Сергей ЮРСКИЙ[56] Кумир

Особое и очень серьезное явление – кумир. Важный завет – не сотвори себе кумира! Заводить кумиров – грех. Большой. Однако заводят. Остро нуждаются в кумирах. Издавна, и недавно, и теперь. И в перспективе.

В сороковые, пятидесятые годы было понятие – сыры. Безумные поклонницы оперных певцов. Балета тоже, но в те десятилетия прежде всего теноров. Прежде всего Лемешева и Козловского. Девочки-подростки и женщины постарше ждали. Ждали своих кумиров на подходах к Большому театру. Он пойдет на репетицию, он выйдет со спектакля, он выйдет из дома, он сядет в такси, он мелькнет. В промозглую осень, в морозную зиму, в дождливую весну они ждали. Прятались от дождя и метели, согревались за стеклянной дверью магазина «Сыры» на улице Горького – обзор хороший. Сами себя назвали или кто-то их так назвал – сыры. Они гордились этим именем.

Тенор – особый голос. Больше других он действует не только на слух, на биение сердца, нет – он осязается, он действует на гормоны. Молодые девушки попросту сходят с ума, наркотизируются от этого голоса и от его носителя. Среди толп сыров попадались и молодые люди, но их было мало. Чаще это были спекулянты, достававшие билеты на спектакли кумиров, или мужчины с некоторыми гормональными изменениями.

Кумиры объединяли, они же и разъединяли. Секта козловисток ненавидела лемешисток. Доходило до разборок и даже драк. Так шли годы.

Это давнее дело. Можно бы написать исследование о наркотическом поклонении идолам и кумирам искусства. О киногероях и героинях, о театральных первых актерах, об открытках с их портретами, издававшихся и покупавшихся сотнями тысяч. О битвах за автограф, о домашних иконостасах, где вот они, недосягаемые, а теперь навсегда присвоенные, мои вожделенные! Я не буду писать это исследование – не моя забота и не мой интерес. Скажу только, что с появлением магнитофона, а потом CD, DVD, Интернета и др. и пр. от мировой сексуальной революции 68-го года началось повальное засилье рок, панк, метл, биб-боб, хип-хоп и др. и пр. солистов, дуэтов, групп и др. и пр. Среди них были гении, были просто таланты, были подражатели, были абсолютные бездарности, но это неважно. Безразмерно растущему народонаселению мира требовались кумиры в громадных количествах. Толпы потребляли все. Индустрия изготовления кумиров стала перегонять сталелитейную промышленность и приближалась к машиностроению. Спорт, даже футбол, слегка померк перед кратким и непрерывным, оглушительно звучащим, агрессивным, манящим и ввысь, и в бездну наркотиком истерии. Потребителями стали теперь уже оба пола. Пошатнулись и возрастные барьеры, начали принюхиваться даже старики, а особенно старухи.

Это нынешнее дело. А вот совсем недавнее и незабываемое. Сходное и несходное с общим процессом, очень нашенское. ВЫСОЦКИЙ.

Высоцкий был кумиром и остается кумиром. Многое наслоилось за те десятилетия, что его нет с нами. Его песни пели другие. Пели, подражая его голосу, и пели по-своему. Подпевали в застольях, и в больших залах, и на полянах, где собирались тысячи. Но главное – его слушали! Его голос, его манера, его взрыв – тоски, юмора, отрицания, утверждения – все это осталось недосягаемым.

Для меня Высоцкий – прежде всего Артист. То, как он поет, как несет слово – величайшее достижение. Звук, манера, ритм, произношение не только предъявляют содержание, они сами становятся содержанием. В какой-то мере они отодвинули в тень его как творца стихов, а он, несомненно, был выдающимся поэтом.

Я свидетель его начала, его взлета, его славы, трагических аккордов его финала. Свидетель и почитатель среди миллионов других. Но и несколько особенно – мы были знакомы, встречались, работали вместе, были приятелями. Друзьями? Пожалуй, нет. Мы разные и принадлежали к дружественным, но разным кругам. Жизнь водила близко, но не совмещала. Мы даже учились в одной школе № 186 на Большом Каретном, но это детство, и он младше на несколько лет. Он начинал в театре Моссовета, а я пришел туда во второй половине жизни. Конечно, видел его на сцене. Заходил за кулисы, разговаривали. В кино был потрясен им в «Коротких встречах» Киры Муратовой. Оба снимались в «Интервенции» Геннадия Полоки, в «Маленьких трагедиях» Михаила Швейцера, но общих сцен не было, прошли по касательной. Сошлись только в картине Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя», ставшей народной. Он для меня реальный человек с проблемами, с трудностями, планами, в меру общительный, в меру закрытый.

Все это крепко в памяти.

Высоцкий не в памяти былого. Владимир Семенович и все, что с ним связано, – это сейчас, это всегда, это всю жизнь.

Я подумал о том, с чего начал статью о кумирах, об идолах, навязанных образах. Я подумал: может быть, в жизни не хватает людям взрыва, безоглядной эмоции, может быть, в монотонности дней образуются мучающие пустоты, жажда веры и ее недостаточность? Я ведь видел фанатов – и футбольных, и театральных. Видел, как часто жизнь кумира была испорчена, иногда погублена массовым и беззастенчивым поклонением. Видел в США, Израиле места и времена буквального поклонения – все предметы, все одежды, картинки, статуэтки были мечены одним именем – Элвис Пресли! Через много-много лет после его кончины. Есть сходство? В чем оно? Есть разница?

Мне кажется, что прежде всего есть разница. Признаемся, мы подражаем. Все люди, все нации в разные времена кому-нибудь подражают. Мы, высоко неся лозунг «собственного пути», подражаем неимоверно много, грубо и внешне перенимая чужую моду.

Но с Высоцким не так! Поклонение (а это было именно поклонение!) пришло не извне – из нутра пришло. Из нутра целого огромного народа. На время Высоцкий соединил все слои – вояки, ветераны, трудяги, зэки по любым статьям, студенты, мальчишки, женщины, патриоты, эмигранты. Для всех – свой, для всех – наш, для каждого из массы – мой!

Владимир Высоцкий заставил вздрогнуть сердце огромного народа.

2014