О социальной политике правительства

О социальной политике правительства

Любые общественные трансформации и реформы, направленные на повышение конкурентоспособности экономики, при ответственном правительстве всегда ведут к улучшению социального положения людей. Предшествовать этому должен рост ВВП, рост производительности труда, иначе повышение социальных стандартов может оказаться необоснованным и не будет иметь стимулирующего эффекта. Другое дело, насколько эффективно правительство использует прирост ВВП и направляет его на потребление и развитие. Всегда надо учитывать, что эти два процесса взаимосвязаны, что рост потребления как раз и стимулирует развитие, а ускоренное развитие стимулирует рост потребления. Где та граница, переход которой может спровоцировать кризис? В понимании этого и заключается искусство управленца.

Мне сейчас очень обидно и больно слышать высокомерные высказывания об Украине как отечественных, так и зарубежных комментаторов. Не утруждая свои мозги, не пытаясь вникнуть и разобраться в проблемах большой по европейским меркам страны, они позволяют себе безответственные высказывания с легкостью, достойной обсуждения, скажем, качества воблы или таранки в пивной.

В 2010–2013 гг. Украина столкнулась с таким объемом тяжелых, трудно решаемых проблем, что мне самому иногда удивительно, как нам удалось увеличить денежные доходы населения в 1,8 раза и при этом иметь суммарную инфляцию за четыре года всего 14,5 %, а в последние два года – 0,3 %, т. е. львиная доля инфляции пришлась на 2010–2011 гг. Вот пусть эти горе-комментаторы сами попробуют достичь таких результатов, а уж потом иронизируют.

Наша ситуация иногда напоминала мне бег по тонкому, уже начинающему трескаться льду. Если испугаешься и остановишься, сразу же провалишься. Спасение только в скорости.

Каждый мой рабочий день начинался одинаково: с просмотра сводок о ситуации в стране. Первая группа таблиц – это анализ ценовой ситуации в областях страны на рынках продуктов, товаров первой необходимости в разрезе товарных позиций. Аномальные моменты выделялись моими помощниками. Таким образом, я в течение нескольких минут получал нужную информацию и при необходимости принимал меры (это, как правило, случалось крайне редко). Вторая группа сводок – это состояние консолидированного казначейского счета, т. е. как поступают доходы и как планируются расходы, есть ли при этом проблемы. Здесь ситуация всегда была сложнее и зачастую требовала принятия оперативных решений.

Когда А. Яценюк сейчас возмущается, что он принял пустую казну, то, во-первых, я этого никогда не скрывал и откровенно говорил об этом, например, на круглом столе, на встрече с лидерами оппозиции в декабре 2013 г., а, во-вторых, пустая казна в Украине возникла не в феврале 2014 г., а примерно с июня 2012 г., и этой проблемой мне приходилось заниматься ежедневно. Но украинские граждане на себе этого не ощущали и, если бы не Майдан и не последовавший переворот, вряд ли кто-нибудь и когда-либо над этим задумался, и уж во всяком случае на армию по 5 гривен по смс не посылали бы… Ну, это к слову.

Третья группа сводок – это ситуация с платежами за газ, электроэнергию, жилищно-коммунальные услуги и, наконец, это сводки МВД и МЧС о ситуации в стране. На все это у меня уходило максимум час, и это было оперативной реакцией премьер-министра на ситуативную обстановку в стране. Все остальное время было посвящено выработке и принятию решений оперативного и стратегического характера. Социальные вопросы занимали особенно важное место в моей работе, поскольку все они требовали денег, влияли на макроэкономическую и финансовую ситуацию и требовали очень взвешенного подхода.

За неполные четыре года мы практически не сталкивались с массовыми организованными протестами трудящихся. Локальные протесты, связанные с невыплатой заработной платы на конкретных предприятиях, конечно, были, но они, как правило, решались довольно быстро и оперативно. Исключением стала организованная на юго-востоке массовая акция протестов чернобыльцев. Инициирована она была решениями местных судов по пересчету чернобыльских пенсий. Этот процесс набрал такую силу, что к 2011 г. судебных решений насчитывалось уже примерно на 6,0 млрд грн, а некоторые наиболее активные участники акции отсудили себе компенсацию по 1 млн грн. Как всегда на Украине, к стихийному движению подключились оппозиция и внутренние «друзья», опять возник Майдан, появились всяческие спекуляции на телевидении.

Моя позиция в этом вопросе была предельно ясной. Людям, действительно потерявшим здоровье при ликвидации последствий страшной аварии, государство безусловно обязано по максимуму обеспечить возможность лечения и достойный уровень жизни. Кстати, сразу же было дано поручение обследовать лечебные учреждения, оказывающие помощь чернобыльцам, и сделать все возможное для их обеспечения медикаментами, медицинской аппаратурой, провести при необходимости ремонт. Мы знали, что число чернобыльцев, принимавших реальное участие в ликвидации, было не так уж и велико. Их документы датировались в основном с 1986 по 1988 г. За три года в СССР в целом была завершена диспансеризация участников. С того времени по сегодняшний день число участников увеличилось во много-много раз.

Мне приводили пример одного из районов Ивано-Франковской области, где по решению местного суда почти все жители района получили право на льготы. Такая ситуация привела к тому, что государство не смогло в полном объеме обеспечить реальных чернобыльцев, и в то же время приходилось тратить громадные средства на выплаты тем людям, которые разными способами ухитрялись получать документы на льготы. Это возмущало организации, представляющие интересы чернобыльцев, и мне на встречах приходилось неоднократно выслушивать недовольные речи.

Чтобы грамотно и справедливо решить эту проблему, я поручил создать рабочую группу во главе с вице-премьером С.Л. Тигипко и подготовить предложения для правительства. Здесь необходимо сказать несколько слов о Сергее Тигипко. Я познакомился с ним в 1996 г. на его представлении в Кабинете министров. Представлял его тогдашний премьер П.И. Лазаренко. С тех пор мне приходилось неоднократно сталкиваться с Сергеем, и у меня о нем сложилось самое положительное мнение. Поэтому, когда весной 2010 г. встал вопрос о назначении его вице-премьером, то сомнений у меня не возникло. Я знал (Тигипко был конкурентом В.Ф. Януковича на президентских выборах 2009 г.), что он претендовал на пост премьера и только после долгих собеседований с В.Ф. Януковичем дал согласие на должность вице-премьера.

Сергей действительно очень честолюбивый человек и всегда видит себя на первых ролях, всегда примеряет на себя чью-то шапку – то премьера, то президента. С одной стороны, это неплохо, а с другой, создает комплекс нереализованных амбиций, что мешает в работе. В любом случае лично мне он импонировал, прежде всего, своей совестливостью, я никогда не замечал у него лоббирования чьих-то корыстных интересов, а тем более желания «запустить лапу» в бюджетные средства. В тех вопросах, которые я ему поручал, на него можно было всецело положиться. Словом, он был одним из лучших работников правительства, которое я возглавлял, и с его уходом мы многое потеряли.

Но вернемся к проблеме чернобыльских «майданов». Через некоторое время я встретился с рабочей группой, подготовившей компромиссное предложение, с учетом возможностей бюджета подкорректировал его и дал «добро» на рассмотрение правительством. И к большому неудовольствию многих оппонентов, вскоре конфликт был исчерпан.

Отдельные локальные социальные конфликты возникали на шахтах, и Ю.А. Бойко (и в должности министра, и в должности вице-премьера) оперативно принимал меры по их урегулированию. Вместе с министром образования и науки Д.В. Табачником мы плотно и конструктивно работали с профсоюзом работников образования.

Словом, в социальной сфере за 2010–2013 гг. было сделано много, и цифры статистики это подтверждают. Социальная политика правительства в течение четырех лет направлялась на повышение уровня государственных социальных стандартов и гарантий, рост доходов населения, в частности, заработной платы, пенсий, социальных пособий, обеспечение эффективной занятости населения и уменьшение безработицы, что должно было способствовать росту и развитию внутреннего рынка.

Одним из первых решений правительства было повышение всех видов «замороженных» в 2008 и 2009 гг. государственных социальных стандартов, уровня заработной платы, пенсионных и других выплат, а также компенсаций гражданам за их невыплату с начала 2010 г. (с января по апрель 2010 г.). Это было беспрецедентное для истории Украины решение, принятое как антикризисная мера в неимоверно трудных экономических условиях.

В течение последующих лет эта работа продолжалась, несмотря на высокую долговую нагрузку бюджета, кабальные цены на импортируемый газ и высокие цены на нефть, колебание спроса на традиционные товары украинского экспорта, а также действие других неблагоприятных факторов (угроза рецессии мировой экономики, снижение предложения на внешних рынках капитала в результате долгового кризиса в ЕС и прочее). Размеры государственных социальных стандартов, которые служат базой для определения государственных пособий, денежных выплат, надбавок, пенсий и т. д., в течение 4 лет пересматривались 16 раз (!) и в денежном исчислении увеличились в среднем в 1,8 раза (!).