В Горках

В Горках

В.Н.Розанов навещал Ленина в Кремле два раза в день. Вначале Владимир Ильич как-то не обращал на это никакого внимания, а потом забеспокоился: из-за него врач отрывался от работы и не мог уделить должного внимания другим больным. Убедительно просил Розанова сократить число консультаций и осмотров.

— Владимир Ильич, — сказал Розанов, — напрасно огорчаетесь. Вы тоже больной и очень серьезный больной..

Ленин в ответ сердито заметил:

— Почему — то все товарищи внушают мне, что я серьезный больной. Вас не переспорить.

Нелегко было установить для Ленина определенный режим. При малейшем удобном случае Владимир Ильич разговаривал по телефону, читал газеты и журналы, писал записки в секретариат Совнаркома, в Политбюро ЦК РКП/б/. Между тем, ему нужен был абсолютный покой, хороший отдых. Розанов настойчиво убеждал Ленина воспользоваться случем и на несколько недель уехать в деревню. Надежда Константиновна и Мария Ильинична просили его немедленно выполнить рекомендации врачей. После долгих колебаний Владимир Ильич согласился уехать в Горки.

Перед тем как отправиться в путь составил себе записку: "По Серпуховскому шоссе около 20–23 верст. Проехав железнодорожный мост и затем второй, не железнодорожный мост на шоссе, взять первый поворот налево /тоже по шоссе, по небольшому, узкому/ и доехать до деревни Горки. /Горки — бывшее имение Рейнбота/.

Всего от Москвы верст около 40".

В Горках Ленин прожил с 25 сентября до 19 октября 1918 года. Жил в северном флигеле. Там написал свою книгу "Пролетарская революция и ренегат Каутский".

20 сентября 1918 года Владимир Ильич, прочитав в "Правде" выдержки из статьи Карла Каутского, в которой он призывал социал-демократические партии к борьбе против большевиков, писал В.В.Воровскому в Стокгольм: "Позорный вздор, детский лепет и пошлейший оппортунизм Каутского возбуждают вопрос: почему мы ничего не делаем для борьбы с теоретическим опошлением марксизма Каутским?"

Владимир Ильич просил Воровского, бывшего тогда полномочным представителем Советской республики в скандинавских странах, прислать ему брошюру Каутского о диктатуре пролетариата, как только она выйдет и все статьи о большевиках.

В.Д.Бонч-Бруевич вспоминал, что В.И.Ленин был особенно увлечен работой над книгой "Пролетарская революция и ренегат Каутский", он буквально "пылал гневом", "целые дни до поздней ночи писал это изумительное по силе произведение…" Из него пролетариат Англии, Франции, Германии, Италии, Швейцарии и других зарубежных стран узнал о ренегате Каутском, который "дошел до виртуозности"… быть марксистом на словах, лакеем буржуазии на деле…"

Владимир Ильич разил врагов революции железным партийным словом, враги отвечали ему предательскими выстрелами.

Однажды, когда профессор Розанов приехал в Горки, Ленин спросил его:

— Как живется москвичам?

— Трудно, Владимир Ильич, — ответил профессор. — Слишком много недругов у большевиков.

— Э, батенька, не слышу в голосе оптимизма. Потому и много, что мы — большевики.

Владимир Ильич задумался, стал серьезным. Подошел к Розанову и сказал:

— Мы идем тесной кучкой по обрывистому и трудному пути, крепко взявшись за руки. Мы окружены со всех сторон врагами, и нам приходится почти всегда идти под их огнем. Мы соединялись, по свободно принятому решению, именно для того, чтобы бороться с врагами. Дорогой Владимир Николаевич! Эти строки были написаны мною в то время, когда партия только первые шаги делала. Она имела перед собой превосходящие силы старого мира. Партия преследовалась она была гонима. Ее запрещали, ее организации громили. Но партия упорно и терпеливо делала свое дело. Просвещала и сплачивала пролетариат, крестьянство. Настойчиво, изо дня в день готовила их к классовым боям. И сейчас, когда идет этот бой, нам ли, коммунистам, бояться врагов? Мы обязательно победим!

В комнате становилось душно. Большой и тучный, Розанов не успевал смахивать с лица платком выступавший пот. Заметив это, Ленин пригласил профессора на балкон. Здесь Владимир Ильич работал и отдыхал в жаркие дни.

— Поверьте, — сказал он, — народ пойдет за Советской властью до конца. Ни Колчак, ни Юденич, ни другие контрреволюционные генералы не смогут победить Республику Советов. Об этом позаботимся мы, большевики, ну, а вы нам поможете.

Ленин замолчал, а потом заметил:

— Не наша вина, что в голодной России полыхает гражданская война. Ее развязали керенские и черновы, рябушинские и корниловы. Настоящая война только еще начинается, но всякий шаг в ее продолжении приближает наших врагов к неминуемой катастрофе.

Из Горок Розанов уехал, находясь под неизгладимым впечатлением беседы с Лениным. С каждой встречей профессор все больше и больше привязывался к Владимиру Ильичу..

В Горках Ленин не переставал интересоваться текущими вопросами строительства социализма. Особенно пристальное внимание он уделял советской кооперации, высоко ценил ее роль в социалистическом преобразовании страны. Владимир Ильич подолгу беседовал на эту тему с профессором Розановым, не однажды говорил, что кооперативы кормят республику, но что частники все еще пользуются на селе большим влиянием, что темнота деревни мешает решительному укреплению потребительских обществ. И рассказал Розанову случай.

Пошел как-то Владимир Ильич на прогулку в окрестностях Горок. Встретил девочку лет двенадцати — тринадцати. Спросил, куда она идет. Девочка ответила, что мать послала ее к лавочнику Горбачу за мукой.

— Зачем же ты идешь за мукой к Горбачу? — сказал Ленин. — Иди в кооператив, там мука намного дешевле.

Девочка не знала, где находился кооператив. Владимир Ильич показал ей, а сам пошел дальше.

Дня через два Ленин встретил девочку в Горках и поинтересовался, где она брала муку. Девочка ответила:

— В кооперативе.

Девочкой, повстречавшейся с Лениным, была Наталья Константиновна Суслова, жительница деревни Малое Брянцево Подольского района Московской области. Долгое время она жила в совхозе "Путь Ильича", являлась депутатом сельсовета.

Во время консультаций в Горках Владимир Ильич бывал оживлен, подолгу беседовал с Розановым, проявлял обычный интерес ко всему, что происходило вокруг него. Беспокоился о том, что не устранены трудности с отоплением корпусов Солдатенковской больницы. Заломил что-то записать. И долго смеялся, когда не нашел у себя в кармане даже маленького клочка бумаги.

— Вот что значит быть председателем! — воскликнул он.

На вопрос Владимира Николаевича, не беспокоят ли его пули, ответил:

— Пока не беспокоят. Ну, а когда начнут беспокоить — удалим.

По окончания курса лечения Владимир Ильич горячо поблагодарил профессора, спросил, не нуждается ли он в чем-нибудь. Владимир Николаевич ответил, что лично он ни в чем не нуждается, но просит Ленина, как Председателя Совнаркома, помочь отвоевать для солдатенковских медиков Петровский огород, территориально примыкавший к больнице.

Однажды, приехав на короткое время по срочному делу в больницу, Владимир Ильич не преминул спросить у Розанова:

— Ну, а огород-то как?

— Кряхтит, — ответил Владимир Николаевич.

— Почему так?

— Да хозяев уж очень много, все совещаемся.

Владимир Ильич тяжело вздохнул:

— Мы еще все так много совещаемся.

Владимир Ильич умел решать самые сложные вопросы "деликатно

и великолепно". Не простым оказался и вопрос о гонораре.

Дело в том, что ЦК партии несколько раз предлагал Розанову плату за лечение Ленина. Однако профессор попросил товарищей из ЦК не поднимать вопроса о деньгах. Владимир Ильич, видимо, знал об этом, но не соглашался, чтобы его лечили даром, без всякого вознаграждения. Однажды, когда В.Н.Розанов и В.М.Минц закончили свою очередную консультацию, Владимир Ильич позвал их в спальню. Протягивая Розанову и Минцу конверты, он сказал:

— Это — за лечение. Я глубоко вам благодарен, вы так много на меня тратили времени.

Врачи растерялись. Потом Розанов собрался с духом и ответил:

— Владимир Ильич, можно без этого… Поверьте, все мы, врачи, рады тому, что вы выздоровели…

Владимир Ильич подошел к хирургам, крепко пожал им руки и взволнованно произнес:

— Спасибо… Еще раз благодарю…

В Полном собрании сочинений В.И.Ленина, в Ленинских сборниках можно найти много документов, которые свидетельствуют об исключительном внимании Владимира Ильича к окружавшим его людям. И что характерно: заботясь о товарищах, он всегда делал это через других, сам оставаясь в тени настолько, что многие даже и не догадывались, чем они обязаны Ленину.

Особенно чуток и внимателен был Владимир Ильич к своим ближайшим помощникам, которые выдерживали колоссальную нагрузку в работе Совнаркома. Так, узнав, что А.Д.Цюрупа нуждается в продолжении лечения, он пишет записку, в которой сообщает, что его отпуск продлен на три месяца. "Бодритесь, — наказывал Ленин наркому, — и непременно выдерживайте полный курс лечения, будете прекрасным работником".

В другой записке Ленин предупреждает Цюрупу, что вид у него больной и если он не уйдет в отпуск — Владимир Ильич будет жаловаться в ЦК.

Живя в Горках, Владимир Ильич поддерживал регулярную связь с Кремлем. Получал оперативные сводки Наркомвоена, телеграммы и другие материалы, а также информации о текущих делах от Я.М. Свердлова и секретаря СНК Л.А.Фотиевой.

Обстановка в Горках для Владимира Ильича была непривычной. Н.К.Крупская говорила, что они всегда жили в скромных квартирах, в дешевеньких комнатах и дешевых заграничных пансионах и не знали "куда сунуться в покоях Рейнбота". Выбрали самую маленькую комнату. В ней и поселились. Все внутреннее убранство и обстановку большого барского дома Владимир Ильич просил сохранить в неприкосновенности..

Больше всего Владимира Ильича заинтересовала в доме большая библиотека генерала Рейнбота. В восторге он был и от прекрасного тенистого парка с окружающими его рощами и лугами. Вполне устраивала близость живописной реки Пахры. И до Москвы было недалеко — не более 40 минут быстрой езды на автомобиле. Это, видимо, было для Владимира Ильича наиболее важным.

Нравилось Владимиру Ильичу высокое расположение рейнботовской усадьбы. От большой сосны виден был железнодорожный мост и город Подольск. Мария Ильинична замечала, что Ленин вообще любил живописные места с широким горизонтом.

В Горки непрерывно приходили вести о назревавшей в Германии революции. 1 октября Владимир Ильич писал в Москву Я.М.Свердлову, что "надо созвать… соединенное собрание ЦИК, Московского Совета, Райсоветов и Профессиональных союзов и сделать ряд докладов о начале революции в Германии". Просил дать ему слово на 1/4 часа вступления. Он приедет из Горок, выступит и уедет обратно.

"Согласия на приезд Ильич пе получил, — вспоминала Крупская…

— Берегли его здоровье… Ильич знал, что машины не пришлют, а все же в этот день сидел у дороги и ждал… "А вдруг пришлют!"

В Горки пришло печальное известие о смерти Веры Михайловны Величкиной /Бонч-Бруевич/. Проболев всего два дня, она скончалась от свирепой "испанки" в два часа ночи 30 сентября 1918 года.

Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич не решился сразу сообщать Владимиру Ильичу о смерти жены. Боялся его расстроить. Но на другой день по телефону сообщил Надежде Константиновне. Она сочла нужным сказать Владимиру Ильичу, который откликнулся на горе осиротевшей семьи В.Д.Бонч-Бруевича задушевным письмом. Надежда Константиновна сделала к нему приписку: "Дорогие Владимир Дмитриевич и Лилинька, не знаю, что и сказать. Берегите друг друга. Крепко, крепко жму руку. Как-то ужасно трудно верится.

Ваша Н.К.Ульянова".

Отойдя на время от сутолоки повседневной оперативной работы в СНК, Владимир Ильич тем не менее не упускал из виду продовольственных вопросов. По его распоряжению Наркомпрод отправил в адрес Тверского губпродкома 2 тысячи пудов хлеба. Два вагона хлеба получил Костромской губпродком. Владимир Ильич радовался, когда узнал от политкомиссара 4-й армии Г.Д.Линдова о том, как после освобождения Самары там быстро и энергично коммунисты приступили к налаживанию советской работы. Ленин увидел "в этом еще раз подтверждение той мысли, что Советская власть пустила слишком глубоко корни в самые недра рабочего, городского и сельского классов, чтобы какая-нибудь сила в состоянии была бы вырвать эти корни".

День ото дня здоровье Владимира Ильича крепло. Он стал постепенно удлинять маршруты своих прогулок. Часто выходил даже за пределы парка. Это сильно беспокоило чекистов. В парке были замечены неизвестные лица. Я.Х.Петерс изменил порядок охраны: один из чекистов стал постоянно находиться поблизости от Ленина. Надежда Константиновна одобрила это решение. Кроме того, чекисты стали дежурить ночью около дома с винтовками, а днем, под видом охотников, с ружьями прохаживались по парку… Владимир Ильич разговаривал с чекистами. Иногда наблюдал, как они занимаются гимнастикой на спортивной площадке.

Свободные от дежурства чекисты стали помогать Надежде Константиновне регистрировать в библиотеке книги. Нашли несколько брошюр В.И.Ленина, написанных в 1905 году. Видимо, владелец имения "приобрел" их в результате обысков на квартирах революционеров. Ведь он был градоначальником Москвы. Когда чекисты показали Владимиру Ильичу находку, он был очень доволен и сказал:

— Вот это хорошо! У меня у самого они не сохранились больше. Регистрируйте дальше, может быть найдется что-либо еще.

На одной из прогулок Ленин стал расспрашивать чекиста П.Н.Пташинского, откуда он, кто его родители, как он попал в ВЧК, сколько ему лет. Пташинский помалкивал про свои шестнадцать лет, опасался, что пошлют на кухню картошку чистить, и потому везде писал и всем говорил, что ему восемнадцать лет. Владимиру Ильичу он не мог сказать неправды, но шестнадцать, как ему казалось, было маловато, и он ответил:

— Семнадцатый.

Присутствовавший при разговоре чекист Геннадий Хейфиц поддержал товарища. Стал говорить, что Пташинский был на австрийском фронте, награжден Георгиевским крестом, в Одессе был ранен. сжег немецкие самолеты на аэродроме…

Взъерошив на голове Петра Пташинского волосы, Владимир Ильич спросил:

— Как там оккупанты, лютуют?

— Лютуют, — ответил чекист.

— А как себя ведут рабочие, население?

Петр Пташинский, как мог, рассказал Ленину о положении в оккупированной Одессе. Выслушав Пташинского, Владимир Ильич поинтересовался, чем он думает заняться, когда закончится война?

Владимир Ильич горячо любил молодежь. Он возлагал на нее большие надежды. При малейшей возможности подчеркивал ее величайшую способность на самопожертвование. Призывал смелее выдвигать молодых товарищей на ответственные посты. Не боялся их неопытности. Говорил, что если они ошибутся, их всегда можно поправить.

Не так-то просто оказалось удержать Владимира Ильича за городом. Он буквально рвался в Москву, к работе. Однажды, когда Мальков появился в Горках, Ленин первым делом спросил:

— Ну как, товарищ Мальков, ремонт в моей квартире скоро закончите? Мальков, помня наказ Свердлова, как мог отговаривался: дело идет туго, материалов строительных нет. То того, то другого не хватает…

Владимир Ильич неопределенно улыбался, а потом посуровев сказал, что дипломат из Малькова получился никудышний. Ремонт в квартире уже два дня как закончен. Об этом ему сказал приезжавший в Горки перед Мальковым В.Д.Бонч-Бруевич.

— Завтра же возвращаюсь в Москву, — сказал Ленин. — передайте об это; Якову Михайловичу Свердлову. Я ведь знаю, кто вас инструктирует…

На следующий день Владимир Ленин вернулся из Горок в Кремль и приступил к работе.

Злодейское покушение эсерки Каплан на В.И.Ленина 30 августа 1918 года вызвало ликование в стане врагов Советской власти. Буржуазные газеты многих капиталистических стран поместили телеграммы из Ревеля, Гельсингфорса, Риги, Варшавы, в которых черным по белому было написано: "Ленин убит".

Слухи о смерти Ленина будоражили не только Москву, но и всю страну. Совнарком осаждали представители фабрик, заводов, профсоюзов, кооперативных обществ. Всех интересовано одно: что с Ильичем? Сыпались запросы с переферии. И вот управляющему делами Совнаркома В.Д.Бонч-Бруевичу в голову пришла мысль: показать Ленина на экране. Но как? Ясно, что Владимир Ильич сниматься не станет.

Владимир Дмитриевич посоветовался с киноработниками. Решили снимать тайно.

"Кинозаговор" вскоре осуществился. День, как по заказу, выдался яркий, солнечный. Кремль словно помолодел. Выбрав удобный момент, Бонч-Бруевич зашел к Ленину, завел деловой разговор и как бы невзначай заметил:

— Погода сегодня отменная. Помнится, Владимир Ильич, врачи обязали вас чаще бывать на воздухе. По-моему, сейчас самое подходящее время…

Ленин согласно кивнул головой. Встал из-за стола, взял кепку.

— День, говорите, прекрасный? Пойду без пальто. Минут на десять — не больше. — И показал на стол, заваленный бумагами.

Прогулка по Кремлю заканчивалась, когда Ленин увидел кинооператоров.

— Кого они здесь снимают?

— Вас…

— И вы меня не предупредили, Владимир Дмитриевич?

— Зачем? Вы наверняка не согласились бы сниматься.

— Следовательно, вы решили меня надуть?

— Рабочие хотят увидеть вас на экране, Владимир Ильич. Совнарком завален письмами…

— Ну, если нужно… Но сперва ленту покажите мне.

Вскоре фильм "Прогулка Владимира Ильича в Кремле" вышел на экран. Ленин жив! Вождь мирового пролетариата в скромном костюме и кепи шел по Сенатской площади мимо Арсенала и Никольской башни. Усиленно двигал левой рукой. Показывал спутнику.

При появлении Владимиры Ильича на экране зрители долго рукоплескали, многие плакали от радости, видя его живым и бодро шагающим по солнечным дорожкам Московского Кремля.

Вспоминая о киносъемках в Кремле, В.Д.Бонч-Бруевич писал: "Кинооператоры, видя, что "заговор" раскрыт, как и полагается им, выскочили со всех сторон и засняли всю сцену этого разговора.

Помню, эти кадры были особенно удачны, там был заснят Владимир Ильич весело смеющимся и другие моменты, которые были очень жизненны и интересны".

Кинооператоры А.Винклер, его помощник В.Беляев и руководивший их работой Г.Болтянский с помощью Владимира Дмитриевича Бонч-Бруевича навеки запечатлели образ Владимира Ильича Ленина, стоявшего в Кремле на асфальтовой дорожке, в кепке, опустив правую руку в карман…

Однажды Владимир Ильич принимал в Кремле американскую журналистку Бесси Битти. После часовой беседы о внешней политики Советского государства и международном женском движении она спросила у Ленина: "Что вы делаете, когда останетесь наедине с самим собой?" Владимир Ильич полушутя, полусерьезно ответил:

— У меня так много работы, и я так устаю, что как только освобождаюсь, поскорее ложусь спать.

Многое слышится в словах Владимира Ильича… Во всем, чего ни коснись, в те суровые годы первых лет становления Советской власти требовались ленинский глаз, ленинская мысль, ленинский совет, ленинская поддержка или ленинский отпор. Какую бы работу Ленин ни выполнял, он стремился обязательно довести ее до конечного результата. "Поменьше пышных фраз, побольше простого, будничного дела".

Ленин учил: начали, уперлись в тупик — начинайте сначала, и так до тех пор, пока не добьетесь цели. И не только учил, но и личным примером постоянно показывал, как настойчиво надо добиваться поставленной цели. Он резко порицал и высмеивал, вспоминала Л.А.Фотиева, разгильдяйство, небрежность, легкомысленное отношение к делу, склонность за все на свете браться и ничего не доводить до конца, склонность заменять дело разговором, работу — дискуссией.

После выхода фильма "Прогулка Владимира Ильича в Кремле" приток писем и телеграмм в адрес выздоравливающего Ленина усилился.

Характерно, что даже те рабочие, которые отнюдь не были на стороне большевиков, вдруг внутренне почувствовали, что нападение на вождя коммунистов есть нападение на весь рабочий класс. Классовая солидарность заставила всколыхнуться даже самых пассивных и отсталых. Призывала их на передний край борьбы за Советскую власть.

В самые тяжелые минуты, часы и дни своей многотрудной жизни Ленин показал необычайную твердость, самообладание, революционное мужество. Трудящиеся знали об этом и выражали свою горячую любовь к самому лучшему из лучших задушевными словами: "Дорогой товарищ Владимир Ильич", а то еще проще: "Дорогой Ильич". Так говорят только те, кто связан с человеком судьбой, мыслями, сердцем.

Почти в каждом письме, телеграмме, послании, резолюции, постановлении выражалась радость, что В.И.Ленин приступил к работе, снова стал у руля Страны Советов.

СВИДЕТЕЛЬСТВА ВРЕМЕНИ

Из биографической хроники В.И.Ленина, 1918, Сентябрь, 25.

"Ленин живет в Горках… работает над книгой "Пролетарская революция и ренегат Каутский".

Ленин, вспоминая это время в марте 1923 г. в беседе с М.И. Ульяновой, говорил: "В 1917 г. я отдохнул в шалаше у Сестрорецка благодаря белогвардейским прапорщикам; в 1918 г. — по милости выстрела Каплан. А вот потом — случая такого не было".

Конец сентября

"Ленин приезжает из Горок, чтобы показаться лечащим врачам В.М.Минцу, В.Н. Розанову и Н.Н.Мамонову. По воспоминаниям Розанова, Ленин "выглядел прекрасно: бодрый, свежий, со стороны легких и сердца — полная норма, рука срослась прекрасно, так что протез свободно можно бросить; жалоба только одна: неприятные, порой болевые ощущения в большом и указательном пальцах больной руки — результат ушиба лучевого нерва". На вопрос, беспокоят ли пули, "из которых одна на шее прощупывалась очень легко и отчетливо", Ленин ответил отрицательно".