Часть XI. Продолжение работы

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Часть XI. Продолжение работы

1946 год.

Начало января. Через десятилетия конструктор первой советской атомной бомбы Виктор Турбинер вспомнит о своей деятельности в атомном проекте:

— Все шло, как мною было задумано: я делал модель бомбы в масштабе 1 к 10, то есть ее первый эксклюзивный проект. Не скрою: конструкция была изящной, удобной в эксплуатации и технологичной. Все чертежи я делал один. Следом Харитон и директор объекта показывали проект Сталину и Берии.

6 января. Генерал А. Завенягин направляет Берии справку о состоянии работ по использованию атомной энергии в Германии в годы войны. В конце документа он делает вывод о необходимости привлечения в атомный проект опыта немецкой атомной промышленности.

7 января. Знаковый день в жизни немецкой «атомной диаспоры» в Советском Союзе: Сталин, Берия и Маленков беседуют с 11 ведущими немецкими специалистами, привлеченными к участию в советском атомном проекте. С нашей стороны в беседе участвует только Игорь Курчатов, но не произносит ни единого слова.

8 января. В Англии публикуются списки ученых, работающих (на текущий момент) в области атомной энергии. Список американцев включает 7 имен, причем все — лауреаты Нобелевской премии; список англичан — 8 имен, среди которых и завербованный Клаус Фукс.

Осведомленность авторов публикации по части масштабов вовлечения специалистов в советский атомный проект просто потрясает. Авторы пишут, что в группе доктора Н. Риля — 6 специалистов, кроме него самого; в группе проф. М. Арденна — 11 специалистов и 14 человек технического персонала; в группе проф. Г. Герца — 13 специалистов и 4 техника.

Но куда же при такой осведомленности иностранцев смотрит закаленная в боях советская контрразведка?

9 января. Начальник 4-го спецотдела НКВД генерал В. Кравченко сообщает о наличии у него списка еще 17 ведущих физиков-ядерщиков, участников уранового проекта, которые остаются в Восточной зоне. Он советует помочь этим немцам сделать правильный выбор, а именно — арестовать и вывезти их в Советский Союз.

10 января. Академик А. Алиханов, несколько раз побывавший в Германии в прошлом году, делает на собрании техсовета Спецкомитета доклад «О работах по атомной энергии в Германии, проводившихся в годы войны».

13 января. Руководство страны помнит о существовании в районе Сухуми научного анклава немецких специалистов: СНК принимает Постановление № 78–30 «О работе институтов «А» и «Г» (условное наименование: объекты «Синоп» и «Агудзеры»).

Тут же ПГУ докладывает Сталину о том, что на текущий момент из Германии в Союз вывезено 70 ИТР, в том числе 3 профессора, 17 докторов наук и 10 инженеров. Все они имеют опыт работы в немецком урановом проекте.

17 января. Заседает горно-металлургическая секция ИТС ПГУ,

обсуждая проект реконструкции завода № 12 в Электростали, идущей, кстати говоря, уже полным ходом. Экспертами являются доктора Н.В. Риль и Г. Вирту. Решение по данному вопросу будет принято 8 февраля.

21 января. И. Курчатов впервые беседует со Сталиным о советской конструкции первой атомной бомбы.

Много позднее в личном архиве И. Курчатова будут найдены записи фрагментов этой беседы, сделанные им в последующие дни: «Надо также всемерно использовать Германию, в которой есть и люди, и оборудование, и заводы, и опыт…» И еще: «Как немцы все это делали? Какую пользу они нам уже принесли и еще смогут принести!..»