X

X

Забудем этого человека и обратим взгляд к человечеству.

Нашествие немцев на Францию в 1870 году знаменовало воцарение ночи. Мир был поражен тем, что один народ может разлить вокруг себя такой мрак. Пять месяцев непроглядной тьмы — вот чем была осада Парижа. Распространением мрака можно, пожалуй, доказать свое могущество, но славу можно стяжать только распространением света. Франция распространяет свет: в этом причина ее огромной популярности среди людей. Благодаря Франции занялась заря цивилизации. Чтобы ясно мыслить, разум человеческий обращается в сторону Франции. Пять месяцев мрака — вот все, что Германия в 1870 году сумела дать всем народам; Франция дала им четыре столетия света.

Сегодня цивилизованный мир, больше чем когда-либо, сознает, как ему нужна Франция. Франция достойно проявила себя в опасности. Безучастие неблагодарных правительств только усилило тревогу народов. Когда над Парижем нависла угроза, народы ужаснулись, словно казнь грозила им самим. Неужели Германию не остановят? — трепетно вопрошали они. Но Франция сама отстояла себя. Ей стоило только подняться. Patuit dea. [53]

Сегодня она велика, как никогда. То, что убило бы всякий другой народ, лишь слегка ранило ее. Горизонт ее подернулся мглой, но тем ярче ее сияние. То, что она потеряла, уменьшившись в территории, она выиграла в блеске. Поэтому она полна искренней братской любви. Ее улыбка превозмогла несчастье. Готской империи не удалось наложить на нее свою тяжелую руку. Франция — нация граждан, а не стадо верноподданных. Границы? А будут ли еще границы через двадцать лет? Победы? В прошлом у Франции военные победы, в будущем — победы мирные. Будущее принадлежит Вольтеру, а не Круппу. Будущее принадлежит книге, а не мечу. Будущее принадлежит жизни, а не смерти. Политика, направленная против Франции, отдает тленом; искать жизни в обветшалых установлениях — напрасный труд; питаться прошлым — значит поедать прах. Франция обладает способностью излучать свет; никакие катастрофы, политические или военные, не в силах отнять у нее это таинственное верховенство. Пронеслась туча, и звезда снова сияет.

Звезда не ведает гнева, заря не помнит зла; свет довольствуется тем, что он свет. Свет — это все; только его любит человечество. Франция добра, поэтому она чувствует себя любимой, а кто умеет внушать любовь, тот могущественнее всех. Французская революция принадлежит всему миру. Это — битва, которую неустанно ведут во имя справедливости и неустанно выигрывают во имя истины. Справедливость — сущность человека; истина — сущность бога. Что можно сделать против революции, которая столь глубоко права? Ничего. Любить ее. И народы любят ее. Франция отдает себя, народы принимают ее в дар. В этих немногих словах — объяснение всего, что происходит сейчас. Можно сопротивляться вторжению армий, нельзя сопротивляться вторжению идей. Варвары обретают славу, лишь покоряясь гуманности, дикари — покоряясь цивилизации, мрак — покоряясь свету. Вот почему Франция всеми любима и признана; вот почему она полна братской и материнской любви; вот почему, не ведая ненависти, она не ведает страха; вот почему ее нельзя умалить, нельзя унизить, нельзя разгневать; вот почему, после стольких испытаний, катастроф, бедствий, несчастий, падений, она, неподкупная, неуязвимая, величавая, протягивает руку всем народам.

Устремив взгляд на этот старый континент, ныне волнуемый новыми веяниями, подмечаешь необычайные явления, и мнится, что присутствуешь при великом таинстве — рождении будущего. Как луч света слагается из семи цветов, так цивилизованный мир слагается из семи народов. Три из них, Греция, Италия и Испания, представляют Юг; три, Англия, Германия и Россия, представляют Север; в седьмом, или первом, — Франции — сочетаются Север и Юг; в нем слились кельты и латиняне, готы и греки. Этой дивной случайностью, скрещением двух лучей, Франция обязана своему климату; скрещение двух лучей подобно рукопожатию, символу мира. В этом великое преимущество Франции; она одновременно озарена и солнцем и звездами; на ее небе — заря востока и звездная россыпь севера. Порою, подобно полярному сиянию, свет Франции вспыхивает во тьме, пронизывая своими огненными лучами глубокий мрак войн и революций.

Придет день, и он уже близок, когда семь наций, представляющих все человечество, соединятся и сольются, как семь цветов спектра сливаются в лучезарной небесной дуге; зримое и незыблемое, вознесется над цивилизацией чудо всеобщего мира, и восхищенное человечество увидит исполинскую радугу Соединенных народов Европы.