Проблемы и критический анализ 

Проблемы и критический анализ 

Как видно из обоих приказов, оперативные формирования обороны 19-й и 30-й армий просто копировали многие из тех же недостатков, типичных для Западного фронта в целом, хоть в меньших масштабах. Армия Конева развертывалась только одним эшелоном стрелковых дивизий: четыре стрелковые дивизии (244, 166, 89 и 50-я) в первом эшелоне, каждая с собственной полосой обороны, и одна стрелковая дивизия (91-я) предназначалась для резерва армии. Однако в целях увеличения линии обороны в глубину Конев распорядился, чтобы его силы возвели два оборонительных рубежа, первый вдоль передового края и второй вдоль рек Вопь и Вотря, 10–12 км восточнее. Затем, направив 101-ю танковую и 64-ю стрелковую дивизии к фронту для создания резерва, Конев сформировал небольшой резерв противотанковых сил, сформированный на базе 874-го противотанкового артиллерийского полка.

Конев использовал опыт, накопленный в ходе отражения контратак 7-й танковой дивизии в середине августа, направив три батареи 874-го противотанкового артиллерийского полка в 89-ю и 50-ю стрелковые дивизии для создания противотанковых опорных пунктов, развернутых вдоль потенциально самых опасных направлений танковых атак противника.

Поскольку 30-я армия Хоменко была значительно слабее 19-й армии Конева, ее линия обороны была еще более уязвимой. Хоменко также ограничился одним эшелоном обороны, развернув 250, 242 и 251-ю стрелковые дивизии на передовых линиях, кавалерийская группа Доватора прикрывала правый фланг армии, 162-я стрелковая дивизия составила резерв армии, но с задачей обороны левого фланга армии, примыкавшего к 19-й армии. Хотя Хоменко переподчинил свою 107-ю танковую дивизию Тимошенко в целях использования ее в качестве резерва фронта, после она была развернута таким образом, чтобы иметь возможность оборонять правый фланг армии. Кроме того, что части передовых дивизий 30-й армии составили вторую полосу обороны, по-видимому, речь шла о полке или нескольких батальонах, Хоменко использовал усиленный разведывательный батальон своей армии для пополнения резерва.

Располагая весьма ограниченным количеством танков, а также средствами противотанковой обороны, как покажут будущие события, ни 19-я, ни 30-я армия не были способны выставить адекватную защиту в случае наступления совместных, включавших и танковые дивизии, сил немцев. Например, когда группа армий «Центр» приступила к реализации операции «Тайфун», то есть начала наступление на Москву 1 октября[13], 3-я танковая группа бросила три свои танковые дивизии (1, 7 и 6-ю) на прорыв обороны 242-й и 251-й стрелковых дивизий на левом фланге 30-й армии. Вследствие слабой противотанковой обороны и полного отсутствия танков оборона Хоменко, не выдержав натиска противника, тут же рухнула.

Кроме острой нехватки противотанковых подразделений и соответствующего вооружения, а также танковых сил в армиях Западного фронта, Тимошенко имел и массу других проблем. Как показали предыдущие бои с противником, офицерские кадры не располагали необходимой оперативно-тактической подготовкой и оказались не в состоянии организовать элементарные операции, как наступательные, так и оборонительные. К началу сентября, как свидетельствуют операции армий Конева и Рокоссовского, фронт и его армии все же в некотором смысле продвинулись на пути устранения описанных недостатков, однако ценой колоссальных потерь личного состава. Но, невзирая на имевшиеся улучшения, в ходе тщательного анализа уже проведенные и проводимых Тимошенко, его командующими армиями, а также различными управлениями и отделами их штабов операций, вскрылось множество и других проблем, которые только предстояло преодолеть для коренного улучшения ведения боевых действий Красной армией. И самими серьезными из них была некомпетентность разведки на всех уровнях и неумение организовать поддержку силами артиллерии.

Пока операции все еще были в стадии реализации, штаб Западного фронта, а также штабы его армий упорно работали над выявлением и устранением вышеупомянутых проблем, обобщая и анализируя боевой опыт, и работа эта продолжилась до самого конца войны. Два документа из многих наиболее наглядно представляют описанный процесс. Первый, постановление Военного совета 30-й армии Хоменко от 6 сентября, где перечислены проблемы, связанные с разведкой:

«6 сентября 1941 г. Действующая армия

Несмотря на целый ряд совершенно исчерпывающего порядка приказов и распоряжений об организации и ведении непрерывной войсковой разведки и наблюдения за противником (за полем боя), до сего времени в частях и соединениях состояние войсковой разведки продолжает оставаться неудовлетворительным.

Больше того, имел место целый ряд фактов, говорящих о провале в работе развед. органов, граничащих с изменой Родине и предательством (242-я сд, 251-я сд).

В дивизиях, как правило, вместо кропотливой, повседневной работы над подбором личного состава развед. органов, над его воспитанием и ежечасным продуманным использованием, имея постоянную цель: разгадывать состояние противника, его намерения, находятся люди, легко относящиеся к вопросам разведки.

Используют развед. органы, разведчиков, как и всякие пехотные подразделения в составе того или иного полка. Такое положение – по существу банкротство в области войсковой разведки – возможно объяснить только:

1. Бездеятельностью командиров и комиссаров дивизий, начальников штабов и комиссаров штабов дивизий и руководящих лиц, непосредственно ведающих развед. службой в отношении постановки дела разведки на принципиальную высоту. Без налаженной разведки какая бы то ни была операция, в каком бы то ни было виде боя (наступление или оборона) всегда проводится вслепую и чаще всего обречена на неуспех, в результате бессмысленные жертвы.

2. Недооценкой со стороны командиров и комиссаров штабов всех степеней, а также полит. органов значения войсковой агентурной разведки в действующей армии.

Военный совет армии, предупреждая командиров и комиссаров частей и соединений, начальников штабов и воен. комиссаров штабов, требует безоговорочно этой расхлябанности положить конец.

Военный совет решил:

1. Обязать нач. штаба армии полковника Виноградова, военного комиссара армии полкового комиссара Сухарева, командиров и комиссаров частей и соединений в корне изменить отношение к делу организации и руководства развед. службой. Разработать в трехдневный срок конкретный план мероприятий по улучшению состояния войсковой и агентурной разведки в армии. План штаба армии представить Военному совету на утверждение. Планы штабов дивизии рассмотреть и утвердить нач. штаба армии и военному комиссару штаба армии; в дивизиях они должны быть подписаны командиром, комиссаром и начальником штаба дивизии; в отношении полков – командирами полков и начальниками штабов.

В сентябре месяце дело войсковой и агентурной разведки в полках, в дивизиях, в армии должно быть поднято на принципиальную высоту.

В первую очередь необходимо:

а) Немедленно подобрать кадры разведчиков. Выгнать из органов разведки всех неспособных выполнять эту важнейшую функцию в действующей армии.

б) Организовать ежедневно систематическую подготовку разведчиков всех степеней.

в) В каждом отдельном случае нерадивого отношения к делу разведки, преступного отношения к использованию разведчиков, ведущего к провалу в работе, привлекать к ответственности вплоть до предания суду военного трибунала.

2. Командира 242-й дивизии генерал-майора Коваленко, военного комиссара дивизии полкового комиссара Кабичкина, нач. штаба дивизии майора Глебова и военкома штаба дивизии ст. политрука Храпунова, командира 251-й дивизии полковника Стенина, военного комиссара дивизии полкового комиссара Писаренко, нач. штаба дивизии полковника Дубровского, военного комиссара штаба дивизии бат. комиссара Зайцева Военный совет армии предупреждает, что впредь имевшее место до сих пор отношение к разведке со стороны руководителей дивизии будет рассматриваться как игнорирование важнейшей части работы с вытекающими отсюда последствиями, связанными с персональной ответственностью за дело.

3. Военный совет армии обращает внимание нач. развед. отдела армии майора Лебедева на неудовлетворительное состояние разведслужбы.

4. Военному прокурору по фактам провала в работе разведорганов 242-й сд и 251-й сд немедленно произвести расследование с целью привлечения виновных к уголовной ответственности. Материал расследования представить Военному совету не позднее 8 сентября.

5. Настоящее постановление Военного совета объявить под расписку командирам, комиссарам полков, дивизий, начальникам и комиссарам штабов и начальникам развед. органов частей и соединений.

6. Начальнику политического отдела армии и нач. особого отдела армии оказать более действенную помощь командованию и штабам в проверке и подборе личного состава развед. органов»⁴⁵.

Вторым, не менее важным документом была Директива штаба артиллерии Западного фронта от 7 сентября:

«В ходе 2-месячных боевых действий артиллерия нашего фронта наносила и наносит огромные потери врагу. Это подтверждается оставляемыми противником трупами на поле боя и заявлениями пленных, которые подтверждают большие потери от арт. огня нашей артиллерии.

Эффект действия нашей артиллерии может быть более значительным при устранении имеющих место недочетов в боевом использовании и работе артиллерии.

Основными недочетами являются:

1. Разведка и наблюдение

Разведывание противника стоит на низком уровне во всех звеньях артиллерии. Сила и группировка огневых средств противника (наблюдательные пункты, огневые точки, противотанковые орудия и т. д.) в большинстве остаются неразведанными даже на переднем крае обороны противника. Такое положение может быть только там, где конкретные задачи на местности разведке не ставятся, непрерывное наблюдение за полем боя отсутствует, боковые и передовые пункты не выбираются и наблюдение с них не организуется. Командиры сами мало наблюдают за полем боя. Результаты разведки не обобщаются, и выводы не делаются.

Наконец, это может быть только там, где старшие артначальники и их штабы сами разведки не организуют, работу разведорганов не контролируют и не учат подчиненных организации и ведению разведки.

2. Группировка артиллерия, расположение НП [наблюдательных пунктов] и ОП [огневых позиций]

Группировка артиллерии часто не соответствует задачам, поставленным соединениям и самой артиллерии. Стремление быть сильным везде приводит только к распылению средств. Наблюдательные пункты и огневые позиции располагаются скученно. Удаление НП и ОП от переднего края очень большое, что усложняет наблюдение за стрельбой и противником, особенно с развитием наступления, большое удаление ОП понижает эффективность огня. Запасные ОП подготавливаются и оборудуются редко.

3. Взаимодействие артиллерии с пехотой

При организации наступления высшие начальники и их штабы конкретных задач подчиненным частям и подразделениям на местности, как правило, не ставят; светлого времени, необходимого для организации взаимодействия полк – группа, стрелковый [или танковый] батальон арт. дивизион, рота – батарея, во многих случаях не предоставляется. Контроль старших и высших начальников и их штабов за усвоением задач подчиненными на местности, как правило, отсутствует. Взаимодействие пехотного огня с артиллерийским не сочетается и не увязывается. Минометы, как правило, в артподготовке не участвуют. С окончанием артподготовки и началом наступления пехоты ее огневые средства (пулеметы, минометы, полковая артиллерия) ее движение не прикрывают.

С развитием наступления наблюдательные пункты командиров групп, дивизионов и батарей продолжают оставаться на большом удалении – этим самым командиры не в состоянии лично наблюдать за полем боя. Только поэтому артиллерийские командиры на вопрос, почему артиллерия молчит, отвечают, что нет заявок от пехоты, а передовые пункты служат в большинстве формальным признаком наличия взаимодействия, так как корректура огня с них – редкое явление. Командиры батарей сами плохо наблюдают за полем боя и не проявляют инициативы в открытии огня. Единая схема ориентирования между пехотой и артиллерией почти отсутствует.

Целеуказание с развитием боя от пехоты к артиллерии грубое, указывается район, куда открыть огонь, а артиллерийские начальники открывают огонь по карте, привлекая к этому корпусную артиллерию. Такое безобразие влечет только к неоправданному расходу снарядов и может приводить к несчастным случаям стрельбы по своим, что и имело место в 50-й и 166-й сд 19-й армии, эти возмутительные факты не расследуются, и виновные к ответственности не привлекаются.

4. Стрельба

Техника стрельбы из всех видов артиллерии остается еще не на высоком уровне.

Пристрелка проводится плохо, пределы вилки не обеспечиваются, а стрельба на поражение не корректируется, вследствие чего нередки случаи, что после большого расхода боеприпасов цель остается неподавленной. Чувство бережного и экономного расхода боеприпасов не привито. Стрельба шрапнелью в загоне. Попытка оправдать это отсутствием целей – ложная и неправильная, нередки случаи попыток со стороны противника перехода в контратаки, и никаким другим снарядом, кроме как шрапнелью, в таких случаях можно и нужно наносить противнику смертельный удар.

Наиболее эффективный вид огня гранатой [осколочным снарядом] с рикошета, несмотря на специальные указания, применяется редко. Слабо применяется стрельба по секундомеру для подавления батарей противника. Беспокоящий огонь (огонь на изнурение) ночью с временных ОП почти не организуется.

Целеуказание от ориентиров, от условной линии дается и применяется с большими ошибками.

5. Эксплуатация материальной части и расход боеприпасов Имеют место случаи, когда по технической неграмотности командного состава орудия выходят из строя. В 73-й сд – выведена из строя 122-мм гаубица – из-за того, что огонь продолжали вести при ненормальном накате.

В 38-й сд – выведено из строя орудие по причине несоблюдения режима огня. Нередки случаи преждевременных разрывов снарядов благодаря нерасчистке сектора стрельбы.

Распределение количества выстрелов между орудиями отсутствует, благодаря чему потери начальной скорости у основных орудий резко отличаются от остальных.

Снаряды расходуются неэкономно, и характер цели не учитывается. Особенно большой, ничем не оправдываемый расход снарядов к корпусным системам – он граничит с бессознательным преступлением. Есть части, которые за короткий срок на орудие израсходовали до 1120 снарядов. Разве даже посредственному артиллеристу неизвестно, что есть предел напряжения орудия и что при дикой эксплуатации материальная часть преждевременно выходит из строя.

6. Боевая подготовка

Несмотря на недостаточную подготовку отдельных специальностей, периоды затишья мало используются для совершенствования боевой подготовки как отдельных специальностей (особенно разведчиков и топографов), так и подразделений в целом.

Командный состав мало обращает внимания как на свою подготовку, так и на подготовку подразделений.

Приказываю:

1. При развертывании боевого порядка не допустить скученного расположения НП и ОП. При наступлении боевой порядок артиллерии занимать как можно ближе к противнику.

Помнить, что дальнобойные пушки существуют не для того, чтобы их ставить дальше, а для того, чтобы дальше стрелять.

2. Артиллерийским начальникам и старшим командирам при организации наступления добиваться представления необходимого светлого времени для организации взаимодействия в звене батальон – дивизион, рота – батарея.

Обязываю старших начальников и их штабы проверять на местности подчиненных на предмет усвоения задачи и готовности частей и подразделений выполнять подставленную задачу и при неготовности докладывать общевойсковым командирам о необходимости изменить время начала наступления. О каждом наступлении без организации взаимодействия докладывать.

Требую, чтобы передовые пункты иметь в первой линии пехоты, а командные пункты командиров батарей и дивизионов, как правило, иметь совместно с командирами рот и батальонов.

Развивать тактический кругозор командиров батареи, всемерно поощрять инициативу командиров батарей за умелое и своевременное открытие огня, особенно с развитием боя.

Искоренить такое положение, когда командир батареи (дивизиона) не наблюдает действия роты (батальона), которых он поддерживает, и с равнодушием продолжает ожидать заявок от пехоты.

3. Активно и правильно организованной системой разведки добиться такого положения, чтобы огневые средства и боевой порядок в пределах видимости были своевременно установлены.

Широко применять передовые и фланговые [наблюдательные] пункты.

4. Поднять качество пристрелки и стрельбы на поражение. Широко применять стрельбу с рикошета и шрапнелью, а для подавления батарей противника ночью – стрельбу по секундомеру.

5. Использовать каждый период затишья для организации боевой подготовки, обратив особенное внимание на подготовку разведчиков, вычислителей и командиров батарей.

6. Прекратить бесцельный расход снарядов, особенно тяжелых калибров.

Требую от начальников артиллерии армий взять под личный контроль расход снарядов к корпусным системам и не допускать привлечения этого вида артиллерии для выполнения задач, которые с успехом могут быть решены дивизионной артиллерией и оружием пехоты.

7. Потребовать равномерной эксплуатации орудий путем перестановки номеров орудий в батареях.

8. Принять самые жесткие меры к лицам, по вине которых орудия выходят из строя.

Начальникам артиллерии армий к 20 сентября доложить, что сделано по устранению указанных недочетов.

Не менее двух дивизий проверить лично»⁴⁶.

Приказы эти представляли собой лишь крохотную часть огромной по объему аналитической работы, проводимой штабом Западного фронта, штабами его армий и Генштабом Красной армии. Придет время, и они коренным образом улучшат и повысят боеспособность Красной армии. Но тогда, в сентябре 1941 г., офицеры и солдаты фронта вынуждены были сражаться не на жизнь, а на смерть, части и подразделения нести огромные потери ради того, чтобы держать в страхе группу армий «Центр».

Пока армии Западного фронта Тимошенко выполняли отведенную им ключевую роль в реализации амбициозных планов Сталина и его Ставки, проводя генеральное контрнаступление, силы Резервного фронта Жукова и Брянского фронта Еременко наносили тяжелые удары по обороне сил группы армий «Центр» в районе Ельни и по ее силам, продвигавшимся на юг к Киеву.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.