ВОЛНА С УРАЛА
ВОЛНА С УРАЛА
Редко когда дойдет на Южный Урал теплота Гольфстрима. Стылой была здесь и вторая военная зима.
Ветер обжигал лица. Временами показывалось бледное солнце и вновь исчезало, словно боялось озябнуть. Ночью звезды холодно мерцали в морозном небе. И только над городами небо вскипало сполохами огня. Седой Урал днем и ночью нес фронтовую вахту, спеша выпустить как можно больше танков, пушек, боеприпасов. Чем дольше шла война, тем больше огней зажигал, тем щедрее раскрывал кладовые этот край.
Люди неделями не уходили с предприятий: если и спали — рядом со станками, прессами, мартеновскими печами.
За два дня до Нового, 1943, года, Петру Козлову дали краткосрочный отпуск. Уже несколько лет проработал он формовщиком на Магнитогорском металлургическом комбинате. Отпустили его на четыре дня в порядке поощрения: за полтора военных года он выполнил пятилетнее задание.
До Златоуста Петр добирался пригородным поездом, а дальше шел пешком. Под ногами поскрипывал морозный наст. Стало уже темно, когда Петр подошел к отчему дому. Загремела цепью, залилась радостным лаем Пальма. Гость остановился, лаская собаку. В кухонном окне вспыхнул свет, в сенях послышались шаги.
— Кто там? — раздался хриплый голос.
— Открой, батя.
Отец отодвинул засов.
— Ну, проходи, проходи, — сказал он таким обычным голосом, словно сына не было всего несколько часов.
Во тьме сеней Петр никак не мог нашарить ручку. Но вот дверь распахнулась, и на пороге показалась мать, Екатерина Петровна.
В семье начался переполох. Гостя обступили сестры Анна, Мария, Марфа, Клавдия и младший брат Степан. Мать хлопотала возле печи и выговаривала сыну за то, что не дал телеграммы:
— Подготовились бы, встретили. Явился как снег на голову.
Однако она была рада-радешенька его приезду. Наконец она поставила на стол сковородку с яичницей, чугунок с дымящейся картошкой.
— Угощайся, сынок.
— Парень-то с мороза, — сказал ей муж, Семен Кириллович. — Дай-ка нам что-нибудь такого…
— Сегодня не грех, — согласилась Екатерина Петровна.
Разговор за столом шел неторопливый и важный. Порадовались тому, что под Сталинградом наши войска окружили армию Паулюса. За ужином Петр ни слова не проронил о том, что комбинат, на котором он работает, варит и прокатывает сталь для танков и кораблей. Тайна есть тайна. Но когда Семен Кириллович спросил о заводских новостях, сын оживленно стал рассказывать о фронтовых бригадах, созданных в цехе, которые ставят рекорд за рекордом, живут одной мыслью — сделать все для того, чтобы как можно быстрее покончить с врагом.
— Мы решили собрать деньги на строительство подводной лодки, — сказал Петр.
— Вот это здорово! — возбужденно произнес отец. — А ты сколько думаешь дать?
— Месячный заработок.
Семен Кириллович хмыкнул, потрогал усы, сказал в раздумье:
— По нынешним временам какие это деньги?.. Добавь еще два оклада.
Услышав это, Екатерина Петровна бросила сердитый взгляд на мужа:
— А жить на что будет?
— Поможем. Корова же у нас есть и картошка тоже.
— Это ведь у нас. А у него ни кола, ни двора.
Мать, конечно, не хотела обидеть Петра. Но последние слова задели сына. Он поднялся с широкой, добела выскобленной лавки, хмуро произнес:
— Проживу, мама, не беспокойся.
Екатерина Петровна смахнула краешком платка слезу:
— Не серчай, сынок. Я что, запрещаю тебе? Поступай так, как совесть велит.
— Совесть меня зовет на фронт, — ответил Петр. — Шесть заявлений писал. Но в военкомате сказали: нужен здесь, на комбинате.
Мать вспомнила: на днях в селе проводился сбор средств на строительство танковой колонны «Челябинский колхозник», и спросила:
— Небось и в городе шла подписка?
— Идет, мама. Я месячный оклад отдал.
Между тем Семен Кириллович встал из-за стола, вытащил из-под перины кошелек, подал Петру толстую пачку красных тридцаток.
— Передай, кто там у вас собирает. На эту самую… подводную лодку.
— Как же так, отец? — попробовал возразить сын. — Вы же сельские.
— Пусть сельские, что из того?
— Могут не взять.
Семен Кириллович рассердился:
— Деньги честным трудом заработаны. Почему же «могут не взять»? Все мы теперь одинаковые: что в городе, что в деревне.
— Правильно, батя! — поддержал Степан. — И от меня внеси тысячу рублей.
Степан был самым младшим в семье. Ему исполнилось шестнадцать лет, но он уже год работал в поле наравне со старшими сестрами и — чего уж таить, — мечтал служить на флоте. Был он коренаст, чернобров, бредил морем.
— Внеси от моего имени тысячу, — повторил Степан. — Это вроде аванса. Ты же, батя, знаешь мое желание.
— Знаю, сынок. Внеси долю брата, — с этими словами Семен Кириллович отсчитал тысячу рублей и подал Петру.
— Внеси и мою долю, — попросила Анна.
— Мою тоже! — сказала Мария, доярка.
— И от меня внесите, — в один голос робко вымолвили Марфа и Клавдия.
Екатерина Петровна снова закачала головой.
— Деньги-то остались? — спросила она мужа.
— Да есть малость.
— Внеси уж, Сеня, тогда и от меня, — сказала Екатерина Петровна. — На погибель врагу.
— Скрутим, — произнес суровым голосом Семен Кириллович и, помолчав, добавил: — Все отдадим для победы над Гитлером, будь он проклят.
Да, редко когда дойдет теплота Гольфстрима на Южный Урал, но зимой сорок третьего года океан донес свои мягкие ветры и до Магнитогорска, и до Златоуста, и до всех сел и деревень Челябинской области. В январе всюду: и в семьях, и на работе только и было разговоров, что о сборе денег на строительство танков и кораблей. Таких семей, как Козловы, внесших большой денежный вклад, было сотни, тысячи. И хотя деньги собирала молодежь, нередко свой месячный заработок просили отчислить и пожилые люди, прося при этом послать служить на море либо сына, либо подросшего внука. Исполнилась мечта и Степана Козлова: его призвали на флот.
Мастер спорта Степан Козлов, награжденный Почетным знаком ДОСААФ СССР. Снимок наших дней.
Когда Петр Козлов, встретив Новый год в кругу семьи, вернулся на комбинат, там уже были собраны десятки тысяч рублей. Он передал деньги комсоргу цеха Анатолию Сергееву.
— Откуда у тебя столько? — удивился тот, принимая толстую пачку.
— Был в деревне. Просили передать.
Сбор средств на строительство военных кораблей проходил под руководством областного комитета партии. Всем первичным партийным организациям было предложено принять самое активное участие в этом деле, использовать добрую инициативу как средство дальнейшего улучшения военно-патриотического воспитания молодежи. Областной комитет партии рекомендовал радиокомитету и газетам широко освещать сбор средств. Была учреждена областная Книга почета, куда заносились фамилии рабочих, колхозников и служащих, которые внесли в фонд обороны большие суммы.
Первый секретарь областного комитета партии Николай Семенович Патоличев ежедневно интересовался тем, как проходит сбор денег. Много было забот у партийного руководителя. И тем не менее Николай Семенович находил время спросить о том, как подхвачен почин.
По предложению обкома партии в цехах и на стройках, в шахтах и на рудниках, на полях и фермах проводились беседы о Военно-Морском Флоте, о славных победах на фронте.
8 января Челябинский обком ВЛКСМ одобрил патриотический почин комсомольцев и молодежи Магнитогорского металлургического комбината и предложил райкомам и горкомам ВЛКСМ широко развернуть сбор средств на военные корабли. В тот же день постановление было передано по радио, а утром опубликовано в местных газетах.
Тысячи молодежных вожаков вели добровольную подписку. Нелегко жилось людям в то суровое время, но каждый отдавал для победы над врагом все, что мог. Скупые газетные строки того времени донесли до нас многие имена тружеников Урала, на деньги которых строилась и подводная лодка «Челябинский комсомолец».
«В первом мартеновском цехе Магнитогорского металлургического комбината более 140 рабочих и инженеров подали заявления о перечислении своей денежной компенсации за неиспользованный отпуск на строительство кораблей Военно-Морского Флота. Всего передано на текущий счет 68 тысяч рублей».
(«Магнитогорский металл» — газета металлургического комбината).
За три дня до того, как была напечатана эта заметка, в первом мартеновском состоялся короткий митинг. Слово попросил литейщик коммунист Сергей Скворцов — коренной уралец с широкими, как лопата, ладонями, густыми, сходящимися на переносице, бровями, которые придавали лицу суровое выражение. В короткой, весомой речи он выразил думы своих товарищей:
— Кренится фашистский корабль, ложится на обратный курс. Так пустим же вражескую посудину на дно, и пусть она сгинет навсегда в морской пучине.
Сказав это, Скворцов помолчал, после чего заговорил вновь горячо и убежденно:
— Радостные вести приходят теперь с фронта. Враг переходит от наступления к обороне. Правда, у него еще имеются большие силы для сопротивления. Но как бы он ни огрызался, все равно будет повержен. Чем сильна наша армия? Она ведет справедливую, освободительную войну. Крепок ее тыл. Так давайте поможем фронту и флоту. Соберем на строительство военных кораблей деньги. Я подписываюсь на месячный оклад, — закончил свою речь Скворцов.
— Я тоже! — крикнул с места Валентин Орлов. — Вот мое заявление насчет взноса, — он подошел к столу, накрытому красной скатертью. — А вот еще одно — на имя военкома: прошу послать в действующий флот.
— И меня! — подал голос литейщик Константин Безруков.
— Не забудьте и Соломатина.
— Пищите: Егоршилов!
— Степанов!
Председатель цехового комитета профсоюза А. Я. Савруцкий, которому было поручено собирать деньги, молча поднялся с места, дождался, когда стихнет шум, произнес:
— Значит, все уйдем на фронт? А кто же сталь будет варить?
Сердитые нотки в голосе председателя не утихомирили молодежь.
— Вы же сами, Алексей Яковлевич, подавали два заявления на имя военкома, — сказал Анатолий Костырев, совсем молоденький парнишка, принятый с полгода назад учеником литейщика.
Алексей Яковлевич нахмурился, словно его уличили в чем-то нехорошем. Он и в самом деле просился на фронт, и подал не два заявления, а четыре.
— Сравнил! — ответил Савруцкий с усмешкой. — Ты же, Толя, еще молод, можешь и подождать.
— Вот еще! Берут и в моем возрасте, — не сдавался Костырев.
— В твоем возрасте лучше помалкивать и слушать, что говорят старшие, — не на шутку рассердился Савруцкий. — Больше присматривайся да учись делу.
Председатель цехкома помолчал, а потом подобревшим голосом спросил:
— Как решаешь насчет денежного взноса?
— Как все, так и я. Наличными, правда, не имею, а заявление заготовил, вот оно.
Один за другим подходили юноши и девушки, подавали письменные просьбы перечислить компенсацию за неиспользованный отпуск на строительство кораблей. Приняв заявление и внеся фамилию в общий список, А. Я. Савруцкий крепко пожимал каждому руку.
«Комсомолка Наталья Ревина из колхоза имени Калинина Кизильского района внесла на строительство морских судов 15 тысяч рублей».
(Газета «Челябинский рабочий»).
Многими годами позже мне удалось связаться с Натальей Георгиевной. В одном из своих писем она сообщает:
«Ваше письмо заставило меня вспомнить суровую молодость, выпавшую на годы войны.
В газете все правильно. Я действительно внесла 15 тысяч рублей. Ну что рассказать о себе?
До войны, как и все мои одногодки, я училась в школе. Как только началась война, отец ушел на фронт. Мне к тому времени исполнилось семнадцать лет, и я стала работать в колхозе. Была и дояркой, и за телятами ухаживала, и в поле трудилась. Словом, что заставят, то и делала.
Потом решила стать комбайнером.
Закончила краткосрочные курсы. Дали мне старенький «Коммунар». Ремонтировала я его на усадьбе МТС. Трудности были, и немалые. Запасных-то деталей раз-два и обчелся. То цепей нет, то поломанные планки транспортера нечем заменить. Но мы приспособились и сами делали недостающие запчасти.
Когда закончили ремонт, я поехала на комбайне в родной колхоз. Сцепом двух «коммунаров» мы с комбайнером Василием Шакиным убрали хлеба в срок.
Работали с темна до темна, а то и ночами, если позволяла погода и ночь была лунной. А когда оборудовали агрегат электрическим светом, то и в темноту не прекращали жатву.
Все мы тогда не жалели ни сил, ни времени, лишь бы больше дать хлеба стране, фронту, приблизить час победы. На полях и на фермах работали старые и малые, да еще женщины.
В то время районы, колхозы и бригады соревновались за то, чтобы быстрее убрать урожай. О передовиках уборки писали газеты, передавало радио.
В январе 1943 года ЦК ВЛКСМ наградил меня Почетной грамотой. Ее вручили мне на общем собрании колхозников, где проходил сбор денег на военные корабли. Приехали, помню, секретарь Кизильского райкома партии В. И. Воронин, секретарь райкома ВЛКСМ Е. И. Курбатова. Я поблагодарила за награду, дала слово еще лучше трудиться и внесла на строительство «Челябинского комсомольца» все свои сбережения.
«Молодец, дочка! — сказал пожилой колхозник Ефим Егорович Надькин. — Кому, как не комсомольцам быть впереди! Однако и мы, старики, не хотим оставаться в стороне от патриотической линии. Возьмите и мои сбережения».
Много собрали мы тогда денег на строительство кораблей имени Челябинского комсомола и сдали в сберкассу.
Комбайнером я работала еще несколько лет. В 1945 победном году вступила в партию.
Ныне живу в Магнитогорске, работаю в отделе детских учреждений комбината. Я вышла замуж и моя фамилия теперь Артамонова.
Было бы интересно узнать, как действовала подводная лодка, построенная на наши деньги во время войны. Я недавно слышала, что одному из кораблей присвоено имя «Челябинский комсомолец». Так хочется узнать, как там уральцы служат и несут вахту в море».
Зимой 1943 года Челябинский областной комитет комсомола провел радиомитинг.
Молодые рабочие, служащие, колхозники рапортовали о сборе денег на строительство кораблей Военно-Морского Флота.
— Почин молодежи Магнитогорского комбината подхватил весь город, вся область, — сказала секретарь комитета ВЛКСМ новомеханического цеха Людмила Гусева. — Наш город собрал уже более миллиона рублей.
— Только за два последних дня мы внесли в банк сто семьдесят тысяч рублей, — сообщил радиослушателям секретарь комсомольской организации одного из заводов Николай Горбачев.
— Десять тысяч рублей — это мой вклад на строительство кораблей, — сказал комбайнер колхоза имени Чапаева Сосновского района Афанасий Черноиванов.
Он сделал паузу и, кашлянув, взволнованно продолжал:
— Пять тысяч внес тракторист Петр Фокин. За два часа вдвоем с Фокиным мы собрали пятьдесят тысяч рублей.
Уральская трудовая волна соревнования подняла на высокий гребень тысячи имен сталеваров, танкостроителей, горняков.
7 февраля 1943 года областная газета «Челябинский рабочий» сообщила о рекорде Дмитрия Босого — фрезеровщика из Нижнего Тагила, давшего двенадцать норм выработки в день.
6 марта «Челябинский рабочий» поместил заметку из Златоуста под красноречивым названием «Металл сверх плана на 200 танков». Газета рассказала о том, что сталевар Т. Эйерман сварил сверх задания две тысячи тонн стали.
Все ярче разгоралось пламя соревнования и у металлургов Магнитогорска. Триста скоростных плавок выдали они в январе и феврале.
Суровым тогда было время. А рос — не по дням, а по часам — Магнитогорский металлургический комбинат, набирал силу. Была сдана в эксплуатацию самая большая в стране домна — комсомольская. По окончании строительства более трехсот рабочих, инженеров, служащих удостоились орденов и медалей. Среди них первый секретарь Челябинского обкома ВКП(б) Н. Патоличев, ударники труда землекоп А. Айтпаев, электросварщик В. Идровицкий, бригадир кровельщиков П. Пронин, стекольщик Ф. Потатцев, автогенщик М. Однороженко и многие другие.
Трудовые успехи рабочие и служащие посвящали Красной Армии, ее растущей мощи.
Врубмашинист Копейской шахты 4/6 Иван Бондаренко за смену подрубил 110 метров угля вместо 67 по норме. Он передал весь заработок на строительство военных кораблей. Да только ли он? Коллектив строителей Саткинского металлургического комбината 23 февраля — в День Красной Армии — сдал в эксплуатацию на месяц раньше срока конверторный цех. Рабочие внесли в фонд обороны сто тысяч рублей.
Нельзя без волнения читать заметку «Патриотка-мать», опубликованную в районной газете «Уральский рабочий» 23 февраля.
«Вместе с бойцами и командирами Красной Армии бьются за счастье и независимость Родины восемь сыновей М. П. Кучеренко. Все они добровольно ушли на фронт. Мария Петровна приняла активное участие в сборе средств на вооружение Красной Армии и сама внесла деньги».
Тыл отдавал фронту все, что мог.
Делегации трудящихся везли подарки фронтовикам, рассказывали о жизни, о славных и больших делах. Вот что писал тогда в Миасской «Рабочей газете» управляющий трестом «Миассзолото» Н. Федотов:
«На мою долю выпало большое счастье — быть в числе делегатов Челябинской области, сопровождавших на фронт эшелон с подарками. Неожиданно в одном из блиндажей я встретил Андрея Петушкова, сына нашего непряхинского старателя. Еще совсем молодой, он стал там уважаемым всеми командиром батареи. На его счету семь сбитых немецких самолетов. Он с радостью принял у меня подарки и передал горячий привет землякам».
— Как там Урал? — спросил, немного успокоившись Петушков-младший.
— Дымит.
— Ну а прииски? Наши, непряхинские?
— Стали добывать золота в полтора раза больше, чем до войны, — сказал управляющий трестом.
Петушков-младший удивленно вскинул брови:
— В полтора раза! Как же сумели, ведь многие земляки в армии?
— Да, многие воюют, — согласился Федотов, — а те, что остались, работают за двоих, а то и за троих. Есть у нас Мелентьевский рудник, ты, конечно, не забыл. Так вот, бурильщики Иван Радчин, Иван Толкачев, Василий Репников дали в феврале — сколько бы ты думал? — по три нормы!
— А у нас, на Непряхинском, кто впереди?
— Палькова.
— Мария?
— Она самая.
— Ишь ты! — произнес Петушков-младший. — Выла ведь совсем девчонка.
— А стала передовиком. Доверили мы Марии собирать деньги на танки, на военные корабли.
— Справилась?
— Сто тысяч рублей собрала.
— А мой отец? Не подкачал?
— Отдал всю посуду золотую, какая имелась в доме. Топите, говорит, вражью нечисть в море, бейте на суше, громите в воздухе.
— Наказ отца выполняем, — ответил сын. — Бьем фашистов всюду и наверняка.
«Была еще одна встреча с бывшим начальником планового отдела «Золотопродснаба» Скорняковым, боевым сапером, — продолжает рассказывать в «Рабочей газете» Н. Федотов. — А при расставании бойцы и политработники отправили с нами письмо, в котором пишут: «Мы сердечно благодарим вас за посылку делегатов на наш фронт, за ваши подарки».
Выписка из областной книги по сбору средств на вооружение Красной Армии
«Родин А. М. — рабочий завода имени Орджоникидзе — 3000 руб.
Колупайченко Н. П. — колхозник сельхозартели «Труженик» Кизильского района — 50 000 руб.
Сергеев И. А. — колхозник сельхозартели имени Сталина Верхнеуральского района — 50 000 руб.
Захаров А. А. — председатель колхоза «Красный партизан» Верхнеуральского района — 121 000 руб.
Коллегов Ф. Я. — колхозник сельхозартели «Новь» Юргамышского района — 35 000 руб».
Тысячи фамилий рабочих, колхозников, служащих были занесены в областную книгу, заведенную по решению бюро Челябинского обкома партии и облисполкома.
Вносили средства на вооружение и школьники.
«Челябинский рабочий» сообщил, например, что учащиеся Дробышевской неполной средней школы принимают горячее участие в сборе средств на строительство боевых кораблей имени Челябинского комсомола. Дети фронтовика Михаил, Василий и Зина Агаповы внесли 135 рублей.
«Москва, Кремль, Государственный Комитет Обороны.
Воодушевленные героическим наступлением Красной Армии, комсомольцы и молодежь Челябинской области организовали сбор средств на строительство боевого корабля «Челябинский комсомолец» для Военно-Морского Флота. За 15 дней нами собрано и поступило на текущий счет госбанка 15 миллионов рублей. Это будет нашим подарком к 25 годовщине РККА. Сбор средств продолжается.
Секретарь Челябинского обкома ВЛКСМ Л. Петров. 5 февраля 1943 года».
На военно-учебных пунктах предприятий, совхозов, колхозов слышались резкие, как выстрелы, команды. Многие рабочие, колхозники, служащие проходили курс молодого бойца. Выйдя на поле, учились стрелять, метать гранаты, ползать по-пластунски, ходить в атаку, держать оборону.
До поздней ночи светились окна скромного здания, занимаемого областным советом Осоавиахима. Немногочисленные работники совета все дни проводили в первичных организациях. И лишь к вечеру, уставшие и утомленные, возвращались в совет. Прикладывали озябшие руки к теплой печке и стояли так минуту, другую, словно желали вобрать в себя все тепло. Лишь после этого начинали рассказывать о том, где побывали, с кем встретились, что сделали.
Областной совет Осоавиахима горячо поддержал патриотический почин молодежи Магнитогорска, предложил всем активистам Общества оказывать помощь комсомольским организациям.
На собраниях и митингах вместе с коммунистами и комсомольцами тон задавали осоавиахимовцы. Они горячо стремились и дальше укреплять оборону страны, не жалея на это ни средств, ни времени, ни сил, призывали упорно изучать военное дело, готовить себя к испытаниям на фронте.
300 000 рублей на самолеты и столько же на боевые корабли — такую сумму внесли в фонд обороны в течение лишь трех месяцев осоавиахимовцы города Троицка.
Руководитель организации Н. Зюзин ни минуты не знал покоя. Организовывал на предприятиях кружки, курсы, проводил соревнования по стрельбе, митинги, посвященные сбору средств.
А вот что вспоминает бывший секретарь Троицкого горкома ВЛКСМ П. Литвиненко.
«По десять-двенадцать часов в сутки работала молодежь в войну. Ничего не жалела, лишь бы приблизить час победы. С большим патриотическим подъемом отчисляла часть заработка на строительство кораблей. Проводила, кроме того, воскресники, платные концерты, и вырученные деньги вносила в фонд обороны. Отметьте, пожалуйста, комсомольские организации электромеханического завода (бывший комсорг ВЛКСМ А. Лобанов, ныне директор кирпичного завода), ветеринарного института (бывший секретарь комитета ВЛКСМ М. Рабинович, ныне профессор), железнодорожного узла (бывший секретарь комитета ВЛКСМ И. Сагоконь), 12-й средней школы (бывший секретарь комитета ВЛКСМ В. Рождественский)».
С увлечением изучали военное дело школьники. Многие из них еще до войны сдали нормы на значок БГТО. Ребята не успевали закончить школу. Почти все они уходили в армию из десятого класса.
Разве можно забыть ту суровую и тревожную пору! Охрипший школьный звонок, холодные классы, военрук с забинтованной рукой.
— Тема сегодняшнего урока — «Отделение в наступательном бою».
Чутко слушает класс бывшего красноармейца или командира, вернувшегося по ранению домой и готового не сегодня-завтра пойти вновь на войну.
«Наша школа собрала на строительство боевых кораблей 4 500 рублей. Юные друзья, дорогие сверстники! Мы призываем вас поддержать наш почин и развернуть у себя сбор средств. Пусть каждый пионер и школьник примет в этом патриотическом деле посильное участие!
По поручению учащихся Троицкой средней школы
Л. Кашонина, И. Новигахина, А. Луценко, П. Сухова».
(Газета «Вперед»).
Девушки, подписавшие это письмо, учились в разных классах. Многие были комсомолками, сандружинницами. Поля Сухова — отличница, всегда серьезная, голос тихий и вежливый. Лидия Кашонина — эта, напротив, боевая, горластая, где песня, где пляска — там и она, член комсомольского бюро. Во всех классах провела собрания по поводу сбора средств на корабли, даже с первоклассниками. Ирина Новигахина: отец на фронте, мать частенько прибаливает. В такие дни хозяйство на плечах дочери. И в стайке убрать, и корову подоить, и обед сварить — только успевай! Многие матери мечтают заполучить Ирину невесткой в дом, все-то она умеет: и шить, и стирать, только вот сыновья ищут жену не в огороде, а в хороводе. Ничего они еще не понимают, сыновья. Да и рано жениться — подрастая, уходят на войну, и не все, ох, далеко не все, возвращаются.
«Сообщите в Цекамол сумму собранных средств. Цекамол организует оформление заказа для постройки вам боевых единиц».
Эта телеграмма из Центрального Комитета комсомола была послана в Челябинский областной комитет ВЛКСМ. Тот сообщил в Москву, что в течение месяца комсомольские организации, трудящиеся, школьники собрали для фронта более 55 миллионов рублей.
На собранные деньги ЦК комсомола оформил заказ на строительство двух подводных лодок типа «Малютка».