Глава 6. Люда становится инженером

Глава 6. Люда становится инженером

Тема дипломного проекта «Деревообрабатывающий цех». Работа продвигается медленно, сдерживает архитектор. Ему платят за те часы, пока он консультирует, он и стремится оттянуть свой срок:

— Исправьте вот здесь и придите через неделю.

— Да что вы? Тут и исправлять-то нечего. Я это сделаю сейчас при вас за десять минут, — убеждает Люда.

— Нет, прошу ко мне через неделю.

Можно бы двигаться дальше, делать другие части, но рискованно: архитектор может видоизменить любую конструкцию, а она потянет за собой остальное. И Люда изводилась.

После архитектора дело пошло как по маслу, ей подписывают часть диплома за частью. Но время упущено, а впереди самая большая часть — технология, составляющая почти четвертую часть диплома. Можно к назначенному сроку защиты успеть, но это риск. Просчитав, что выгоднее — рисковать здесь или, потеряв несколько дней на дорогу, мчаться к маме, чтоб делать в четыре руки. И Люда выбирает второе: мама не подведет.

Приехала Люда в самый мой день рождения. Ее еще тянуло и это — вручить подарки, поздравить.

Возможно, с чертежной работой она справилась бы к сроку и там, но тут рядом была мама, это вселяло уверенность. Тем более, у нас был абсолютно одинаковый шрифт, мы даже сами с трудом различали, кто из нас чертил тот или иной лист.

Консультант Карпов, старый строитель, работавший в институте в качестве почасовика, одобрил диплом, похлопал ее по плечу и сказал студентам:

— В мое отсутствие по любым вопросам диплома консультируйтесь у Людмилы Рэмировны. Я ей доверяю.

Люда смутилась, уже сворачивала все листы диплома в рулон, но неожиданно вошел заведующий кафедрой и спросил:

— А могла бы ты все чертежи разложить и вот так сразу, без подготовки, защитить свой диплом?

Это было совершенно неожиданно. Откуда и смелость взялась? Отчеканила все без подготовки.

Карпов предложил после защиты диплома остаться работать в Москве:

— Я найду тебе хорошую работу в тресте. Правда, на первых порах придется пожить в общежитии, но наш трест строит очень много жилья. Будет, разумеется, со временем и у тебя своя квартира.

Люда не согласилась.

Наверное, напрасно она считает одаренными только нас с Игорем. И сама Люда далеко не глупа.

В день защиты диплома комиссия уже успела прослушать многих. Заметно было, что уже успела устать, все надоело. Да и понятно: каждый студент, повернувшись зачастую спиной к комиссии, что-то бубнит под нос, порою с трудом пытаясь прочесть, что это у него там написано на листе.

Подошла очередь Люды, и стало грустно: комиссия «спит». Один, закрыв глаза, дремлет, другой уткнулся в газету, двое следующих беседуют между собой, и ни до чего им нет дела. А она-то так готовилась к защите, так тренировалась. И даже на последние гроши купила новое платье, белые туфли, сделала прическу…

Встала к комиссии лицом, сделав маленький полуоборот и начала доклад своим звонким, чистым голосом. И комиссия начала «просыпаться». Да вот она уже вся «проснулась». Да как слушает!

Но, закончив доклад, оговорилась:

— Защита окончена.

Вместо того, чтобы сказать, что закончен доклад. И все дружно заулыбались:

— Ну, коли защита окончена, вопросов не будет, — и поставили «пять».

Свою трудовую деятельность начала конструктором в проектном институте «Оренбургражданпроект». И вскоре почувствовала себя так, будто она тут работает давно. Она сумела проявить себя за короткое время как грамотный специалист и активный участник общественной жизни. В праздничные дни ее награждают то грамотой, то ценным подарком. Через год комсомольская организация выбирает ее своим секретарем. Не совсем легко совмещать производственную работу с общественной. Но ей помогает партбюро и местком.

— Запомни, Люда, общественная работа не менее важна, чем производственная, — сказал ей директор института Меркитанов.

В институт один за другим приходили молодые специалисты, росла ее комсомольская организация. Но и проекты — к строго определенному сроку. Особенно требовательна Сусанина. Но и она обратила внимание на исполнительную Люду, ни разу не сделав ей замечания. Уж много позже, когда я случайно познакомилась с Сусаниной, она Люду в разговоре сравнила с собой:

— Я по характеру такая же исполнительная и беспокойная, как ваша Люда.

В этот период совсем неожиданно позвонил Рэмир из Ростова и предложил Люде путевку на юг. Она согласилась. Встретив Люду на вокзале, он завез ее домой и поехал на работу. Жена его на Рэмира Люде пожаловалась:

— Ты думаешь, он изменился? Уезжает на работу рано, приезжает поздно, а выходные дни посвящает спорту. Я уже измучилась, а здоровье у меня очень плохое.

Поездкой на юг Люда осталась очень довольна. К Новому году ей прибавили зарплату, а зимой к нам приехала мама Катя. Правда, в этот раз она приехала не как обычно, не к Игореву дню, а ближе к весне. Похоже, что долго не могла уговорить папу Сережу ее отпустить.

Ей нравилось у нас. Вечерами мы любили петь. Записали на магнитофонную пленку много песен. Она записала «Сироту», «Лучинушку», втроем пели «Гречаники» и многое другое.

После завтрака она с удовольствием садилась в зале за стол и читала книгу «Медная пуговица», потом ложилась вздремнуть, а после обеда шла прогуляться на воздух и встретить с работы Люду.

— Я у вас как на курорте, — говорила она, улыбаясь.

Но вскоре позвонил папа Сережа и попросил собираться в дорогу. Она расстроилась до слез.

— Я же не нагостилась. Погощу у вас ну хоть еще три денечка. Но папа Сережа неожиданно приехал сам:

— Я там Махрача оставил, чтоб пока печку топил. Поедем домой. И мама Катя расплакалась:

— Господи, да что ты за мной гоняешь? Надоело уж мне дома в четырех стенах сидеть.

Летом с детьми побывала и в Турках и даже навестили родных в Аркадаке.

А осенью Люда со своим комсомолом готовилась к празднику — Дню рождения комсомола. Концерт был интересный. Посреди сцены инсценировали костер: накрытые красной тканью электролампочки, а сверху уложили поленья. Вокруг костра — комсомольцы разных поколений — в шинелях и буденовках, в красных косынках и кожаных куртках, в гимнастерках и пилотках. По обе стороны сцены ведущие в комсомольских формах со значками — Люда и Сережа Кожевников.

Начала Люда стихом:

Есть у партии сын молодой,

Боевой, непреклонный, веселый.

Он родился под Красной звездой,

И назвали его Комсомолом.

Дальше прозой она рассказала, как в стране создавались первые комсомольские ячейки, о комсомольском съезде, на котором присутствовал В. И. Ленин.

И Сергей продолжил:

Скажи, Ильич, что сделать нам с собой?

С сердцами вдребезги готовы мы разбиться,

В боях мы были, вновь готовы в бой

А он нахмурился и вдруг сказал: «Учиться!»

— Учиться? Как, великий командир!

В стране дела найдутся поважнее.

А он свое о том, что новый мир

Без знанья мы построить не сумеем.

А у костра сидевшие и стоявшие комсомольцы запели на два голоса «Там вдали за рекой». Снова ведущие на сцене рассказывают о гражданской войне. Люда читает:

Этих дней никогда не забыть.

Дым застлал горизонт.

Вспомни! На двери райкома

Табличка гласит: «Комитет закрыт —

Все ушли на фронт».

И ведущие рассказывают о героизме комсомольцев в годы становления советской власти.

И в великом строительстве вновь,

Взяв тяжелую ношу на плечи,

Проявил себя так комсомол,

Что опять был наградой отмечен.

Они рассказывали о молодой цветущей стране и о том, как внезапно и вероломно на нас напал фашизм, и как защищали Родину комсомольцы.

Люда и Сергей, сменяя друг друга, говорят дальше стихами:

Люда:

Вышла в сражение Зоя,

В битву Матросов пошел.

Стала повсюду для немцев грозою

Правда твоя, комсомол.

Сергей:

Юноша с бессонными глазами

Закрывает грудью пулемет.

Ну, скажите же, скажите сами,

Разве он когда-нибудь умрет?

Люда:

Девушка молчит перед расстрелом,

Крепко стиснув безответный рот.

Разве эта молодость истлеет?

Разве эта молодость умрет?

Сергей:

Комсомолец, к сердцу прижимая

Гроздь гранат, бросается под танк.

Вот как бьется молодость живая.

Разве раньше умирали так?

А хор у костра уже поет победные песни. Ведущие рассказывают о том, как восстанавливается великая держава, наш СССР, растут заводы и целые города.

Люда:

Час настал.

И туда, где возводятся стройки,

Где лежала века целина,

Комсомольцев отважных и стойких

Посылает страна.

И колеса стучат без умолку,

Километры глотая пути. А

в вагонных купе и на полках

Старше лет двадцати не найти.

Сергей:

На то и молодость,

Чтоб рук не покладая,

Творить, работать, строить, побеждать,

Чтоб не смолкала песня трудовая,

Чтоб спеть одну и новую начать.

Люда:

Строить! Строить! Творить!

Так народ нам велит,

Так нам партия наша диктует.

Слышен звон голосов

Под землей, средь лесов —

Это молодость вновь атакует.

Вспоминая слова боевых командиров,

Нам трудиться с сознаньем одним:

Коммунизм — это молодость мира,

И его возводить молодым!

Зал очень хорошо принял монтаж. А после начался веселый концерт с песнями, плясками, музыкой, стихами. Директор института купил комсомольцам пианино, магнитофон.

В числе почетных гостей Люда пригласила на праздник и свою бабушку Елену Петровну, старейшую комсомолку. Она и открывала их праздник, рассказала о первых комсомольцах нашей страны. По окончании вечера ей преподнесли подарок и выразили благодарность.

Подарок в день годовщины комсомола получила в Турках и мама Катя: книгу «Сыновья» и какую-то еще, которую она кому-то дала почитать, но ее не вернули.

С детских лет я помню о маминой непримиримости к неправде, о чувстве патриотизма, о помощи слабым. Помнится, колхозница Панкратова в колхозе получила травму головы, результатом чего стало умственное расстройство. Никому не было дела до несчастной, даже руководству колхоза. Ходатайствовать принялась мама Катя, добилась больной инвалидности и пособия.

Был и другой случай. Встретившись с женщиной из Трубетчино, с которой вместе были на трудовом фронте, где мама была политруком, мама Катя узнала, что у старушки развалился дом. А ведь в войну кроме рытья окопов на трудовом фронте она возила зимой на салазках из деревни посылки в Турки на почту для отправки фронтовикам, по своей же инициативе собирала теплые вещи солдатам на фронт среди односельчан, по своей инициативе ухаживала за ранеными в госпитале. Теперь престарелая женщина воспитывала внука-школьника, а жить им было негде, и уж какие пороги начальства обивать, она не знает.

И с этой бедой мама справилась. Построил колхоз старухе новый дом, и они спокойно в нем жили с внуком. Теперь внук той старушки давно взрослый самостоятельный человек, живет в Турках, художник Владимир Пономарев. От него я и узнала эту историю, он рассказывал, что оставляя его с бабушкой ночевать в своем доме, мама Катя неустанно изо дня в день ходила к руководству района и помощи им добилась.

А сколько писем, сколько всевозможных заявлений она писала по просьбе жителей своего села. Много можно привести примеров. До последнего времени мама интересовалась политикой; пока существовала партийная организация, посещала партсобрания, интересуясь делами производства. До несчастного с ней случая она трижды перечитывала каждую газету, непременно их выписывая. В день пятидесятилетия пребывания в рядах коммунистической партии ее чествовали, вручили удостоверение ветерана и значок ветерана — члена КПСС.

Родители Рэмира были также пламенными коммунистами, беззаветно любили свою Родину.

Отец Анатолий Заверткин начинал учиться в медицинском институте, был большим активистом и партией отозван на партийную работу. В 1937 году по недоразумению был арестован, в 1938 году — расстрелян, а впоследствии реабилитирован в связи с невиновностью.

Мать Рэмира почти всю жизнь была секретарем партийной организации, борясь с бюрократизмом и взяточничеством.

А однажды произошел даже такой случай. Возвращаясь домой, она увидела около подъезда своего дома служебный автобус. Возмущенная тем, что кто-то посмел в личных целях воспользоваться служебным автобусом, она решила вмешаться в это дело и разоблачить. Но мешала сумка с продуктами, и лучше сначала от нее избавиться, а потом с возмущением пойти по квартирам и наказать виноватого. Воинственная, вошла Елена Петровна к себе домой и увидела своего сына Рэмира, заехавшего к ней по пути с завода, куда он ездил по делам на автобусе политехнического института.