17

17

26 апр<еля19>55

Дорогой Владимир Федорович!

Простите, что долго не отвечал на Ваше мартовское письмо, но у нас стряслась беда… Пишу Вам из Мюнхена, куда 10 дней тому назад отвез в автомобиле скорой помощи жену на операцию (почки). Мучилась она с ними уже давно, но на Пасху боли стали невыносимыми, и операция поэтому неизбежна, а то могут произойти разные опасные для жизни неприятности. Я заручился одним из лучших в Мюнхене хирургов (в нашем медвежьем углу оперировать ее вообще было некому), и операция сама по себе не представляла бы опасности, если бы не сердце, которое под сомнением и может операции не перенести — меня уже на этот счет предупредили. Мы с женой исключительные друзья, а потому очень тяжело все это переживаем. Каждая операция — риск, а с плохим сердцем — втройне. И идешь на операцию вроде того как на смерть, а с близкими перед нею прощаешься как если бы навсегда…

Жену удалось устроить в бесплатную больницу, но хирурга по своему выбору, более совершенный наркоз и т. д. должен оплатить я сам — бесплатному хирургу довериться было никак невозможно. Залезаю в долги, из которых еще не знаю, как и выпутаюсь… Я тоже живу в Мюнхене, дабы за всем проследить, да к тому же мои посещения жены — ее единственное утешение и поддержка. А вообще она нервничает, почти не спит, не ест. Помимо тяжелого душевного состояния, в общей палате шумно, беспокойно…

Если соберетесь написать, то адресуйте письмо в Traunstein, мне перешлют, а то мой мюнхенский адрес непрочен (собираюсь переменить гостиницу).

Был у Степуна и Ржевских[98]. Первый все так же бодр, речист; в начале мая едет в Рим рыться в архивах Вяч. Иванова. Ржевский очень занят, совсем не имеет времени для собственной литер<атурной> работы, а потому, подлатавшись, собирается к 1 сент<ября> вернуться в Швецию, где он продолжает числиться на службе. А подлататься в Мюнхене у американцев можно… Л.Д. получает что-то между 2 и 3 тысячами марок в месяц (покупает автомобиль), что в 5–6 раз выше хорошего немецкого жалованья, имеет великолепную бесплатную квартиру с мебелью, коврами, постельным бельем, посудой и даже с несколькими десятками разных рюмок и бокалов. Кроме него на радиостанции работают Чиннов, Вейдле, Газданов[99]. С последним познакомился у Ржевских: своего рода «гримаса эмиграции» — офранцузившийся осетин, с пестрыми кавказско-парижскими чертами характера.

Намечалось было издание моей новой, третьей, книги, но сейчас мне не до нее, и дело отложено до «лучших дней» (если они вообще будут…).

Вышли ли уже «Опыты» с В<ашей> поэмой?

Искренне преданный Вам Д. Кленовский