50

12 сент<ября 19>61 г.

Дорогой Владимир Федорович!

Рад был Вашему письму. Ваши «одностроки»[277] меня, признаться, очень заинтриговали, и за присылку их на прочтение буду весьма признателен. Удивлен я только, что Вы, ратовавший за большие полотна[278], стали вдруг миниатюристом! Я как-то не могу себе представить, как можно в поэзии обойтись одной строкой! Когда-то четырехстрочные «танки» считались пределом лапидарности. Любопытно будет очень познакомиться с Вашим tour de force[279].

Рекомендовать я могу (и очень!) типографию Башкирцева, Ивана Ивановича, в Мюнхене. (Y. Baschkirzew. Buchdruckerei. Hofangerstr. 73. Miinchen 8). У него по моей рекомендации печатали свои книги С. Маковский[280], Филиппов[281], Лидия Алексеева[282], Глеб Струве («Лебединый стан»[283]), Берберова (Ходасевич[284]) и др. Все были очень довольны. Человек он вполне надежный, цены у него недорогие (это подчеркнула в письме ко мне Берберова, избравшая именно Башкирцева после переговоров с разными типографиями в USA и Париже), выполнение заказов не затягивает и именно в издании стихов приобрел уже некоторый навык. К тому же он любит стихи и сам их (весьма наивно, конечно) пописывает. Никого не называя, я запросил его после В<ашего> письма, возьмет ли он сейчас такой заказ, и он ответил: «очень рад получать работы от поэтов, т. к. при этих работах душа отдыхает от мрази политической» и добавил в «стихах»:

Там, в политике холодной,

Нету чувства, все расчет,

А в поэзии свободной

Чувство красками цветет.

Я, строча стихи чужие

На машине, из свинца,

Чую в них тона родные,

Капли крови из Венца.

Ей-богу, трогательно! — Мою новую книгу[285] он набрал за 3 дня. Т<ак> ч<то> весьма и весьма его рекомендую. Напечатать у него книгу «моего» объема, формата и качества бумаги и обложки при тираже в 700 экз. обойдется около 800 марок, т. е. 200 дол<ларов>, но едва ли кто печатает таким высоким тиражом, т<ак> ч<то> будет дешевле, да и формат можно взять меньший. Договариваясь с Б<ашкирцевым>, пусть поэт предупредит, что пишет ему по моей рекомендации.

Насчет «одобрения» и «ободрения» у Чиннова Вы это очень верно заметили. Читали ли Вы № 7 «Мостов»? Там еще и Вейдле спел ему панегирик… «Мастерство, которое выше мастерства»!![286] И дался ему, Вейдле, почему-то чинновский «Иван Иваныч»[287] с восемью глагольными рифмами в 14 строках (я не против таковых, но в меру) и довольно курьезным «рыданием смерти» над гибелью полнейшего человеческого ничтожества! Ну а насчет организации хвалебных откликов от Чиннова не отстала Одоевцева. В «Рус<ской> м<ысли>» была ведь даже вторичная подвальная рецензия (Иваска)[288]. Как Вам понравилась «лимонадная» ее концовка? Думаю, что Иваск сослужил ею Одоевцевой плохую службу! Хоть и «вкусным», но все же быть лимонадом в литературном баре не очень-то лестно. Перед Страшным судом тем более. Тут бы водицы живой испить! Кстати, об организации рецензий: мое неизменное и святое правило их не организовывать. Никогда этим не грешил, предоставляя все случаю и доброй воле. Потому, вероятно, и рецензии о моих книгах в газетах были случайные и поверхностные (Биск, Завалишин, Филиппов). А о «Прикосновениях» в «Нов<ом> ж<урнале>» и вовсе рецензии не было[289]. Но вообще-то я на отклики жаловаться не могу: никто меня, действительно, никогда не обидел. Только Терапиано не только всегда ко мне придирался по мелочам, но и старался сказать что-нибудь неприятное (отчасти durch die Blume[290], как выражаются немцы, но все же) — он явно меня не переваривает.

Статью обо мне перешлите, пожалуйста, по такому адресу (без всяких добавочных объяснений): Mr A. Rannit 87–25.169 st. Yamaica 32, N.Y.

Что «ратуете» за Моршена — всячески приветствую и всецело разделяю Вашу оценку. И с Вашим определением Чиннова согласен.

Сердечный привет! Пишите!

Д. Кленовский