6. О власти идей Фрейда

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

6. О власти идей Фрейда

Спящая красавица

Еще грудной, ей предсказали,

Что уколоться суждено.

Вот укололась, шёлк суча,

Лежит, бледна, дыша едва ли…

Но тут (ведь мир весь сказкой стал)

принц Вилли — ох, красив, порочен! -

сквозь чащу снов продравшись в башню,

ей бледность щек исцеловал…

Глазам родителей, разбуженных

кровати скрипом, сцена жуткая

предстала — и они взмолились,

еще не зная, кто сей суженый:

— Жизнь юную не возгоняйте, сэр!

Не молотите — пробуждайте, сэр… [59]

Даже без этих двойных каламбуров нидерландского поэта Дрика ван Внесена (которые не могли не пропасть при переводе) известно, что сказка о Спящей красавице — это поэтическая метафора судьбы взрослеющей девочки. И принц на белом коне, которого ей пришлось так долго ждать, еще одна популярная метафора. Он ведь с Марса, тогда как ей назначено томиться и чахнуть на Венере.

Волшебные сказки и мифы дают возможность заглянуть на минуту в наше коллективное подсознание, однако их содержание резко противоречит фактам анатомии и физиологии. Из предыдущей главы можно сделать только один вывод: еще со времен Эдемского сада у мужчин и у женщин существуют различные предпочтения в процессе интимного общения, особенно если женщина стремится при этом достичь оргазма. Если бы мы задали вопрос в анкете «Каким способом вы можете легче всего достичь оргазма?», можно было бы легко предсказать заранее ответы мужчин. Вне всяких сомнений, на первом месте у них был бы половой акт. Куда большего разнообразия можно ожидать от женщин. Вполне возможно, что отсутствие какого бы то ни было вида стимуляции даст 30 процентов ответов, а вагинальное сношение наверняка окажется несравнимым с оральной и мануальной стимуляцией (с помощью партнера или же в одиночку), а может быть, и с действием вибратора. Вывод: современное понимание гетеросексуальности в обществе основано на мужском интересе к сексу, поскольку именно коитус сегодня стал синонимом секса; именно поэтому движение за освобождение женщин в 1960-е годы совершенно правильно и разумно поступило, занявшись так подробно вопросом, что же именно входит в само это понятие — «секс».

И тут феминисты оказались лицом к лицу с мощным и хорошо укрепленным бастионом. Ведь на протяжении многих веков всячески муссировалась идея о том, что нормальный секс должен обязательно приводить к совокуплению, дабы выполнять свое прямое предназначение — воспроизводство населения, размножение; эту идею проповедовала, например, христианская церковь. В своих энцикликах нынешний папа Римский [60] неизменно подчеркивает, что единственной праведной целью половой жизни людей является получение потомства. Поэтому любые виды секса, которые ориентированы исключительно на получение удовольствия, греховны и преступны, а значит, должны наказываться самым строгим образом, вплоть до смертной казни. Впрочем, уже давно известно, что возможны различные точки зрения на сексуальные отношения между людьми. Ведь еще в XII веке была издана «Книга бесед с друзьями об интимных отношениях между возлюбленными в области науки сексуальности», которую написал Ас-Самауаль ибн-Яхья, врач, математик и астроном, рожденный иудеем (его отец был раввином в Марокко), однако перешедший в ислам. Автор признавал, что некоторые женщины получают гораздо большее удовольствие от собственного клитора, чем при совокуплении с мужчиной, и это, согласно его интерпретации, объясняется тем, что у них имеются «сапфические наклонности». Впрочем, автор создал очень лестный портрет такой группы женщин: согласно его мнению, они были более умными и утонченными, чем обычные женщины; они были более активны в эротическом плане и обладали большей уверенностью в себе, а еще — они вращались среди людей, стремящихся к элегантности и любящих культуру.

Психология очень скоро создала собственную интерпретацию сексуальности, и эта новая наука также называла патологическими или болезненными все те виды сексуальных актов, которые не ставили своей целью пенетрацию и, в конечном счете, рождение детей. Для подобных «грехов» или «проступков» было введено понятие «перверсия». В конце XIX века, когда по завершении исключительно благонравной на вид, а на деле ханжеской Викторианской эпохи произошло оживление положительного интереса к сексу, женский оргазм стал важной проблемой. Фрейд, отец психоанализа, прекрасно знал, что многие женщины не получают удовлетворения при коитусе, не достигают при этом оргазма. И именно его интерпретация этого факта и до сего дня еще сказывается на судьбах многих женщин. Ведь Фрейд не просто указал, что одни женщины способны испытать оргазм при контакте между пенисом и влагалищем, а другие нет, он еще и высказал свое субъективное мнение о превосходстве первой группы над второй. Его точку зрения до сих пор разделяют очень многие, и именно поэтому мы сейчас поподробнее проанализируем клиторальный и вагинальный оргазм, добавив некоторое число критических замечаний в отношении самого принципа подхода Фрейда к этой проблеме.

Дилемма «клитор или влагалище» связана с психологической разработкой разницы между полами, и в психоанализе Фрейда этот процесс играет важную роль при эволюции развивающегося ребенка. Открытие того, что между полами существует различие, очень тревожит и девочек и мальчиков: почему это девочкам нельзя иметь такой «краник», когда у всех мальчиков он есть?.. Это отсутствие того, что «должно быть», по мысли Фрейда, вызывает у девочки так называемую «зависть к пенису»: ей тоже хочется, чтобы у нее была эта часть тела, эта «штучка», которую можно держать рукой, когда стоишь и писаешь. Ведь у папы это есть, у младшего братика вон тоже… Пусть у мамы нету, но зато у нее есть груди, а иногда у нее в животе живет братик. Получается, что одной дочке кругом не повезло, поэтому нет ничего удивительного в том, что она теперь знакома с ревностью. Так и возникает «зависть к пенису».

А что дальше? Маленькая девочка восстает против собственной матери. Ведь мама всегда была самым главным авторитетом во всем, а это значит, что если свершилась подобная несправедливость, в этом наверняка виновата именно она! И компенсирующее желание девочки начинает фокусироваться на отце, который до сих пор был в ее жизни не столь заметной фигурой. У него есть пенис, и ей бы самой тоже хотелось, чтобы у нее был такой же… Может, это и не получится, но родить ребеночка тоже здорово, и именно папа способен помочь решить такую задачу.

Чтобы полнее обрисовать картину, давайте теперь рассмотрим, что происходит с мальчиком в тот же период его жизни. Когда он вдруг осознает, что у некоторых людей нет пениса, он обычно испытывает отчаянный страх. Его логика (пусть она не слишком рациональна) подсказывает ему, что это означает лишь одно: он сам тоже может потерять свою «пиписю». Но как и почему? Наверное, в наказание за какой-либо ужасный проступок. А какой проступок, какое прегрешение он может совершить? Что, если он вдруг слишком присвоил себе мамочку и папа на него за это рассердится? Ведь на самом деле мама принадлежит папе… И папа вдруг так рассердится, что возьмет да отрежет «пиписю» у собственного сына? У самого папы она есть, а у мамы нету, вот, значит, если кто и может отрезать «пиписю», это будет, скорее всего, сам папа. В общем, лучше его не сердить, а значит, и от мамы держаться подальше. Последнее непросто, ведь пока что все самое лучшее в жизни мальчику давала мама… Все же придется заставить себя оторваться от нее, и лучше всего ему в этом поможет то, что у них так различаются органы пола. Благодаря своей «пиписе», он довольно сильно отличается от мамочки, он — другой, не такой, как она; он этим «лучше» ее, и ему даже нравится, что он это понимает. Так он обосабливается, становится индивидуумом; создает прочные преграды вокруг собственной персоны, своего «я». В последующие годы ему гораздо меньше, чем его сестре, удастся сопереживать другим людям, проникаться их мыслями и настроением. Этим он будет несколько похож на папу, с кем мальчик отныне и будет себя идентифицировать.

Но давайте вернемся к девочке и к тому, как она решает проблему сексуальности. Фрейд был убежден в том, что, в силу существования некоторого первичного, изначального познания, у мальчиков и у девочек существует представление лишь об одном половом органе, а именно, о пенисе. А если любые сведения о женской анатомии достигают сознания девочки, тогда они касаются влагалища, но никак не связаны с клитором. Этот маленький орган, который у нее имеется и с которым она вполне могла уже пару раз поиграть, потому что он дает ей такие приятные ощущения… о нем ведь даже никто не упоминает. Те незначительные сведения, которые достигают ее, касаются влагалища, в котором — с помощью мужчины и его пениса — будет происходить нечто удивительное. Хочется надеяться, что этого чуда стоит подождать; а если у девочки уже был некоторый опыт клиторального удовольствия, отныне ей надлежит подавлять у себя такие поползновения. Если же она будет продолжать трогать собственный клитор, мастурбировать, тогда она должна ожидать наказания за это. Более того, если она будет по-прежнему «заниматься этим», она не сможет иметь детей! Такая бисексуальность женщины требует от нее сделать четкий выбор (само слово «бисексуальность» в трудах по психоанализу легко приводит к путанице; ведь в них оно означает не то, что женщины могут любить как других женщин, так и мужчин, но что у них существует возможность выбора между сексуальностью клиторального типа, то есть «мужской», и вагинального типа, то бишь «женской»).

Согласно Фрейду, женщинам полагается подавлять свою клиторальную сексуальность, и это является «правильным» и «пристойным». Клиторальное желание — это форма сексуальности, связанная с состоянием ребенка, когда у маленькой девочки возникает активная фиксация на себе самой, а значит, это противоречит тому, кем, как ожидается, она должна стать. Она должна преодолеть свое отвращение к мальчикам, перестать соревноваться с ними и принять тот факт, что ее удовольствие будет возникать лишь тогда, когда она будет отдаваться мужчине и его пенису. Если она откажется от клиторального удовлетворения, ее вагинальное желание автоматически усилится, а как только в ее жизни появится наконец прекрасный принц на белом коне, она тут же поймет, что одного пениса вполне достаточно, чтобы и мужчина и женщина испытали высшее наслаждение на земле. Она станет зрелой женщиной, как только сможет испытывать оргазм во время коитуса. Тогда ее клитор будет «вытеснен», «отвергнут»; она превратится в женщину, отвечающую всем правилам приличий, — во всяком случае, в Вене около 1900 года: это женщина, подобная героиням пьесы Шницлера «Хоровод» (пожалуй, лучше известной благодаря ее экранизации — французскому фильму «La Ronde» [61]), — ее может соблазнить в шести вариантах любой мужчина, который ее возжелает.

Из-за теории детской сексуальности Фрейда подвергали серьезным нападкам в академических кругах Вены. В биографическом фильме Джона Форда о жизни Фрейда [62] показано, как презентация этих идей перед представителями университетских кругов сопровождалась тогда шиканьем и освистыванием, как кое-кто демонстративно плевал на пол… Однако в скором времени эти идеи Фрейда были, тем не менее, приняты. И уже с той поры такие его термины, как «страх кастрации», «зависть к пенису» и «фригидность» широко вошли в терминологию психологов. Было даже время, когда в среде образованных людей столь же непринужденно обсуждали «клиторалок» и «вагиналок» — с не меньшей легкостью, чем сегодня упоминают экстравертов и интровертов…

Словом «фригидность» правоверные фрейдисты до сих пор обозначают неспособность женщин достигать оргазма при коитальной стимуляции. А в обыденном употреблении определение «фригидности» расширено: сюда включено отсутствие сексуального желания или же попросту отвращение к самой возможности физического контакта. А определение «фригидная» даже стало своего рода ругательным словом: сочетанием всяческих женских атрибутов, разбираться в которых мужчинам не слишком интересно. Можно ли винить в этом Фрейда? Во всяком случае, его труды отражают тот непреложный факт, что он вырос в ту эпоху, когда мужчина мог позволить себе самые различные презрительные высказывания в отношении женщин, и притом с большим апломбом… В трудах Фрейда можно почувствовать влияние афоризма Ницше: «Alles am Weibe ist ein Ratsel, und alles am Weibe hat eine Losung: sie heisst Schwangerschaft» («В женщине все — загадка. Но у всех ее загадок лишь одна разгадка. Имя ей — беременность!»).

Но как же нам относиться к женщине, которая не способна достичь оргазма во время коитуса, тогда как на клиторальную стимуляцию она реагирует исключительно страстно? Для Фрейда ответ был очевидным: она оказалась не способной принять собственную женскую сущность, она придерживается активной сексуальной роли и не смогла преодолеть свою ревность по отношению к первенству мужской сексуальности. Короче говоря, она страдает от комплекса маскулинности… Вот как об этом писала в 1933 году последовательница Фрейда, Мари Бонапарт:

…женщин, по-видимому, можно разделить на три основных типа, и каждый из них по-своему соответствует степени того травматического шока, который переживает каждая девочка, впервые осознав, в чем состоит различие между полами. Первый тип вскоре оказывается способен заменить желание иметь пенис на желание иметь ребенка, то есть его представительницы становятся истинными женщинами: нормальными, вагинальными, воплощением материнства. Женщины второго типа отказываются от всякого соперничества с мужчинами, поскольку, по своим ощущениям, считают себя слишком неравными им, так что даже отказываются от всяческой надежды в обретении внешнего объекта любви, и в социальном и психическом плане достигают в обществе людей статуса, подобного статусу рабочих муравьев или пчел. Наконец, есть и такие женщины, которые отрицают реальность и никогда не принимают ее; они отчаянно держатся за психические и органические мужские качества, которые изначально присущи всем женщинам: речь идет о комплексе маскулинности и о клиторе.

Последняя группа для психоаналитиков, разумеется, наиболее интересна. Карл Абрахам называл их истеричками мстительного типа. Из литературных героев моделью такой женщины можно назвать Брунгильду, любимую и наиболее воинственную дочь Вотана.

Тем не менее многие женщины клиторального типа с трудом поддаются успешному лечению средствами психоанализа… Для подобной, частичной фригидности, хотя она и ограничивается вагинальной анестезией (потерей чувствительности), нередко прогноз хуже, чем для полной фригидности… что, несомненно, связано с истерической сущностью их подавления чувств.

Такая частичная форма фригидности, на мой взгляд, не только хуже всего поддается лечению, но и наиболее часто встречается. Число женщин, страдающих ею, куда больше, чем думают мужчины, поскольку женщины склонны скрывать свои недостатки в эротической сфере. Также сильно различаются, от одной женщины к другой, сами проявления того, как они переносят подобный вид фригидности. Некоторые мирятся с положением вещей, будто по команде сверху, и довольствуются, себе в отраду, тем, что видят всех женщин подобными себе. Согласно многим женщинам клиторального типа, те, кто заявляет, что испытывают физическое удовольствие с мужчинами, на самом деле либо занимаются похвальбой, либо лгут — во всяком случае, они суть исключения из правила.

Другие женщины клиторального типа компенсируют собственную неполноценность во время полового акта, хотя она и становится очевидной, за счет своего рода гордости собственным состоянием. Они никогда не поддаются взаимной страсти и остаются «независимыми» от мужчины, замкнутыми на себе самих; благодаря этому они, в случае необходимости, становятся самодостаточными, в особенности с помощью мастурбации, что для таких женщин всегда возможно. Лишь некоторые женщины клиторального типа способные быть честными сами с собой, понимают, насколько они на самом деле страдают.

Если хотите, это весьма откровенно сказано, и, как увидим дальше, Мари Бонапарт понимает все это так хорошо еще и потому, что пишет главным образом о себе самой. Примечательно, что многие сторонницы основателя психоанализа принялись последовательно разрабатывать его идеи, причем они нередко писали обо всем в подобной, прямолинейной и для кого-то неудобоваримой манере. Так, Хелен Дойч уделяла слишком много внимания женскому мазохизму, который, как голословно утверждалось, неотъемлемо связан с отказом от активного эротического удовольствия. Фрейд всегда окружал себя определенным, узким кругом женщин, которые целиком и полностью соглашались с ним в том, что слабый пол, по причине отсутствия пениса, находится на более низкой ступени… Для них всех главное — это пенис. Ведь Фрейд вынес свой приговор так: Anatomie ist Schicksal («Анатомия — это судьба»)…

Долгие годы наиболее последовательно против такой точки зрения протестовала лишь Карен Хорни. Она подошла к этому вопросу без предубеждений, обратив внимание на влияние общества, которому подвержены и мужчины, и женщины. В ту пору все женщины были, по определению, скромными и послушными. Но это не имело никакого отношения к тому, что у них не было пениса — все коренилось в их угнетенном положении в обществе. Хорни наблюдала случаи зависти к пенису, однако она рассматривала это как патологическое явление, а вовсе не как неизбежный переходный этап в жизни всех женщин. А если некоторые женщины в самом деле испытывали зависть к мужчинам из-за наличия у них мужского полового органа, то как же быть с завистью мужчин — ведь многие мужчины завидуют тому, что женщины способны рожать детей! Хорни и ее последователи попытались установить, действительно ли справедливо утверждать, будто, лишь перестав обращать внимание на клитор, девочки смогли осознать функционирование собственной вагины. Ведь имеется немало свидетельств того, что даже в очень раннем возрасте девочки способны испытывать возбуждение в результации стимуляции как клитора, так и вагины. А если оба этих органа способны стать источником удовольствия, тогда по какой такой причине нужно всегда рассматривать их по отдельности? Так, Хорни заявила:

И я не могу понять, с какой стати… мы не можем допустить хотя бы возможность того, что клитор на законных основаниях принадлежит к половым органам женщины, представляя собой их неотъемлемую часть.

Может, она еще пытается намекнуть на то, что давно пора оставить в покое всех женщин, которые стремятся стимулировать свой клитор, когда желают достичь оргазма? Она не тратит на это слишком много слов, однако деликатно указывает на непреложный факт: так называемая «фригидность» встречается настолько часто, что психоаналитикам — пусть из методологических соображений — следовало бы прекратить считать это состояние патологическим…

Но высказывания Хорни так и остались голосом одинокого в пустыне. Нам сегодня довольно трудно понять, почему эти дискуссии принимали тогда столь яростный характер, однако в ту пору существовало немало глубоко укоренившихся убеждений, которые сегодня уже представляются весьма странными. С 1910 по 1912 год в доме Фрейда по средам собирался кружок его последователей, и на повестке этих вечерних собраний был неизменно один и тот же вопрос — о вреде мастурбации (у мужчин), а также о том, приводит ли мастурбация к неврастении. В ту пору неврастения считалась заболеванием нервной системы и рассматривалась как признак дегенерации. По контрасту неврозы считались проявлением физического истощения, вызванные стрессом инфантильной природы. Мастурбация могла естественно привести к невротическим страданиям, когда она вызывала разнообразные негативные ощущения. Фрейд вместе с тем придерживался мнения, что, хотя мастурбация порой способствует снижению напряжения, она, тем не менее, вызывает нервное бессилие. В этом отношении его взгляды были все еще очень близки воззрениям Тиссо, неутомимого борца с мастурбацией, жившего в XVIII веке: его главное произведение — «Онанизм, или Рассуждение о болезнях, происходящих от рукоблудия» — стало в свое время мировым бестселлером. Одной из опасностей мастурбации, согласно Тиссо, было усыхание спинного мозга, которое диагностически было похоже на неврастению. В кружке специалистов вокруг Фрейда единственным защитником мастурбации был Вильгельм Штекель, который доказывал ее безвредность. Однако его упорное нежелание расстаться со своими взглядами привело лишь к тому, что его исключили из этого круга в 1912 году, ему также пришлось уйти с поста главного редактора журнала «Вестник психоанализа». В те годы всякий, кто защищал право на мастурбацию клитора, считался сторонником онанизма взрослых или лесбийской любви, поскольку тогда никто не мог себе представить, что возбуждение клитора возможно при обычных половых сношениях между мужчиной и женщиной. Об этом же читаем у Тиссо: когда он обсуждает клиторальный онанизм, то, как и Ас-Самауаль ибн-Яхья, сводит дело к лесбийским отношениям.

Но и за пределами мира психоаналитиков также существовало твердое убеждение, что главное влияние на возникновение оргазма у женщин оказывает мужчина. Вот что было написано в книге «Идеальное супружество» гинеколога Теодора X. ван де Вельде, опубликованной в 1923 году и также ставшей международным бестселлером:

…итак, для начала, необходимо запомнить, что и оргазм и все, с ним связанное, как в физическом, так и в психическом отношении, может происходить у мужчины без эякуляции. Тогда у очень чувственной женщины может случиться не один оргазм, прежде чем ее менее восприимчивый супруг достигнет собственного пика.

И хотя это — неоспоримый факт, не менее очевидно, что при нормальном половом сношении самым главным фактором для оргазмического удовлетворения женщины является извержение семени.

Эта цитата — удивительная иллюстрация к тому, как старинные истины способны взять верх над фактами, полученными в результате наблюдений. Ван де Вельде был яростным противником прерванного полового сношения, поскольку, по его словам, при этом женщины не получали сперму — самый сильный стимул для наступления оргазма.

Сторонники психоанализа долгое время находились под влиянием Фрейда. «Блудным сыном» Фрейда стал Вильгельм Райх. В юности он принимал активное участие в общественной жизни, что привело его к марксизму [63]. Впоследствии, однако, его «засосало черное болото оккультизма» [64], и последние годы его жизни исполнены сектантства, странных, опасных для жизни экспериментов с радиоактивными веществами, вслед за которыми наступило безумие, а умер он в тюрьме, в полном одиночестве. Александр Лоуэн, ученик Райха, продолжил ряд его идей и стал основателем биоэнергетики, которая сегодня продолжает оставаться популярной неофрейдистской формой терапии, в ней используются не только слова, но и «язык тела» (язык жестов и мимики).

Биоэнергетика всегда привлекала женщин-сексологов. Однако в этом движении мужчины также занимают доминирующее положение, и женщины понимали, что им ни в коем случае не следует упоминать «неприличное» слово, обозначающее их женский орган. Лоуэн предписывал мужчинам отказаться от попыток контролировать свои оргазмические выделения, он рекомендовал им полностью отдаться своим инстинктивным влечениям. А женщины (если, конечно, они преодолели в себе комплекс маскулинности) в таком случае, хочешь — не хочешь, должны оказаться увлеченными бурным потоком мужского либидо. В то же время Лоуэн сообщал женщинам, что многократные оргазмы — это сплошная выдумка, а те из них, кто считал, будто испытывает несколько оргазмов подряд, один за другим, всего лишь имел дело с поверхностной генитальной реакцией (по-видимому, Лоуэн был не в курсе того, о чем Тиресий поведал Зевсу с Герой). Правда, в 1975 году, во время конгресса специалистов по биоэнергетике и сексопатологов, женщины провели отдельное заседание. Необходимо подчеркнуть, что все это случилось уже по прошествии значительного времени и после того, как Мастерс и Джонсон опубликовали результаты своих физиологических исследований, в которых, значительное место было уделено роли клитора. Результаты экспериментов стали известны во всем мире. В ответах на анонимную анкету Элис Кон Лейдас, специалистки по биоэнергетике (причем все они проходили курс психоаналитической терапии) участницы конгресса осмелились наконец признать, что их клиторы по-прежнему очень важное место для стимуляции с целью вызывать удовольствие, притом даже во время коитуса. В то же время они оспорили мнение Лоуэна относительно многократных оргазмов. Многие участницы опроса отказались от желания их кумира заставить их поверить, будто их собственные многократные оргазмы были «ущербными»…

Вскоре после этого исследования Элис Кон Лейдас познакомилась с докторами Беверли Уипл и Джоном Перри, и это не только возобновило ее интерес к изучению чувствительных зон во влагалище, но и привело к созданию теории относительно «зоны Джи». Так было наконец обнаружено вагинальное место для неклиторальных оргазмов. По-видимому, для приверженцев Фрейда это был черный день: им пришлось смириться с тем фактом, что пенис по своей форме вовсе не приспособлен наилучшим образом для стимуляции «точки Джи». Так фаллократия оказалась осажденной со всех сторон.

Даже Хелен Дойч, которая была, наверное, самой стойкой ученицей Фрейда, в конце своей карьеры вынуждена была признать, что в теории оргазма, выдвинутой Фрейдом, имелся фундаментальный недостаток. К тому времени все уже пришли к выводу, что женщину клиторального типа едва ли можно было заставить испытывать вагинальный оргазм с помощью психоаналитического лечения, даже если удавалось при этом устранить все ее противоречия и страхи. Еще больше расстроил ряды фрейдистов тот факт, что некоторые женщины типа Брунгильды оказались интенсивно вагинальными. Нет, что-то было явно не так — не сходились концы с концами. Но Фрейд уже умер. Неужели Дойч осмелилась бы столь активно противопоставить ему свое мнение, если бы он был еще жив?

Оргазмические войны

Мало кто был до такой степени одержим желанием разгадать сложности женского оргазма, как психоаналитики. Одним женщинам крайне важно испытывать оргазм, в то время как другим это, в определенном смысле, безразлично. Правда, когда женщина живет половой жизнью со своим партнером, тогда в их отношениях оргазмы играют существенную роль. В частности, если партнером женщины является мужчина, тогда оргазм женщины может стать областью конфликта. Некоторые мужчины относятся к оргазму своей партнерши по сексу как к награде за хорошее поведение — как будто она, как учительница начальной школы, должна собственным оргазмом поставить партнеру пятерку за достигнутые успехи. А если партнерша окажется неспособной «пройти перевал», тогда он, ее партнер по сексу, не будет уверен в собственном совершенстве как любовник. Да, пара любящих порой относится к оргазму как к подарку для обеих сторон, однако некоторые женщины при этом чувствуют себя так, будто им приходится каждый раз платить за сохранение отношений.

Женская бисексуальность может приводить мужчину в крайнее замешательство. Тридцать лет назад один мой знакомый доверил мне свои сожаления о короткой любовной связи. У его подружки было ненасытное желание испытывать вагинальные ощущения. Больше всего ей нравилось быть сверху, когда его пенис в ее влагалище давал ей экстатическое, ничем не стесняемое ощущение эйфории — «точь-в-точь младенец у груди матери», как она это называла. Он обнаружил, однако, что стоило ему притянуть ее к себе, так что ее клитор был прижат к его лобку, как ее тут же начинали сотрясать ритмичные, животные спазмы, которые чуть ли не через минуту приводили к оргазму, сопровождаемому громкими выкриками. Притом не к одному оргазму: однажды он насчитал десять подобных оргазмов менее чем за полчаса. Сам он при этом ощущал не меньший восторг, чем маленький мальчик, которому только что подарили набор машинок. А его подруга рассердилась на него настолько, что оставила его: он, как она утверждала, лишал ее самого лучшего в их отношениях.

Желание мужчин всегда быть «на высоте» в качестве любовников привели к тому, что женщины принялись симулировать оргазмы. Аня Мойленбельт, одна из ведущих феминисток в Нидерландах в 1960-е годы, неизменно вводила сексуальные темы в проводившиеся ею дискуссии. На занятии одной из групп по повышению уровня сексуальной грамотности женщин, которую вела Аня, она спросила присутствующих, приходилось ли им хотя бы однажды имитировать оргазм. Большинство членов группы подняли руки. Ее цель была, разумеется, заставить всех принять твердое решение никогда больше не поддаваться давлению со стороны «настоящих мужчин» (а так поступали, очевидно, все, кто поднял руки), однако среди остальных женщин, тех, кто не признался в имитации оргазма, многие явно считали: как же это я сама раньше не догадалась? Еще в 1848 году Огюст Дебэ издал свою книгу под названием «Гигиена брака», в которой он советовал женщинам симулировать оргазмы, «поскольку мужчине приятно поделиться полученным удовольствием». В 1950 годы одним из самых популярных изданий по половому воспитанию была книга Юстаса Чессера «Любить без страха». В ней можно прочитать такое:

Оба партнера должны играть свои роли. И здесь надо отметить, что симулировать оргазм способна любая разумная женщина. Та Ева, которая сможет искусно практиковать это женское искусство — вводить мужчину в заблуждение, не причиняя ему при этом никакого вреда, — будет способна, едва она поймет, насколько велика в этом потребность, симулировать оргазм так хорошо, что для мужчины окажется практически невозможным понять, что настоящего оргазма на самом деле не было!

Но даже в 1992 году, когда этот писатель был удостоен похвалы журнала «Космополитен», причем женщина — автор статьи высказывала мнение, что будет несправедливо не вознаградить мужчину, который так старался доставить удовольствие своей партнерше… Эту статью подробно цитировали участники исследовательской группы с факультета исследования женских проблем Сиднейского университета. Эта группа потом выпустила работу под названием «Симуляция, или История «О-о!». Они провели опросы небольших групп мужчин и женщин относительно имитации оргазмов и сделали вывод, что удовлетворить женщину — трудная задача для мужчины… К счастью, у них оставались свободными руки, поскольку их собственное удовольствие достигалось автоматически — об этом заботилось мужское либидо. Но на долю женщин выпадало оградить мужчин от сомнений в отношении их собственных достижений. Было очевидно, что женщинам это удавалось весьма убедительно, поскольку все они время от времени симулировали оргазм, хотя почти все опрошенные мужчины были убеждены, что их партнерша с ними достигала экстаза, им и в голову не приходило, что это может быть симуляцией.

Симуляцию оргазма можно считать товаром, который появился на рынке в связи с невероятным спросом на него. Всякий, кто видел какой-нибудь порнографический фильм, заметил, несомненно, что оргазм, который изображают актрисы, выглядит исключительно однообразным, стереотипным — а если этот фильм смотрят и женщины, то для них эта игра совершенно неубедительна. Коммерческие телевизионные станции уже выпустили целый ряд документальных лент, проливших достаточно света на эту тему, и, когда у актрис из порнолент спрашивают во время интервью, настоящий ли оргазм они испытывают в процессе съемок или это — симуляция, ответы очень сильно различаются. В фильме «Разбитые зеркала» Марлен Горрис, впервые вышедшем на экраны в 1984 году, опытная проститутка обучает недавно пришедшую на работу в бордель девицу, как симулировать оргазм, который выглядел бы максимально убедительно, однако не тратя при этом слишком много усилий:

Кончить, ха! Они все только и хотят, чтобы ты кончила. Как будто нам больше делать нечего… Поэтому не валяйся на спинке и не пыхти, как забегавшийся пудель. Они, конечно, дураки, но ведь не настолько же… Попробуй вот что: скажи, например: «Я уже сегодня дважды кончила», немного мрачно, так, опасливо, глазками похлопай как следует, будто нервничаешь, да еще скажи «Даже и не знаю, смогу ли еще раз…» Ну, он-то начнет мутузить вовсю, а ты выбери момент немного задержи дыхание, вот так [она показывает, как именно], не слишком сильно, но не слишком незаметно, а потом вскрикни так, легонько, «О!», негромко — ну и приехали: у мужика уже такое чувство, что он ни дать ни взять сам Казанова, а тебе еще с этого сотня гульденов перепадет.

В наше время мужчины, конечно, уже знают, что их порой обманывают, как маленьких… В фильме «Когда Гарри встретил Салли» (1989) есть примечательная сцена, в которой Салли ставит все на свои места: Гарри как раз похвастал, что знает наверняка, когда женщина симулирует оргазм — его-то, мол, никто не проведет. В ответ на это Салли, прямо в переполненном людьми ресторане, где снималась эта сцена, изображает спонтанный оргазм, впечатляющий, богатый и своей звучностью и ритмом. И в наступившей тишине, когда она, как ни в чем не бывало, продолжает потягивать вино из своей рюмки, престарелая дама за соседним столиком говорит официанту: «Мне, пожалуйста, то же блюдо, что у нее!»

В процессе развития цивилизации люди далеко ушли от того цикла сексуальной реакции, при котором сексуальное поведение считается автоматически происходящим биологическим процессом. Когда двое занимаются любовью, процесс этот становится сложным, и на передний план выходят культурные аспекты. Реальный опыт окрашен ожиданиями, а каждый из партнеров принимает в расчет предполагаемые ожидания другого. Однако во взаимоотношениях между мужчинами и женщинами существует опасность того, что они поверят, будто один способен отгадать желания другого, на том основании, что якобы «все женщины (или: все мужчины) такие»… Стереотипность представлений о любовной игре уже укоренилась у нас в языке: мы говорим о «предварительных ласках», «сношении», «оргазме» и «завершающих ласках», как будто важность различных элементов интимного поведения остается всегда одной и той же для всех людей на свете, словно она зафиксирована раз и навсегда. А средства массовой информации только закрепляют подобные представления. Какой фильм ни возьми, где есть достаточно откровенная любовная сцена, он лишь подтверждает представление о том, что нет ничего более естественного, чем пенетрация, а также будто бы любая женщина бывает настолько охвачена динамическим натиском мужчины, что они оба конечно же и оргазм испытают одновременно. Кинозрители, по привычке, превозносят любовную сцену из фильма «А теперь не смотри» (1973), которая снята не только весьма откровенно, но и исключительно эстетично. При этом, хотя женщина во время полового акта в основном находится сверху и, по-видимому, определяет и ритм и интенсивность движений, эта сцена также попадает в разряд классических сценариев интимной близости.

Два исследования особенно точно проиллюстрировали, как хорошо оргазм «работает» в рамках близких отношений. В конце 1980 годов нидерландский сексолог Виллеке Беземер исследовала связь между аспектами сексуальности и власти при гетеросексуальных контактах. Она рассматривала два типа проблем: у женщин — боль при половом контакте; у мужчин — проблемы с эрекцией (в обоих случаях это вторичные проблемы, то есть отсутствовавшие в начале взаимоотношений). Далее, она включила в план экспериментов женщин с необъясненными болевыми симптомами в области живота и мужчин с наркотическими пристрастиями. Оказалось, что очень трудно набрать участников для этого исследования; так, в группе женщин, испытывавших боли в области живота, исследовательнице пришлось смириться с тем, что оказалось невозможным убедить их партнеров по интимной жизни внести свою лепту в исследования. Нас интересует здесь проблема женского оргазма. Примерно у половины женщин в отобранной группе были регулярные оргазмы, однако только четверть из их партнеров имели ясное представление о том, какой характер это носит у их жены (возлюбленной). Так, 44 процента мужчин исходили из того, что у их партнерш оргазм случался всегда, хотя такое было верным лишь в 19 процентах случаев. Даже когда женщины вообще не испытывали оргазма со своими партнерами, некоторые мужья считали само собой разумеющимся, что их жены всегда доходили до пика и имели оргазм.

У Беземер поле исследований было ограничено, а вот Герда де Бройн собрала письменные свидетельства гораздо большего числа женщин. В 1985 году она написала книгу, ставшую бестселлером, — «Заниматься любовью с мужчиной — а возможно ли это вообще?». А еще раньше, в 1983 году, в «Журнале сексологии и терапии супружеских отношений», она же напечатала громкую статью: «От мастурбации к оргазму с партнером: почему одни женщины способны навести мосты, а другие нет». Ошеломляющим результатом этого исследования стало выяснение того обстоятельства, что женщины не получали оргазм, когда могли без него обойтись. Если же женщина непременно хотела кончить, если ей нужно было во что бы то ни стало достичь оргазма, она заботилась о том, чтобы любовник совершал все те действия, которые она обычно делала сама во время мастурбации, то есть осуществлял стимуляцию клитора. Обычно классической пенетрации (движения вверх-вниз) для достижения оргазма недостаточно. Женщины, которые относительно легко испытывают оргазм при пенетрации, часто совершают более или менее круговые движения, а это означает, что трения осуществляются в зоне половых губ и клитора. Если вы попросите случайных людей дать вам определение коитуса (полового сношения), вы, скорее всего, получите такой ответ: «Это когда пенис движется внутри влагалища». Практически никто не скажет, что это — движение влагалища вокруг пениса, хотя для некоторых пар это — более подходящее описание того, что происходит. При таком способе любовной стимуляции время всегда остается важнейшим фактором. В среднем, любой женщине нужно около пяти минут при каком угодно виде стимуляции, чтобы дойти до оргазма, однако многие женщины, очевидно, затрудняются попросить дать им это время и возможность сконцентрироваться. Существует определенная модель поведения, о которой говорили и участницы исследования де Бройн; ее также можно найти и в литературе. Оба партнера по половому акту обычно принимают за прелюдию, за эротическое стимулирование все то, что уже хорошо известно как наиболее эффективное средство возбуждения женщины (то есть позволяет ей наиболее легко достичь оргазма). На практике это означает, что, когда она близка к оргазму, тут уже, образно выражаясь, подают основное блюдо, и шанс испытать оргазм оказывается пропущен. Некоторые женщины очень хорошо понимают, как у них это работает, однако не осмеливаются в решающий момент попросить своих возлюбленных продолжить стимуляцию, пока они, партнерши, не получат полного удовлетворения.

Де Бройн пришла к выводу, что действия, показываемые в кино (основные движения совершает мужчина: «туда-сюда», внутрь и наружу, — а женщина лишь следует за его движениями), для большинства женщин не работают. Правда, есть женщины, для которых такой порядок интимного соития действительно наиболее приятен, и именно в этой группе определяющими считаются ощущения близости, чувство влюбленности, полной отдачи, полной поглощенности другим человеком. Де Бройн завершила свою статью достаточно философским выводом, что, по-видимому, большинство пар просто-напросто не достигают классического идеала потому, что их взаимоотношения не являются достаточно хорошими, уважительными, не достигают нужного равенства между партнерами. И коренится это не только в конкретной паре, в конкретных людях, но в нашей культуре в целом. И по мнению де Бройн, ни психологам, ни сексологам гордиться тут нечем.

На Тайване столкновение между полами проявилось, например, самым неожиданным образом, став в начале 2002 года публичным зрелищем, когда одна бульварная газета стала распространять тайно снятое видео о любовных похождениях бывшей любовницы мэра города Синчу. По-видимому, когда она бросила мэра, тот в отместку установил мини-камеры, на которые и были сняты сцены любовных свиданий. Так вот: мужчины единодушно находили первые 20 минут этого видео страшно скучными и надоедливыми, тогда как женщины, затаив дыхание, следили за тем, как происходит любовная игра — та прелюдия, которой они всегда жаждали, но никогда не испытывали. Не один месяц миллионы жителей Тайваня могли обсуждать только увиденное на этом видео. И никогда прежде столкновение интересов мужчин и женщин не было столь четко выражено.

Мне неизвестно, многие ли мужчины читали книгу де Бройн. Когда я рекомендовал ее своим пациентам, я заметил, что многим из них было очень трудно освоить главную идею этой книги. Ведь для мужчин в целом правильно высказывание: «Когда секс хорош, все отлично; когда секс никакой, он все равно неплох…» А для женщин хороший секс гораздо больше зависит от существования хороших отношений с партнером, тогда как «никакой», посредственный, секс — это повод для серьезного огорчения. И наоборот, если вы сомневаетесь в жизнеспособности ваших отношений, вы всегда способны подбодрить себя, добившись успеха в сексуальной сфере. Тогда некоторые мужчины стараются быть немного более успешными в постели, и если им удается «дать» партнерше оргазм, это можно интерпретировать следующим образом: «Вот видишь, у нас с тобой все не так-то плохо!» Но ведь некоторые женщины способны легко дойти до оргазма, так что при не слишком хороших взаимоотношениях с партнером они не будут ставить оргазм во главу угла при принятии решения по поводу судьбы их союза. Они понимают: их оргазм становится для партнера предлогом для того, чтобы не принимать слишком серьезно их жалобы. Получается, что их способность легко испытывать оргазм как бы предает их. Ведь у некоторых женщин и при изнасиловании бывают нежеланные, вынужденные оргазмы. Именно поэтому при проведении сексологической терапии с жертвами изнасилования («домашнего» или же «стороннего» — не суть важно!) самой трудной частью процесса излечения является устранить ощущение предательства, которое совершило тело самой жертвы.

Мари Бонапарт

Но вернемся к психоаналитикам. Карен Хорни не смогла получить одобрение Фрейда, хотя он полностью принял ее точку зрения, что неполноценность женщин имела также и социальные корни. Особое место в его сердце занимала Мари Бонапарт, несмотря на ее достаточно оригинальные исследования вагинального оргазма. Интерес к этой теме имел трагическую сторону, и такие сериалы, как «Даллас» или «Династия», бледнеют рядом с историей ее жизни, поэтому имеет смысл остановиться на ней подробно.

Прадедом Мари был младший брат Наполеона Бонапарта — Люсьен. В первые годы после Великой французской революции Наполеон воспользовался своим положением главы Совета пятисот, чтобы сделать брата консулом. Позже, на посту министра иностранных дел и посла в Мадриде, Люсьен сумел накопить огромное состояние. Любовная связь с одной дамой завершилась тайной женитьбой, что вызвало сильное неудовольствие Наполеона, однако к тому времени Люсьен уже мог позволить себе жить в Италии на широкую ногу. Наполеон предложил ему стать королем Италии, но лишь при условии, что его жена и их дети не унаследуют этот титул. Это был, конечно, удар ниже пояса, но зато оказалось возможным приобрести по сходной цене иные титулы. И папа Римский, во владение которого перешло поместье барона из семейства Фарнезе, способствовал Люсьену в получении этих земель близ города Канино, так тот стал князем Канино.

Из большой семьи князя (десять детей от двух жен) самым буйным был, несомненно, дед Мари, Пьер. Уже в возрасте тринадцати лет он участвовал в драке с поножовщиной, а в пятнадцать его посадили в тюрьму за участие в подпольном движении за освобождение Италии. После целого ряда военных приключений в Южной Африке, где он заболел тропической болезнью, Пьер вернулся в Италию, где его вскоре приговорили к смертной казни за убийство офицера в связи с подготовкой покушения на папу Римского. Этот приговор был заменен пожизненной ссылкой. После многих странствий и приключений он, в конце концов, стал вести жизнь сельского помещика в Арденнах, в Бельгии. Главными его занятиями были охота и любовные приключения. В 1848 году настало время вернуться в Париж, где его, как казалось тогда, ждала политическая карьера. После смерти своей первой жены Пьер тайно женился на Нине, дочери владельца медеплавильного завода с Корсики. Их первым ребенком был мальчик, которого они назвали Роландом, — и выбор имени, по-видимому, немало говорит нам о тех надеждах, которые отец возлагал на своего отпрыска. После того как Пьер совершил еще одно, непреднамеренное, убийство, на этот раз в возрасте 57 лет (жертвой оказался журналист, который был секундантом у человека, которого Пьер вызвал на дуэль), его опять выслали в Бельгию. Нина переехала в Англию, поскольку не могла больше выносить того, как обращались с ее детьми, которые в глазах закона были незаконнорожденными: им, соответственно, не давали права носить фамилию Бонапарт, как и не подтверждали их княжеский титул. Но через год право наследования удалось решить в их пользу.