ЧАЕПИТИЕ НА «ЗАРЕ»
ЧАЕПИТИЕ НА «ЗАРЕ»
Они были уверены, что встреча с Горбачевым состоится, и пока следовали к «Заре», мысленно готовились к разговору с президентом.
Ворота «Зари» гостеприимно распахнулись, но только «ЗИЛ» ы двинулись по направлению к Главному дому, как на пути встал заслон из личной охраны президента с автоматами наизготовку. Олег Климов, наведя отливающий вороненной сталью «калашников» на приехавших, крикнул: «Стоять!»
Шоферы, охранники подали из машин недоуменные голоса:
— Вы что, ребята? Свои же…
— Стоять! — играя желваками, повторил Климов.
— Вы что, начальника охраны не пускаете? — строго начал вышедший из машины Плеханов, но и ему приказали не двигаться.
Генералов закричал, что «они его позорят», и приказал убрать автоматы, но его никто не послушал.
О прибытии важных лиц из ГКЧП доложили Горбачеву.
На подступах к кабинету Горбачева встал с автоматом охранник Сергей Гоман.
На шум вышла встревоженная Раиса Максимовна, днем пережившая тяжелый гипертонический криз.
— Вы никого не пропустите сюда? — спросила она.
— Не волнуйтесь, — успокаивая Раису Максимовну, ответил Гоман. — Сюда больше никто не войдет.
— Я побежал к Горбачеву предупредить, чтобы он их до приезда российской делегации ни в коем случае не принимал, — вспоминает помощник президента Анатолий Черняев. — «Я им ультиматум выдвинул, — успокоил меня Горбачев, — пока связь не восстановят, я разговаривать с ними не буду. И ребятам своим сказал, чтоб их никуда с дачи не выпускали»…
Как только телефон ожил, телефонистка сказала Горбачеву, что с ним хочет поговорить Крючков.
— Я с ним разговаривать не буду! — ответил Горбачев. — Дайте мне Москву, Ельцина!
Однако ГКЧП пока не собирался сдаваться. В кустах, напротив аллеи, ведущей к Главному дому, спешно засели верные Генералову охранники и сотрудники крымского спецназа КГБ.
На аэродроме «Бельбек» тем временем морские пехотинцы изготовились к бою.
— Командир сообщил, что в 15.30 из Москвы вылетел самолет, который вот-вот прибудет на аэродром, — свидетельствует старший лейтенант Андрей Пулин. — Прилет этого самолета, как объяснили нам, не санкционирован, и в случае, если находящиеся в нем лица откажутся сдаться, мы должны были его уничтожить.
Ленты были заправлены в пулеметы, достаточно было передернуть затвор, и можно было вести огонь.
К тому времени мы по радио все уже знали, что в Крым летит самолет с российской делегацией и гадали: неужели нам прикажут уничтожить правительство России? Мнение было единым: оружие не применять. Только один прапорщик сказал, что он будет стрелять…
В 18.30 взлетная полоса «Бельбека» была заблокирована тяжелыми машинами.
На «Заре» Лукьянов и Ивашко прилагали все усилия, чтобы пробиться к президенту, уверяли, что прилетели независимо от ГКЧП. Но Горбачев не отступал: «Не приму никого до прилета российской делегации!»
По телефону он связался с командиром полка КГБ, который нес охрану Кремля и распорядился никому не подчиняться, кроме как ему лично и коменданту Кремля. Управление правительственной связи получило приказ не предоставлять членам ГКЧП связь.
Таяли последние надежды на спасение.
— Приехавшие чувствовали себя не своей тарелке, — свидетельствует Генералов. — Крючков озабоченно интересовался у меня: «Как думаешь, примет Горбачев?» Лукьянов и Язов очень нервничали, не могли сидеть на месте, то и дело вскакивали, ходили взад-вперед. Ивашко всем своим видом подчеркивал, что он с этой компанией не связан. Он говорил: <<Я здесь ни при чем. Со мной никто не советовался. Я вообще был в больнице и ничего не знал»…
На столике остывал слегка пригубленный чай. Было не до чаепития.
Язов ворчал:
— И зачем я только в это дело ввязался. Старый дурак!..