Ограниченная война и атомная бомба

Ограниченная война и атомная бомба

Еще не известно точно, что заставило Северную Корею начать вторжение в Южную Корею. Однако можно, не боясь впасть в ошибку, сделать несколько общих предположений. Осуществление Советским Союзом взрыва атомного устройства в 1949 году и наличие у него небольшого запаса атомного оружия в 1950 году, очевидно, считалось достаточной гарантией против возможного применения западными странами атомного оружия. В июне 1950 года общая военная мощь союзников не была равна военной мощи коммунистического блока. Находясь далеко от стран Запада, Южная Корея была самым слабым звеном «западного» (кавычки наши. — Ред.) мира, созревшим для идеологического воздействия со стороны коммунистической Северной Кореи. Общая позиция стран Запада дала северокорейцам уверенность, что конфликт будет передан для разрешения в Организацию Объединенных Наций. И, наконец, ни США, ни СССР не были готовы к глобальной войне.

Когда западный мир поднялся на защиту Южной Кореи, то он оказался «со связанными руками». Объединенные Нации не хотели заменять одну форму агрессии другой. Они не хотели разрушать страну, уничтожать ее население и доводить обе стороны до такого состояния, которое сделало бы послевоенное восстановление трудно осуществимым. Кроме того, США не хотели провоцировать СССР на открытое вступление в войну или же расширить войну за пределы Кореи из опасения, что война могла перерасти в глобальный конфликт.

По этим причинам в начале войны военно-воздушным силам было строго запрещено наносить удары по городам, гидроэлектростанциям и другим целям. Только Когда в ноябре 1950 года в войну вступили имевшие значительное численное превосходство китайские народные добровольцы, генерал Макартур санкционировал разрушение гражданских объектов, обслуживающих вооруженные силы противника.

На протяжении всей войны военно-воздушным силам было запрещено наносить удары по целям, расположенным в Маньчжурии, или преследовать северокорейские истребители за рекой Ялуцзян. Не известно, знал ли противник о такой политике в первые месяцы войны, но вскоре он получил твердые заверения, что военные действия не будут перенесены за пределы Кореи и что атомная бомба будет применена только как самое последнее средство.

Реакция мировой общественности на заявление президента Трумэна от 30 ноября 1950 года, в котором указывалось на возможность применения атомной бомбы, была слишком спонтанной и позитивной, чтобы обмануть русских и заставить их думать, что это не являлось подлинным намерением американцев.

Выступление президента Трумэна имело место на пресс-конференции в ноябре 1950 года, когда потери вооруженных сил США в Корее возросли до 31 028 человек, и как в Конгрессе, так и в прессе увеличилось число голосов, требовавших применить атомную бомбу. Президент сказал, что США предпримут любые действия, которые потребует военная обстановка в Корее, и применят все виды оружия, которые США имеют в своем арсенале. Он добавил, что вопрос о применении атомной бомбы активно обсуждался, но что он не хотел бы видеть ее примененной по невинным людям, не имеющим никакого отношения к военной агрессии. Позднее Белый дом опубликовал заявление, что применение атомной бомбы может быть санкционировано только президентом, но пока что он не дал распоряжения командующему вооруженными силами на театре военных действий сделать это.

Это заявление на пресс-крнференции вызвало быструю и бурную реакцию. В Англии 100 членов парламента от лейбористской партии обратились с петицией к премьер-министру Эттли, требовавшей в случае применения атомной бомбы отзыва английских войск из Кореи.

Представитель французского правительства настаивал на политике умеренных мер. Крупнейшие газеты Англии, Франции и Ирландии критиковали линию Макартура и требовали, чтобы Объединенные Нации не предоставляли ему неограниченной свободы действий в Корее. Этот вопрос открыто обсуждался в Конгрессе США, причем были высказывания как за, так и против применения атомной бомбы.

Через 3 дня премьер-министр Эттли полетел в Вашингтон для серьезных переговоров с президентом Трумэном. 8 декабря было опубликовано их совместное коммюнике, в котором говорилось, что Объединенные Нации не изменили задачи, которую они возложили на их страны, и что вооруженные силы США и Великобритании будут продолжать выполнение своих обязательств. В комментариях к этому коммюнике указывалось, что боевые действия будут ограничены территорией Кореи и что собственно Китай не подвергнется нападению. Трумэн выразил надежду, что международная обстановка никогда не потребует применения атомной бомбы.

Уинстон Черчилль в своих едких комментариях по поводу переговоров между Трумэном и Эттли заявил, что было бы «глупо» доказывать, что Запад не должен первым применить атомную бомбу и что такая постановка вопроса равносильна тому, если бы сказать: «Не следует никогда стрелять до тех пор, пока тебя не убьют».

Теперь уже была утрачена возможность влиять на намерения китайских коммунистов в Корее с помощью угрозы расширить зону войны или применить атомное оружие. Объединенные Нации вновь подтвердили свое намерение воевать с коммунизмом только в Корее и только применяя обычное вооружение.

Здесь не оспаривается решение ООН (США) географически ограничить войну только границами Кореи. Фактически это было разумным решением по многим причинам: американская политика сопротивления коммунизму в любом месте была выразительно подчеркнута перед всем миром; политика США, направленная против умышленного развязывания третьей мировой войны, не была скомпрометирована; обе воюющие стороны получили известные выгоды.

В отношении последнего соображения следует заметить, что, в то время как о маньчжурском «убежище» как о районе базирования китайских военно-воздушных сил и основном источнике, снабжавшем наземные войска китайских добровольцев, было сказано и написано очень много, об «убежище», которым пользовались вооруженные силы Объединенных Наций, говорилось очень мало.

Япония и остров Окинава были буквально наводнены огромными открытыми складами предметов снабжения для военно-воздушных сил, военно-морского флота и сухопутных войск. Боевая подготовка военно-воздушных сил и сухопутных войск там проводилась непрерывно, без угрозы нападения со стороны противника.

На огромных военно-морских базах шла лихорадочная деятельность. Военные корабли Объединенных Наций беспрепятственно бороздили воды, омывающие западное и восточное побережья Кореи, и ни разу не подверглись нападению с воздуха, с суши или с моря. Военно-воздушные силы совершали боевые вылеты с авиабаз Японии и острова Окинава с самого начала и до конца войны: их действия лишь в небольшой степени стеснялись необходимостью соблюдать осторожность в отношении возможных ударов авиации противника, которые так никогда и не были нанесены. Вызывает удивление, что Советская Россия не заявляла протеста в ООН против операций военно-воздушных сил, проводившихся из-за пределов Кореи.

Здесь также не осуждается решение Объединенных Наций (в первую очередь США и Великобритании) не применять атомного оружия в Корее. Самым главным фактором, определившим это решение, было намерение США не начинать третьей мировой войны. Никто не мог с достаточной уверенностью предсказать, какая цепь событий могла бы последовать за взрывом атомной бомбы в Корее.

Было нетрудно предположить, что за взрывом атомной бомбы, произведенным вооруженными силами ООН в Корее, немедленно последовало бы атомное возмездие с маньчжурских баз со стороны Китая (или России). Это в свою очередь вызвало бы ответные атомные удары со стороны американских военно-воздушных сил по этим базам, и тогда сразу же могла бы начаться третья мировая война.

Следует также иметь в виду, что в то время атомное оружие не было еще столь обычным в военном арсенале стран, как это имеет место сейчас, и другие страны могли бы обвинить США за ведение жестокой и варварской войны.

Можно было предвидеть, что в результате использования атомного оружия мы могли бы потерять гораздо больше, нанеся ущерб моральной поддержке, оказываемой нам со стороны других стран, чем выиграть, причинив материальные потери противнику.

И, наконец, в Корее имелось мало целей, заслуживавших нанесения по ним атомных ударов в той конкретной исторической обстановке. Здесь следует принять во внимание такие факторы, как стоимость атомного оружия, его наличие и необходимость создания соответствующих резервов на случай глобальной войны, наличие таких калибров атомного оружия, которые были необходимы для поражения имевшихся целей, и многие другие вопросы. По соображениям секретности автор, к сожалению, лишен возможности подробно рассмотреть любой из этих аспектов.

Применение атомных бомб уменьшило бы потребность в силах и значительно упростило бы боевые действия авиации. Тем не менее военно-воздушные силы смогли успешно выполнить поставленные перед ними задачи.

Однако с чисто военной точки зрения автор относится отрицательно к категорическим заявлениям ООН (США)[23] о том, что война будет ограничена исключительно территорией Кореи и что атомное оружие не будет применено. Психологические и материальные выгоды, полученные коммунистами от знания этих условий, были огромны. Таким образом, Маньчжурия стала узаконенным, неприкосновенным «убежищем» северокорейцев.

Китайцы были заверены в том, что военно-воздушные силы противника не нанесут атомных ударов по территории их отечества. Более того, заявив, что мы не применим всех видов оружия, имевшихся в нашем распоряжении, мы непроизвольно согласились вести войну с помощью живой силы, то есть такого вида ресурсов, который у коммунистов имеется в изобилии.

Интересно подумать над вопросом, вступили бы в ноябре 1950 года в войну китайские народные добровольцы, если бы знали, что мы (американцы. — Ред.) были намерены ограничить войну лишь территорией Кореи. Небезынтересно также поразмыслить, затянулись ли бы более чем на 2 года переговоры о перемирии, если бы северокорейцы не были уверены в том, что мы не собираемся применять атомное оружие.

Ошибка заключалась не в том, что было принято решение не выносить войну за пределы Кореи и не применять атомного оружия, а в том, что мир не получил от этих решений никакой пользы.