«САМАЯ ЛУЧШАЯ ДЕМОКРАТИЯ, КОГДА ВЛАСТЬ У МЕНЯ…»

«САМАЯ ЛУЧШАЯ ДЕМОКРАТИЯ, КОГДА ВЛАСТЬ У МЕНЯ…»

 СПРАВКА О ЛИЦЕ, ПРОХОДЯЩЕМ ПО ДЕЛУ О ЗАГОВОРЕ С ЦЕЛЬЮ ЗАХВАТА ВЛАСТИ

Тизяков Александр Иванович. 1926 года рождения. Русский.

По специальности инженер-металлург. В 1958 году окончил Уральский политехнический институт.

Кандидат экономических наук.

Участвовал в Великой Отечественной войне.

Жил и работал в Свердловске. Последняя занимаемая должность — генеральный директор научно-производственного объединения «Машиностроительный завод имени Калинина».

Президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства и связи СССР.

Награжден орденами «Знак Почета», «Трудового Красного Знамени», «Октябрьской революции» и многими медалями.

Тизяков, как и Стародубцев, возглавлял монополию. Но только промышленную. Ассоциация, которая была создана по его инициативе в ноябре 1989 года и которую он сам же и возглавил, объединила все крупные государственные предприятия страны.

На всякого, кто изъявлял желание выйти из-под опеки монополии, Тизяков смотрел как на своего врага. Главный инженер конструкторского бюро «Новатор» Вячеслав Горбаренко вспоминает, какой была реакция генерального директора Тизякова на решение «Новатора» выйти из состава научно-производственного объединения и стать самостоятельной хозяйственной единицей: «Тизяков был взбешен, у него побелели глаза, тряслись руки. Он старался сдержаться, но не мог… Позже, когда заводу отмечалось 125 лет, Тизяков в отместку лишил наше конструкторское бюро права приобрести по льготным ценам закупленные за валюту на Западе товары».

Как и Стародубцев, он был безмерно тщеславен. Считал себя великим экономистом, говорил, что «за полторы минуты» поставит на место академика Шаталина, экономическую программу Явлинского называл не иначе, как «детским лепетом», академика Агангебяна — «кабинетным недоучкой», на всех заводских совещаниях звучало, что только он может принимать верные решения. Незадолго до августа Тизяков включил в список работников, представляемых к наградам, и свою фамилию. Себе он затребовал Золотую звезду Героя Социалистического Труда.

Он не скрывал своих убеждений. По заводскому радио во всеуслышанье клеймил «изменника Горбачева», афишировал свои связи с лидером коммунистов России Иваном Полозковым — оголтелым реакционером, делающим ставку в противостоянии законно избранным властям на так называемые «комитеты национального спасения». Когда в апреле Горбачеву удалось удержаться на посту генсека, открыто говорил при сослуживцах: «Пусть не радуется — скоро мы его из президентов погоним». Он переходил на мат, когда речь заходила о демократах, считая выше своего достоинства сотрудничать с руководителями местной исполнительной власти.

Любимая поговорка Тизякова: «Лучшая демократия такая, при которой вся власть у меня».

Научно-производственное объединение, возглавляемое Тизяковым, принадлежало к военно-промышленному комплексу, Тизяков, как и Стародубцев, работал в режиме наибольшего благоприятствования. Однако на него проливался финансовый дождь такой щедрости, которая даже и не снилась королю крупных аграриев.

Как и Крестьянский союз, Ассоциация, созданная Тизяковым, стала силой, противостоящей проведению реформ. В конце 1990 года на своем конгрессе эта общественная организация приняла Обращение к президенту СССР, в котором заявила, что «время экспромтов в экономике кончилось» и в ультимативном тоне потребовала перевести экономику на рельсы чрезвычайного положения.

Тизяков был одержим идеей чрезвычайного положения. Остановить ход реформ стало смыслом его жизни.

Тизяков одним из первых стал разрабатывать механизм заговора. Это ему принадлежит идея создания ГКЧП как высшего органа власти.

— В начале февраля 1991 года я вместе с Тизяковым летел в одном самолете в командировку в Москву, — вспоминает главный конструктор КБ «Новатор» Валентин Смирнов. — Тизяков сидел в кресле, расположенном впереди меня. Он что-то сосредоточенно писал. В просвет между креслами я увидел раскрытую страницу блокнота. На ней по пунктам излагался план заговора с целью реорганизации структуры управления страной. Как я понял, вся власть в СССР должна была перейти к ВКУ (Временный комитет управления СССР — первоначальное название ГКЧП. Прим. авт.), президент должен был только исполнять волю этого органа.

Когда Тизяков перелистнул страницу блокнота, мое внимание под пунктом 19 привлекла запись: «Нападки на армию, КПСС, КГБ, МВД. Выяснить, кто. Составить списки».

После того, как полет закончился, я поделился увиденным с главным инженером КБ «Новатор» Вячеславом Горбаренко.

— Понимая, что обладаем важной информацией, мы довели ее до сведения одного из народных депутатов, попросив его поставить в известность о планах Тизякова кого-нибудь из демократического руководства страны, — рассказывает Вячеслав Горбаренко, — но нашей информации не придали должного значения.

То, что увидел в самолете Смирнов, было всего лишь малой частью документов, которые, готовя заговор, разрабатывал Тизяков. Его перу принадлежит большое количество Указов и всяческих программ.

Как и Крючков, Тизяков был убежден, что к руководству партией пробрались люди, выполняющие задания западных спецслужб. В документе «Анализ положения в стране, причины провала перестройки и пути выхода из кризиса», который Тизяков готовил как манифест ГКЧП, говорится: «Радеющие и любящие свою державу люди не смогли бы допустить за шесть лет такого развала страны. Этот развал происходит именно по преднамеренному плану… Руководством КПСС делается все, чтобы КПСС не нашла методов работы в новых условиях. КПСС обманута!» «Разве это, — вопрошает манифест Тизякова, — не требует: «Виновных к ответу!» Далее идет список «виновных», к которым наряду с Горбачевым, Яковлевым, Шеварднадзе причислен и… «верный ленинец» Егор Лигачев.

Второй лозунг в манифесте: «Надо навести порядок в стране!» Ясное дело, что надо. Но каким образом? Рецепт Тизякова таков: «Исполнительная власть должна быть сильной, и ей никто не должен мешать в работе… Общими силами надо бороться за спасение государства, сейчас речь идет о вещах жизненно важных, неизмеримо более значительных, нежели судьба любого отдельного человека…».

В портфеле Тизякова следствие обнаружило целый пакет готовых Указов, которые должны были послужить делу реализации доктрины «сильного государства». Эти документы не оставляют никаких сомнений в том, что ГКЧП ставил своей целью задушить демократические реформы, вернуть общество к той системе, которая существовала в стране до 1985 года.

Жизнь в «сильном государстве», согласно Указам Тизякова, выглядела бы следующим образом.

Советы всех уровней распущены, деятельность всех партий, кроме КПСС, под запретом, кооперативное движение и неугодная пресса — тоже. Забастовки, стачки — дело подсудное. По ночам мирные граждане вздрагивают от выстрелов, т. к. один из Указов Тизякова разрешает (цитируем дословно) «командирам патрулей (офицерам) министерства обороны и КГБ, захвативших на месте преступления: кражи квартир, домов граждан, грабежа граждан на улицах, изнасиловании — расстреливать на месте без суда и следствия с составлением в последующем акта за подписью всех членов патруля и, если есть, потерпевших…».

А править «сильным государством» должен был, согласно опять же Указу Тизякова, Совет Министров СССР во главе… с самим Александром Тизяковым.

В нарисованный ГКЧП рай, с Павловым у ворот, народ бы не поверил.