Читайте также
Гоголь – Иванову А. А., апрель 1850
Апрель 1850 г. Москва [2117]Москва. 1850. Апрель. Христос воскресе!Что вы, бесценный, добрый Александр Андреевич, позабыли меня вовсе? Вот уже скоро год, как я не имею о вас ни слуху ни духу. На последнее мое письмо вы не отвечали[2118]. Может быть, оно не
Чарльз Диккенс
(1812–1870)
«Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим»
(1849–1850)
«Просейте мировую литературу – останется Диккенс», – утверждал Л.Н. Толстой, на которого в юности произвел огромное впечатление шедевр английского прозаика Чарльза Джона Хаффама Диккенса
А. М. МАРКОВИЧУ
<Конец декабря 1848 или начало января 1849. Москва.>
Очень вас благодарю и очень жалею, что не могу воспользоваться вашим приглашеньем и билетом. Я не владелец завтрашнего дня и утром и вечером. Поздравляю вас от всей души с новым годом.Ваш Н. Г.На обороте:
А. М. МАРКОВИЧУ
<1 июля 1849. Москва. >
Благодарю вас много, почтеннейший Александр Михайлович, за известие о себе. Ваши строчки тем более меня порадовали, что я начинал уже было думать, что вы, занявшись делами хозяйства, забудете обо мне вовсе. Но так как этого не случилось,
А. М. МАРКОВИЧУ
6 декабря <1849>. Москва
Очень благодарю и за известия об вас и за календарь. Рад, что у вас обстоит всё благополучно: в нынешние времена это не совсем обыкновенная вещь. Я кое-как перебиваюсь. Здоровье, слава богу, еще держится. По-прежнему сижу за делом, а
А. М. МАРКОВИЧУ
<Середина февраля 1850. Москва.>
Вашу фамилию мне переврали. Я сижу больной и не могу видеть многих, но вас бы принял и с удовольствием побеседовал бы. Итак, не будете ли так добры, чтобы навестить больного, вам искренно преданного и вас искренно любящего.Н.
В. А. СОЛЛОГУБУ
<Четверг, 10 февраля 1849 или 2 марта 1850. Москва.>
Завтра, т. е. в пятницу, около 5 часов, гр<аф> Толстой ждет вас к блинам. А с ним вместе и я.Н. Гоголь.На обороте: Его сиятельству графу В<ладимир>у Александрови<чу> <Солло>губу. [Часть текста с адресом
Н. Н. ШЕРЕМЕТЕВОЙ
<После 11 марта 1849 или 1850. Москва.>
Поздравляю вас от всей души! Весьма рад буду видеть вас завтра, если только вам свободно. Весь вашН. Г.На обороте: Надежде Николаевне
Н. Н. ШЕРЕМЕТЕВОЙ
<После 19 марта 1849 или 1850. Москва.>
Благодарю вас много. Вашим советом постараюсь воспользоваться. Буду молиться, просить высокого спокойствия душевного, [сил на работу и] без которого не двигнется и самая работа, а вы молитесь, чтобы я умел как следует
Е. В. ГОГОЛЬ
<Март—апрель 1850. Москва.>
Хоть ты и пишешь, милая сестра Елисавета, что у тебя, куча занятий, но все-таки будет недурно, если ты сверх этой кучи возьмешь на себя хоть одну грядочку и сама своими руками разведешь для меня хоть репы на соус. [Далее начато: Все-таки
Н. Н. ШЕРЕМЕТЕВОЙ
<Апрель 1849 или 1850. Москва
Воистину воскрес!Благодарю вас много за память обо мне, за молитвы и за поздравление.Н. Г.Нa обороте: Надежде Николаевне
М. И. ГОГОЛЬ
<Апрель 1850. Москва.>
Христос воскрес!Поздравляю вас, почтеннейшая и многолюбимая матушка, с радостнейшим для всех нас праздником! Письма, и ваше и сестер, получил. Посылок, пожалуста, никаких не присылайте. Варенья и в Москве довольно. Вместо того, посылаю вам
А. А. ИВАНОВУ
Москва. 1850. Апрель
Христос воскресе!Что вы, бесценный, добрый Александр Андреевич, позабыли меня вовсе? Вот уже скоро год, как я не имею о вас ни слуху, ни духу. На последнее мое письмо вы не отвечали. Может быть, оно не дошло к вам. Напишите мне [Далее начато: что]
Н. Н. ШЕРЕМЕТЕВОЙ
<Май—июнь 1849 или начало мая 1850. Москва.>
Слава богу, здоровье кое-как идет. Весьма буду рад вас увидать снова.Ваш весь Н. Г.Я пробуду в Москве
А. М. МАРКОВИЧУ
<25 июня 1850. Глухов>
Уведомляю вас, почтеннейший Александр Михайлович, что я прибыл в Глухов благополучно и сгораю нетерпеньем вас видеть, но так как товарищ мой, с которым я приехал, не имеет часу времени и торопится отправиться далее, то я вас прошу
А. М. МАРКОВИЧУ
<27–30 июня 1850. Березовая-Лука.>
Очень вас благодарю за бричку, коней и доброту души. Александра Семеновича не застал в Дубровной, он с супругой в Сорочинцах, а потому, переночевавши, я решился сделать на ваших лошадях еще двадцать верст до места, откуда из