Крым. 1991–1996 годы. Новая попытка отделения

Обострение ситуации в Крыму началось с 1989 года — когда явочным порядком началось массовое возвращение крымских татар из Узбекистана, куда они были депортированы. Кстати, возвращались далеко не все — в теплом Узбекистане многие хорошо устроились, сами узбеки называли крымских татар «нация начальников». Тем не менее в 1991 году в Крым прибыло 135 тысяч ранее депортированных, их дома были заняты, работы для них не было, государство помощь оказать не могло — страна катилась в пропасть. В июле 1991 был создан Меджлис крымскотатарского народа, который возглавил известный диссидент Мустафа Джемилёв, начались самозахваты земли.

До этого по инициативе Крымского облсовета 20 января 1991 года был проведен первый в СССР референдум. За «воссоздание Крымской Автономной Советской Социалистической Республики как субъекта Союза ССР и участника Союзного договора» высказалось 93 % крымчан. 12 февраля — Верховная Рада имплементировала результаты крымского референдума и дала Крыму автономию. Но крымчанам этого было мало, уже в 1991 году слышались призывы требовать от Центра прав союзной республики.

После событий августа 1991 года на фоне обострения общей политической и экономической ситуации в Украине — продолжала обостряться ситуация и в Крыму. Украина так и не получила Черноморский флот, как хотела, плюс — в Крыму только 58 % жителей проголосовали за независимость Украины — ни в одном другом регионе не набрали менее восьмидесяти. Скорее всего, если бы проголосовали менее 50 % — в Беловежской пуще Ельцин уцепился бы за это и потребовал бы вернуть Крым. Сразу после Беловежской пущи — в Крыму прошли митинги с требованием отделения от Украины, но на них не обратил внимания — и Ельцину и Кравчуку — всем в этот момент было не до того.

Уже 1992 год — стал годом полномасштабной экономической катастрофы. И на фоне этого — даже те, кто в 1991 году голосовал за независимость — сейчас в независимости разочаровались. И вопрос независимости уже Крыма — стал в полный рост.

Отслеживая происходившие тогда события, начинаешь подмечать, что кое-что делалось достаточно профессионально. В Крыму — экономической основой сторонников отделения Крыма — была Ассоциации «Импекс 55 Крым». Она включала в себя целый ряд фирм и кооперативов, давала деньги на политическую деятельность, поддерживала афганцев и Юрия Мешкова, который потом станет президентом Крыма, проводила круглые столы с участием российских, украинских и крымских политиков в лучших пансионатах Крыма. Кредитовалась она в хорошо известном банке Украина, главным лоббистом крымских сепаратистов в банке был… Виктор Ющенко.

http://anti-orange.com.ua/article/noelections/65/20988

Зимой 1991 года В. Ющенко отправился в фешенебельный пансионат для избранных «Аю-Даг», расположенный в одном из живописнейших уголков южного берега Крыма, у самой головы знаменитой Медведь-Горы. Ющенко проводил там какой-то важный семинар.

Уже тогда ассоциация «Импекс 55 Крым» арендовала в этом пансионате 5 номеров люкс на 16 мест (за которые в общей сложности было заплачено 1 млн. 824 тыс. рублей) и поселяла туда нужных ей людей. Виктор Ющенко, конечно же, был для «Импекса» очень нужным человеком.

Примечательно и то, что до него и после в тех «номерах» побывали такие известные в Крыму (и не только) люди, как, например, начальник Крымской ГАИ Е. Жагорников (с домочадцами), самый главный «афганец» Крыма, председатель исполкома Русского Движения Крыма (РДК) В. Клычников и даже будущий президент будущей Крымской Автономии, на тот момент — «простой нардеп» Крыма Юрий Мешков. Тот самый Юрий Мешков, который на непродолжительное время станет Президентом Крыма, а, по сути, его диктатором, тот самый Мешков, который при поддержке бандформирований попытается спровоцировать вооруженный конфликт, чуть было не оторвет в 1993 году Крым от Украины, серьезно поссорив Украину с Россией, и вообще наделает много разных дел. Непростой была ассоциация «Импекс 55 Крым» и люди, ее создавшие.

Главными действующими лицами ассоциации были некий В.В. Аверкин, гендиректор производственного объединения «ПАСС» и кооператива «Бюро 55», и Н.Г. Протасова, начальник ОПЕРО (операционного отдела) Крымской республиканской дирекции АК АПБ «Украина». К ассоциации примыкало более тридцати всевозможных фирм и фирмочек, ядро структуры составляли «Импекс 55 Крым», «ПАСС» (она же «Проминь») и «Бюро 55». «Кормилась» указанная группировка в «закромах» АК АПБ «Украина».

Так, с конца 1989 по февраль 1992 года из этого банка структурам ассоциации «Импекс 55 Крым» было выдано 804 млн. рублей. В том числе — случай из ряда вон выходящий — 510 миллионов — беспроцентной ссуды — производственной ассоциации «ПАСС», остальное другим структурам всего под 1–8% годовых. Почти ничего из выданных в кредит сумм назад в банк не вернулось, да и не могло вернуться, поскольку предназначалось совсем на иные цели.

Деньги конвертировались в твердую валюту и уходили в карманы участников группировки, а также расходовались на весьма сомнительные политические цели.

Дело в том, что ассоциация «Импекс 55 Крым» была одним из организаторов мощной антиукраинской компании, которая едва не закончилась для жителей Украины полным расколом. Так, согласно «Протоколу о целевом использовании вступительного взноса», ассоциация «Импекс 55 Крым» передала в «Российский научный фонд» десятки миллионов рублей для «политического консультирования», «методического содействия» и «организации контактов с Верховным Советом и правительством России». Деньги фактически использовались Русским Движением Крыма, под крылом которого и пришел к власти Ю. Мешков.

Неплохое применение нашли своим деньгам «патриоты» из АК АПБ «Украина». При этом, как выяснилось, банк «Украина» в лице своего ОПЕРО Крымской республиканской дирекции с самого начала был одним из учредителей ассоциации «Импекс 55 Крым».

На проделки «Импекса» обратил внимание начальник ревизионного отдела Национального банка Украины Н. Алехин, но вскоре после этого был уволен.

Ситуация вокруг Крыма — было осложнена не одной, а двумя национальными проблемами — русской и крымско-татарской и развивалась следующим образом.

В 1990 году было создано республиканское движение Крыма во главе с Юрием Мешковым, выступавшее за предоставление Крыму статуса союзной республики в составе СССР. В январе 1991 года был проведен крымский референдум, на котором за повышение статуса Крыма высказалось 93,3 % населения. Ни власти СССР ни власти Украинской ССР — референдум законным не признали.

Уже по итогам Беловежской пущи — Россия стала поднимать вопрос о Крыме. 05 февраля 1992 года Верховный совет России признал постановление Верховного совета от 1954 года о передаче Крыма незаконным и не имеющим силы с момента принятия. В апреле — Крым посетил вице-президент РФ Руцкой, а Ельцин — выступая перед работниками ульяновского авиазавода, заявил, что Крым должен принадлежать России.

Обостряя ситуацию — украинские националисты отправили в феврале 1992 года в Крым «поезд дружбы» с несколькими сотнями отморозков.

http://pikabu.ru/story/poezd_quotdruzhbyiquot_ot_banderovtsev_v_1992g_vospominaniya_odnogo_iz_nikh_2350097

Сразу после провозглашения независимости Украины в Крыму начал усиливаться сепаратистское движение. УНСО решила продемонстрировать, что в Украине есть сила, которая может стать на защиту территориальной целостности государства, — рассказывает член УНСО Владислав Мирончук. — Весной 1992 года мы организовали символический «поезд дружбы» для проведения крестных ходов и молебнов по погибшим украинским в Одессе, Херсоне и Севастополе. С нами ехали священники, киевский хор «Гомон» и летние вояки УПА в униформе. Для охраны мобилизовали около 500 унсовцев — мы заняли аж десять вагонов. Помню, что тогда нам как раз впервые издали шевроны УНСО, и мы их нашили просто на ту одежду, в которой были.

Первой была Одесса. На Привокзальной площади провели молебен, двинулись колонной на Дерибасовскую, провели «воспитательную беседу» в прокуратуре (одесские члены УНА-УНСО тогда подвергались гонениям). Сделали «замечания» местным властям, что в городе нет украинской церкви.

Интересно, что, как прибыли в Херсон, тамошние власти нам сразу «отчиталась»: а мы, мол, помещение для церкви уже нашли. Молебны и митинги прошли также в Николаеве.

С Севастополем сложнее: адмирал Касатонов, командующий Черноморским флотом, заявил, что не пропустит в город «бандеровцев». Тогда провод направил Касатонов шутливую телеграмму: «Выезжаем. Будем 1 марта. Целуем. Твоя УНСО».

На подъезде к Севастополю нас остановили. И мы перекрыли на три часа железнодорожный путь, парализовав любое движение, — стояли, пели повстанческие песни. Нас должны были пустить в Инкермана, а оттуда в Севастополь доставили двумя катерами. Мы шли морем с государственными и унсовскими флагами. Нас встречала огромное количество милиции, были и пророссийские пикетчики. Однако мы провели запланированный молебен и митинг, загрузились обратно на катера. А когда проходили бухту, увидели на одном из подводных лодок команду, которая выстроилась под сине-желтым флагом.

Тогда благодаря походу на юг Украины о УНА-УНСО заговорили не только в нашем государстве

Серьезного столкновения, которое (на фоне нерешенного конфликта вокруг Черноморского флота, полыхающих Карабаха, Абхазии, Таджикистана) вполне могло стать поводом для новой горячей точки на карте бывшего СССР — удалось избежать. В том числе и потому, что все понимали — УНА-УНСО это всего лишь горстка отморозков. Общество было совсем другим…

К началу 1992 года — в Крыму обострился конфликт между старой номенклатурой во главе с Н. Багровым, и рвущимися к власти силами самого разного толка, в том числе пророссийски настроенными. Ситуация зеркально повторяла чеченскую год назад за исключением того, что не было ислама. Зато уже хватало и оружия и криминала. Ситуация после развала СССР не устраивала ни одну из сторон, различными были требования. Номенклатура, находящаяся у власти требовала большей законодательной и экономической самостоятельности — что значило, что Техас должны грабить техасцы. Вторые выдвигали лозунги либо полной государственной самостоятельности, либо отделения Украины и присоединения к России. Но и та и другая сила в оправдание своих требований выдвигала угрозу украинского национализма — и поезд дружбы УНА-УНСО пришел как раз вовремя, став наглядной демонстрацией этой угрозы. После того, как участники поезда покинули Крым, обстановка там серьезно обострилась.

Весной 1992 года между центральной властью в Киеве и республиканской — в Симферополе — развернулась война законов. 29 апреля 1992 года Верховная Рада приняла закон «О статусе Автономной республики Крым» и закон о представителе президента Украины в АРК. 05 мая 1992 г. Верховный Совет АРК принял акт «О провозглашении государственной самостоятельности Республики Крым». 06 мая 1992 года была принята конституция Республики Крым, в которой были закреплены многие права и обязанности суверенного государства, в частности — переподчинялась милиция и СБУ, все природные ресурсы объявлялись собственностью АРК, а не центра. Однако, в конституции было прописано и то, что республика Крым остается в составе Украины, отношения с которой будут урегулированы договором (то есть речь шла о ненавидимой националистами федерализации). Был назначен крымский референдум. Верховная Рада потребовала отменить принятые решения и не проводить референдум. Переговоры длились все лето, и в конечном итоге — конституция АРК была утверждена в более мягком варианте, в котором АРК называлось «Государством в составе Украины».

Немного отходя в сторону от основной темы — по-видимому, Крым и неурегулированность его статуса и стал одной из основных точек преткновения — если не основной — на которой споткнулась русско-украинская дружба. Конечно, галичане ненавидели нас, но эта ненависть — принадлежала только галичанам, составлявшим в Украине меньшинство. Меньшинство составляли и радикалы, они проигрывали выборы за выборами. Однако, вопрос Крыма и вопрос Черноморского флота стал тем вопросом, что мобилизовывал весь украинский политический класс на отпор России. Этот вопрос возник сразу после провозглашения СНГ и отравил все с самого начала. Украинцы понимали, что Крым является глубоко чужеродным образованием в составе Украины, что Крым по факту никогда не принадлежал даже Украинской ССР, и тем более никогда не смирится с нахождением в составе национального государства Украина. По-хорошему — надо было передать Крым России еще в 1992 году, попросив за это какие-то поставки, деньги или привилегии. Однако, ни одно государство мира и ни один народ — не смирится с отторжением даже малой части своей территории, ни силой, ни за деньги. Поэтому, украинцы как могли, боролись за Крым все это время и борются сейчас, и мне их действия видятся вполне понятными и оправданными. Хотя и ведущими в тупик.

Всего лишь один раз — я увидел мнение украинского журналиста и общественного деятеля, который предлагает выйти и из крымского тупика и в принципе из тупика украинского государственного строительства. Что самое поразительное — это мнение уроженца Львова, украинского журналиста Остапа Дроздова. Сейчас я его Вам приведу.

http://anna-news.info/node/13854

Это должно было когда-то случиться. События в Крыму — это справедливая расплата Украины за свое отсутствие в течение 22 лет. 22 года Украина была временным явлением, и Юго-Восток терпел ее только потому, что всегда имел в Киеве свою власть. Украина для них чужая, а их предки всех чужих считали врагами. Итак, Крым искренен в своей украинофобии. Я уважаю искренность.

Турчинов открыл Раду и объявил, что в парламенте стало на двух «регионалов» меньше. Тимошенко признала, что Украина сама не преодолеет российскую агрессию Минобороны России требует до 7 марта все войска, которые участвовали в учениях вернуться на базы.

Это давно надо было сделать — избавиться тех граждан, которые 22 года мечтали о другом, соседнем государстве. Крымские события — это не путинская оккупация. Это — истинная форма народного волеизъявления против Украины. Я понимаю причины такого отношения и частично их разделяю. Украина последовательно топтала автономный статус, строя гиперцентрализированного монстра. Новая власть ничем не лучше — она вместо того чтобы вводить децентрализацию, тоже мыслит категориями Януковича. «Крым наш!» — пафосно говорит Яценюк на Банковой, не понимая, что за эти слова в «нашем» Севастополе он точно получил бы пулю в лоб.

Украина под дулом чужого автомата вплотную подошла к кардинальному выбору, который должна была добровольно сделать уже давно: или мы сбрасываем со своей лодки пророссийский балласт — или мы обречены на гражданскую войну. Борьба за Крым не предусматривает ни одного трофея даже в случае полной победы. Потому что Крым безвозвратно проигран. С этим надо смириться и не делать из этого трагедии. Крым никогда не был и никогда не будет украинским. Точка. Крым — это земля крымских татар и россиян. Украинцы даже сейчас там в полном меньшинстве, да и то они полностью ассимилированы среди реципиентов ОРТ. Все украинские нормы (такие как один государственный язык, почитание освободительной борьбы, вступление в ЕС и т. д.) не могут быть реализованы в Крыму. И никогда этого не будет.

Итак, призывы воевать за Крым я расцениваю как призывы вмешиваться в чужие дела. Назначать начальника крымской милиции сверху — это такое же надругательство, как назначать сверху Ирину Сех губернатором Львовщины. Задача Украины — гарантировать полную автономию Крыма. Более того, должен состояться крымский референдум. Не Киев, Львов и не Москва должны решать судьбу Крыма — это должны делать сами крымчане.

Поэтому если большинство населения полуострова выскажется за выход из состава полулегитимной Украины — мы все должны признать результаты такого плебисцита и воспринять его результаты с уважением. Война за пребывание Крыма в составе Украины — это война против самого населения Крыма, которое этого не хочет. Поэтому я не могу считать победой для Украины насильственное удерживание в своем составе полуострова, который этого не хочет. Кто-то скажет, что на войне играть в демократию нельзя. Пусть так. Но эту войну начал не Путин — эту войну начали крупные украинские патриоты, зараженные болячкой соборности и унитарности. Насильно мил не будешь. А мы заставляем Крым любить фашистов, экстремистов и террористов. И это насилование мы заворачиваем в сине-желтый флаг. Тогда чего мы удивляемся количеству трицветов среди гражданского населения Крыма?

Хотят отсоединяться — очень прошу. Но тогда электроэнергию, газ и другие ресурсы Украина будет поставлять Крыму по мировым ценам, а пересечение границы должно быть визовым. Хотите оздоравливаться в бандеровском Трускавце — собирайте справки для визы. Пророссийский Крым Украине не нужен. А он другим не будет никогда. Яценюк&Турчинов предлагают нам старую песенку про двойные стандарты. Я же настаиваю, что Крыму хватит уже сидеть на двух стульях. Мать вашу, сколько уже можно быть гражданами Украины — и на каждых выборах голосовать в интересах Кремля!

* * *

Мы не можем сдать Крым — это попытка обмануть самих себя. Мы его уже давно сдали. И это не случилось вчера. Я считаю бессмысленной чью-нибудь вероятную смерть ради Юго-востока в составе Украины. Геополитики пусть распинаются о жизненной необходимости морского побережья и так далее — я все это прекрасно понимаю. Но ни одна смерть украинского патриота не стоит доступа к морю, на котором будут наживаться известно кто. А умирать ради населения, которое не хочет быть в Украине — это полная бессмыслица. Поэтому мой призыв к Майдану, возможно, кого-то шокирует, но он будет таким: Юго-Восток, до свидания.

Это было написано весной 2014 года, и этот голос, одинокий голос — потерялся в националистическом и шовинистском гвалте. Через два года мы видим, что Остап Дроздов единственный оказался прав: началась гражданская война, Майдан полностью слит, а новая власть, цинично спекулируя на патриотизме — набивает свои карманы.

Тот же Остап Дроздов — задал единственно верный вопрос, который надо было задать в самом начале украинского государственного строительства.

http://112.ua/mnenie/decentralizaciya-na-donbasse-garantiya-posleduyuschih-konfliktov-112352.html

Настало время задуматься над вопросом, которого мы до сих пор боимся. И все-таки. Государство — это территория или люди? Если территория — то, конечно, можно продолжать закапывать целые батальоны в котлах, руководствуясь сталинским принципом «мы за ценой не постоим». Но если государство — это люди, то стоит переосмысливать приоритеты.

На самом деле, ответ может быть и таким и таким и зависит от того, какое государство мы строим.

Если мы строим государство как многонациональное, имперское (а так строились и СССР и Россия) — то государство это территория, как один из видов ресурсов, эксплуатируемых совместно, разными народами. Если мы строим государство как национальное (а одна мова и одна нация — это стопроцентный признак национального государства) — то государство это люди, и оттуда, где большинство не украинцы и не разделяет украинских ценностей — придется уйти. Как и неоднократно предлагал Остап Дроздов — отделить территории, где большинство русские — и строить национальную Украину. Трагедия Украины состоит в том, что все четверть века независимости — в ней одновременно два политических класса строили две разные Украины. Воспитанный на многовековой русской государственной традиции партийно-номенклатурный класс инстинктивно строил страну в российской государственной традиции многонационального государства имперского типа — этакую сине-желтую Россию. И шансы у них были — в 1992 году Украина и по территории и по населению один в один совпадала с Австро-Венгрией в период ее расцвета. Однако, существовал и второй политический класс, класс националистически настроенных политиков, прежде всего галичан, и он строил национальную Украину, используя точно те же приемы, с каким он боролся за национальную самостоятельность в составе Австро-Венгрии (помните, что это не русские и не украинские люди, они столетиями были в составе совсем другого государства). Оба майдана — это победа националистов над державниками, но оба майдана слиты именно потому, что пришедшие к власти националисты — моментально принимали большую часть тезисов державников и начинали вести себя как державники — точнее, они думали, что ведут себя как державники. В итоге — первый раз это вылилось в реванш на выборах, второй — в гражданскую войну.

Вернемся к Крыму.

Новый виток конфликта разгорелся к 1994 году и совпал с серьезным политическим кризисом в материковой Украине, когда президент и Рада вошли в клинч на фоне экономической катастрофы. В 1993 году был учрежден пост президента Крыма, на зиму 1994 года были назначены выборы. Все это происходило на фоне полномасштабного экономического краха и разгула преступности на острове — а стрельба тогда приняла совсем фронтовой характер, за год — сотни заказных убийств. Основных кандидатов было двое — действующий Председатель Верховного совета АРК Николай Багров и кандидат от пророссийских сил Юрий Мешков, человек в общем антисистемный и выдвинувшийся на волне перестройки. 04 февраля 1994 года — во втором туре выборов победу одержал Юрий Мешков, что означало, что противостояние между предвыборным Киевом и Севастополем вступает в новую фазу.

Во время этих же выборов был проведен и запрещенный Киевом референдум. Более 90 % голосовавших поддержали идею о значительном расширении автономии АРК. В апреле 1994 года были проведены выборы в Верховный совет АРК, на них победу одержали депутаты от блока Россия. Мешков — не теряя времени, издал указы о переподчинении себе всех силовых ведомств, о создании Гвардии, назначил на пост председателя правительства АРК гражданина России Е. Сабурова, ввел на территории АРК московское время…

Конфликт в Крыму — помимо политической имел еще и чрезвычайно опасную военную составляющую.

Ситуация, складывающаяся вокруг Черноморского флота, в последнюю неделю все больше напоминала необъявленную войну. Украинские истребители, барражирующие в небе Севастополя с полной боевой подвеской. Похожие на сцену из авантюрного пиратского романа попытки захвата и преследование гидрографического судна «Челекен». Запрет министерства обороны Украины входить кораблям ЧФ в порты Одесса, Херсон, Николаев и Измаил из опасения, что там высадится «российский десант»…

Раннее утро. С первыми лучами поднимающегося над Севастополем солнца снимаются с якоря и выходят в море сторожевики «Ладный» и «Пытливый». Им предстоит отработка рутинной учебной задачи по поиску и «уничтожению» подводной лодки условного противника. Однако на кораблях, как и положено, есть полный комплект отнюдь не учебных боеприпасов. На вопрос, есть ли шанс, что в ходе учений «Ладному» и «Пытливому» могут встретиться корабли ВМС Украины, нами был получен ответ: «В принципе есть: они нам о своих планах не докладывают, где-то здесь может сейчас оказаться корабль управления ВМСУ «Славутич»…» Если же встретится, то «собственно, ничего не произойдет: мы же люди цивилизованные. Хотя все будет зависеть от действий украинской стороны. Недавно во время отработки учебной задачи по уничтожению воздушных целей, над «Пытливым» постоянно кружился истребитель украинских ПВО. Ушел он на базу лишь после того, как зенитный комплекс сторожевика выпустил ракеты по учебным целям. В общем-то, летчик не мог не понимать, что подобные игры до добра не доводят[22]».

Учитывая то, что начальником ГУР МО Украины был ярый украинский националист, генерал Скипальский, а министр обороны Радецкий заявил, что если поступит приказ воевать с Россией — будем воевать с Россией — ситуация была отнюдь не безобидная.

Однако, Юрий Мешков, как стремительно взлетел на вершину власти — так же стремительно и начал терять популярность. Причиной — была неспособность выполнить предвыборные обещания и сделать жизнь в чем-то лучше прямо сейчас. Мешков так и не решился на последний радикальный шаг — объявление независимости Крыма. А больше он ничего сделать и не мог — находясь в составе Украины, Крым так и продолжал терпеть экономические трудности. Точно так же не платили зарплаты, точно так же шла криминальная война. Кроме того — России в тот момент так же было не до Крыма. Год назад — из танков расстрелян парламент, страна прошла по краю гражданской войны. На Кавказе — вызревал чеченский конфликт, Кремль уже пытался что-то сделать с Дудаевым, но сделать ничего не удавалось. На этом фоне — вступать в конфликт еще и с Украиной — не хотелось. Опять же — включи телевизор, и ты увидишь, что творится в Югославии.

Начали разгораться конфликты с крымскими татарами, а летом — Юрий Мешков, повторяя путь украинского президента — вступил в конфликт с Верховным советом АРК. Конфликт этот продолжался все лето, в сентябре 1994 года Мешков своим указом распустил Верховный совет, но за него тут же вступилась новоизбранная Верховная Рада Украины. В ответ — Верховный совет АРК упразднил пост президента АРК и встал на проукраинские позиции. Председателем правительства — стал проукраински настроенный А. Франчук. Тем не менее — Мешков не подчинился решениям Верховного совета и продолжал свою деятельность в качестве президента АРК. На полуострове возникло двоевластие.

Из Киева — за этим внимательно наблюдал новый президент Украины Леонид Кучма. Он понимал, что власти в Киеве оказались в позиции «третьего радующегося» — но предпринимать какие-то силовые акции против Крыма не решался, опасаясь реакции России и помня о расквартированном там Черноморском флоте. Он выжидал одного из двух — либо Верховный совет АРК окончательно добьет Мешкова сам, опираясь на признание Киевом именно его как легитимной власти, либо в России случится нечто такое, что даст Украине окно возможностей. События пошли по второму варианту — случилась трагедия в России. В декабре 1994 года Борис Ельцин решился ввести войска в Чечню. В новогоднюю ночь — колонны российских войск зашли в Грозный, где и были сожжены. Началась трагедия штурма Грозного и чеченской войны. Когда стало понятно, что это надолго — Кучма и его премьер, бывший глава украинского КГБ Евгений Марчук решили действовать…

Свидетельствует Евгений Кириллович Марчук

http://bulvar.com.ua/gazeta/archive/s87_/pervyj-predsedatel-sluzhby-bezopasnosti-ukrainy-eks-premer-ministr-eks-predsedatel-snbo-i-eks-ministr-oborony-general-armii-evgenij-marchuk-%C2%ABna-tom-chto-donbass-luchshe-otdat-kak-kogda-to-finljandija-.html

Было все то же, что и сейчас повторилось: захват Верховного совета, СБУ, МВД, телерадиокомпании… Мешков указ о кадровых перестановках в силовых структурах полуострова издал, парламент проголосовал… Министром внутренних дел бывшего командующего 32-м армейским корпусом Кузнецова назначили, а председателем Службы безопасности Крыма — бывшего начальника штаба корпуса Лепихова, хотя у нас там свой, Украиной назначенный, Коломыцев находился. МВД они под контроль взяли, но Службу безопасности захватить мы не дали.

Что имеется в виду? Я председателем СБУ был, и покойный Валерий Губенко, командующий Пограничными войсками, нам несколько вертолетов дает. Скрытно, ночью, на малой высоте в Симферополь летим и «Альфу» десантируем, а здания СБУ и МВД…

— …рядом…

— Они П-образно так расположены: половина МВД и половина СБУ, но абсолютно никто, даже начальник Крымского управления СБУ, о наших планах не знал — утром на службу пришел, а там киевская «Альфа» его встречает. Это нам помогло, потому что, если бы утечка произошла, нас точно опередили бы. Операцию Валерий Васильевич Маликов, мой первый зам, возглавлял, и потом еще долго там наша «Альфа» находилась.

Выглядело это достаточно устрашающе, потому что мы только новое снаряжение приобрели. Ребята не в балаклавах были, а в шлемах, спецочках, в полной экипировке, с оголенным автоматическим оружием…

— …красиво…

— …и на груди еще иногда гранату открыто цепляли…

— …на всякий случай…

— Вот именно, и вот бригаду, которая пришла здание СБУ захватывать, чтобы Лепихова посадить, они встретили. Сейчас я уже могу сказать, что наша группа не очень большая была, но нам продемонстрировать удалось: если силу примените, пожалеете…

…

— Почему же Крым мы отдали?

— Все один к одному повторялось — до военного компонента, но тогда нежелательное развитие событий мы заблокировали. Конечно, еще и политические обстоятельства повлияли: в 94-м украинский парламент очень активно действовал, правовые механизмы включены были. Вообще, тогда Киев в целом действовал напористо и в политическом смысле, и в смысле спецопераций. Я уже говорил вам вначале, что публике обычно описывают то, что на политических, верхних этажах при решении проблем происходит, а остальное вне общественного поля зрения остается, особенно действия спецслужб.

Помню, что нам, например, пришлось тогда все подземные коммуникации Симферополя изучить, — я их знал досконально… Тогда СБУ свою часть работы выполнила успешно.

По Крыму за все годы независимости много критических моментов было — о них как-нибудь отдельно поговорить стоит. Там немало такого, что не только читателям интересно, но и политическому руководству следовало бы знать. Мне ведь пришлось еще долго заниматься проблемами Крыма и как вице-премьеру, и как премьер-министру…

В феврале 1995 года — украинским спецназом была проведена блестящая, бескровная операция по восстановлению конституционного порядка в Крыму. Юрий Мешков был задержан, и без суда посажен на самолет до Москвы — в Крым он сможет вернуться только в 2014 году. Было покончено с двоевластием, разоружены вооруженные Мешковым президентские вооруженные структуры. Все это происходило на почве абсолютного безразличия властей России, подавленных грозненской бойней.

Летом 1995 года — забузили, почувствовав, что упустили момент для изменений — крымские татары. Убийства татар на криминальной почве — привели к социальному взрыву, перекрытиям дорог и блокированию госучреждений. Однако, на этот раз Киев выступил на стороне симферопольских властей, направив на подавление татарских волнений спецназ. После нескольких стычек между спецназом и отрядами самообороны татар, в которых были убитые и раненые — ситуация начала нормализовываться.

Последнее действие этого акта трагедии произошло в 1996 году, когда статус Крыма стал одним из камней преткновения при принятии украинской конституции. Национально ориентированные депутаты и слышать не хотели о национальной автономии Крыма, справедливо опасаясь, что это первый шаг к отделению — а коммунисты настаивали на автономии. В итоге — автономия Крыма была разменяна на признание украинского языка единственным государственным — и закреплена в конституции всей Украины. Этот этап кризиса завершился.

Следует признать, что главным победителем этой истории оказался президент Украины Леонид Кучма, продемонстрировав все качества, которые должны быть присущи государственному деятелю, он, где силой, а где хитростью сохранил Крым в составе Украины, сохранил территориальную целостность страны — и при этом ни пролил кровь, ни испортил отношения с Россией. В этом смысле — Порошенко и Турчинову — у Кучмы учиться и учиться. Однако, проблема Крыма была решена тактически — но не стратегически. Крым по-прежнему в украинском национальном государстве был чужероден. Все время, до 2014 года — обе стороны посматривали друг на друга с подозрением, смешанным с раздражением. Украинские власти — держали Крым на голодном пайке, справедливо опасаясь того, что рано или поздно Крым уйдет или будет отторгнут и все капиталовложения пропадут. Любви крымчан к Киеву это не добавляло. В свою очередь — Крым никогда не смирялся со своим статусом, не учил украинский, и всегда подавляющим большинством голосов давал победу наиболее пророссийским силам из всего украинского политикума — вызывая дикую ненависть националистов.

И вот так — докатились — доплюхали до 2014 года, когда националистическое восстание в Киеве и зверское избиение националистами крымских активистов по дороге из Киева домой, возвращение домой избитого и обожженного Беркута — почти немедленно привело к народному восстанию. Проукраинскую власть снесли в течение суток — двух, а в России на этот момент был совсем другой президент, готовый действовать быстро, решительно и жестоко. Но это уже совсем другая история.

* * *

Для самостоятельного изучения

1. Инаугурация президента 1994 Крыма Юрия Александровича Мешкова https://www.youtube.com/watch?v=19kt-qJNrcI

2. Крым ещё 1995 м пытался вернуться в Россию, но Киев задавил https://www.youtube.com/watch?v=Lt2fasbZHCc

* * *