Глава два. «БОЕВОЙ СЛОН»
Глава два.
«БОЕВОЙ СЛОН»
1. Путь в «братву».
Каким образом солдат элитной Бригады Особого Назначения Альберт Лещенко стал бандитом — «группировщиком» Лешим, — я так и не понял.
Не то чтоб вообще об этом — ни слова… Наоборот, говорил много и охотно, но — невнятно, с пропуском важных моментов… И получалось в итоге, что с «братвой» он сошёлся случайно… Однажды в кабаке «перетёр» с пацанами, в другой раз — выполнив небольшую просьбу, получил вознаграждение…
И в итоге оглянуться не успел, как стал братве своим в доску!.. Согласитесь, для перековки честняка в мафиози — маловато оснований!..
Но вообще понять, почему именно такие парни со спецназовски — спортивным прошлым в начале 90-х косяком попёрли в «бригады» — нетрудно…
Государство для своих надобностей десятилетиями растило специальную породу людей — агрессивных, резких, нацеленных на конечный результат и победу любой ценой… Разведчики, диверсанты, рекордсмены, чемпионы, — п одна и та же разновидность человечества, — ГЕРОИ.
Но потом прежняя Система государственного зла рухнула, новую же быстро создать не успели, и множество получивших спецподготовку ГЕРОЕВ оказалось не у дел…
Между тем жизнь становилась всё заковыристей, и у легиона оказавшихся безработными государственных убийц и рекордсменов выбор оказался невелик: либо нищенствовать и помирать как квёлые мухи, наблюдая окружающую жизнь всевозможных богатеев (что, согласитесь, довольно глупо!), либо — постараться откусить кусок от общего пирога…
Для получения больших бабок приходилось регулярно творить зло — много-много всевозможного зла… Но ведь они и раньше творили его в таких же объёмах, — только тогда прикрывалось оно красивыми словесами о патриотизме и интересах горячо любимой, но лично никак не осязаемой «Родине», сейчас же это лицемерие было отброшено, и конкретные пацаны грабили и убивали исключительно ради самих себя…
…Вернусь к Лешему.
Окончил после армии вуз, два года инженерил на заводе, занимался спортом (кандидат в мастера по велоспорту), по настоянию отца готовился сдавать кандидатский минимум в аспирантуре… На своём предприятии вполне реально лет через пять мог пробиться на должность заместителя начальника цеха!..
Но потом — рухнул СССР и обрушилась экономика, чём ловко воспользовались всевозможные умники, извлекая личной выгоду и сколачивая крупнейшие капиталы. А многочисленные дурни — страдали и разорялись, опускаясь на дно бытия…
Алик тонуть вместе со своим залихорадившим заводом не хотел. Тут ещё и дружки-спортсмены позвали «в братву»… Вот он к ним и подался!..
«Почему?.. — Леший задумался над моим вопросом, затянувшись «Кентом», и пустив к потолку струйку дыма. — Н-ну… Завораживало ощущение силы… Чувство, что ты — в СИСТЕМЕ и с корефанами, которых все боятся… И стоит свистнуть, как к тебе на выручку примчится несколько битком набитых роскошных тачек с верными дружками, почти у каждого м из которых — «плётка» (пистолет)… А если случайно угонят твоё авто, и потом узнают, на кого «наехали», — тут же вернут с извинениями, мол: «Прости, брат, не знали, что ты — из «центровых»!..» И зная это, ты и сам, в свою очередь, ради корефанов тоже на что угодно готов пойти!..»
Вот определение Лешим своего тогдашнего спортивно-бандитского окружения: «Умственно ограниченные, но весёлые… С такими — клёво!..
Какой-либо сверх — Идеи никто не имел, конечная цель всего проста — личная выгода!.. В то время возможностей зашибить лёгкую деньгу было не счесть… Большие бабки валялись под ногами, — наклоняйся и подымай!..»
Начал с мелочевки — поставлял в торговые точки китайскую тушёнку. На самом деле производилась она не в Китае, разумеется, а на местном подпольном заводике. И не из говядины, а из отловленных на улице дворняжек. Наловят собачек, забьют, выпотрошат, стушат, расфасуют по банкам, наклеят этикетки, и — продавай за милую душу!..
До 30 центов чистой прибыли на каждой банке, при многотысячном обороте — не шутка!..
Но — пошли предъявы от покупателей, скандальчики всякие… Плюс к этому — огромное количество конкурентов. И когда при очередной сделке надумал Алик тысячу банок своей «тушёнки» обменять на двести банок настоящей, то при ближайшем рассмотрении оказалось, что и настоящая тоже — из собачины… Понял он тогда, что слишком погряз в мелочах, и пора ему, как и подобает большому кораблю, выплывать на глубины…»
2. Наезды на банки.
Короче, переключился на коммерческие банки. Их в начале 90-х развелось множество, и все спешили разворовать ещё не украденное, высосав из экономики миллиарды долларов и переправив их за рубеж. Голова на плечах и знание реалий — всё, что требовалось для этого.
У братвы же — ни знаний, ни башковитости, ни должного опыта, зато каждый с кулаками — будь здоров, со стволом управиться — мастер, и насчёт безжалостности — тоже не последний…
Поэтому братва и наехала на снимающих пенки с экономического кризиса в стране, поставив перед выбором: либо «кашляют» значительной частью своей прибыли, в обмен на безопасность от дальнейших «наездов», либо братва «прессует» их всячески, а то и мочит!..
Многократно обкатанная схема действий: «наезжают» на состоятельного лоха, «грузят» угрозами и компрой, он «кашляет» бабками, братва их пропивает, тратит на баб и казино, затем — ищет очередного лоха… Класс!..
Потом эта лафа сошла на нет… Поумневшие лохи обзавелись мощной охраной, поняв, что дешевле платить телохранителям, чем бесконечно «наезжающим» шантажистам…
Однако кто ими в ту охрану нанимался?.. «Качки», бывшие спортсмены и спецназовцы, то есть — всё те же бандиты, на крайняк — бандитские дружки и знакомцы…
Теперь схема отсоса капиталов выглядела иначе…
Допустим, решила «бригада» Саши Чёрного капитально «грузануть» банк «Омега». Для начала смотрят: кто там «крышей»?.. Ага, «бригада» Серёги Малого… Классный братан, и пацаны у него козырные… Забили с ними «стрелку» в кафешке. Посидели, «перетёрли», осушив ящик водяры…
Потом «бригада» Чёрного изобразила бурный наезд на «омеговцев». Те, психанув, рванулись за подмогой к Малому. Серёга обещал «разобраться», но не даром, разумеется, а в обмен на сумму, лишь втрое меньше затребованной «наезжающими»… Деваться банкирам некуда, — отсыпали сколько надо…
Спустя неделю Малый сообщил: «проблема — решена!» А половину уплаченной ему «омеговцами» суммы — честно передал изображавшим «наезд» пацанам Чёрного, — их законная доля …
Интересуетесь, отчего Малый так щедро ополовинил выручку?.. Да просто делиться — выгоднее, чем не делиться!..
И завтра уж люди Серёги грубо наедут на «крышуемого» «бригадой» Чёрного коммерсанта Фесуненко. Помчится он к Саше за подмогой, и Чёрный (за бабки!) — поможет!.. А полученными за это с Фесуненко баксами — поделятся с Малым…
Вот так братва совместно и зарабатывает на кусок пирожного с мармеладом! И за всё в конечном счёте — платят лохи!..
Общий итог таков: чем больше богатеев обращаются к одним братанам для защиты от других братанов, тем беднее богатеи становятся, и тем богатеет братва… Диалектика!..
3. Откровения мафиози.
Ни разу не сознался Леший прямо, что в прошлом — убивал, и на его руках — кровь… Иногда лишь прорывались глухие намёки…
К примеру, однажды сознался: «Трудно убить — беззащитного, находящегося в твоей власти… Сидит, привязанный к стулу в каком-нибудь уютном подвальчике, и с ужасом смотрит на тебя, медленно приближающегося к нему с ножом в руках… Понимает, что пришла его последняя минутка, дёргается, пытаясь вырваться, орёт, плачет, умоляет жалобно… И такой ужас в глазах!..»
Примолк, вспоминая… Спохватившись, весело закончил: «А вот замочить в драке какого-нибудь амбала, в три раза шире и вдвое мускулистей тебя — это кайф!.. И чтоб — вооружён, и сопротивлялся отчаянно, а ты, собрав силы и изловчившись, либо хребет переломишь ему захватом, либо задушишь голыми руками… Но и с расстояния убить, из ствола — тоже ништяк… Как в тире, при стрельбе по мишеням, но — интереснее… Это как охота на дичь — тренируешь глазомер и твёрдость духа… В таких ситуациях к жмуру — никакого сочувствия!.. Воспринимаешь его как законную добычу…»
Тут Леший засмеялся искренно и добродушно. Намекая, должно быть, что понты это… «Дядя — шутит»… Но только не верилось, что и взаправду — шутит… Уж больно на правду похоже!..
…Ещё некоторые из «откровений» Лешего:
«Плохие слова — «рэкетир, бандит, грабитель, убийца, киллер»… И хорошие — «брателла, братан, кореш, корефан, кент»… По сути ведь — одно и то же, но как по-разному звучат!..»
В адрес «не очень хорошего», то есть не состоящего в его «группировке», а то и противостоящего ей братэллы — кривил губу:: «Дырявый пидор!»
Себя самого называл уважительно — «стояк» (т. е.: нормально стоящий!), «бугрёнок» (до «бугра» немножко не дотягивал, но был близок к этой выси), в качестве же высшей же само-похвальбы — : «Я — боевой слон!»
Впервые себя таковым ощутил в разборке с «бригадой» Коли — Безрукого, тусовавшейся вокруг спортивного клуба «Пламя» при одном из жилуправлений, и состоящей в основном из «восточных рукопашников». «Бугры» послали Лешего на стрелку с «безуховцами»: «Предупредить, борзых, чтоб не наезжали на чужие территории…»
Предлагали ему прихватить с собою пару пацанов, но он принципиально пошёл один. И когда на его зов задрыпанные «рукопашники» в своих «бабских» кимоно выскочили из помещения клуба на улицу, чтоб накостылять наглецу — открыл по ним огонь с обоих рук из газовых пистолетов. Сшибленные паралитическим газом «рукопашники» штабелем улеглись на асфальте, а Леший неторопливо удалился, гордо ухмыляясь. Типа: я ещё и не такое смогу!..
Любопытно, что «безруковцы» опосля не только не мстили, но и зауважали его конкретно, и при встречах — всегда вежливо здоровались за руку… (Братва уважает в первую очередь — за силу, причём не столько за объём мускулов, сколько за твёрдость духа, за ежесекундную готовность рискнуть).
«Своих традиций у нас не было, многое — просто позаимствовали из фильма «Крёстный отец»… — вспоминал Алик. — Разговоры, повадки, манеру обниматься при встречах, какие-то внутренние моменты отношений друг с другом… Причём «Крёстным отцом» каждый мнил лишь самого себя, — если и не сейчас, то — в некоем, не столь уж и далёком будущем… А чем кончилось?.. Из тех пацанов, кто 5 лет назад, со мною начиная, мечтал о подобном, теперь уж практически никого не осталось… Кого убили, кто сел, остальные разбежались кто куда… Только я один и уцелел, сечёшь?!.»
Ментов Леший не любил, что естественно — бандит же…
Но одновременно было в нём прямо противоположное, — этакий: оттенок державничества, вроде слогана: «Раньше думай о Родине, а потом — о себе…» Он как бы и сочувствовал милиции одновременно, искренно досадуя её промахам в борьбе с преступностью, и желая их исправления…
Рассказывал: «»Пацана на улице ОМОНовцы ни за что дубинками по плечам и почкам отстегали, — не понравилась физия, видите ли… А жил тот парнишка невдалеке… Поднялся с асфальта, рукавом расквашенный нос вытер, отправился домой… Через 5 минут выбегает из подъезда, с обрезом в руках, и — на ОМОНовцев!.. Те, не ожидая нападения, растерялись, кинулись наутёк… А он — бах!.. бах!. бах!.. — им в спины… Одного — наповал, ещё одного ранил…»
Леший примолк, вспоминая… Закончил — неожиданным: «Так что ж за ОМОН такой, если какая-то сопля из обреза его запросто перещёлкала?!.»
Часто общался со специализирующимися на защите попавшей в переплёт братвы адвокатами, и дивился: «Ничем те защитники от своих клиентов не отличаются!.. Одинаково — бриты наголо, на могучих шеях золотые цепоны, шикарные часы, малиновые пиджаки, убойные мокасины… По прикиду, и повадкам те адвокаты — вылитые мафиози!.. Глядит на тебя такой — пристально, сощурившись, и вопросы задает какие-то дурацкие, — невпопад, не по теме, а сам при этом — щупает тебя гляделками, пытаясь что-то выглядеть… И чуть что — сразу пальцы веером: «Да я — центровой!.. Да я — фигурный!.. Да сам Ахмед Османович за меня мазу держит!..» Что внешне, что внутренне — эти адвокаты от своей клиентуры не отличны!..»
Ещё с юных лет Лешего увлекала военно-авиационная тематика. Хорошо знал историю ВВС мира и отдельных стран (о СССР и говорить нечего!), мог часами рассказывать о крупнейших воздушных сражениях ХХ века, причём — ярко и детально!.. Не раз предлагал ему: «Напиши цикл статей, у тебя получится!» Он зажигался, что-то обещал, пробовал иногда написать страничку-две, но запала хватало ненадолго, — черновики быстро терялись, забывалось содержание будущих работ, отвлекали более важные дела, пьянки или те же бабы…
Спустя короткое время — опять наливался очередным литературным замыслом, увлекательно рассказывал, что-то пробовал настрочить на бумаге… В конце концов я понял, что дальше слов никогда дело не пойдёт. Хотя — мог реализовать себя и в этом… Да и — во многом другом… Не человек, а кладбище нереализованного потенциала!..
Сейчас грустное расскажу… Долгие годы собирал Леший открытки с изображениями военных самолётов многих крупнейших государств. Истребители бомбардировщики, ракетоносцы, учебные самолёты, транспортники… Носился с этими открытками не знаю как, гордился, всем показывал… А однажды по пьяни — потерял, причём даже и не помнит, где именно…. Представляете?!.
…Частенько вспоминал один из эпизодов «солдатчины». Это когда, «прослушивая» воздушное пространство между Европой и Северной Африкой, вовремя распознал начинающееся воздушное нападение США на территорию Ливии, и доложил о нём командованию. Его вначале подняли на смех, но когда бомбардировка Триполи стала свершившимся фактом — поощрили отличившегося бойца, «сослав» на отдых в гарнизонный кожвендиспансер. Отличное местечко, между прочим, — в большом двухэтажном здании на тот момент находилось лишь двое больных, главврач, прапорщик-комендант и кочегар… Отдыхай от службы — не хочу!..
…На прямой вопрос, убил бы он такого-то (общий наш знакомый, редкостная сволочь!), — лицемерно удивился: «Как можно, он ведь живой!»
В другой раз — изумился моему вопросу, выпьет ли три бутылки водки в день. Ответил веско: «Несерьёзный базар… Я и пять осилю, — не вопрос!..»
…Братва и спортзал — понятия неотделимые. Иной и рад бы оставить мускулы в покое, не подкачивать их регулярными тренировками, но — нельзя, свои не поймут. Скажут: «Чё, брат, в секцию не захаживаешь?.. Не на иглу ли подсел?!.» Вот и изображают спортивную злость в тренировках…
Каждый выбирает тот вид спорта, что ближе душе. Леший, к примеру, вначале разрядничал в велоспорте, но потом увлёкся единоборствами, — это важнее, и по жизни приобретённые здесь навыки — полезнее…
Однажды взял в спарринг — партнеры одного, с навыками в боксе… Но, как и все боксёры, он боялся сильных ударов, — и получать, и наносить…
«И когда мы схватывались в спарринг-поединке, — вспоминал Леший, — он при ударе всегда инстинктивно придерживал его, а при отражении моего удара — отворачивался, подставляя спину… Однажды, разозлившись за такую манеру боя, я так сильно его ударил, что у него аж спина загудела!.. Пришлось расстаться… Мне было нужно, чтобы бой — «взаправду», а в «поддавки» я и с боксёрской грушей могу схватиться…
Вообще-то я массивный (в 18 лет уж весил 80 килограмм, не хило?), растяжка у меня большая, дерусь — нестандартно, и если вмажу как следует — кулаком стену проломлю…
Каратиста завалить мне — за милую душу!.. Такой обучен не бить ногой ниже пояса, — смехота!.. Учились каратыги в основном в «подпольных» кружках, разряды — скромненькие, дыхалка как следует не поставлена…
Как-то дрались с одним таким «Сенсэем», на лестнице… Он стоял на пару ступенек выше, имея предпочтительную позицию. Ну и — попытался вмазать мне пяткой в челюсть!.. А ноги — не руки, ими быстро не ударишь… Пока он ножкой в воздухе размахивался — я, уклонившись, молниеносно сделал подсечку… Он и покатился по лестнице!.. Не надо быть слишком самоуверенным…
Но и у меня случались просечки… Как-то пришли на квартиру двое, парнишки средней комплекции, втирают: «Надо поговорить!»
А я не против, единственная просьба — ножиком в спину не тыкать, и из ствола огонь на поражение без причины не открывать… Во всём остальном — «всегда готов!»
Сказал супруге.: «Скоро вернусь, дорогая!», и вместе с ними вышел из квартиры. Спустились в лифте, вышли из подъезда.
На улице не стал ждать… Одному сразу вмазал в спину — в кусты улетел, со вторым — схватились… Я сжал его горло, он — моё, и пару минут мы увлеченно душили друг дружку. И он уж вроде бы начал поддаваться… Но тут выламывается из кустов его напарник, тычет мне под нос красную книжицу: «Не двигаться. Уголовный розыск! Вы арестованы!..»
Менты!.. Вот чёрт… Сразу, понятно, от ментовского кадыка клешни оторвал… Мне же только и не хватало — срок схлопотать за «нападение на сотрудников милиции при исполнении»… Ошмонали меня эти двое, повели в РОВД.
По дороге из их базаров — усёк, что и дело-то у них ко мне пустяковое — допросить по факту недельной давности драки в кафешке «Раковая Шейка», да если получится, — подвесить ту драчку на меня и моих корешей…
Но дело оказалось тухлым. Не участвовал, не был, ничего не знаю — вот и весь мой ответ им!.. Короче, отговорился незнайкой. И после трёхчасовых допросов пришлось им меня отпустить.
Но это — только потому, что вовремя кулаки в карманы убрал… А помаши ими у подъезда ещё 5 минут — аккурат пять лет за это и схлопотал бы!..
Так что всегда вникай в ситуацию, и видь, когда драться можно и нужно, а когда — нельзя ни в коем случае!»
Так говорил Леший, обаятельно улыбаясь.
4. Из личного.
Как ни странно, жена у Алика — «домашняя», порядочная и совестливая. Между тем, при его образе жизни и наклонностях, Лешего постоянно тянуло к «не — закомплексованным»…
В свободные от бандитских делишек вечера, поцапавшись с женою, он уходил из дома, в поисках приключений на свою буйную головушку…
Вспоминал: «Иду по улице, в дымину… Смотрю — у дерева девчонка, лет девять пацанке, зарёванная… А я к женским слезам (ещё и — детским!) завсегда — со всею душою… Подошёл к дитёнку, и — не побил, не растлил даже, наоборот — посочувствовал!.. Спросил: «В чём дело, маленькая?..»
Она и говорит: «Мама привела домой двух мужиков… Сидят на кухне, пьют… А мне дали в ухо, и велели до утра не приходить!..»
А я как раз был в настроении — за кого-нибудь заступиться!.. Велел ей: «Веди к себе домой!..» Повела…
Сорвав двери с петель плечом, чтоб не звонить, вошёл… На шум с кухни прибежали те двое, ножиками размахались… Но я не малохольный, чтоб от финок шарахаться!.. Побил обоих, вначале — руками, а когда свалились, то и ногами попинал… Тут баба сунулась, физию мне поцарапала — мазнул её ладонью по роже так, что о стену навернулась и тоже — на пол… Короче, навёл армейский порядок!
Но, думаешь, девчонка «спасибо» мне сказала?!. Как бы ни так… По новой разрыдалась: «Не смейте бить мою мамулечку!» Пожал я плечами: «А кто ж её бил?.. Она сама упала!..»
И скучно мне чего-то стало!.. Понял: не дадут почувствовать себя защитником униженных и оскорблённых… Вновь двинул на улицу, нашёл за углом знакомую чувиху, и за домом в кустах поимел её в самых что ни на есть антисанитарных условиях… Но — никакого удовольствия!.. С женою — и то приятней… Да и дешевле, если уж на то пошло!…»
4. Женщины.
Про женщин отзывался Леший светло и задушевно:
«И жена у меня, и навалом — любовниц… Причём всех — очень люблю!.. Хоть классики мировой литературы и учат, что любовь — однозарядна… Но все женщины для меня — как составные части единого целого… Как одна большая женщина, которую всю целиком — и любишь!..
Вот если, к примеру, я люблю ножки, ручки и ротик любимой женщины, то это же не значит, что я изменяю её рту с её же ногою, а её ноге — с обеими руками… Здесь нет измены, поскольку это — части единого целого! Вот и получается, что не с разными женщинами трахаюсь, а всего лишь обладаю различными частями одной и той же женщины… И этой коллективной женщине я до конца верен, и её однолюбом — являюсь!..»
Леший радостно заулыбался своим мыслям. Складно звонил, ничего не скажешь… Но сомневаюсь, чтоб его жена эту «теорию» одобряла!..
А вот одна из рассказанных Лешим «женских» историй:
«Несколько лет назад полгода прятался в соседнем городе. Слишком многие меня искали… Снял комнату у молодой вдовицы. Понятно, что скоро стали спать вместе. Она предохранялась, но — неумело (родом из таких краев, где и слова такого, как «презерватив», не знали), вот и забеременела. Мне призналась, когда была на 5-м месяце… Я сразу приказал: «Аборт, и никаких!»
Она — наотрез. Люблю только тебя, хочу иметь от тебя дитё, и всё такое… Но куда мне, если и так — жена с дочкой?.. Да и вообще… Одно дело — в койке кувыркаться, и другое — долгосрочные обязательства перед женщиной… Будь умней — сама бы поняла, что пургу гонит… Но её как заклинило: «Никакого аборта!», и всё тут…
Отговаривать её пришлось с боем, даже пистолет к её виску приставлял, Типа: или немедленно делай аборт, или застрелю, и точка!.. Только тогда сдалась. Вёл её к врачу — зарёванную… Самому смотреть больно!.. Но понимал: надо!..
…А вообще — приятно, когда видишь, что баба влюблена в тебя по уши!.. Жаль, редко такое случается, — чтоб искренно, и не за бабло…
Оно конечно, можно было и позволить ей родить, но только не хотелось, чтобы потом рос мой ребёнок безотцовщиной!..
Ещё когда-нибудь припёрся бы мой сынок (могла и вторая дочь появиться, но именно сын — для наглядности), — уже выросший, большой, сильный… Приставил бы ножик к моему горлу: «Ты чё пахан, козлина вонючая, мамку бросил мою, когда я был маленький?!.» И — чик мне по горлу… А теперь — на хрен!.. Мы тебя, сынок, первого — абортировали!..