходцев" объявили о начале раскопок, кичливо подчеркнув при этом, что проблема финансирования будет решаться с помощью собственного, только что основанного, банка; однако связями с церковью и прессой организаторы тонко намекали, что определенные доли участия принадлежат конкретным лицам.

Какие суммы и какими лицами были предоставлены, установить сегодня вряд ли возможно, так как все кредиторы некоторое время спустя были заинтересованы лишь в том, чтобы общественность не узнала о их участии в этом деле.

Об этом аспекте предприятия в рапорте, увидевшем свет в 1955 году на страницах журнала "Архив криминологии", говорится следующее: "Шапеллером и Ветцелем была составлена обширная "секретная программа" для привлечения заинтересованных сторон, с которой были строго конфиденциально ознакомлены лишь избранные лица. В этой программе предусматривались совершенно новый порядок общественного устройства, изменение жизненного стандарта, новая религиозная и государственная организация общества и интенсивное строительство, а также были обещаны колоссальные прибыли. Общее руководство должен был осуществлять Шапеллер как "регент дарящей силы". Его пасынок должен был стать «кайзером», а доктор Ветцель — генеральным директором объединения «Урания-Верке». Была составлена религиозная и социальная программа "нового порядка", которую представили на рассмотрение лишь "заинтересованным лицам". За счет чрезвычайно изощренной пропаганды, демонстраций таинственных магических сил и заверений доктора Ветцеля относительно научной состоятельности проекта предприятие завоевало много сторонников, в результате чего было собрано несколько миллионов золотых шиллингов. Как было доказано документально, в это дело вложили капиталы: гамбургский судовладелец Зломан 250 000 рейхсмарок, жена одного мюнхенского дантиста — 400 000 рейхсмарок (за счет продажи унаследованной аптеки), некий князь Вендт Эйленбургский — 280 000 золотых шиллингов. Были получены значительные взносы от известного пивовара К., владельцев фабрик и заводов и многих других…"

Наконец, Вильгельм II, германский экс-кайзер, живший в Голландии в изгнании, однако далеко не обнищавший, выделил Аурольцмюнстерской кладоискательской компании миллион рейхсмарок на проведение раскопок. Эта связь осуществлялась, судя по всему, через представителей клерикальных кругов в руководстве "общества лозоходцев".

Восьмидесятилетний прелат доктор Шепфер обратился с ходатайством по этому делу к бенедиктинскому архиаббату Петрусу Клотцу Зальцбургскому, который был лично знаком с кайзером. Согласно другой версии, вложившая в дело четыреста тысяч марок жена мюнхенского врача была знакома с лейб-медиком Вильгельма II и через него способствовала, чтобы все еще мечтавший о возвращении на трон Гогенцоллерн внес в это предприятие свою лепту. Возможно, она обещала, что его сделают вместо пасынка владельца замка кайзером "аурольцмюнстерской социально-этической монархии".

Как бы там ни было, седобородый Вильгельм выписал чек на 480000 марок, который его казначей, тайный советник Нитц, выплатил распорядителю предприятия доктору Ветцелю. Что касается оставшихся 520 000 марок, то или Вильгельм отказался их платить, потому что стал относиться к этой затее с недоверием, или они потерялись во время долгого пути из Голландии в Аурольцмюнстер — об этом еще до сих пор спорят и обвиняют друг друга оставшиеся в живых участники компании «Аттила». Однако в то время особой нужды во втором взносе Вильгельма II уже не было: в Аурольцмюнстер стал стекаться поток денег из других карманов. Принц Рупрехт Баварский вложил в дело 200 000 марок. Руководитель "Стального шлема" Зельтде выделил из партийной кассы 150000 марок. Тереза фон Коннерсройт, епископ Вайтц Фельдкирхский, политический деятель доктор Игнац Зайпель — буквально все толстосумы решили раскошелиться на благо культурно-исторического чуда в Аурольцмюнстере. Вернее, они делали это не ради культурно-исторического значения предприятия, а скорее потому, что его руководитель доктор Ветцель от имени правления компании гарантировал от двухсот до трехсот процентов прибыли и соответствующую долю при разделе добытых сокровищ.

Венцом всего дела стало участие в нем Адольфа Гитлера и НСДАП Национал-социалистской рабочей партии Германии — в качестве компаньона "социально-этической монархии". Эту удивительную сделку владелец замка Шапеллер провернул собственноручно. В начале 1932 года он жил дверь в дверь с Гитлером в одном мюнхенском пансионате и интересовался теорией и практикой основания нового рейха. В тот же период владелец замка познакомился с соратником Гитлера, начальником штаба СА Рэмом.

К нему и обратился Шапеллер. Ему не требовались деньги — их было уже предостаточно. Ему нужна была поддержка совсем иного рода. В Аурольцмюнстере беспокоились по поводу охраны несметных богатств. Впрочем, кладоискатель Биндербергер считал, что для этой цели хватит добровольной пожарной команды городка, однако перед лицом миллионных ценностей, которые были вовлечены в игру, это казалось недостаточным даже благочестивому прелату Шепферу. Тут Карл Шапеллер вспомнил о своем знакомстве с шефом СА. Он, не долго думая, отправился в Мюнхен и предложил Рэму задействовать для охраны сокровищ роту штурмовиков. Рэм устроил Шапеллеру встречу с Гитлером, во время которой владелец замка подробно изложил свой план и искусно вплел в разговор новый, истинный третий рейх, которого можно было бы достигнуть с помощью несметных сокровищ гуннов. Это и было как раз той мыслью, которая пробудила интерес Гитлера к компании «Аттила». Он разрешил выделить полк СА в качестве охранного подразделения и один миллион марок из партийной кассы «коричневых».

Не испытывая недостатка в деньгах и добрых пожеланиях, компания начала раскопки, как нарочно, 1 апреля 1932 года.

О ходе раскопок рассказано в книге Алоиза Ваха "Правда о замке Аурольцмюнстер": "Проходили недели. Во дворе замка, в полутора метрах от места, где были отмечены предполагаемые сокровища гуннов, соорудили небольшой барак. Шахта должна была уходить на большую глубину, но уже на отметке полутора метров стала просачиваться вода. Пришлось приспособить мотопомпу для откачивания грунтовых вод. Раскопки, производимые горнорабочими, продвигались очень медленно. Параметры раскопок, два метра на метр пятьдесят, были рассчитаны таким образом, чтобы гроб Аттилы, размеры которого точно указал кладоискатель, при поднятии из земли мог бы сохранить свое положение. Работа была чрезвычайно рискованной, опасность обвала возрастала. Постоянно устанавливали крепеж, что при непрерывно сочащейся воде было очень сложным делом. Грунтовые воды, подпитываемые из замкового пруда, стекали ручейками по стенам. Но шахта, несмотря ни на что, становилась все глубже".

Да, шахта уходила все глубже, дошла до десяти метров, но ни малейших следов гроба Аттилы, не говоря уже о гигантских склепах, золотых балдахинах и столбах, не было. На-гора выдавались только мергель, глина и грунтовые воды!

Вверху, в замке, несмотря на все это, не унывали. Прессе объясняли, что горизонтальное положение города-храма совпадает с точностью до сантиметра с тем, как его обозначил кладоискатель. Лишь глубину невозможно определить точно. Необходимо копать дальше.

Вместо обещанных золотых слитков и ящиков с алмазами репортеров потчевали новыми сенсациями. Кладоискатель Биндербергер нашел еще один некрополь гуннов, который был построен в форме упоминаемого в древнем эпосе «Эдда» дерева Иггдразил и состоял из громадных алтарей, лестниц, гробниц, золотых колонн и невообразимых сокровищ.

Что касается использования сокровищ, которые рано или поздно будут извлечены, то над этим уже ломали голову во время напряженных заседаний. Владелец замка Шапеллер великодушно заявил: "Хотя я и являюсь законным владельцем, однако не могу согласиться с тем, чтобы богатства нашей матушки-земли принадлежали одному человеку. Нельзя признать справедливым право собственности на них, дающее возможность неограниченного личного пользования".

Шапеллер высказал намерение заниматься раскопками ценностей только в содружестве с другими людьми и предложил основать орден, которому предстояло бы "выполнить этически великое дело обращения клада на всенародное благо".

Прессе был представлен проект гигантского мавзолея, в котором предполагалось установить гроб Аттилы после извлечения его из земли. Будущий автор книги "Правда о замке Аурольцмюнстер", зальцбургский художник и архитектор Алоиз Вах, тоже был привлечен к работе. Он создал предварительный проект нового замка. Правое крыло его предназначалось для сокровищницы, левое намечалось сделать отелем экстра-класса для туристов со всего мира, которые уже заявляли о своей готовности приехать.

И действительно, были уже наняты маляры и каменщики для выполнения реставрационных работ. А в это время во дворе замка четверо горнорабочих продолжали бодро рыть землю в поисках гроба Аттилы и сокровищ его ушедшего королевства; правда, теперь они уже копали не вглубь, а по горизонтали. Прокладывали штольни, брали пробы грунта — и опять ничего, кроме мергеля, глины и грунтовых вод.

Венское радио и австрийская пресса тем временем сообщали: "Раскопки сокровищ гуннов в замке Аурольцмюнстер продвигаются в соответствии с намеченным планом".

Шла неделя за неделей, а результатов по-прежнему не было. Лишь кладоискатель Биндербергер заставлял говорить о себе все снова и снова. С поистине пчелиным усердием он обследовал весь замок и прилегающие территории. В последнее время он стал надевать какую-то античную маску, чтобы лучше сконцентрироваться, и после каждого «похода» возвращался с новым известием об очередных сокровищах, так что пресса в конце концов устала сообщать об этом. Теперь речь уже шла не об одном городе-храме, а о нескольких. Во дворе замка эти города — а их было три — аккуратно разметили колышками и меловыми штрихами. Все они имели одну и ту же горизонтальную проекцию, только каждый расположенный ниже город был больше по размерам.

Доктор Ветцель объяснял со знающим видом: "Это позволяет сделать вывод о том, что между отдельными наслоениями лежат тысячелетия развития. Более примитивные формы нижних построек подтверждают это — со временем гунны научились строить лучше, искуснее". Постепенно дело дошло до того, что в Аурольцмюнстере и вокруг него стали говорить только о захоронениях гуннов и городах-храмах. То, что еще якобы скрывалось в земле, было, по мнению организаторов раскопок, легендарным исчезнувшим городом, о котором упоминал еще Платон. Фантазия этих людей поистине не знала границ. Кладоискатель Биндербергер ежедневно получал письма со всего мира с предложениями начать поиски предполагаемых сокровищ в разных уголках планеты. Но он сохранял верность замку Аурольцмюнстер и продолжал искать города-храмы гуннов.

Наконец еще одну сенсацию выдал хозяин замка Карл Шапеллер. Он выложил перед репортерами старый, пожелтевший от времени фолиант с названием "Тайная наука". Шапеллер достал его в одной мюнхенской библиотеке. На странице 31 этой книги содержалось потрясающее открытие: пророчество Парацельса, датированное 1451 годом! С благоговейным трепетом хозяин замка процитировал то, что предсказал тогда великий врач, естествоиспытатель и философ Парацельс, обращаясь к потомкам незадолго до своей смерти: "Три крупных клада спрятаны глубоко в земле, и один из них находится между Швабией и Баварией. Я не буду называть место, так как хочу избежать большого зла и пролития крови. В том кладе среди других благородных камней лежит карбункул, который ценнее всех царств мира".