Холмсы нашего времени

Если бы Конан Дойль жил в современной России, ему не пришлось бы искать затейливые сюжеты для разгадки их Шерлоком Холмсом. В нашей стране почти каждое второе звучное преступление скрывает сложный и запутанный смысл. Более того, начинается всё с расследования очередного, ставшего обыденным в российской действительности убийства, и на первом этапе перед взором сыщиков возникают незначительные персонажи мальчиков и девочек. Затем вырисовываются фигуры уже серьёзные, и, в конце концов, расследование упирается, как говорится, в «портретные персоны», и… что делать дальше оперативникам непонятно. Государство-то коррупционное. Да ведь никто это и не отрицает. Только почему-то забывают, что следы коррупции чаще всего окрашены кровью.

Поэтому, если кто-то из «элитной шеренги» оказывается под катком закона, его «богоизбранные соратники» безжалостно вычеркивают из своей свиты и на тусовках, между собой, стыдливо стараются не упоминать. А наедине, в тиши офисов, лихорадочно ищут — не протянется ли коварный след к собственной персоне? И не придут ли завтра за ним самим?

В МУРе, где расследуются самые громкие и резонансные преступления, каждый сыщик равен по меткости мышления Шерлоку Холмсу, а вот политической интриги у Конан Дойля в его рассказах не было. Оно и понятно. В старой доброй Англии кому могло прийти в голову брать взятки, пятнать репутацию кровью и прятать наворованное богатство в офшорах?

Мы сегодня расскажем нашим читателям о таком типичном для нашего времени преступлении, раскрытым двумя молодыми Холмсами из МУРа — Олегом Галичем и Николаем Воробьёвым. Эти сыщики сыграли, кстати, решающую роль в разгроме самой отъявленной группировки в Орехово-Борисово.

Почему мы упорно говорим о Шерлоке Холмсе? Потому, что Галич и Воробьёв постоянно действовали аналитическим методом расследования, характерным для рассказов Конан Дойла, и предлагаемый нашим читателям сюжет вполне достоин места в ряду подвигов Шерлока Холмса. Но с поправкой на политическую действительность криминальной России. И потому заранее просим прощения у читателей за то, что вынуждены скрывать некоторые действующие лица, правда, с заменой их собственных имён на вымышленные. Конечно, с обязательным оповещением о том читателей…

Итак, удобней устройтесь перед чтением и вы не пожалеете о затраченном времени.

Адвокаты и бизнесмены всегда на мушке

Каждый день в Москве начинается с происшествия. И то декабрьское утро 2008 года было началом очередного рабочего дня в МУРе, когда дежурному поступило новое сообщение о трупе в машине, обнаруженной в глухом уголке столицы. Олег Галич и Николай Воробьёв выехали на происшествие, ещё не зная, какие события в скором времени захлестнут их с головой…

Машину марки «мицубиси голан» с телом застреленного человека нашли во дворе на 5-й Парковой улице.

Сыщики сделали запрос и выяснили, что убитый — адвокат Сергей Николаевич Бирюков, сорока двух лет от роду. Машина принадлежала по праву собственности ему. Осмотр места происшествия показал: на убитом была глухо застёгнутая куртка без следов огнестрельных проникновений, повреждений от пуль не было и на корпусе машины. Машина казалась небрежно припаркованной, словно водитель торопился. Значит, рассудили сыщики, убийство произошло, скорее всего, где-то в помещении, а тело привезли сюда. Почему именно сюда? Место здесь почти необитаемое. Обнаружить убитого в машине сразу не удастся. Кстати, Галич и Воробьёв заодно ещё сделали вывод, что водитель хорошо знал местность, подъезд сюда очень неудобный.

Век у нас модернизированный и потому техника сегодня главный помощник. Телефон убитого зарегистрирован на его сына. Муровцы сразу же связались с родственниками погибшего адвоката. Его брат, бывший сотрудник УБОПа, как только ему стало известно о случившейся беде, сразу заказал детализацию переговоров Бирюкова в последние дни жизни адвоката. Из мобильных соединений можно было сделать такой вывод: в роковой день он несколько раз созванивался с неизвестной молодой особой, о которой пока сыщики ничего не знали. Сын Бирюкова говорил, что эта девица, то ли Лера, то ли Мила, часто бывала у них в доме. Но парень был настолько убит горем и к тому же страдал эпилепсией, так что толком от него добиться чего-либо существенного сразу сыщикам не удалось.

Правда, он сообщил, что отец встречался с этой особой с сентября. И сыщики, конечно же, взяли это на заметку. Ещё одна деталь, которую запомнили муровцы. Девица эта сразу не понравилась сыну Бирюкова. Ну да, мужику сорок два, а девчонке восемнадцать, в дочки годится. Правда, адвокат много внимания уделял собственной персоне. Бегал, занимался лыжами, коньками, играл в гольф, выглядел моложе своих лет, и, как догадались сыщики, относился к категории «мышиных жеребчиков», падких на молоденьких женщин.

Поэтому первая версия сыщиков — чисто бытовая, Бирюков жертва чьей-то ревности? Но с другой стороны, связь с девицей продолжалась больше двух месяцев, девица приходила в дом к Бирюкову, как к себе, и за это время никто не интересовался их отношениями. Кстати, в лицо её знал только сын Бирюкова.

В тот вечер адвокат после её звонка неожиданно собрался и неизвестно куда отправился в позднее время, около 23-х часов. Это было пятого декабря, а в пятницу, девятого, его нашли убитым. В первой деталировке был зафиксирован разговор Бирюкова с сыном пятого декабря, сын спрашивал отца, куда он пропал и когда будет дома, после этого связь прервалась, что послужило тревогой для сына и брата адвоката.

Когда сыщики получили свою детализацию из базовой инстанции, они чётко проследили переговоры между убитым и девицей. Базовая инстанция установила, что все переговоры велись в одном районе. Сыщики по градусам отсчитали одну общую точку на местах переговоров, и у них получилось, что телефоны работали где-то в одном и том же квадрате. Приблизительно, возле одного из домов на улице Первомайской.

Нужно было затратить много сил для прочёсывания жилищного массива. Там стоят старые дома, много общежитий.

Сын Бирюкова понемногу приходил в себя и начал припоминать важные для сыщиков подробности. В частности, вспомнил, что настоящее имя девицы Валя, она часто в разговорах ссылалась на город Курск: «у нас в Курске», «а вот в Курске»…

Телефон её после убийства Бирюкова замолк. Галич и Воробьёв посоветовалась с начальником отдела МУРа Владленом Новиковым и все пришли к дружному выводу — девица из приезжих, и отрабатывать жилсектор надо, в первую очередь, на предмет проверки съёмных квартир. Провели подробную детализацию телефона девицы за продолжительное время, и тут неожиданно выяснилось, что однажды она вставляла в трубку свою настоящую «симку». Это удача. Теперь уточнить абонента не составило труда. Выяснилось, владелица номера некая Рудая Валентина Николаевна, жительница города Курчатова, Курской области, 1990 года рождения.

Из Москвы в Курчатов передали ориентировку, на месте провели установочные действия и в МУР вскоре поступило сообщение от коллег из местной милиции. Рудая, действительно, проживала в Курчатове, отмечалась частыми отлучками в Москву, характер дерзкий и настойчивый. После девятого декабря вернулась из Москвы в Курчатов, нигде не показывалась, ведёт себя тихо…

Железнодорожный детектив

С кем же дружила Валентина Рудая? Скорей всего с теми, с кем ездила в Москву. Возможно, среди её друзей и надо искать убийцу?

Олег Галич запросил базу «магистраль» и вскоре муровцы узнали — в столицу из Курчатова Рудая приезжала в компании некого Кривцова и ещё Лоскутова. Были случаи, когда по каким-то причинам они вместе сдавали билеты в железнодорожную кассу. Запрашивать на них форму № 1 или нет? Курчатов небольшой город и привлекать внимание к своим действиям в МУРе не хотели. Достаточно, что курчатовские милиционеры прислали им копию формы № 1 Рудой.

Сыщики рассчитали — четвертого декабря она ночевала у Бирюкова, пятого уехала от него, в ночь с пятого на шестое Бирюков уже сам направился по её вызову куда-то на Первомайскую улицу. Значит, надо проверить видеокамеру в подъезде Бирюкова. Камера оказалась с высокой разрешительной способностью за счёт добротного кабеля и выдала отчётливый кадр. Сверили с фото на форме № 1 — одно лицо! Теперь сомнения отпали. Сыщики располагали подлинным изображением пассии погибшего адвоката.

Для уточнения окружения Рудой пошарили по «одноклассникам», но это ничего не дало сыщикам. В Курчатове подключились к телефонным переговорам матери Рудой, но и это никак не помогло москвичам. Тогда решили провести установочные действия по Кривцову и Лоскутову, поскольку они всё время мелькали рядом с ней.

Лоскутов, человек достаточно взрослый, с 1967 года рождения, а Кривцов, напротив, с 1987 года, молодой паренек.

Отец Лоскутова, известный работник в военной промышленности, у него другая семья. Сын живёт с матерью в Красногорском районе. Имел неприятности с законом, но в данном случае проверка показала — он не «при делах». И всё-таки, всю троицу поставили на сторожевой контроль, уделяя при этом особое внимание Кривцову.

В один из дней ожидание прервало сообщение: Кривцов выехал из Курска в Москву транзитным севастопольским поездом.

Галич и Воробьёв тут же отправились ко времени прибытия состава.

Поезд подходил к перрону. Галич и Воробьёв распределили между собой роли. Воробьёв оставался среди встречающих и наблюдал, за каждым, кто мог спрыгнуть с подножки медленно приближающегося вагона. Олег Галич на ходу поднялся на площадку и быстро объяснил проводнице ситуацию. Он встал рядом с ней, делая вид, что вглядывается вглубь плацкартного вагона, отыскивая знакомого. Когда на перрон спустились два молоденьких парня, проводница указала на них Галичу. Но проблема заключалась в том, что в лицо Кривцова сыщики не знали. Пришлось идти за ними следом. Уже в метро Галич сказал Воробьёву:

— Кривцов тот, кто поедет по измайловской ветке. Веди его до адреса. Может быть, адрес и будет местом убийства. Я к Первомайской подъеду на машине!

Догадка Галича оказалась верной. В метро парни распрощались и один из них сел на поезд, следующий в направлении Измайлово.

Пока Галич, преодолевая пробки, мчал в сторону Первомайской, парень и Воробьёв прибыли туда раньше. (Ещё одно доказательство превосходства метро перед автомобилем в современной Москве.)

У метро парня поджидал голубой «форд фокус». Парень нырнул в салон и начал, что-то бурно обсуждать с водителем. Сыщик остановил азербайджанца-частника, и его жигули встали за фордиком. В это время, наконец-то, появилось авто, за рулём которого находился Олег Галич. Воробьёв быстро пересел к нему в машину и тут, как по заказу, «форд» тронулся с места. «Форд», за ним и машина сыщиков, подъехали к дому № 35 по Первомайской улице. Дом небольшой, кирпичный, рядом гаражи. Кривцов с незнакомцем вышли из машины, заглянули в небольшой продовольственный магазинчик, и через короткое время с покупками вошли в подъезд. Установить номер квартиры, куда направились прибывшие, для муровцев было уже делом техники. Теперь они знали адрес, так или иначе имевший отношение к подозреваемым в убийстве адвоката. Но вот вопрос, который не давал покоя сыщикам: кто же этот новый человек, что появился у них в поле зрения, и имеет ли он отношение к расследуемой истории?

«Чёрный полковник»

Сыщики, прежде всего, проверили по базе данных, кому принадлежал голубой «форд фокус»? Оказалось, он зарегистрирован на некого Макарова, 1936 года рождения. То есть явно это не тот молодой человек, которого сыщики видели за рулём машины.

Проверили номер иномарки по картотеке административно-правовых нарушений, и тут оказалось, что эту машину задерживали инспекторы ГИБДД с водителем по имени Реус.

Родислав Реус, уроженец Западной Украины, 1962 года рождения, зарегистрирован в Ивановской области. Так у сыщиков появились ещё два человека, требующих изучения. Реус и Макаров. Между двумя этими людьми существовала безусловная связь. Это подтверждала и информация по административной практике о том, что Реус задерживался инспекторами ГИБДД ещё за нарушение и на семерке, которая также была зарегистрирована на того же непонятного Макарова. Запрос на Родислава Реуса ничего интересного муровцам не принёс. Как и первые установочные данные на Макарова. Но сыщики и не тратили время на всех, кто попадался на пути поиска. Пока поиск замыкался на Кривцове, самой близкой личности рядом с Рудой. Остальные изучаемые люди представляли интерес для расследователей только, как его связи.

Детализация телефонных разговоров мобильника Рудой все время показывала созвоны с одним номером. Причём биллинг этого номера часто оказывался рядом с местожительством Бирюкова, когда там бывала Рудая. Когда сыщики установили, что говорящая трубка принадлежит Кривцову, они все усилия направили на его разработку. Тем более что телефон Кривцова в день убийства замолк также, как у Рудой. Сыщиков сбил с толку ещё один звонок, на этот раз на мобильник самого Бирюкова. Кто-то позвонил ему около полуночи, и он ответил: «Говорить не могу, я на важной встрече». Это был последний созвон с его трубкой, как потом вычислили сыщики, через пять минут после звонка адвоката не стало. Но сомнение было посеяно. Сын уверял, что адвокат отправился на свидание с Рудой, а сам он убеждал кого-то, что у него важная встреча?

Прояснить ситуацию теперь могли только участники драмы. Но Кривцов ускользнул от наблюдения. Сыщики выставлялись на вокзале, а он вернулся в Курчатов на автобусе. Правда, вскоре его «симка» забилась по адресу проживания. И тогда в Курчатов выехал московский сыщик. Вместе с курчатовскими милиционерами он и задержал Рудую и Кривцова. Рудую задержали на рынке, где она торговала носильными вещами.

А вот Кривцов словно почувствовал недоброе. Он надел глухие наушники и делал вид, что не слышит, что ему стучат в дверь. Пришлось врываться, чтобы задержать…

Обоих привезли в Москву, и они сознались в участии убийства Бирюкова.

Если читатель считает, что на этом всё кончается, он заблуждается. Если бы вся история свелась к банальному раскрытию рядового московского убийства, мы не осмелились бы занимать внимание и время наших уважаемых читателей столькими подробностями.

С этого места как раз и начинается главное. Признание этой парочки было стандартным. Кривцов, якобы, задолжал кому-то деньги и искал способ расплатиться. В это время ему подвернулся с предложением неплохого заработка хороший знакомый — Родислав Реус… Дело заключалось в том, что одному «папику» надо было подсунуть молодую девчонку, заманить его в укромное место и там прикончить. Обычная российская заварушка, каких не перечесть.

Выбор Валентины Рудой на роль подсадной утки оказался на редкость удачным. Девчонка отличалась наглостью и настырностью. Она начала звонить Бирюкову в начале сентября с признаниями в горячих чувствах. Однажды увидев адвоката, потеряла сон и покой, и с тех пор живёт только одной мечтой о близости. Растерянный Бирюков даже жаловался сыну: «Чёрт знает что? Откуда эта особа знает наш номер телефона?».

Проверяя Реуса, муровские сыщики по детализации его телефона, уже потом узнали, что он несколько раз проверял мобильник адвоката, эти звонки как раз предшествовали штурму Рудой «старого селадона». Начиная атаку на «папика», Рудая имела уже все его реквизиты. Её настойчивые звонки и просьбы становились привычными и, когда однажды Бирюков не устоял перед любопытством и дал согласие на встречу, она буквально возникла у порога его квартиры. Однако адвокат долго сохранял осторожность и сопротивлялся неожиданному соблазну. Рудой потребовался ещё целый месяц, чтобы заставить его побороть недоверие и заманить в постель. И, когда, у них начался медовый период, обалдевший от свалившегося счастья Бирюков, потерял голову и даже сделал Рудой предложение…

Есть «женщины-шпионки» в русских селениях, куда там до них профессионалкам типа Анны Чапмэн!

Плод созрел. Теперь можно было приступить к реализации проекта. Но встал вопрос, где и как удобно это делать? У Рудой какие-то знакомые в Бутово. У них она иногда останавливалась, приезжая в Москву. Первый план был застрелить Бирюкова там, в Бутово. Но что-то не заладилось. И план пришлось поменять. Тогда вот и появилась эта непонятная квартира на Первомайской.

Пятого декабря 2008 года она позвонила своему возлюбленному и пригласила его приехать к ней посмотреть, как она устроилась в столице. Он охотно отозвался, правда, долго ездил по незнакомому району, потом созвонился с ней, она подошла к станции метро Первомайская, села в его машину и так они прибыли к месту казни. Кривцов уже поджидал сигнал неподалёку.

Рудая оставила входную дверь чуть-чуть приоткрытой, а сама закрылась в ванной комнате. В это время в квартире появился Кривцов, и несколько раз выстрелил в остолбеневшего адвоката. Всё закончилось мгновенно.

Потом они отзвонили Реусу, что задание выполнено, и он тоже возник на пороге этой квартиры. Тело закатали в ковёр. Дождались часа ночи, когда улица пустынна, посадили мертвеца на заднее сиденье его «мицубиси голана» и отвезли на Парковую улицу, в самый чёртов угол. За рулём был Реус.

Но события уже начали свой независимый отсчёт. Как раз в это время прохожий нашел документы убитого с внешней стороны Кольцевой дороги, между съездами на Ярославское и Щёлковское шоссе. И передал их в милицию. А встревоженные брат Бирюкова и сын подали заявления на розыск…

Милиция выехала на место найденных документов для осмотра места и обнаружила борсетку адвоката. Маховик розыска начал раскручиваться…

Между тем убийцы, прежде чем ехать с трупом на Парковую, отвезли Рудую в ночной клуб, где она и ожидала, пока за ней на «форде фокусе» приехали Реус и Кривцов. Реус отвёз курчатовскую парочку в далёкий отель «Лазурный», на самом краю Московской области, там они находились, пока Реус решал вопросы в Москве, затем на этой же машине он доставил, наконец-то, Кривцова и Рудую в Курчатов.

Показаний Кривцова и Рудой было достаточно, чтобы теперь вплотную заняться Реусом. Сыщики выехали в Ивановскую область, где он был зарегистрирован. И тут выяснилось, что паспорт Реусу выдан неправомерно. По положению, если человек, прибывший в Россию, был её уроженцем и имел регистрацию в стране до 6 февраля 1993 года, он получает гражданство автоматически. Если не так, следует определённая юридическая процедура. Но паспортные столы, избегая лишней волокиты, не всегда выполняют это правило, и выдают паспорта в обход положению. Муровцы дали местным коллегам телефон Реуса, ему сообщили о недоразумении с паспортом и попросили приехать для замены документа. Реус обещал приехать. Муровцы было выдвинулись для его задержания, но… Реус так и не показался.

И только спустя некоторое время из Ивановской области позвонили начальнику отдела МУРа Новикову:

— Приезжайте, Реус здесь, мы его задержали.

В Москве Реус занял «глухую стойку» — ни одного слова. Очные ставки с Рудой и Кривцовым ни чему не привели. Реус «в отказе».

— Где машина, на которой ты вез своих дружков в Курчатов?

— Продал.

— Продал «форд фокус», который записан на Макарова?

— Да. По согласованию.

— Как же ты это сумел?

В ответ молчание.

И вскоре Галичу звонит следователь:

— На «форде фокусе» задержан правонарушитель в Восточном округе. Угадай кто он?

— Не знаю.

— Сын полковника милиции из Департамента уголовного розыска МВД РФ Юрия Макарова! На этого полковника как раз и зарегистрирован «форд фокус»!

— !!!

Таинственная квартира

Полковника Макарова вызвали к следователю. Он там пробыл несколько часов. Когда за посетителем закрылась дверь, следователь снял трубку телефона:

— Олег, срочно приезжай, не пожалеешь!

Таким возбуждённым Галич следователя ещё не видел.

Это было что-то. Макаров рассказывал необыкновенные вещи. По его повествованию можно было бы снять увлекательный многосерийный сериал. Оказывается, у Реуса есть брат, выпускник Рязанского учебного заведения ВДВ по классу разведки. Старший Реус был вроде, как агентом у Макарова. Вместе они выполняли непостижимые задания, внедрялись в штаб Басаева, вытаскивали из плена высокопоставленных лиц, устанавливали каналы связи с внешними руководителями боевиков, выявляли чеченских агентов в российских бандах. Всё это продолжалось до тех пор, пока Реус-старший не спился, и его уволили, теперь он у матери на Украине. А жаль, ведь настоящий народный герой…

— Вызови Макарова к себе, Олег, — закончил следователь, — наслушаешься персидских сказок по горло…

Галич пригласил Макарова на Петровку, и гость обрушил на оперативника каскад сенсаций. Зная, что Олег Галич один из главных разработчиков ореховской группировки, Макаров уверенно говорил о своих агентах в банде, и как его информацию тайно использовали муровские опера, даже не подозревая, кому они обязаны успешными раскрытиями. Старший Реус это штатный агент, который внедрялся в ореховскую банду (то, что Реус-старший когда-то действительно состоял в картотеке штатной агентуры, потом подтвердила муровская проверка, только фамилию Макарова нигде рядом с ним не обнаружили).

Стараясь удержать серьёзный тон и не расхохотаться, Олег Галич, терпеливо ждал удобный момент. Когда словоизвержение иссякло, он спросил Макарова, откуда тот знает Реуса-младшего и что их между собой связывает?

— Да, ответил Макаров, — я знаю, что Родислав сейчас у вас, его мать просила посмотреть меня за сыном. Но он способный малый и выполнял кое-какие мои поручения.

И тогда Олег стал выяснять, что известно Макарову о квартире на Первомайской?

Эта квартира была у сыщиков как соринка в глазу. По данным ЕИРЦ её хозяйкой числилась какая-то Щеголова. Договор купли-продажи квартиры оформлен правильно. Но реального человека, владелицы жилплощади, нет нигде. Искали по маршрутам передвижения, запрашивали базу «магистраль», пытались проверять даже на пересечение границы России… Перешерстили архивные данные старых домовых книг по Первомайской улице, нигде Щеголова, 1947 года рождения, не отмечена. Даже запросы в ЗАГСы Москвы и Московской области не принесли результата. Никакой Щеголовой обнаружить так и не удалось

И тогда Галич догадался: наверное, эта квартира конспиративная. О чём поспешил сказать следователю и начальнику отдела Новикову. Оба с догадкой Галича согласились. Ещё до задержания Реуса на этой квартире провели обыск. Сыщиков там удивила идеальная чистота. В квартире недавно провели ремонт, но всё-таки под новым паркетным покрытием эксперты обнаружили обильные следы крови. Группа её совпала с группой крови погибшего адвоката. Квартира была пустой, ни чашки, ни ложки. На стене одиноко висела какая-то куртка. Но посредине комнаты стоял журнальный столик. И на нём лежали отпечатанные документы службы безопасности довольно крупного российского банка. Документы, типа объективок на женщину и мужчину. Номера машин, банковские счета, адреса и т. д. Галич и следователь переглянулись. На халатность не похоже. Впечатление такое, что сыщиков здесь ждали, и подсказка предназначалась именно им… Кто-то невидимый, побывавший здесь до обыска, позаботился навести следствие на след, только вот на какой?

Во всяком случае, этот невидимка понимал, что сыщики обязательно заинтересуются делами банка. И затеял с ними оперативную игру. Профессионал?

А изучение банка показало, что покойный Бирюков был хорошо знаком с работниками банка и его управляющим Вайнбором. Банк готовился приступить к строительству нового офиса на Карамышевской набережной. Место весьма лакомое для любой строительной компании. Вообще, строительство там требует особого распоряжения. Но в спецхране, якобы, есть документ-разрешение банку на возведение офиса на набережной, правда, на определённых условиях. Как раз на это место «положила глаз» известная строительная компания из холдинга «ИНТЕКО». И банку срочно понадобилось раздобыть тот самый заветный документ из спецхрана. За это дело и взялся Бирюков, который, не долго думая, просто подделал бумагу. Что позволило адвокату положить в карман 180 тысяч долларов, выданных Вайнбором «для решения вопроса в спецхране».

Когда оказалось, что представленная Бирюковым бумага недействительна, в банке потребовали от него вернуть деньги или каким-то образом всё же решить проблему. И Бирюков стал прятаться от звонков из банка.

Сыщики тщательно проработали версию банка и его управляющего Вайнбора, но ничего такого, что могло указать на участие сотрудников банка в убийстве адвоката, не нашли. И в самом деле, стал бы подвергать себя репутационному риску Вайнбор из-за каких-то 180 тысяч долларов, если оборот банковских активов это миллионы долларов. Кстати, сыщики выяснили, что Вайнбор и раньше попадал на удочку мошенников и они его раскошеливали на куда большие суммы… К тому же муровцам от Вайнбора поступило заявление об угрозах в его адрес, и они были вынуждены попутно выяснять ещё и такой факт… Отсчитывали автоматную будку где-то в Ясенево.

То есть, получалось, что таинственный доброжелатель решил помочь следствию и подсказать, где сыщикам надо искать истинного заказчика убийства? Вроде бы всё выглядело правдоподобно. Кроме одного: явной нарочитости этой подсказки. Кто-то хотел перевести стрелку движения следствия на путь, ведущий в тупик…

Так кто этот неведомый «доброжелатель»? И не был ли этим подсказчиком как раз Макаров? Конечно, Макаров, сотрудник Депура МВД, вполне мог иметь отношение к конспиративным объектам оперативного назначения. И Галич неожиданно спросил Макарова:

— Ты был на квартире по Первомайской улице?

— Однажды был.

— Что там делал?

— Мне позвонил неизвестный и сообщил, что у него важные сведения. По телефону говорить не может, назвал адрес этой квартиры. Я приехал, дверь приоткрыта. Сел, жду. Никто не появился. На столе лежит глянцевый проспект поведения туристов за рубежом. Открываю, а там рекомендации разведчикам ГРУ! Я ушёл, а потом думаю, ведь на глянце остались мои отпечатки пальцев!

— А Вайнбора знаешь?

— Конечно. По работе приходилось с ним встречаться.

Опять загадка?

Бесполезные разговоры с Макаровым велись до тех пор, пока, не начал «распрягаться» Реус. Он признал, что получил задание расправы над Бирюковым от Макарова, после убийства встречался с Макаровым в Новогиреево и отдал ему пистолет, который «работал» на преступлении (это, кстати, сыщики закрепили следственным экспериментом). Макаров был недоволен, что местом расстрела убийцы выбрали конспиративную квартиру, хотя, как установили Галич и Воробьёв, подготовка к преступлению велась именно в этом месте.

По предположению Реуса, всё начиналось от банка. Об этом ему между делом как-то говорил Макаров. Детализация переговоров показала сыщикам — с банком и в самом деле созванивались как Бирюков, так и Реус. Причём Реус иногда выполнял небольшие поручения по просьбе банка.

Учитывая особый статус Макарова, им всерьёз занялось ФСБ. К защите привлекли известных адвокатов. Хотели даже обратиться к знаменитому защитнику Добровинскому. Реус сразу же стал отказываться от своих показаний. А в МУРе появилась ещё одна «деза» — известных адвокатов, якобы, оплачивает все тот же банк. То есть кто-то продолжал наводить тень на плетень. Больше того, получалось, что Макаров привлекал адвокатов за деньги, выданные ему для этой цели Вайнбором. Иными словами, Вайнбор и есть то самое заинтересованное лицо, на котором следствие должно было бы окончательно остановиться и поставить точку в истории, похожей на лабиринт вопросов.

Но Галич проверил эту информацию, она оказалась ложной. Банк ничего адвокатам не платил, и вскоре они отказались от участия в процессе. Вместо них защиту повели совершенно другие люди. Однако у сыщиков осталось ощущение того, что кто-то неизвестный тщательно наблюдает за происходящим и изо всех сил старается запутать следствие, всё время подсовывая ему тему банка. И, в частности, управляющего Вайнбора.

Во время обыска у Реуса сыщики обратили внимание на фотографию необычной квартиры с шикарным интерьером, где были сняты Реус и его девушка. На вопрос, чья это квартира, Реус нехотя пояснил: просили временно охранять, что я и делал. Это малозначимый эпизод так бы и остался в стороне, если бы во время суда не произошло нечто непредвиденное. Во время последнего слова Реус вдруг во всеуслышание объявил — та квартира, где я с моей подругой на снимке, принадлежит вице-президенту… и он назвал известную фирму.

Сыщики в зале были поражены. Никто ведь его за язык не тянул. Да и вообще после встречи с адвокатами Реус замолк. Значит, из каких-то лишь ему понятных соображений, Реус указывает муровцам на новый след в этой запутанной истории.

Конечно, настоящую истину знает только один человек — и это Макаров. Но он в твердой стойке и до сих пор откровенничать не собирается.

Между тем, суд приговорил всех участников этой знаменательной детективной эпопеи к внушительным срокам наказания. Юрия Макарова к 18 годам лишения свободы в колонии строгого режима, Родислава Реуса к 16 годам лишения свободы в колонии строгого режима, Владимира Кривцова к 17 годам лишения свободы в колонии строгого режима, а Валентину Рудую к 13 годам лишения свободы в колонии общего режима. Суд вынес веский приговор, но интрига осталась, и сыщикам ещё может быть придется распутать её до конца.

Поэтому пока мы ставим не точку, а только многоточие…

P.S. Имена действующих лиц изменены.