«Дед Хасан» и «Зайцы»

Москва тогда ещё не оправилась от жестокого выстрела в живот Иванькову

(«Надо же! — писала о событии пресса. — Какая беспощадность! Стреляли-то прямо в живот, чтобы долго мучился!»). И вот шестнадцатого сентября уже 2010 года опять такой же выстрел, но на этот раз мишенью стал живот соратника и друга Иванькова, Аслана Усояна, «деда Хасана». Фигуры значительной, почти политической. Во всяком случае, обросшим таким количеством известных знакомств во всех элитарных кругах общества, что наугад швырни палку в свору чиновников и бизнесменов, наверняка попадешь если не в друга, то в знакомого Дедушки…

У тех журналистов, кто надолго задержался в криминальном жанре, обязательно происходят инциденты, когда на острую публикацию отзывается кто-то из стана сатаны. Например, мне в начале девяностых годов из «Матроски» через следователя передал привет известный авторитет и беспредельщик Мансур, хозяин буйного рынка возле спортивного комплекса ЦСКА.

Во время последнего суда над Иваньковым, на мою публикацию тогда ещё не оправданный Японец заявил через своего адвоката, что вешать на него дела банды Монгола нечего, суда, мол, над ним не было и в отношении его, Японца, приговор не прозвучал. Грамотно, ничего не скажешь! Монгол, всегда опекавший своего любимца Японца, всю тяжесть, предъявленного ему обвинения, мужественно взвалил на свои плечи. И все для того, чтобы вывести из-под удара подопечного. Уже в заключении Монгол просил «магерана» Бриллианта крестить Иванькова в высшую воровскую масть, так как он должен был заменить его в поставках «грева» во Владимирский централ.

Потом ещё был звонок от возмущённой жены расстрелянного курганскими киллерами Бобона, с требованием не публиковать продолжение о её замечательном муже, «талантливом» организаторе одной из самых оторванных молодёжных стай в Москве…

Были ещё неприятные инциденты с «питерскими ворами», когда появилась моя публикация о махинациях со льготами в обществе слепых. Причём угрожали расправой не только автору статьи, но и сыщику, рассказавшему всю подноготную. Газета была вынуждена обратиться в МУР за поддержкой защиты не только журналиста, но и оперативного сотрудника самого МУРа…

А вот с Хасаном, несмотря на многие мои публикации о нем, прямого контакта не было. Зато…

Зато полковник милиции Роман Швец, один из рубоповцев, работавший среди «шаболовских» по ворам в законе, вознамерился писать книгу о своих впечатлениях, оставленных в его жизни этими уникальными персонажами. И пожелал обратиться именно к Деду Хасану за финансовой поддержкой этой затеи. Деда он неоднократно задерживал, и вообще держал «при себе», так что, по словам Швеца, «есть ещё воры, которые мне не откажут». В соавторы Швец намеревался пригласить вашего покорного слугу, который так и не знал — радоваться или плакать? С одной стороны, работа могла представлять редчайший интерес по занимательной фактуре, с другой — петь осанну Деду за его чертовы дела и за чёрные деньги — это поперек горла…

Но Швец неожиданно умер, и вместе с ним затихла идея. А теперь, после окончательного расстрела Деда, уже с подобным предложением обращаться не к кому. «Зайчики», рассчитывающие на корм, остались голодными.

1

Аслан Усоян фигура знаковая. Когда его задерживали последний раз и спросили о статьях предыдущих судимостей, он всплеснул руками: господи, да сколько их было, разве можно все запомнить?!

И ведь действительно, список уголовных статей, по которым старый вор привлекался к ответственности, настолько обширен, что запомнить их не смог бы даже школьный зубрила. Кстати, Усоян получил свой первый срок в родном Тбилиси сразу же по окончании школы, едва ему стукнуло девятнадцать. И с тех пор учётную карточку Усояна украшает целый букет статей УК, представляющих почётную грамоту для коронованного вора. Ст. 75, ч. 2 УК ГССР, ст. 75, ч. 1,2 УК ГССР, ст. 19-153, ч. 2 УК ГССР, ст. 252 ч. 2,214, 17 — 129 УК ГССР. В послужном списке фигурируют обвинения в грабежах, налётах, сопротивлении органам власти, спекуляциях, нелегальных продажах драгоценных металлов и даже фальшивых золотых монет. Во время одной из длительных отсидок в Свердловской области Усоян был удостоен высшей воровской категории: возведен в закон.

В знаменитые девяностые, когда первый стахановец рэкета в стране Монгол провозгласил на воровской сходке начало золотого века для криминальных сообществ (и не ошибся!), как и всякий уважающий себя вор, Усоян создал бандитскую группировку. На оперативных картах РУБОПа группировка Усояна делила территорию Марьиной Рощи вместе с группировкой Японца. Постоянные обсуждения и делёжка территорий выработали у двух этих людей общие взгляды. Если учесть, что коренной москвич Иваньков был тесно связан с ассирийской бригадой, имевшей в начале девяностых огромное влияние в криминальных кругах за счёт популярных катранов, где любили расслабляться высокопоставленные представители советской номенклатуры, можно легко понять зависть тбилисца Усояна, мечтавшем о заветном ключе от ворот Белокаменной.

Урождённый тбилисец Усоян на самом деле по происхождению курд. Хорошо владеющий грузинским и армянским языками и друживший в родном городе со многими грузинскими князьями уголовного мира. Что не помешало ему впоследствии стать закоренелым врагом грузинского ОПС и её лидера Таро Ониани.

Если у остальных криминальных знаменитостей более-менее понятная и стабильная жизненная история, то Усоян, как летучая мышь, умудрился оставить следы во многих уголках света. Сотрудники МВД считали Усояна «кочевым вором», отслеживать которого им пришлось в гостиницах. Деда Хасана узнали в полициях Израиля, Прибалтики, Бельгии. Во всех этих странах у Хасана были свои «коммерческие интересы», которые сводились к знаменитым 26 % от прибыли за «крышу» и вечным вымогательствам. Хотя в «делах» Хасан всегда был последователен. Его клиенты отзывались о покровителе как о человеке слова.

Традицией криминальных баронов стало спонсирование эстрадной попсы. Многие артисты сделали карьеру на сцене за счёт таких пожертвований. И только Хасан считал это пустыми тратами. Он и здесь стоял особняком. Как писал полковник милиции В. Разинкин, сотрудник ГУБОПа: «По имеющейся информации, эстрадный певец и композитор Ефрем Амирамов поддерживает коммерческое сотрудничество с «вором в законе» Хасаном и почти все деньги, поступающие к нему за концерты, передаёт в «воровской общак». В свою очередь воровские лидеры всячески поддерживают этого певца не только материально»

Как и все воровские авторитеты, Хасан должен был налаживать взаимоотношения с правоохранительными органами. Эти взаимоотношения в советское время преследовали одну основную цель — путём получения нужной информации предупреждать уголовный беспредел, который разразился сразу же после развала Советского Союза и старой правоприменительной системы.

2

Наши власти очень не любят называть лихие девяностые криминальной войной. До последнего времени тема бандитских стычек тех лет на телевидение была табуирована. И лишь теперь, когда девяностые аукнулись новой волной беспредела, табу с темы было снято и на домашние экраны хлынул поток небылиц по мотивам событий двадцатилетней давности.

Расстрелы Японца и Хасана лишь подлили масла в вакханалию воскрешения и создания новых и старых версий.

Сейчас никто не хочет вспоминать, что в девяностые те же Япончик и Хасан, да и не только они, не просто отжимали роковые 26 % у подмятых фирм, но и внедряли в их руководство смотрящих за тем, чтобы «налоги» отчислялись регулярно и без утайки («крысятничества»). Эти люди постепенно погружались в специфику работы фирм и незаметно превращались в настоящих бизнесменов. Тогда собственник получал контрольный выстрел в голову, следствие находило убийство «связанным с профессиональной деятельностью», а «контора» отходила полностью под власть преступной группировки. Мощь ОПС экономически укреплялась и ширилась, и некоторые из них, такие, как, например, Солнцевская или Уралмашевская, превратились во влиятельные капиталистические структуры с узаконенным бизнесом и большим весом во властных кругах и с депутатским лобби. Преобразившись в значительных бизнесменов бывшие члены преступных группировок, тем не менее, сохранили традиционные отношения с опекавшими их в буйной молодости представителями правоохранительных органов, и, несомненно, в своих делах учитывали их коммерческие интересы. Нормальная жизненная практика, когда для обоюдной пользы правоохранительный босс оказывает подопечному агенту некую услугу и даже закрывает глаза на противоправные проделки взамен на информативные данные. К сожалению, не всегда такое сотрудничество совершается в законных интересах, но это уже дело профессиональной совести оперативного состава и сотрудников УСБ. Тем не менее, тайные связи правоохранителей и агентурных конфидентов укрепляются с годами всё больше и делают их взаимозависимыми на протяжении долгих лет…

Понятно, что когда с течением времени фигуры агентов вырастают до уровня Японца и Хасана, а плечи бывших оперов украшают генеральские погоны, теперь уже их отношения не ограничиваются только секретной информацией. Это, как говорится, «давно проехали». Поэтому, когда заявляют, что Хасана пытались «завалить» грузинские криминалы за то, что он «слил» операм время и места трёх сходок грузинской ОПС, куда был приглашен и не явился (включая и знаменитую сходку людей Ониани на теплоходе на Пироговском водохранилище) это стопроцентная деза. Не та фигура и не те коммерческие риски, чтобы потерять человека такого значения! Кто такое допустит?

3

Конечно, Хасан, как и Японец, Буторин, Пылевы, Калашев и другие патриархи уголовного света, здорово наследил кровью, поднимаясь на крутую вершину власти. Да иначе и быть не могло. Путь на криминальный Олимп пролегает по пирамиде трупов. Краснодарский край, давно облюбованный Хасаном как вотчина, не раз содрогался от известий о дерзких убийствах. По ним оперативники всегда вычисляли проживающего на роскошной сочинской вилле Аслана Усояна, но предъявить ему обвинение в инициативе или причинах этих убийствах так и не смогли. Одно из самых звучных убийств такого рода произошло именно в сочинском кафе «Рубин» в конце девяностых. Два автоматчика в масках открыли ураганный огонь, не взирая на посторонних посетителей. В кафе должен был состояться разбор полётов между Хасаном и его соратниками братьями Уноевыми и известным в кругах криминала Чачанидзе. Но чья-то воля всегда хранила Усояна, он вовремя смылся, а вот его друзья попали под беспощадный огонь и погибли. Вместе с ними пострадали и несколько случайных посетителей…

Покушение предположительно отнесли на счёт Рудика (Оганова) — противника Аслана Усояна.

Исчезновение врагов Аслана часто было театрализованным. Мне рассказывал оперативный сотрудник, как ему было поручено опросить родных Берадзе (Гиви Резаного) по поводу его удивительного исчезновения. Гиви жил на Садовом кольце в старом сталинском доме. Он трогательно прощался перед отъездом в свой офис с женой и прежде, чем сесть за руль, прощально махал рукой супруге, стоявшей у окна. Так было и в тот роковой день. Его жена запомнила, как Берадзе долго стоял у машины и смотрел на окно, потом нехотя сел и машина медленно отъехала…

Вскоре раздался звонок в дверь. На пороге стояли двое в милицейской форме. Они молча протянули женщине автомобильные ключи и, ничего не сказав, удалились. С тех пор о Берадзе никто не слышал… Оперу было непросто разговорить семью Берадзе. По данным информаторов, отношения Берадзе и Усояна давно уже были напряженными из-за разделяющей их денежной границы. Берадзе, якобы, финансировал грузинских ополченцев в Абхазии, Аслан, наоборот, абхазов.

Многие воры не желали сотрудничать с Асланом и откровенно вбрасывали в криминальное содружество на него компромат, обвиняя в том, что Аслан беззастенчиво нарушал воровские традиции. Их смерти всегда зависали для расследователей под знаком вопроса. Впрочем, как и смерти всех жертв криминальных войн.

В прессу упорно заводили дезинформационные версии о причинах «заказа» Хасана. Да и сам Хасан поддерживал это «фуфло». Будто бы на вопросы оперативников, он заявил, что подозревает в покушении на него Ровшана Джаниева (Ровшана Ленкоранского). Ровшан представляет интересы Бакинской группировки. Действительно, интересы московских азербайджанцев были основательно ущемлены дедом Хасаном в последнее время. Но то, что сам Хасан навёл на своего врага правоохранителей, по воровской конституции «западло», воры должны лично разруливать свои конфликты, ни в коей мере не привлекая к ним милицию. А Дедушка всё-таки вор старой формации, он никогда и ни за что не отступал от «святых» правил. Между тем в клане Хасана твердят до сих пор, что покушение инициировал Мераб Джангвеладзе, друг и сподвижник старого вора с не менее выразительной криминальной историей жизни — Таро Ониани. Вообще Таро давний соперник Хасана и Японца. Их дороги не раз пересекались на тропах криминальных боёв. Врагов у них всех пруд пруди. И это очень помогает тем, кто пытается задекорировать истинные причины происшествия с Хасаном. Одно время была даже запущена байка, что Японца умертвили по заказу его друга Хасана. Мол, дружба дружбой, а кошелёк врозь! Кому-то очень хотелось развести мосты в криминальном мире. Крыши-то у всех разные. Даже у знатных персон противозаконного андеграунда.

4

Так какие же версии вбрасывают специнформа-торы через приближенных к ним журналистов? У Аслана в криминальном мире за долгие годы трудовой деятельности накопилось столько тёмных уголков, что отыскать в них причину покушения не составляет большого труда. Любая версия звучит убедительно. Но если надо дезинформировать общество, то это следует делать красиво. Поэтому за основу рассуждения принимают две вероятности. Древняя вражда Деда с Огановым (Рудиком), и не менее застарелая вражда-соперничество с Тариэлом Ониани (Таро).

Война с братьями Огановыми за право доить Краснодарский край проходит почти через всю жизнь Аслана. За время кровопролитных боев полегло много бойцов обеих дружин. В середине девяностых у придорожной чебуречной в Москве погиб Арам Юзбашев, один из членов бригады Огановых. Блестяще, по киллерской науке, было организовано убийство частного детектива Гагика Шатваряна, посмевшего прикоснуться к тайнам войны магистров преступного мира. В доме, где свершилось преступление, заблокировали замки входных дверей, а исполнителя вывели после убийства с помощью сигнальной радиостанции. Такие подробности журналистам сообщают с особенным восторгом, когда требуется прибавить для публичного интереса острый «перчик».

Война есть война. И ей должны соответствовать душераздирающие подробности. Отсюда напоминание журналистам о том, как в 1997 году замученный пытками Ваник Каракозян, сознавшийся в покушении на Рудика, а скорее, признавшийся в том, чего на самом деле не было, не выдержав мучений, был замурован в стену дачи под Тучково.

Этой войне приписывают и убийство возле кафе «Санта-Фе» Артура Кульбякова, хотя доподлинно известно, что за Кульбяковым охоту вёл долгое время ни кто иной, как сам Буторин (Ося) и «завалил» Кульбякова знаменитый Саша Солдат (Пустовалов). Во всяком случае, это убийство на процессе по делу ореховских вменялось именно ему.

Пропал и Ростомян (Арут) из команды Усояна. Его похитили по дороге из аэропорта в Москву. Похищение Арута также приписывают военным действиям между этими группировкам.

Рудика, наконец, люди Хасана расстреляли в 1999 году в придорожном кафе у МКАДа, а вскоре и его брата Вачикоса, который объявил кровную месть за смерть Рудика. С той и другой стороны, по сведениям спецслужб, переданным в прессу, погибло более ста пятидесяти человек, включая почти сорок авторитетов. Пресса, надо полагать не просто так, объявила матёрого рецидивиста Владимира Волкова (Шлёп-ногу, или Волчару), бежавшего из колонии, штатным киллером Деда Хасана. Но, во-первых, Волчара бежал из колонии в Татарстане в 1991 году, во-вторых, он скрывается где-то в Восточной Европе и ищут его сразу полиции Польши, Сербии и Чехии. Так что вряд ли при таком раскладе он мог бы выполнять заказы Деда… Похоже всё на тот же «оживлям-с» в повествовании.

Но, как бы там ни было, найти мотив кровной мести Аслану во внушительном списке совершенных злодейств можно вполне.

Ещё одна дорога поиска причин покушения на Деда это затяжная вражда с матёрым врагом Таро Ониани.

У Таро много имён. В Греции его знают как гражданина Онианидиса Тасо. Он же Давид Мулухов. Полиции Австрии, Испании, Германии, Голландии, Бельгии и Франции держат его имя в компьютерных учётах. На его счёт относят плохо расследованное убийство известного в начале девяностых вора Автандила Чихладзе (Квежо). Сказать, что Квежо был причастен к делам Хасана вряд ли можно…

Отношения Хасана и Ониани действительно не сложились. Договориться между собой о праве на доли инвестиций в России и в денежных потоках на Запад полюбовно они не сумели. И в последние годы между ними вспыхнула война в духе девяностых, тем более опыт накоплен и с той, и с другой стороны значительный. Причины для раздора между этими мастодонтами находились всегда, а в последнее время их стало ещё больше из-за грядущего строительства на территории исчезнувшего Черкизона. Кстати, неутешные торговцы возлагали надежды на могущество этих двух кланов в уверенности, что они смогут преодолеть волю московского правительства и Черкизон возродится…

Жирная кость для споров Аслана и Таро это также осиротевшее поле золотых всходов, принадлежащее Захари Князевичу Калашову (Шакро Молодому), с которого кто- то должен теперь снимать урожай после того, как Захари «закрыла» на долгий срок полиция. Игорный бизнес и доходы от наркотиков слишком значительны, чтобы упустить такой козырь.

За последние годы мартиролог жертв этого конфликта внушителен. В 2008 году погибают близкие и влиятельные друзья Аслана Алик Сочинской и Андрей Голубев (Скиф). «Ответка» — ранения из огнестрела получает сторонник Ониани Гела Церцевадзе.

И вот самое громкое из всех последних покушений со смертельным исходом. 28 июля 2009 года расстрел возле «Тайского слона» криминального короля и ближайшего друга Аслана — Вячеслава Иванькова (Японца). Событие, которое подняло волну, не утихающую до сих пор. Покушение приписали Ониани, хотя он категорически это отрицает. Тем не менее, последовали «ответки». Во Франции погибает Ладо (Владимир Данашия), а в Греции Махония (Малхази Кития). Правда, в Греции убивают и сторонника Усояна Лёву Грека (Лаврентия Чолакидиса). Всё это выглядит, как продолжение войны между кланами.

Но вот арест самого Ониани за похищение коммерсанта Моногадзе и приговор десятилетнего срока в строгом режиме вызывают вопросы. Строгость приговора напоминает о присказке старых оперов после выстрела в Японца: «За державу обидно!». Это что, «ответка» державы?

И ещё… Странная «малява» от имени «славянских воров» с обращением к «бродягам» прошла по тюрьмам. Смысл в том, что «если встретите на дороге человека по имени Таро, дайте ему по башке!» Для вора в законе жуткое унижение, тем более, если оно будет ежедневно повторяться. Но многие из воров, чьи подписи красуются в «маляве», отказались от них, они, вроде бы, ничего не подписывали. За «малявой» по обычаю должен последовать «воровской прогон». Но «прогона» не было и уже, судя по всему, не будет. Значит, липа? С какой целью? Навести тень на Таро? Ответа нет, остаются только предположения…

Ещё один след покушения на Хасана ведёт в азербайджанскую общину.

Сам Хасан назвал своим заказчиком Ровшана Джаниева, задержанного 30 сентября в Киеве и убитого в Стамбуле.

Как говорят оперативники, хорошо знающие Хасана, Дед очень хитрый человек. Если это так, он вполне мог причинить неприятности своему недругу, свалив на него вину за пострадавший живот в одном из покушений на патриарха… Тем более, что этот выстрел сразу убивает двух зайцев — истинный инициатор в тени и у врага будут проблемы.

Идея была подхвачена инициаторами вброса дезинформации в медиа и журналистам «слили» возможные причины недовольства азербайджанцев Асланом. Тут и «отрешения» азербайджанцев от выгодных проектов и замена их «мандариновыми ворами» (проплаченными), да и само возведение в воровской сан платных «мандаринов» вызывало возмущение в криминальном сообществе. Дед короновал «мандаринов» не по закону на сходках, а современным офисным порядком, чуть ли не извещением по телефону…

В Москве были убиты крупные азербайджанские наркодельцы Икмет Мухтаров и Чингиз Ахундов. Будто бы к их гибели был причастен Дед Хасан. Да ещё недовольство вызывал смотрящий за азербайджанцами в Москве коронованный Хасаном Юсиф Бакинский (Алиев).

И всё ж версия причастности азербайджанцев, упорно кем-то раскручиваемая в СМИ, маловероятна. И не только потому, что сам Дед навёл на след азербайджанского заказчика, что непростительно для такой примечательной фигуры. Но ещё и потому, что азербайджанская община в Москве слишком богата, чтобы чья-то властная рука не постаралась использовать удобный случай и лишний раз не тряхнуть золотой мешок. Азербайджанцы очень чувствительны к общественным скандалам и не любят выносить мусор «за порог», предпочитая лишний раз откупиться…

Кстати, убийство Джаниева в Стамбуле, которое рассматривали как месть за Деда, оказалось фейком. Погиб Джаниев в конфликте с «зеленой» мафией, торгующей в Москве кавказской травкой и отказавшей Джаниеву в уплате налоговых отчислений.

Так может всё упирается в те самые таинственные взаимоотношения между воровским братством и грозными правоохранителями?

5

Вообще взаимоотношения воров с властными правоохранительными структурами имеют давнюю и сложную историю. Ещё в годы Великой Отечественной войны заключенным была предложена возможность искупить вину, защищая Родину с оружием в руках. Были созданы штрафные батальоны, которые прославились безудержной отвагой и страшной жестокостью, приводившей гитлеровцев в ужас. Но преступный мир объявил всех, кто пошёл на сделку с властью «ссучившимися» и объявил им «сучьи войны» в ИТЛ, в результате с той и другой стороны было уничтожено большое количество людей. Возглавлял воровской мир в те годы могущественный Черкас, кстати, кавалер трех орденов Славы, равных по значению званию Героя Советского Союза. Черкас совершил немало подвигов на фронте, но мирную жизнь принять уже не смог. Предпочитая привычное братство по оружию с такими же бесшабашными фронтовиками, как он сам, вместо труда на послевоенных стройках.

В 1956 году МВД начало открытую борьбу против «воров в законе». Потребовал это от органов после знаменитого XX съезда Никита Хрущёв. Холодное лето в 1953 году после бериевской амнистии заставило правоохранительные органы прибегнуть к решительным мерам.

Под Свердловском был создан специальный лагерь, куда направляли воровскую масть. Там против воровских правил их заставляли работать, всячески дискредитировали, организовывали утечки информации на волю о том, что тот или иной вор «ссучился». По оперативным данным к 60-му году осталось всего лишь Ъ% персонального состава воровского клана. Воровской мир предпочёл залечь на десять лет. И пробуждение наступило лишь в семидесятые годы, когда под влиянием перемен изменились общество и криминальная элита. В это время начинается новая эпоха — Иваньковых и Усоянов.

«Воры в законе» начали легализоваться, они перестали скрывать своё богатство, роскошно одевались и даже снимали для жизни особняки. Но и это не было главным. Воры стали внедряться в номенклатурную среду власти и создавать реальную угрозу советскому строю. Стало понятным, в обществе «воры в законе» заняли определённую нишу, из которой начала расползаться коррупция.

С середины восьмидесятых годов сотрудники КГБ вошли в санкционированный оперативный контакт с ворами во всех тюрьмах — Владимирской, Тулунской под Иркутском, «Белом Лебеде» и в других местах заключения. Итог этой акции неизвестен, но важно другое. После этих бесед КГБ изъял из архивов ГУЛАГа все компрометирующие материалы на воров и составил собственную картотеку. По данным из архивов более 70 % воров сотрудничали с правоохранительными органами. Документы такого сотрудничества представляли большую опасность для законников, так как представляли угрозу для их авторитета. КГБ смог найти возможность манипулировать криминальными авторитетами и лишь развал этого могущественного ведомства в начале девяностых подарил криминальному сообществу относительную самостоятельность. О чём и возвестил на сходке последователь Черкаса вор Монгол.

Но воровская самостоятельность тут же привела к той самой криминальной войне в начале девяностых, возглавляемой генералами-невидимками.

6

Воры в законе тоже плачут. Сейчас для них наступило неудобное время. Для вора быть слугой двух господ очень накладно, можно запросто разориться. А война фуражек в правоохранительных структурах, да ещё и постоянные перетасовки во власти, привели к расслоению господ воровских управителей и воры просто растерялись.

Раньше всё было проще. По рассказу Швеца, когда надо было «вынимать» похищенного в Ингушетии представителя президента Власова, «дёрнули» Хасана и Сезам открылся. Власова отпустили без выкупа. Да и Хасан точно знал, кому ему надо кланяться. Сейчас, двоится и троится в глазах и ведь везде начальники и реальные угрозы…

Привычные ландшафты меняются, а люди-то к ним уже привыкли, и всем казалось, что умиротворение вечное. С кем и каким способом вести теперь дела не угадаешь. Деда Хасана связывали с московскими чиновниками крупного масштаба. Но в Москве наступили большие перемены во власти и в милиции (теперь в полиции).

Другое начальство и новые веяния. Самое время залечь и выждать. Но это вызывает недовольство у тех, кто ещё рассекает в «ауди» и не согласен менять кормушку. Хасан был нужен всем. Тем, кто разевал клюв на деньги Хасана, и тем, кто охотился за его секретами.

На месте покушения на Японца первыми были чекисты, причём не на одной машине. Сразу припомнилось, каким образом только, что освободившийся вор в законе, судимый по тяжелым статьям, перекочевал без сучка и задоринки в Нью-Йорк из Тулуна под Иркутском?! Если люди нужны государству, о них не забывают и даже заботятся…

Аслан Усоян после ранения перебрался сначала в частную клинику где-то на юго-западе Москвы, а оттуда очень быстро перенёсся в дальнее зарубежье для долечивания. Не совсем, конечно, но всё же напоминает скоропалительный отъезд Иванькова в Штаты…

У Хасана ведь был заботливый преемник Лаша Рустамский (Шушанашвили). Он в Греции развил бурную деятельность по переводу раненого Хасан за границу для лечения. Но без господдержки такой номер вряд ли бы удался.

Оперативники к факту отъезда Деда Хасана отнеслись очень спокойно, пусть, мол, лечится на здоровье!

Здоровый Дедушка нам ещё может вполне пригодиться. Но, вот, ошиблись…

Второй выстрел из слухового окошка сталинского дома напротив писательской усадьбы, где располагалась «резиденция» Хасана, был окончательным в жизни знаменитого вора и положил начало разброду и шатаниям в криминальной среде.

Погиб патриарх воровского дворянства рядом с опекаемым им Новинским торговым центром и рестораном, где наизусть знали все его гастрономические прихоти.

Кстати, незадолго до убийства к нему приехали с предупреждением понимающие толк в таких делах люди и предложили защиту за несколько миллионов долларов. Дед Хасан пожал плечами: «Зачем, если задумали убить, все равно убьют»… Мудро рассуждал король.