71-й пехотный Белёвский полк (1763–1918 гг.)

(из материалов А.А.Вершинина (г. Москва) I Белёвских чтений, 2000 г. с сайта http://www.tram11.ru/kr/tu06/bel/16.html и других источников)

1723 году для охраны южных рубежей России был образован Ландмилицкий украинский корпус. В 1763 году в составе корпуса положено было иметь 20 мушкетерских полков, в связи с чем был сформирован ряд новых полков, в том числе и Белёвский, комплектовавшийся мелкопоместными дворянами, позже лишенных дворянского звания и получивших название – однодворцы – одна из категорий государственных крестьян, образованной для несения дозорной и сторожевой службы на южной границе, обязанными служить 15 лет. Первые годы своего существования полк провел в приграничных районах, охраняя южные русские земли от набегов крымских татар. Затем, с причислением к полевым полкам, стал одним из рядовых пехотных полков русской армии.

Отличия полка:

– полковое знамя с надписью: "1763–1863" с Александровской юбилейной лентой;

– знаки нагрудные для офицеров и на головные уборы для нижних чинов с надписью "За отличiе въ 1854 г." в 1-м, 2-м и 3-м ботальонах.

Полковой праздник – день святой Троицы.

По некоторым сведениям, 7 апреля 1795 года командиром Белёвского полка был назначен бригадир князь Дмитрий Семенович Львов. Взошедший на престол император Павел Петрович учредил во всех полках должности шефов, и 3 декабря 1796 года шефом Белёвского полка был назначен генерал-майор Николай Григорьевич Текутьев. С образованием в начале 1797 года инспекций Белёвский полк, расквартированный к этому времени в Крыму, в Евпатории, был зачислен в состав Крымской инспекции. 9 октября 1797 года шефом полка вместо Текутьева был назначен генерал-майор Петр Иванович Мансуров 1-й, произведенный 24 сентября 1799 года в генерал-лейтенанты. Полковым командиром 10 сентября 1798 года назначен подполковник Федор Никитич Велембахов. 22 сентября 1798 года он был произведен в полковники, а 5 ноября 1799 года в генерал-майоры с назначением шефом Нашебургского мушкетерского полка. Вместо него полковым командиром стал 13 октября 1800 года полковник Василий Андреевич Муратов, который командовал полком до 10 января 1802 года. 28 июля 1802 года новым полковым командиром назначен полковник Григорий Варламович Маматказин.

В 1804 году полк был направлен на Кавказ и вошел в состав Кавказской инспекции. 30 августа 1804 вместо Мансурова шефом полка был назначен, с производством в генерал-майоры, бывший полковой командир Колыванского мушкетерского полка полковник Ион Ионович Рыкгоф, числившийся в этой должности до 14 января 1809 года. Полковой командир полковник Маматказин за отличие по службе 23 декабря 1804 года был произведен в генерал-майоры с назначением шефом Кавказского гренадерского полка. Вместо него полковым командиром 15 июня 1805 года был назначен подполковник Никита Максимович Тарасов, произведенный 23 апреля 1806 года в полковники. В феврале 1807 года, с образованием из кавказских войск 19-й и 20-й дивизий, Белёвский полк вошел в состав 19-й дивизии. 15 августа 1808 года полковник Тарасов был назначен шефом Саратовского мушкетерского полка, и должность полкового командира с его переводом в течение трех лет оставалась вакантной. В конце 1808 года умер шеф полка генерал-майор Рыкгоф, и 14 января 1809 года на его место был назначен полковник Бибиков, который командовал полком только год. 1 января 1810 года шефом полка вместо Бибикова стал полковник Станислав Демьянович Мерлиний, состоявший в этой должности до ее отмены 22 июня 1815 года. 7 июля 1811 года обе кавказские дивизии были объединены в отдельный Грузинский корпус, в составе которого Белёвский полк находился до своего возвращения в Европейскую Россию. 24 сентября 1811 года наконец был назначен новый полковой командир, им стал майор Иван Ульянович Паш. За время пребывания на Кавказе Белёвскому полку не довелось участвовать в громких делах с неприятелем, но свой след оставил и он. Белёвцами под руководством генерала Рыкгофа было построено укрепление Редут-Кале, взят под командованием князя Орбелиани Поти. Прославила Белёвский полк геройская защита башен Чхери и Мухури под командованием подпоручика Шеншина и капрала Яковлева.

В 1819 году император Александр I, не имея возможности увеличить состав корпуса новыми полками, именным рескриптом, данным 19 апреля на имя главнокомандующего отдельным Грузинским корпусом генерала от инфантерии Алексея Петровича Ермолова, приказал выслать 10 полков на единовременное укомплектование полков корпуса. Из войск, находившихся в Европейской России, для этой цели были выбраны полки, носящие имена Кавказских провинций. По мере укомплектования полков, остающихся в Грузии и на линии, Ермолову предписывалось отсылать кадры полков, носящих имена городов Центральной России, в том числе и Белёвского, назад. Приказом по войскам отдельного Грузинского корпуса от 4 ноября 1819 года № 37 Белёвский полк был соединен с прибывшим на Кавказ Мингрельским пехотным полком. Из старого Белёвского полка для преемственной связи и передачи традиций белёвцев были выбраны 1 штаб и 4 оберофицера (майор Жданов, капитан Назарьев 1-й, поручик Повало-Швейковский и подпоручики Тополевский и Орел), 12 унтер-офицеров и 96 рядовых из лучших людей полка и с присоединением к ним оставшихся после укомплектования нового Мингрельского полка чинов старого Мингрельского полка, прибывших на Кавказ. 26 ноября по укомплектованию обоих полков, после молебна, полки торжественно обменялись знаменами, причем знамена бывшего Белёвского полка были переданы в кадр, возвращавшийся в Россию, а новому Мингрельскому полку даны знамена, принесенные на Кавказ старым Мингрельским.

По возвращении с Кавказа и не продолжительного отдыха Белёвский полк был включен в состав 12-й пехотной дивизии. В 1835 году 12-я дивизия была переименована в 18-ю, в этой дивизии полк состоял до самого конца своего существования. Во время Восточной войны 1853–1856 годов 18-я дивизия была направлена на Кавказский театр и к началу кампании 1854 года усилила Действовавший корпус войск, войдя в состав Александропольского отряда генерала князя Бебутова. Прибывшие из внутренней России и не привыкшие в кавказскому климату полки дивизии к лету были сильно ослаблены лихорадкой, что тем не менее не помешало им принять участие в боях. 24 июля турецкий Анатолийский корпус Куршид-паши (французский офицер Гюйон) атаковал войска князя Бебутова при КюрюкДара. У турок было 57000 человек с 78 орудиями (в том числе 30000 отборной пехоты низама и арабистанцев), у русских – не свыше 18000 и 74 орудия. Ожесточенное сражение, в котором принимал участие и Белёвский полк, шло с 4 часов утра до полудня. Неприятель потерял 8000 убитыми и раненными, в плен взято 2018 человек с 26 знаменами и значками и 15 орудий. Потери отряда Бебутова составили 3054 человека (599 убитых, 2 455 раненных и контуженных). Разбитая турецкая армия отступила на Каре, но Бебутов, начальник, у которого решительность не переходила в запальчивость, не рискнул на штурм закавказской твердыни. Неравенство сил, несмотря на победу при Кюрюк-Дара, было слишком значительно – турки превосходили русский отряд втрое, осадной же артиллерии не было. Остаток лета прошел в партизанских стычках, турецкая армия никакой активности больше не проявляла. Белёвцы приняли участие и в кампании 1855 года и покинули Кавказ только в 1856 году. Боевая служба полка на Кавказе отмечена была пожалованием ему в 1856 году знаков на головные уборы с надписью «За отличие».

В начале войны с Турцией 1877–1878 годов полк вместе с другими полками 18-й пехотной дивизии вошел в состав вновь образованного 14-го армейского корпуса генерала А.Е.Циммермана, предназначенного для действий на Балканском театре и составившего НижнеДунайский отряд. Чтобы отвлечь внимание турок от переправы главных сил армии у Зимницы, Нижне-Дунайский отряд в ночь на 10 июня 1877 года начал форсирование Дуная в районе Галаца и Браилова. Белёвский полк шел во втором эшелоне переправлявшихся войск. Преодолев Дунай и сломив сопротивление турок, оборонявшихся на правом берегу реки, части отряда к исходу 10 июня прочно заняли Буджакский полуостров. В боях на Буджакских высотах участвовал и Белёвский полк. Противник отошел к Мачину, а за тем на линию Черноводы – Кюстенджи. Болгарское население восторженно встречало русских. После форсирования Дуная отряду генерала Циммермана была поставлена задача, отвлекая на себя часть противника наступательными действиями в Добрудже, содействовать Рущукскому отряду генерала от инфантерии Наследника Цесаревича Александра Александровича (будущего императора Александра III), предназначенного для овладения крепостью Рущуком. На протяжении всей кампании войска 14-го корпуса находились в Добрудже, удерживая превосходящие силы турок. Белёвцы участвовали при взятии города Меджидие. 19 января 1878 года в Адрианополе было заключено соглашение о перемирии. В последующие дни русские войска продолжили движение по Болгарии с целью выхода на рубеж установленной демаркационной линии. Во исполнение этого 14-й корпус 11 февраля вступил в крепость Силистрию. Так закончилась для Белёвского полка война за освобождение Болгарии.

В войне 1904–1905 годов с Японией полк участия не принимал, так как находился на западной границе России, оголять которую было также опасно. Перед первой мировой войной Белёвский полк со своей 18-й пехотной дивизией входил в состав того же 14-го армейского корпуса генерала от инфантерии Ипполита Паулиновича Войшин-Мурдас-Жилинского, командовавшего корпусом в 1914–1917 годах. Корпус был расквартирован в Варшавском военном округе в окрестностях Ивангорода и Люблина. Белёвцы, как и вся дивизия, находившаяся в непосредственной близости к границе, содержались по штатам военного времени, не требовавшим дополнительной мобилизации.

С объявлением Германией войны России 14-й корпус прикрывал развертывание русских армий на фронте Люблин-Ковель протяженностью 150 верст. 20 июля 1914 года была образована 4-я армия Юго-Западного фронта, командующим которой был назначен генерал от инфантерии барон Зальца. В состав этой армии был включен и 14-й корпус.

10 августа 4-я армия двинулась от Люблина на Перемышль, имея задачей отрезать австро-венгерские армии от Кракова. В тот же день под Красником 1-я австро-венгерская армия генерала Данкля атаковала превосходящими силами 14-й русский корпус и нанесла ему поражение. Под Красником у нас было 109000 человек и 352 орудия, у австровенгров – 228000 человек и 520 орудий, наши потери составили до 20000 человек, в том числе до 6000 пленными. 12 августа 4-я армия начала отход к Люблину, в тот же день командующий армией генерал Зальца был смещен, и вместо него назначен генерал от инфантерии Алексей

Ермолаевич Эверт. 13 и 14 августа армия оборонялась в районе Белжице и Туробина. В ночь на 23 августа была образована новая 9-я армия, командующим которой стал герой русскояпонской войны генерал от инфантерии Лечицкий. 14-й корпус включен был в ее состав. В ходе тяжелых боев русским армиям удалось нанести поражение 1-й австро-венгерской, которая вынуждена была 27 августа начать отход. Так завершилась Люблинская операция – часть крупномасштабной Галицийской битвы, в ходе которой довелось скрестить свое оружие с неприятелем и Белёвскому полку.

В сентябре-октябре 1914 года Белёвский полк принял участие в Варшавско-Ивангородской операции. После поражения в первой Галицийской битве противник отступал; преследуя его, войска 9-й армии 1 сентября с боем форсировали реку Вислу у Чекаев, 2 сентября – у Развадова, где 14-м корпусом было взято 1500 пленных. 9 октября 9-я армия стала подходить к Ивангороду, задачей ее было содействие 4-й армии, наступавшей на Радом. 10, 11 и 12 октября в лесах за Козеницами 9-я армия участвовала в сражении с австро-венгерскими войсками. 13 октября армия генерала Лечицкого сбила неприятеля и вышла во фланг 1-й австро-венгерской армии Данкля. В упорных лесных боях было взято 60 офицеров, 3300 нижних чинов пленными, 13 орудий и 120 зарядных ящиков. 1-я австро-венгерская армия была вынуждена отойти от Ивангорода в район Келец. Здесь генерал Данкль заранее оборудовал чрезвычайно сильные позиции по лесистым кряжам. Преследовавшая австро-венгров фронтально 9-я армия 18 октября встретила на реке Опатовке упорное сопротивление. 19 числа рядом лихих ударов армия Лечицкого прорвала фронт неприятеля, и 20 октября Данкль начал быстро отходить в краковском направлении. В сражении под Кельцами было взято пленными 200 офицеров и 15000 нижних чинов при 28 орудиях. Особенно отличились полки 18-й пехотной дивизии, и в том числе Белёвский.

После Келецкого сражения 9-я армия была переведена на левый берег Вислы под Варшаву и Ивангород и приняла участие во второй Галицийской битве. 28 октября Ставкой верховного главнокомандующего, планировавшего наступление в Силезию, была отдана директива о "глубоком вторжении в Германию". В этой операции, получившей впоследствии название Ченстоховско-Краковской, должна была участвовать и 9-я армия, имевшая задачей обеспечение на левом берегу Вислы, в краковском направлении, операцию 4-й армии по овладению районом Ченстохова. 3 ноября 9-я армия перешла в наступление, нанеся удар по главным силам 4-й австровенгерской армии эрцгерцога Иосифа Фердинанда, бывшей на левом берегу. 4 и 5 ноября бои на ченстоховском направлении приняли тяжелый характер, 9-я армия вынуждена была отойти. 6 ноября сильным ударом 1-й австро-венгерской армии Данкля удалось сбить 14-й русский корпус и прорваться на стыке 4-й и 9-й армий. 8 ноября прорыв 14-го корпуса был ликвидирован русскими гвардейцами, и 10 числа 4-я и 9-я армии отразили неприятеля по всему фронту.

5 декабря австро-германские армии левого берега Вислы перешли в наступление и начали ожесточенные бои на Бзуре, Равке, Пилице и Ниде – так называемое "сражение на четырех реках". 9 декабря атаки противника были отражены по всему 200-верстному фронту, а 9-я армия перешла даже сама в наступление, выбив австро-германцев со Скавроновского массива. 10–15 декабря армия Лечицкого нанесла 1-й австро-венгерской армии чувствительное поражение в боях под Новым Корчином и отбросила ее за Ниду. В делах на Скавроновском массиве русскими было взято свыше 3000 пленных.

Наступил несчастный для России 1915 год. 10 февраля управление 9-й армии было переведено в район Днестра, и 14-й корпус вновь вошел в состав 4-й армии генерала Эверта, располагавшейся на левом берегу Вислы. 3 мая 4-я армия перешла в короткое наступление у Опатова. 14 мая соседняя 3-я армия генерала от инфантерии Леша одержала победу над неприятелем в Сенявском сражении. Для развития успеха Ставка приняла решение усилить армию Леша, среди прочих в нее был переведен и 14-й корпус. На рассвете 19 мая Леш развернул корпуса своей армии у Любачева, нанося удар правым флангом в тыл и центром во фронт 4-й австро-венгерской армии эрцгерцога Иосифа Фердинанда. Кровопролитное наступательное сражение при Любачеве с 19 по 21 мая закончилось безрезультатно и стоило тяжелых и напрасных потерь. Трофеями этой операции было до 7000 пленных, 6 орудий и 30 пулеметов.

Командующий австро-германскими войсками генерал-фельдмаршал Макензен, пользуясь значительным превосходством в силах, и в первую очередь в артиллерии, продолжил наступление в район Перемышля и Львова. 3-я армия с боями вынуждена была отходить для прикрытия Люблина и Владимира-Волынского. Во время арьергардных боев на Нижнем Сане армией было взято 4000 пленных и 4 орудия. Третья Галицийская битва, стоившая русской армии больших потерь, закончилась ее отступлением и оставлением Львова.

12 июня 3-я армия была передана в состав Северо-Западного фронта, главнокомандующим которой состоял генерал от инфантерии Михаил Васильевич Алексеев. Остатки ее располагались между Вислой и Бугом, куда направлялся удар 4-й австро-венгерской и 11-й германской армий.

Планом верховного германского командования на лето 1915 года предполагался двусторонний охват русских армий, расположенных в Царстве Польском ударом между Вислой и Бугом с юга на север и с севера на юг на Нарев. Двигаясь навстречу друг другу в район Седлеца, австро-германские войска должны были окружить армии Северо-Западного фронта, захватить их в мешок и этим ударом вывести Россию из строя воюющих держав.

Перестроив по взятии Львова свой фронт на север, фельдмаршал Макензен 12 июня перешел в наступление. Удар 11-й германской армии был направлен на стык 3-й армии и группы генерала Олохова. В это же время 4-я австро-венгерская армия сковала силы 3-й армии по фронту. 21 июня эрцгерцог Иосиф Фердинанд атаковал правый фланг 3-й армии, но в четырехдневном

Таневском сражении с 21 по 24 июня был отражен, и сам понес поражение при Вильколазе и Уржендове. В плен было взято нами 297 офицеров, 22463 нижних чина и 60 пулеметов. 3 июля группа армий Макензена перешла в наступление, начав Красноставское сражение. Генерал Леш был вынужден немного отступить, но затем отразил удары 4-й австро-венгерской армии по всему фронту. 9 июля 11-я армия Макензена вновь атаковала 3-ю русскую, но уже 10 числа была остановлена на линии Люблин – Холм. Однако стратегическая обстановка на фронте складывалась не в нашу пользу, и 17 июля был оставлен Люблин, а 19 – Холм. 3-я армия была отведена за Вепрж.

В первой половине июля весь Северо-Западный фронт содрогался от бешеных ударов неприятельских армий – содрогался, но держался. Одновременно шла эвакуация Передового театра войны. При этом возник вопрос: что эвакуировать в первую очередь – Варшаву или Новогеоргиевск. Ставка высказалась за эвакуацию Варшавы, не представлявшей никакого стратегического значения. Ценнейшие военные материалы и запасы Новогеоргиевской крепости оставлялись на произвол судьбы. Железнодорожные пути были забиты, подвижного состава не хватало. Из варшавских дворцов и музеев стали вывозить картины, статуэтки, гобелены, шляхетские архивы Речи Посполитой. А рядом, в Новогеоргиевске, оставлялось 1100 орудий, огромные запасы – свыше миллиона снарядов, и это в то время, когда на фронте каждый патрон был на счету. 22 июля был оставлен Ивангород, 23 числа – Варшава. 3 августа 3-я армия вела упорнейшие бои у Влодавы, 5 августа была оставлена Ковенская крепость; 7 числа, продержавшись всего 10 дней, капитулировала огромная крепость Новогеоргиевск. 9 августа была оставлена линия реки Бобра, и покинута крепость Осовец, о стойкость которой трижды разбивались германские армии, но в этот же день русские армии вышли из "польского мешка", хотя и ценой громадных потерь. Германский план окружения потерпел полное крушение.

13 августа генерал Алексеев предписал общий отход на линию Средний Неман – Гродно – Кобрин. 3-я армия эвакуировала Брест-Литовскую крепость. 16 августа 11-я и Бугская германские армии обрушились на нашу 3-ю армию. Ковель и Владимир-Волынский были потеряны. 3-я армия была отброшена в Полесье, и ее отход повлек за собой отступление остальных армий. Были оставлены Белосток и Гродно, линия Неман – Буг пала. 17 августа был создан новый фронт – Западный, под начальством генерала Алексеева, в состав которого вошла и 3-я армия.

В результате всех этих неудач Ставка потеряла дух. Растерявшись, она стала принимать решения, явно несообразные. Одно из них – непродуманная эвакуация населения западных областей в глубь России – стоило стране сотен тысяч жизней и превратило военную неудачу в сильнейшее народное бедствие. Ставка надеялась этим "создать атмосферу 1812 года", но добилась как раз противоположных результатов. По дорогам Литвы и Полесья потянулись бесконечньми вереницами толпы сорванных со своего жилья, доведенных до отчаяния людей. Они загромождали и забивали редкие здесь дороги, смешиваясь с войсками, деморализуя их и внося беспорядок. Ставка не отдавала себе отчета в том, что, подняв всю эту четырехмиллионную массу женщин, детей и стариков, ей надлежит позаботиться и о их пропитании. Организации Красного Креста и Земского союза спасли от верной голодной смерти сотни тысяч этих несчастных. Множество, особенно детей, погибло от холеры и тифа, уцелевших везли в глубь России.

Прежнее упорство Ставки – "Ни шагу назад!" – сменилось как-то сразу другой крайностью: отступать – куда глаза глядят. Верховный главнокомандующий Великий Князь Николай Николаевич не надеялся больше остановить врага западнее Днепра. В конце июля стало замечаться, а в середине августа и окончательно выяснилось, что Ставка не в силах больше управлять событиями. В грандиозном отступлении чувствовалось отсутствие общей руководящей идеи. Войска были предоставлены самим себе. Они все время несли огромные потери – особенно 3-я армия – и в значительной мере утратили стойкость. Разгромленные корпуса Западного фронта брели прямо перед собой. Врагу были оставлены важнейшие линии обороны, первостепенные железнодорожные узлы – Барановичи, Лида, Лунинец. Предел «моральной упругости» войск был достигнут и далеко перейден. Удара по одной дивизии стало достаточно, чтобы вызвать отступление всей армии, а по откатившейся армии сейчас же равнялись остальные. Истощенные физически и морально солдаты, утратив веру в свои силы, начинали сдаваться в плен десятками тысяч. Если июнь 1915 года был месяцем кровавых потерь, то август этого года можно назвать месяцем массовых сдач. На Россию надвинулась военная катастрофа.

Чтобы вывести действующую армию из создавшейся критической обстановки, 23 августа император Николай II возложил на себя обязанности Верховного главнокомандующего. Император, отдавая себе отчет в своей военной неподготовленности, начальником штаба и фактическим главнокомандующим назначил наиболее выдающегося деятеля этой войны генерала Алексеева, только что выведшего восемь армий из угрожавшего им окружения. 26 августа была отдана первая директива новой Ставки, требовавшая прекращения отхода. Директива эта оказала самое благотворное влияние на войска, почувствовавшие, что ими, наконец, управляют.

Тем временем, в 20-х числах августа обстановка на Северо-Западном фронте стала складываться чрезвычайно угрожающе. В районе Вильно стали обнаруживаться признаки скорого наступления противника: фельдмаршал Гинденбург намеревался в последний раз попытаться уничтожить все время ускользавшие русские армии. Генерал Алексеев немедленно принял решительные меры к парированию этого удара. В районе Молодечно на Северо-Западном фронте из шести корпусов различных армий была образована новая 2-я армия генерала Смирнова. В состав ее вошел и 14-й армейский корпус со своим Белёвским полком. 30 августа началось Виленское сражение. Германское командование напрягло все усилия, чтобы нанести у Вильно решительный удар, не удавшийся в июле на Нареве и в августе у Ковно. Первоначально события развивались в пользу германских войск, фронт русских армий был прорван, и 3 сентября был оставлен Вильно. Однако 10 сентября обстановка резко изменилась. На Вилейке и у Нарочи 10-я германская армия понесла поражение по всему фронту нашей 2-й армией и начала отход, местами беспорядочный. В боях 10 сентября у Меченицы, на реке Вилейке, частями 18-й пехотной дивизии было захвачено 11 германских орудий. Всего в Виленском сражении, закончившемся 18 сентября, наши трофеи составили 2000 пленных, 39 орудий и 45 пулеметов.

Виленским сражением, завершился маневренный период войны на Восточном театре. Истощив свои силы, обе стороны стали зарываться в землю, 2-я армия окопалась в Минском Полесье, в озерно-болотистом районе Нарочи, на свенцянском направлении. В первых числах октября активные боевые действия в этом районе прекратились. В кампанию 1915 года были уничтожены кадры регулярной русской армии – добито все то ценное, что не было перебито на берегах Бзуры и Равки. Отныне армия превратилась в ополчение. Потери этой злополучной кампании можно было восполнить, но их нельзя было заменить.

В течение зимних месяцев 1915–1916 годов в действующую армию были влиты пополнения призыва 1916 года, а к весне, в 18-летнем возрасте, и призыва 1917 года. В начале 1916 года Белёвский полк вместе с другими полками 14-го корпуса вошел в состав 5-й армии Северного фронта, которым до февраля командовал генерал от кавалерии Плеве, когда по расстроенному вконец здоровью был вынужден покинуть действующую армию. На его место, по непонятным соображениям, был назначен командующий Гренадерским корпусом генерал от инфантерии Алексей Николаевич Куропаткин. 5-й армией, располагавшейся в Двинском районе, командовал генерал от кавалерии Василий Иосифович Гурко. 1 февраля в Шантильи в Главной квартире французской армии состоялся союзный военный совет, на котором было принято решение в кампанию 1916 года перейти в наступление на всех театрах военных действий. На Восточном театре наступление должно было начаться 2 июня нанесением главного удара на Вильно. Однако 8 февраля германские войска начали наступление на Верден, спутав все планы союзного командования. Помощь Франции потребовалась немедленно.

В последних числах февраля русской Ставкой был принят план наступления. 1-й армии генерала от кавалерии Литвинова, в которую в начале марта был передан 14-й корпус, надлежало непосредственно содействовать своим левым флангом Западному фронту. 5 марта началось десятидневное сражение, известное под именем «Нарочского наступления». Корпус за корпусом шли на германскую проволоку и повисали на ней, расстреливаемые германской артиллерией. Наша слишком малочисленная и слабая калибром артиллерия, вдобавок чрезвычайно неудачно сгруппированная, оказалась беспомощной против бетонных сооружений. 8 марта 14-й корпус совместно со 2й армией начал безрезультатное наступление. Атаковав германские позиции за три месяца до намеченного срока, пришлось бросить в бой еще необученные, неподготовленные войска, расстреливать еще не полностью накопившийся запас снарядов, наступать в озерно-болотистом районе, в весеннюю распутицу, когда пехота проваливалась выше колен в воду, а артиллерия при выстреле проваливалась по ступицу колес. Потери 14-го корпуса (18-я, 45-я пехотные дивизии усиленные 40-й пехотной дивизией 4-го армейского корпуса) составили 12000 человек. 15 марта, видя безуспешность наступления и колоссальные потери, Ставка приказала прекратить его. Благодаря Нарочскому наступлению ни один германский батальон не был перевезен с русского фронта под Верден. Русским армиям это обошлось в 150 тысяч человек – больше, чем к тому времени пало под Верденом французов.

27 апреля германцы атаковали 14-й корпус, располагавшийся в районе Двинска на стыке 1-й и 2-й армий, но были отбиты с большими потерями. На совещании главнокомандующих фронтами относительно дальнейших действий в кампанию 1916 года, состоявшемся под Высочайшим председательством в Ставке 1 апреля, было решено начать наступление 18 мая. Западные наши союзники, оставив для себя прежний срок 18 июня (1 июля по новому стилю), требовали в то же время от нас возможно скорейших действий – срок 2 июня (15 по новому стилю), определенный в Шантильи, их больше не удовлетворял. Северный фронт, согласно принятому решению, должен был нанести вспомогательный удар из Двинского района на Свенцяны.

Началось легендарное наступление Юго-Западного фронта; увы, белёвцам не довелось принять в нем участие. Несмотря на поставленную задачу, Куропаткин бездействовал весь май и июнь. В середине июля он был заменен генералом от инфантерии Рузским. Весь оставшийся 1916 год белёвцы провели в окопах, участвуя только в позиционной войне. Осенью был мобилизован очередной срок призыва 1918 года, позволивший пополнить поредевшие ряды русских полков.

Кадровый состав пехотных полков, вышедший на войну, практически весь уже был выбит, в ротах оставалось к этому времени по 2–3 человека старослужащих. Пехота переменила шесть своих составов. Изменение состава повлекло за собой изменение облика армии. Она стала действительно "вооруженным народом". Офицеры и солдаты в подавляющем большинстве носили мундир всего только несколько месяцев, а то и несколько недель. Ни те, ни другие не получили надлежащего военного образования и воинского воспитания. Прошедший трехнедельный, в лучшем случае – двухмесячный курс учения в запасном полку, солдат попадал под команду офицеру, прошедшему столь же поверхностное учение в школе прапорщиков или на ускоренном курсе военного училища. Сами по себе эти люди были храбрыми, выносливыми и способными при случае на отважные подвиги и самопожертвования. Но необученные, они представляли совершенно сырую, необработанную массу, легко поддающуюся панике и агитации. По-настоящему, они еще не были солдатами, подобно тому, как и наскоро произведенные в офицеры не могли считаться офицерами. Окопное сидение создавало вынужденные досуги, которые не все умели заполнить. Праздность рождала праздные мысли. Вопрос "за что мы воюем?", приобретал первостепенную важность.

Пришел тяжкий своими катастрофами 1917 год. Утвержденный Николаем II в феврале план кампании 1917 года предусматривал главный удар по врагу на Юго-Западном фронте и вспомогательные наступления на остальных. На Северном фронте ударной армией назначалась 5-я армия, которой командовал генерал Абрам Михайлович Драгомиров, нацеленная от Двинска на Свенцяны. Состав ее был увеличен до 14 дивизий. Среди прочих в нее был переведен и 14-й корпус со своим Белёвским полком. 4 марта действующая армия была ошеломлена падением монархии и внезапно свалившейся на нее революцией. На Северном фронте, по словам генерала Алексеева, отречение было встречено «сдержанно, многими с грустью, многие солдаты манифеста не поняли». Построенные на мартовском снегу полки угрюмо присягали неизвестному Временному правительству. Не стало царя, стало быть не стало и царской службы, и война для солдата потеряла всякий смысл.

Недоумению, царившему на фронте, скоро пришел конец. Приказ № 1 окончательно разложил и без того слабые духом русские армии. В первые весенние дни толпы русских солдат вышли из своих окопов – начались братания. Они продолжались весь март и к апрелю, по настоянию австровенгерского командования, прекратились. Отрезвляюще подействовали на нашу деморализованную пехоту и короткие удары немцев в различных местах фронта. Войска не обрели прежней своей боеспособности, но, по крайней мере, удалось на время задержать их дальнейший развал. Однако на этом не успокоились. 9 мая Керенским была утверждена "Декларация прав солдата". Согласно ей военнослужащие получали все политические права, могли участвовать в выборах, вступать в любую из политических партий, исповедовать и проповедовать любые политические убеждения. В воинские части в тылу и на фронте могли свободно доставляться все без исключения печатные издания, в том числе анархические и большевистские, отменялись воинские приветствия, и упразднялись все дисциплинарные взыскания. Регулярной русской армии наступал конец. По словам того же генерала Алексеева, «Декларация» стала «последним гвоздем в гроб нашей вооруженной силы…».

После февральской революции, как в калейдоскопе, начали меняться командующие всех степеней. Назначенный вновь Верховным главнокомандующим после отречения Николая II Великий Князь Николай Николаевич, был уволен Временным правительством, не успев принять должность. Вместо него был назначен генерал Алексеев, 14 мая замененный генералом от кавалерии Алексеем Алексеевичем Брусиловым. Был уволен главнокомандующий армиями Северного фронта Рузский, замененный генералом А.Драгомировым, сдавшим, в свою очередь, 5-ю армию генералу от инфантерии Юрию Никифоровичу Данилову. Командующим 14-м корпусом вместо генерала Войшин-Мурдас-Жилинского был назначен генерал барон Будберг. Вскоре и Драгомиров был заменен на посту главнокомандующего армиями Северного фронта генералом от инфантерии Владиславом Наполеоновичем Клембовским.

Ни одна армия в мире не могла бы не то что воевать, но просто существовать в тех условиях, в которых русская армия готовилась еще наступать. Ставка назначила началом наступления 10 июня для Юго-Западного фронта, выполнявшего главный удар; 15-е число – для остальных фронтов, способствовавших ведением вспомогательных операций. Северному фронту предназначалось наступление на Вилейку. Однако атаку вражеских позиций пришлось отложить на Северном фронте на целых три недели. Войска митинговали. В одной и той же дивизии один полк выносил постановление наступать, второй высказывался только за оборону, а третий, ничего не постановляя, втыкал штыки в землю и самотеком шел домой. Последнее решение зачастую принималось через четверть часа по вынесении "единогласно и восторженно" резолюции воевать "до победного конца".

Директивой Ставки Северному фронту было предписано начать наступление вдоль железной дороги Двинск – Вильно 5 июля. Однако "демократические основы устройства армии" взяли свое. Поднять на неприятеля засидевшиеся в окопах и сильно разложившиеся войска фронта было очень трудным делом. Пришлось вести одновременно две операции – одну против неприятеля, другую – против собственных войск, оцепляя верными войсками и разоружая мятежные полки и дивизии. Разнузданные комитеты нагло вмешивались в оперативную работу, заставляя смещать неугодных начальников. Съезд фронтовых комитетов высказался 8 июня против наступления, 18 июня – "за" и 20-го – снова "против". За это время 60 строевых начальников, до командиров полков включительно, были вынуждены покинуть свои части, выразившие им через комитеты "недоверие". Окончательно наступление на Северном фронте было назначено на 10 июля. Командующий армией генерал Ю.Данилов образовал ударную группу на правом фланге у Якобштадта из трех корпусов, в том числе и 14-го. В бой было введено 6 дивизий против 2 германских. 1-й и 13-й корпуса активности в атаке не проявляли. 14-й корпус дрался храбро, но один ничего не смог поделать с подоспевшими сильными резервами врага. 120-я пехотная дивизия корпуса уклонилась от наступления, но коренные 18-я и 70-я дивизии атаковали самоотверженно. Не поддержанные другими частями, они были вынуждены отойти. Наступательная попытка фронта потерпела крушение.

19 июля Верховным главнокомандующим вместо Брусилова был назначен генерал от инфантерии Лавр Георгиевич Корнилов. Весь июль и первую половину августа на Северном и Западном фронтах царило спокойствие. Весь 750-верстный фронт от Рижского залива до Припяти держался на 40 ударных батальонах и 15 кавалерийских дивизиях. Позади была миллионная толпа митинговавших солдат. Но 19 августа Северный фронт получил сокрушительный удар под Икскюлем, в результате была потеряна Рига. 27 августа вся Россия была потрясена манифестом Временного правительства, отстранившего Корнилова от должности Верховного главнокомандующего и объявившего его вне закона; армия вновь погрузилась в анархию, чтобы больше из нее не выходить. 1 сентября Керенский торжественно провозгласил Россию «демократической республикой», а себя самого «Верховным главнокомандующим сухопутными и морскими силами». Мастерским ходом бесчестного врага русская армия была выведена из строя. Чего не смогли сделать германские пушки, сделали германские деньги.

В октябре командир 14-го корпуса барон Будберг тщетно призывал павших духом военачальников перейти, пока не поздно, на добровольческие начала комплектования действующей армии, но он не был услышан.

В начале октября, уже в период полного развала Северного фронта, в 14-м корпусе был произведен опрос желавших воевать «до победного конца». В 18-й пехотной дивизии откликнулось 1000 человек. Через три месяца все возможности были безвозвратно упущены.

В марте 1918 года вместе с другими частями старой русской армии полк был расформирован. Так закончилась полуторавековая история Белёвского полка, одного из многих пехотных полков, не отличившихся особенными подвигами в войнах, которые вела Россия, но на которых держались слава и могущество государства. Белёвский полк, к сожалению, один из немногих полков русской армии, об истории которого не было создано ни одного документального труда. История его, остававшаяся в тени на протяжении двух столетий, по-прежнему, ждет своих исследователей, и, хотелось бы верить, что пробел этот со временем будет восполнен.

А.А.Вершинин – военный историк (г. Москва).

11 января 1765 года Белевскому ландмилицкому полку пожалован герб: "въ золотомъ щите, на зеленомъ поле, наискось расположенная, белая, каменная стена, съ зубцами и бойницами, а надъ нею рука, выходящая изъ облаковъ и держащая серебряный крестъ".

По А.Висковатову.

1 февраля 1799 года Белевскому мушкетерскому полку пожалованы 10 знамён образца 1797 года. У одного крест был белым, а углы зелёные с розовым пополам. У остальных крест зелёный, а углы розовые. Древки кофейные.

В начале 19 века под руководством командира полка полковника Ионы Ионовича Рыкгоф белевцы на Кавказе построили мощную полевую крепость Редут – Кале. Накануне Отечественной войны 1812 года Белевским полком взят под командованием князя Орбелиани на берегу Черного моря была взята штурмом ткрецкая крепость – порт на берегу Черного моря – Поти.

Жители Белева активно участвовали в народнос ополчении 1812 года. Разъезды белевцев патрулировали по берегу реки Оки от Серпухова до Белева. Они входили в состав 2-го конного и 3-его пешего казачьих полков Тульского ополчения и участвовали во всех их боевых походах. Множество раненых русских воинов находились на излечении в г. Белеве, в госпиталях организованных тульским генералом графом Николаем Ивановчем Толстым, который ныне покоится на кладбище Донского монастыря в Москве.

В 1824 году Белевскому пехотному полку даровано простое (без надписей) знамя образца 1816 года. Крест зелёный, углы белые.

По А.Висковатову.

12 мая 1833 года 3-му, 4-му и 6-му батальонам Белевского егерского полка пожалованы знамена с надписью: "За отличие в войну с турками в 1828 и 1829 годах". Тогда же имя Белевского пехотного полка было выбито на мраморной плите в Георгиевском зале славы в Московском Кремле. Крест зелёный, углы белые, полоски между крестом и углами голубые. 12 декабря 1836 года знамя пожаловано 5-му батальона полка, а 25 февраля 1845 года – 3-му батальону.

По А.Висковатову.

За войну с турками на Кавказе в 1854 году многие белевцы получили награды, а личный состав полка получил право на вечное ношение на головных уборах ленточки с надписью «За отличие в 1954 году». Музыканитам полка была вручена взятая в бою булава турецкого тамбур-мажора.

15 декабря 1863 года к 100-летию полка 1-му, 2-му и 3-му батальонам Белевского пехотного полка пожалованы юбилейные знамена, крест белый, углы чёрно-белые. Под орлом даты "1763–1863". Тогда же пожалованы ленты цветов российского ордена Святого Александра Невского.

По В.Звегинцову.

Одно из знамен 1863 года затем стало полковым знаменем. На Александровской юбилейное ленте надписи: "1863 года" и "1763 г. Украинскаго Корпуса Бълевскiй полкъ". Знамя имело навершие образца 1857 года и белое древко. Под орлом надпись "1763–1863".

По материалам работы Т.Шевякова "Знамена и штандарты Русской армии в Великой войне (рукопись)"; (см. также tarlith-history.livejournal.com)

В 1878 году Белевскй полк был некоторое время расквартирован в большом селе Гебедже недалеко от Варны. На общем сходе жителей этого села, в знак благодарности русским солдатам Белевского полка, освободившим их от турецкого ига, было принято решение о переименовании села в Белев. Оно до сих пор носит это название, правда звучаещее несколько иначе Белослав.

Участие 71 Белевского полка в 1 Мировой войне довольно подробно описано в выше приведенной статье А.А.Вершинина. Хочется добавить, что к октябрю 1917 года полк был деморализован большевистскими агитатарами, как и многие другие части, но не стал большевистским. В январе 1918 года в полку объявили набор в Красную гвардию. Туда записалось всего 54 человека из 2200 человек личного состава полка.

Измениения в форме

15.01.1802 г. – воротник и обшлага планшевые (Крымская инспекция), погоны красные; древки кофейные.

27.03.1802 г. – погоны желтые.

27.05.1802 г. – околыш гренадерских шапок – черный.

14.02.1804 г. – погоны розовые (по окончании срока прежним).

1808 г. – воротник и обшлага красные, погоны желтые «19.».

18.01.1809 г. – сроки перемены мундиров приказано уравнять к 01.01.1811 г.

22.08.1814 г. – погоны светло-синие «19.».

20.05.1820 г. – погоны светло-синие «15.».

Церковь полка в честь Св. Троицы

Походная (при полку) церковь существует с конца XVIII столетия. Церковь эта сопутствовала полку в походах: 1) в Отечественную войну 1812 г., 2) в войну с турками в 1854 г. В настоящее время полк пользуется храмом, сооруженным по типу войсковых церквей в 1909 году и расположенным в центре казарменных построек, при окраине города. К достопримечательностям полковой церкви принадлежит напрестольный серебряный крест, с надписью: "Аще кто хочет по Мне идти, да отвержется себе и возмет крест свой и по Мне грядет. 1829 года, мая 5 дня, при селении Ескиар-АрнаутЛари (буквально «Ескиарнутларе»), с сим крестом и епитрахилью 31 Егерского полка священник Петр Андреев сын Евланов глаголом слова Божия воодушевлял войска, где получил шесть ран и был взят в плен с сим крестом и епитрахилью. Крест сей кавалеристом Акадольцем продан Митрополиту Шумлинскому за 700 левов. За него Г.-Лейтенант и Кавалер Красовский уплатил оному Митрополиту Шумлинскому 100 голландских червонцев и препроводил к Фельдмаршалу Графу Дибичу Забалканскому, который отправил обратно в полк того же года, октября 26, в Адрианополь". По штату при церкви положен: один священник. Квартира священнику натурою.