Стратегия и тактика
Храбрец избегает опасности, а трус, безрассудный и беззащитный, устремляется к пропасти, которой не замечает из-за страха.
Дени Дидро
Закончилась Великая Отечественная война. Немецко-фашистская армада вермахта была разгромлена. Обещанный Гитлером тысячелетний Третий рейх просуществовал только 12 лет. Сейчас он лежал в руинах, престав существовать, — сгорел за 1418 дней и ночей в страшной для всех воюющих войне. Шел массовый процесс капитуляции Германии по всем направлениям и теперь уже мирным фронтам.
Но война после войны с оуновскими бандами продолжалась. Часто мне задают вопрос — на что они надеялись?
Они как лохи надеялись одолеть многомиллионную, победоносную Красную армии, положив на лопатки Советский Союз. А когда никак не получилось — спрятаться за стеной потаенного схрона-бункера из-за животного страха за свою непутевую жизнь. Думается, вторая часть ответа более правдоподобная.
И все равно это были безрассудные поступки. Кто-то из великих умов говорил, что безрассудные мнения влекут за собой безрассудные поступки; безрассудные поступки ведут к тяжелым несчастьям; тяжелые несчастья являются полезными советчиками. Не мудрость наших предков учит нас, а их безрассудство. Однако, не всех и не всегда.
Но, увы, кривой ум не исправишь, потому что та продолжающая смелость, замешанная на звериной жестокости, выпячиваемая бандеровцами послевоенного разлива, совсем не полагалась на осмотрительность. Ими руководило, опять-таки, безрассудство. Надо было быть безумцем, что поверить в победу ОУН — УПА над Советской властью на Украине. А вот крови невинной лесная братва пустила реки после войны.
Обозленные крахом своих германских хозяев и Великой Победой главари ОУН-УПА прятались по заграницам и схронам, а рядовых вояк направляли по деревням за добычей провизии и совершения диверсионно-террористических актов. Горели украинские села, гибли и калечились люди. Уничтожалось колхозное имущество. Продолжал в мирное время погибать генофонд украинского народа.
Во время допроса задержанный участник бандеровского движения на Западной Украине, агент гестапо, а затем американской разведки, эмиссар центрального «провода» ОУН, В. Охримович — кличка «Грузин» признался, что после окончания войны изменения внутриполитической обстановки на Украине привели к изменению тактики борьбы оуновцев с советской властью.
Так, в начале февраля 1945 года в Тернопольской области в лесу возле местечка Бережаны состоялось совещание руководителей ОУН с участием командующего УПА Шухевича, руководителя СБ ОУН Арсенича и других членов Центрального провода. Было решено ликвидировать лишние звенья в структуре управления УПА, расформировать крупные подразделения «курень» и «сотня» (батальон — рота) и перейти к действиям мелкими подразделениями «чота» — «рой» (взвод — отделение), лишь в крайних случаях объединяя их для выполнения заданий.
Суть такой тактики позволял мелким группам быстро маневрировать и менять места дислокации после проведения той или иной операции. Таким образом, открытые вооруженные нападения и столкновения с частями Красной армии сводились к минимуму.
А объектами нападений становились советские, партийные и комсомольские функционеры, колхозная администрация, сельский актив и простые селяне, сочувственно относящиеся к советской власти.
Эта ситуация, как считали руководители ОУН — УПА, должна была благоприятно сказаться на сбережении кадров до начала очередной горячей войны между англосаксами и Советской Россией. Это время «Ч» в бандеровских документах шло под названием «Чума». Так в документе «Положение ОУН в Карпатском крае» имелась такая пометка — признание:
«Настроение у нас не очень бодрое, каждую весну ожидаем войну, так как только в войне видим свое спасение».
Моральное состояние вояк УПА стремительно падало.
Новую тактику боевики УПА начали применять с весны сорок пятого года, действуя группами численностью 10–15 человек, нанося удары из засад, часто в форме солдат и офицеров Красной армии, используя ночное время и быстро перемещаясь в другие места.
Активная работа органов госбезопасности и внутренних войск заставила оуновцев строить места укрытий типа схронов, подвалов, землянок, соответствующим образом оборудовать чердаки хат для так называемой «бункерной войны». Днем повстанцы отдыхали, а по ночам выходили на «кровавую работу». Терроризм для бандеровцев стал основой устрашения людей.
* * *
Итак, тактика переходила в стратегию борьбы оунобандитов с Советской страной, с многомиллионным населением Украины, с ее стремительно развиваемой промышленностью и транспортом.
Подрывались предприятия, горели дома селян, родственники которых служили в Красной армии, истреблялись активные члены колхозов, пылали нивы с созревшими зерновыми, поджигались стога сена и соломы.
Целью террора было как уничтожение «подсоветчиков», так и запугивание остальных. Живя в городе Сарны на Ровенщине в эти годы, автору доводилось слышать и видеть отдельные эпизоды этих варварских актов.
Вот один из них. Это произошло летом 1944 года, когда немцы были уже выдавлены за пределы Украины. Отряд бандеровцев казнил местного селянина, подозреваемого в сотрудничестве с Советской властью. Повод — часто ездил в город на базар. Группа из нескольких дюжих бандитов схватила его и повесила на огромной березе, стоящей в центре села. Этого душегубам показалось мало для острасток других. Они решили висевшее тело невинного крестьянина «пошматовать» — порубили топорами на мясные ломти…
25 декабря 1944 года секретарь Лопатинского райкома Львовской области Маланчук докладывал в обком партии:
«Бандиты надругались над трупами. Со всех сняли обувь и одежду, связали по рукам и ногам как скотину, а лица раскромсали на части».
В Яворовском районе Львовской области в августе 1944 года членам двух семей выкололи глаза — за то, что их родственники будто бы сообщили о передвижении повстанцев советским властям. Трупы затем изрубили на куски на виду у испуганных односельчан.
В райцентре Милятино Львовской области на сельском сходе крестьянин Иван Пришляк сказал:
«Моего сына за службу в Красной армии наградили орденом Славы третьей степени. Разве могло такое случиться при польских панах — чтобы бедный крестьянин получил такую правительственную награду?»
После этого выступления в течение нескольких недель были зверски вырезаны девять человек по фамилии Пришляк.
21 ноября 1944 года в два часа ночи вооруженный отряд боевиков УПА вошел в село Дубечно на Волыни. Обыскав дома председателя и секретаря сельсовета, повстанцы застрелили на глазах собранных односельчан. На спину убитому прикололи записку: «Расстрелянный — глава сельсовета. Если кто-нибудь займет это место — его ждет та же судьба».
Потом они ворвались в сельсовет, где убили сторожа — украинца по фамилии Ткачук. На спину ему штыком прикололи записку почти аналогичного содержания: «Это труп предателя украинского народа, защищавшего советы. Если кто-нибудь придет работать на его место, он погибнет точно так же».
Оуновская инструкция призывала осуществлять террор не только против лиц, сочувствующих советской власти:
«В ходе ликвидации указанных лиц не жалеть ни взрослых членов их семей, ни детей…»
* * *
После окончания войны и быстрого восстановления порушенного народного хозяйства, стремительного выздоровления государственного организма, получения людьми возможности работать и получать зарплату в этих мирных успехах бандеровцы видели главную угрозу националистическому движению. Народ даже на Западной Украине стал пересматривать свое отношение к советской власти. Многие охотно откликались на просьбы «органов» в помощи быстрее разобраться с «лесовиками».
Не случайно, руководитель СБ ОУН Арсенич обеспокоенно предупреждал своих соратников:
«Тайные осведомители — наиболее многочисленные и опасные из доносчиков. Эти «москиты» разлагают здоровые ряды нашей организации. От этой формы агентуры мы понесли самые большие потери».
По его мнению, органы МГБ располагают таким количеством агентуры из числа участников ОУН, что это явление становится «страшным» для дальнейшего существования подполья, а конспирация и мероприятия СБ по-прежнему не обеспечивают своевременное выявление агентуры органов украино-советской госбезопасности.
И он был прав, в каждом хуторе, в каждом селе или деревне, органы имели широкую сеть осведомителей, понимающих, за что они воюют на тайном и опасном фронте с жестоким врагом из числа своих соплеменников, испачканных их кровью.
Если всеохватная борьба с агентурой МГБ в сельской местности составляла чисто тактическую сторону противодействия власти, то стратегия заключалась в срочном переносе идеологической пропаганды в восточные области Украины для пополнения своих рядов.
Если мы не поднимем Восток, — писал он в одном из писем руководству ОУН, — то не найдется достойных преемников нашей борьбы… Восток можно завоевать двумя способами: большим сдвигом и спокойным невидимым просачиванием. Для первого у нас нет возможностей, на второе можно найти возможности, если мы организуемся.
И националисты организовывались — внедряли своих людей в административные структуры по линии партийных, советских и правоохранительных учреждений.
Во время службы во Львове запомнился мне случай, рассказанный ветераном СМЕРШа, разоблачения оуновского пособника, который по существу легализовался в воинском гарнизоне в качестве начальника продовольственного склада. В ходе оперативной разработки этого типа выяснилось, что во время войны он «провоевал в лесах» против мирного населения и советских партизан. По фиктивным документам он стал старшиной, участником Великой Отечественной войны, носил на кителе приличный «иконостас» правительственных наград, а по существу проводил идеологическую обработку «податливого контингента» и постоянно передавал «лесным братьям» продукты.
Проблема питания всегда остро стояла перед повстацами. Они в основном питались за счет открытого мародерства и «узаконенного» обложения сельского населения оброком.
Селян принудительно заставляли «приобретать» билеты займа — «бофоны» — «На боевой фонд». Те, кто уклонялся — превращались в предатели с соответствующими последствиями. Данью облагались ремесленники, торговцы, интеллигенция, занимающаяся частной практикой.
«Самообеспечение» порой приобретало дикие формы.
Так только два района Дрогобычской области должны были собрать для подполья 1 миллион рублей, 240 центнеров мяса, 620 — зерна, 800 — картофеля, 400 метров полотна, одежду, обувь и т. д.
Особенно яростно бандеровцы боролись против колхозного строительства, набирающего всё большие и большие масштабы на теренах (территориях — авт.) Западной Украины.
В селе Адамовка Раховского района Станиславской области местному жителю, председателю колхоза изуверы отрубил голову, а потом насадили ее на шест. Его заместителя обезглавили косой, а активиста проткнули вилами.
В Сарненском районе Ровенской области учительницу начальных классов, прибывшую из Сумской области, посадили «на бутылку», а потом группой насиловали и, наконец, после продолжающихся пыток удавили проволочной петлей.
Из архивных данных УКГБ по Ровенской области видно, что в феврале 1943 года отряд бандеровцев под видом советских партизан зашел в село Парослое Сарненского района Ровенской области. Жители села тепло встретили «партизан», весь день угощали их, а вечером «гости» устроили резню. Было зарублено, расстреляно и задушено 173 человека. Спастись удалось лишь двум селянам, которые оказались завалены трупами. Позднейший осмотр показал исключительную жестокость, с которой была совершена бойня.
С нескольких человек сняли кожу, женщин насиловали, а после отрезали груди, носы, уши, выкалывали глаза и отрезали головы. После пьяного шабаша и ухода банды среди разбросанных на столе бутылок из-под самогона и остатков еды был найден годовалый младенец, прибитый ножом к столу, во рту которого торчал недоеденный огрызок соленого огурца.
Оуновцы злились как осенние мухи, понимая, что их ждет неминуемая гибель от гнева народа. Истребительные отряды росли, как грибы. Они много сделали для того, чтобы очистить свои земли от этой скверны.
Учитывая тот факт, что оуновцы, особенно вояки УПА чаще стали использовать в операциях против лояльно относящегося к советской власти мирного населения, форму бойцов и офицеров Красной армии, сотрудников НКВД, НКГБ МГБ, чекисты тоже изменили тактику борьбе с противником в т. н. «зеркальном» варианте.
Так, министр внутренних дел В. Рясной информировал Москву следующей докладной. Часть ее есть смысл привести в этой главе:
«Совершенно секретно
Наркому внутренних дел СССР Л. Берии
26.07.1945 г. № 8/156451
Сообщение об организации и результатах работы специальных групп для борьбы с оуновским бандитизмом в западных областях Украины.
В связи с организованным постепенным разгромом банд УПА и ликвидации политической сетки ОУН в сочетании с партийно-политической работой в западных областях Украины с началом весны 1944 года заметно усилилась явка с повинной в органы НКВД бандитов УПА, оуновских подпольщиков и уклоняющихся от службы в Красной армии.
Принимая во внимание, что часть явившихся с повинной имеет широкие связи с руководителями оуновского подполья и УПА, а также хорошо знакома с конспиративными порядками антисоветского подполья, часть этих людей мы стали использовать как отдельных агентов-боевиков, а позднее — в боевых группах особого назначения, названных нами специальными группами.
Агенты-боевики получали задание проникать в оуновское подполье или банды УПА для захвата или физического уничтожения руководителей ОУН — УПА…
Созданные при оперативных группах НКВД УССР, при УНКВД, при РО НКВД специальные группы имели такие задачи:
Захват или физическое уничтожение руководящих центров или главарей ОУН — УПА.
Уничтожение мелких банд УПА и местных боевок ОУН и СБ.
Подведение банд УПА под оперативный удар органов и войск НКВД.
Уничтожение системы живой связи ОУН — УПА путем разгрома пунктов связи, уничтожения или захвата связников и шефов связи.
Сбор необходимых разведывательных сведений перед проведением больших чекистско-войсковых операций.
Выявление и уничтожение складов-краивок ОУН — УПА.
Спецгруппы обычно состояли из тех бандитов ОУН — УПА, которые явились с повинной. Командовал спецгруппой один из бывших главарей банд УПА, оперативное руководство спецгруппой осуществлял влитый в ее состав оперативный работник НКВД…В Ровенской и Волынской областях в состав специальных групп вливались также бывшие партизаны-ковпаковцы, хорошо знающие местные условия, имеющие большой опыт борьбы с оуновским бандитизмом.
По своему внешнему виду и вооружению, знанию местных бытовых особенностей, языку и конспиративному способу действий личный состав специальных групп ничем не отличался от бандитов УПА…
По состоянию на 20 июня 1945 года всего в западных областях Украины действует 156 спецгрупп с общим количеством участников в них 1783 человека…»
Действия спецгрупп серьезно повлияли на расстановку сил и средств, способствовали прицельной работе по разгрому бандформирований, аресту и физическому устранению наиболее значимых фигур в системе ОУН — УПА.
Вооруженная бандеровщина была обречена на гибель…