Глава 42 ИБЕРИЙСКИЙ ЧЕРНЫЙ РЫНОК

Глава 42

ИБЕРИЙСКИЙ ЧЕРНЫЙ РЫНОК

20 декабря 1941 года, через две недели после Пёрл-Харбора и девять дней спустя после объявления Германией войны Соединенным Штатам, ближайший помощник Канариса полковник Пикенброк направил министерству иностранных дел Германии письмо, в котором говорилось:

«Вступление США в войну еще больше сужает базу разведывательной службы вермахта.

В связи с этим необходимо расширить сбор секретной информации в остающихся нейтральными странах (Португалия, Испания, Швеция, Швейцария и Турция), для чего потребуется значительно увеличить в них личный состав абвера.

Абвер считает необходимым обратить внимание на сложившуюся обстановку и зарезервировать за собой право возбуждать в необходимых случаях ходатайство о включении работников разведки в германские дипломатические миссии в этих странах».

Руководство МИДа сочло письмо Пикенброка наглостью, поскольку сотрудники абвера с дипломатическими паспортами и так наводнили зарубежные представительства Третьего рейха, что и прежде вызывало раздражение у кадровых дипломатов.

Получив отказ министра иностранных дел, Канарис решил подключить к делу начальника гитлеровского Генерального штаба генерала Вильгельма Кейтеля и даже самого фюрера. Ссылаясь на заинтересованность Гитлера, Кейтель направил Риббентропу письмо аналогичного содержания (в действительности составленное Канарисом) с требованием разрешить внедрение своих людей в дипломатические миссии. После этого двери посольств и представительств широко распахнулись перед лжедипломатами.

Прошло совсем немного времени, и личный состав германского посольства, например, в Мадриде вырос до 391 чиновника, из которых только 171 были настоящими дипломатическими работниками и канцелярскими служащими, а все остальные – разведчиками, в большинстве случаев пользовавшимися неприкосновенностью и другими привилегиями своего дипломатического статуса.

Канарис имел веские основания для расширения баз абвера за границей. Уже к январю 1940 года, на пятом месяце войны, стало очевидным, что Гамбург, как и любой другой пункт в Германии, вовсе не идеальное место для ведения разведки против такой островной страны, как Великобритания, куда доступ даже легальным путем становился все более трудным. Подразделения абвера в Гамбурге и Бремене продолжали готовить агентов для Великобритании, но это была длительная, кропотливая и рискованная работа, без какой-либо гарантии, что из Германии этих агентов удастся забросить в Англию.

Предвидя, что после начала войны немецкой разведке придется встретиться с большими трудностями, Канарис заблаговременно создал в странах, которые должны были, по его предположениям, остаться нейтральными, несколько крупных подразделений абвера, названных им «Kriegsorganisationen» (военные организации), или сокращенно КО. Таких военных организаций насчитывалось по меньшей мере шесть: в Испании, Португалии, Швейцарии, Швеции, Турции и Китае, причем все они, даже в Шанхае, занимались шпионажем против Англии[186].

Первый КО был организован в Испании, что имело как сентиментальные, так и практические причины. Именно в Испании, единственной зарубежной стране, которую любил Канарис, абвер обосновался еще со времен Гражданской войны, в разжигании которой Канарис сыграл важную роль. Абвер работал в тесном сотрудничестве с испанской разведкой, возглавляемой другом Канариса генералом Кампосом Мартинесом.

Благодаря этому абвер покрыл всю страну густой агентурной сетью, наладил хорошие линии связи и создал несколько фиктивных фирм, служивших крышами для разведчиков и их финансовых операций, в том числе «Ровак исма», «Карлос Индерер и компани» и «Трансмер».

«Трансмер» была крупнейшей из них и имела филиалы во всех странах Латинской Америки и в испанском Марокко. Управлял ею близкий друг Канариса русский эмигрант барон Роланд Каульбарс, известный как барон Ино.

Благодаря хорошим личным отношениям между Канарисом и Франко испанская разведка, так называемая «Сирена», фактически превратилась в филиал абвера.

Представителем Канариса в Испании был старый друг Канариса, офицер германского флота в Первую мировую войну, кадровый разведчик Вильгельм Лейсснер. После войны он эмигрировал в Никарагуа, где был издателем. Возглавив абвер, Канарис вызвал Лейсснера в Германию, вновь принял его на службу в ВМФ в звании капитана 3-го ранга и направил в Испанию в качестве своего личного представителя. Под именем Густав Ленц он обосновался в этой стране в качестве главы фиктивной фирмы «Эксельсиор». В 1936 году началась Гражданская война и папа Ленц был активирован. Он руководил огромной агентурной сетью абвера в Испании и после победы Франко остался там для руководства абверовской структурой.

Когда потребовалось перестроиться на ведение операций против Англии с нейтральной почвы, Канарис выбрал Лейсснера для передачи ему эстафеты от Гамбурга. Второй пост был создан в Португалии с КО в Лиссабоне под руководством бывшего офицера разведки австрийского Генерального штаба майора фон Ауэнроде, он же Альбрехт фон Карстхофф. Как разведчик он был известен в первую очередь своим талантом расходовать значительные суммы из секретных фондов на бесполезные, зачастую мертворожденные проекты.

К маю 1944 года, накануне высадки союзников в Нормандии, в КО-Испания насчитывалось 717 штатных и 600 внештатных сотрудников. Кроме центра в Мадриде, известного как «контора Ленца», имелось еще 8 бюро (включая несколько станций радиоперехвата и групп дешифровки), а также посты в Сан-Себастьяне, Барселоне, Севилье, Алхесирасе, Ла-Линеа, Танжере, Сеуте, Тетуане и Мелилье[187].

«Контора» Ленца состояла из нескольких отделений – центральное управление и отделы разведки, диверсий и контрразведки, а также несколько технических бюро. Среди его «дипломатов» были специалисты по шпионажу и диверсиям, главный вербовщик, начальник действующей агентуры, руководитель подразделения, занятого сбором авиационно-технической информации, и подполковник, ответственный за внедрение агентуры в британскую и американскую секретные службы.

В «конторе» Ленца действовала и группа «документалистов», занятая изготовлением всякого рода фальшивых документов, секретных чернил, других шпионских принадлежностей, вплоть до взрывчатки, а также обработкой микрофотопленок и т. д. Этот штат возглавляла личная секретарша Ленца фрейлейн Хойпель.

КО-Испания располагало 360 действующими агентами и 60 диверсантами. Подобная структура действовала и в Португалии во главе с бывшим австрийским разведчиком Ауэнроде-Карстхоффом. Она располагалась в германском посольстве в Лиссабоне и одновременно обслуживала португальские колонии.

Оба подразделения имели задание вербовать и готовить агентуру для заброски в Англию и США. Лейсснера не удовлетворяли скудные сведения, которые он получал от испанской разведки по соглашению между Канарисом и Кампосом Мартинесом, Ауэнроде выражал недовольство тем, что ему поставляли фашиствующие или купленные чиновники МИДа Португалии и португальская разведка. Особенно плохо работала испанская разведка, а старомодная, времен Первой мировой войны, система шифровки, которой она пользовалась, была самой ненадежной в Европе.

У них было очень мало агентов за рубежом. Вскоре после поражения Франции немецкий посол в Мадриде Эберхард фон Шторер получил указание выяснить возможность более тесного сотрудничества и перспективы использования абвером испанской агентуры в Англии. Посол обратился к испанскому министру иностранных дел полковнику Хуану Бейгбедеру-и-Атиенса, который прямо заявил:

– У нас нет шпионов в Англии.

Не обескураженный таким ответом Канарис обратился к Франко, и 6 сентября 1940 года все испанские консулы в Великобритании получили указание работать на немецкую разведку и представлять ей «подробные доклады о политико-моральном состоянии населения и результатах [немецких] воздушных налетов». Еще через четыре дня испанского посла в Великобритании герцога Альбу обязали не ограничиваться пересылкой сообщений испанских консульств, а представлять также доклады по вопросам, список которых Канарис передал Франко. Ответы на эти вопросы позволяли получать информацию о результатах немецких воздушных рейдов и политико-моральном состоянии населения Англии, о профсоюзах и членах парламента, об английских летчиках и военно-морском флоте, о положении со снабжением населения и о промышленном производстве[188].

Результаты оказались разочаровывающими. Испанцы согласились передавать немцам копии отчетов и сообщений своего посла, но пользы от них было мало. По словам фон Шторера, испанский посол ограничивался тем, что «просто передавал официальные заявления различных британских ведомств».

Осенью 1940 года для создания в Великобритании самостоятельной агентурной сети, состоящей из испанцев, Лейсснер направил туда фалангиста дона Анхеля Алькасара де Веласко, журналиста по профессии, получившего псевдоним Гильермо и регистрационный номер В-312. Прикрываясь дипломатическим паспортом и должностью пресс-атташе испанского посольства в Лондоне, дон Анхель начал посылать в Мадрид доклады на политические темы. Он утверждал, что его основным источником является один из заместителей министра в кабинете Черчилля – восходящая звезда в консервативной партии, с амбициями на пост ее лидера и премьер-министра страны.

Алькасар де Веласко побывал в Мадриде в феврале 1941 года, чтобы доложить о результатах работы. Характеризуемый в материалах немецкой разведки «как агент абвера… пользующийся полным доверием англичан», он привез с собой «несколько докладов военно-разведывательного характера», немедленно пересланных ведомству Канариса. В подробном донесении в Берлин от 28 февраля 1941 года посол фон Шторер так обобщает доставленную им политическую информацию:

«Секретный агент подтвердил сообщение [испанского министра внутренних дел и лидера фалангистов] Серрано Суньера о возможности взять Гибралтар в аренду после войны. Согласно донесению этого же агента, его высокопоставленный британский источник не высказался за передачу французского Марокко Испании, а говорил только о пересмотре границ в пользу Испании».

После возвращения дона Анхеля в Лондон Лейсснер назначил его руководителем группы из десятка агентов-испанцев. Вскоре он дважды раздобыл настолько важную информацию, что заслужил в абвере репутацию одного из лучших агентов Англии. В марте 1941 года он прислал получивший высокую оценку разведывательного управления немецких ВВС отчет о разрушениях, причиненных налетами люфтваффе.

Через полгода доложил еще об одном своем крупном успехе. Английская армия была почти полностью разгромлена во время своей краткой экспедиции во Францию, и после Дюнкерка ее пришлось, по существу, создавать заново. В Берлине мало что было известно о структуре и дислокации этой новой армии, а все попытки получить нужные сведения оказались безуспешными. Но вдруг все изменилось. В разведывательном управлении Генерального штаба появился экземпляр боевого порядка британской армии. Алькасар де Веласко, по его словам, попросту купил его у одного английского лейтенанта.

Резидент МИ-6 в Испании Кеннет Картер Бентон (работавший под крышей британского посольства в Мадриде) заподозрил Веласко и решил собрать необходимые улики. Имитируя квартирную кражу, люди Бентона проникли в апартаменты Веласко, обнаружили там и скопировали его дневник, записи в котором не оставляли сомнений в том, что его владелец является руководителем опасной группы испанских шпионов абвера.

Незадолго до этого Веласко вернулся в Лондон с заданием получить через завербованного им английского офицера новые документы. Получив из Мадрида сообщение о визите «воров», он сразу сообразил, что на его след вышли английские контрразведчики, и поспешил убраться из Лондона. Своим преемником он оставил Луиса Калво – корреспондента крупной мадридской газеты «ABC», а для передачи информации связал его с чиновником испанского посольства доном Хосе Бругадой Вудом.

Но дон Хосе под кличкой Пепперминт работал на «Двойной крест» и тут же известил о смене караула майора Лиддела из МИ-5. Арестованный Калво, тогда уже агент номер В-319, руководитель сети из 7 испанцев в Англии и Уэльсе, был доставлен в Хэм-Коммон, там быстро сознался, был перевербован и освобожден.

В апреле 1942 года немцам сообщили, что Калво побывал под арестом. Было произведено срочное расследование, в результате которого сделали вывод, что Калво чист. Агент В-319 остался на своем посту, пользовался полным доверием абверовского начальства и до 1944 года, вплоть до дня «Д», работал под контролем англичан, руководя испанской агентурой и снабжая своих немецких друзей дезинформацией.

Гением, стоявшим за всей этой феноменальной операцией по разоблачению дона Анхеля, по вербовке Пепперминта и Калво и по установлению контроля над так называемой испанской группой в Англии, был Гарольд Андриен Рассел Филби. Сын знаменитого арабиста Гарри Сент-Джона Бриджеса Филби Ким ушел из Кембриджа и стал журналистом. В июне 1933 года он стал агентом разведывательной службы Красной армии и, по его собственному признанию, служил красным верой и правдой.

В 1934 году по приказу Москвы он внедрился в германо-английский бунд и стал сотрудничать в журнале, издававшемся на фашистские деньги. Он активно работал в прогерманских организациях, получал приказы и деньги от министерств пропаганды и иностранных дел Третьего рейха. Затем он был направлен лондонской «Таймс» в Испанию в годы Гражданской войны и освещал события с позиций генерала Франко, от которого даже получил одну из высших наград – орден Красного креста за военные заслуги. После этого он нашел себе место в секции V МИ-6 в качестве главного помощника майора Каугилла по контрразведке на Иберийском полуострове.

Он работал весьма успешно, и чем больше испанских и португальских шпионов прибывало в Англию, тем больше был его улов. Успех секции V особенно замечателен тем, что он представлял собой победу кучки любителей над немецкими профессионалами. Основными соратниками Филби были тоже новички в разведке писатель Грэм Грин и бывший редактор журнала «Панч» Малькольм Маггеридж.

Работа оказалась для Маггериджа во многом непосильной. Когда он был отправлен в Лоренсу-Маркиш в португальской Восточной Африке (Мозамбик) и увидел, насколько велика и разветвленна там сеть абвера, он даже попытался утопиться в Индийском океане. В то же время циничный и саркастический подход к делу Грина позволил ему в значительной мере нейтрализовать деятельность организации Ауэнроде.

Деятельность британских секретных служб на иберийском черном рынке шпионажа и контрразведки не ограничивалась только работой МИ-6, в особенности Кима Филби. Хотя считалось, что МИ-5 не осуществляет операций за рубежом, ее секция Б-1А (система XX) имела в Испании своего важного агента по кличке Нетл (Крапива), связь с которым из Лондона осуществлялась через французского двойного агента Шеперда (Пастух).

В Португалии у абвера была автономная агентурная сеть, в определенной мере конкурировавшая с КО Ауэнроде-Карстхоффа. Более того, МИ-5 использовала эту сеть в своем соперничестве с организацией МИ-6 в Лиссабоне.

Руководителем операций XX был один из доверенных и ценных агентов – немецкий эмигрант, проживающий в Лиссабоне, довольно состоятельный промышленник, приехавший в свое время в Лиссабон для закупки стратегического сырья для Германии и ставший затем близким другом Ауэнроде.

Человек этот, известный в абвере как агент А-1416, а в английском «XX» комитете как Гамлет, трудился на двух хозяев настолько успешно, что обе стороны не могли на него нарадоваться. В 1941 году он связался с англичанами как представитель мифической группы антинацистски настроенных офицеров вермахта, был завербован людьми «XX» комитета и использовался для передачи абверу английской дезинформации. В Лиссабоне его группа работала на абвер под прикрытием процветающей экспортно-импортной фирмы. Англичане поддерживали связь с Гамлетом через двух его деловых партнеров, один из которых (кличка Маллет) представлял его фирму в Англии, а другой (австриец по кличке Паппет) периодически посещал Англию по делам своей португальской фирмы, причем «XX комитет» так хорошо маскировал эти визиты, что абвер даже не подозревал об их подлинных причинах.

«XX» комитет регулярно снабжал Маллета и Паппета (в абвере они звались Фамулус и Будни) дезинформацией для передачи Гамлету, а тот переправлял ее абверу.

Англичане весьма дорожили этим каналом, так как поступавшая по нему к немцам специально обработанная информация становилась известной командованию вермахта и военному губернатору оккупированной Бельгии генерал-полковнику Николаусу фон Фалькенгаузену. Для поддержания деловой репутации фирмы Гамлета английская контрразведка занималась довольно крупными торговыми операциями – покупала и продавала через нее большие партии мыла, непромокаемой бумаги и даже обезжиривающие составы и лимонадный порошок.

Это было, пожалуй, одной из наиболее разработанных операций «Двойного креста» и его самым глубоким внедрением в агентурную сеть абвера, поскольку материалы Гамлета высоко ценились в абвере и не вызывали никаких сомнений.

Самой активной группой абвера в Португалии была «Остро», которой руководила некая загадочная личность из Лиссабона. В ее составе были работающие во всех концах Британской империи и в Соединенных Штатах агенты – такие, как организация СХБ Бишоффа и Ширенбека. Как полагают, три агента находились в Соединенном Королевстве.

Секция V предприняла в Португалии чрезвычайные усилия с целью обнаружить организатора группы «Остро». Когда он был разоблачен, выяснилось, что это был Поль Фидрмук, руководитель респектабельной фирмы, ведущей дела в странах союзников, который вслепую использовал своих сотрудников для сбора разведывательной информации.

Дальнейшее расследование дела сеньора Фидрмука выявило несколько весьма интересных фактов. При изучении его отчетов, отправляемых в абвер, британские секретные службы пришли к выводу, что группа «Остро» была фикцией и состояла из одного Фидрмука.

Его высоко ценимые сообщения, которые он передавал майору фон Ауэнроде, получая самую высокую из всех агентов КО плату, были подготовлены только им лично, а все данные, содержащиеся в них, либо извлечены из газет стран-союзников, либо просто выдуманы.

После того как МИ-6 выяснила истинное лицо группы «Остро», было решено оставить Фидрмука в покое, чтобы он и далее продолжал дурачить немцев.

К концу лета 1944 года Фидрмук пришел к заключению, что война будет проиграна немцами, и решил покинуть Лиссабон, чтобы португальские власти не разоблачили его и не привлекли к ответственности.

К тому времени оставалось уже не так много тихих гаваней, где он мог бы укрыться. Перебравшись в Мадрид, он обнаружил, что в абвере он полностью дискредитирован, и его спасло только падение Канариса. Он обрел новых друзей в империи Шелленберга, но его дни как процветающего немецкого шпиона были сочтены. Фидрмук был одним из последних иберийских шпионов, оставшихся на обочине.

Тем не менее к 1943 году после появления на Иберийском полуострове Филби и ряда провалов руководство абвера пришло к выводу, что Испания и Португалия утратили свою ценность в качестве базы для заброски агентуры. Обстоятельства вынуждали немецкую разведку искать другую нейтральную страну, откуда можно было бы более успешно вести шпионаж против Англии.

Такой страной могла стать Швеция.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.