Глава 4 Гибель «Титаника». Психофизический аспект

Глава 4

Гибель «Титаника». Психофизический аспект

Судьба «Титаника» поучительна и для современников. Более того, только сейчас могут быть вскрыты подлинные причины катастрофы, и не только потому, что проведены глубоководные исследования и найдены свидетельства на дне океана, но и потому, что в свое время некоторые важные обстоятельства были неясны или намеренно оставлены в тени.

Два океанских суперлайнера — «Олимпик» и «Титаник» — строились рядом, на верфях фирмы «Харленд энд Волфф» недалеко от Белфаста. Позднее к этим двум гигантам должен был присоединиться третий — «Британик».

Весной 1912 года «Олимпик» был прославлен прессой как непотопляемое судно. А «Титаник» еще проходил ходовые испытания. 2 апреля они успешно завершились. По многим данным он превосходил своего старшего собрата. Так, общая его вместимость была на тысячу тонн больше, чем у «Олимпика». Он мог принять на 163 пассажира больше, чем его старший собрат, так как было значительно увеличено число кают первого класса за счет рациональной планировки. Вместе с тем по длине он превосходил его лишь на восемь сантиметров (длина «Титаника» — 259,83 метра, ширина — 28,10 метра, водоизмещение — 52310 тонн).

Восемь палуб суперсудна делали его настоящим плавучим дворцом — роскошная отделка салонов, кают первого класса, холлов, лестниц не знала себе равных. В трюме насчитывалось 16 отсеков, объявленных водонепроницаемыми, все переборки, кроме первой и последней, были снабжены герметическими дверями, дававшими возможность перемещаться между отсеками. В полутора метрах от киля над первым дном судна располагалось второе дно, которое, однако, не охватывало нос и корму. Предельная скорость достигала 25 узлов, мощность силовой установки — 55 тысяч киловатт.

10 апреля 1912 года перед полуднем «Титаник» вышел из Саутгемптона в свое первое и последнее плавание. Любопытно, что финансовый магнат Альфред Вандербильт отказался от поездки уже после того, как его багаж был отправлен на борт и на лайнере его ждали камердинер и горничная, утонувшие через четыре дня вместе с 1500 других пассажиров и членов команды. Кажется, магната отговорила от плавания его супруга — в самую последнюю минуту.

На мостике — капитан Смит. Лайнер проходит мимо парохода «Нью-Йорк», пришвартованного стальными тросами. Все шесть тросов парохода вдруг натягиваются и лопаются как струны. Корма парохода, словно намагниченная, приближалась к «Титанику» — это странное зрелище наблюдали тысячи человек, провожавших «Титаник». Матросы «Нью-Йорка» сбились с ног, сбрасывая с кормы кранцы, чтобы смягчить удар. Смит сразу же отдал приказ остановить машины. К счастью, подоспел буксир, он вошел между пароходом и набережной (это был один из буксиров, помогавших «Титанику» отойти от причала). С «Нью-Йорка» бросили на буксир трос, и матросы мгновенно закрепили его. Трос вздрогнул, натянувшись, но выдержал. «Титаник» прошел мимо парохода, когда его борт отделяло от кормы парохода меньше метра!

Поистине необычное стечение обстоятельств: у выхода из гавани ситуация повторилась. На этот раз с пароходом «Оушеник», который устремился к «Титанику» так, что накренился, натянув швартовы. Но толстые канаты выдержали.

Случившееся можно считать предвестием катастрофы. Законы гидродинамики дают основание полагать, что айсберг-гигант, с которым столкнулся лайнер, с размерами по вертикали не менее 250 метров и горизонтальными размерами, не поддающимися оценке из-за подводной части ледяной горы, оказал точно такое же воздействие на «Титаник», как сам лайнер — на пароходы. Можно думать, что гидродинамический импульс, полученный лайнером поблизости от айсберга, был не таким разительным, как у пароходов, но как оказалось, судьбу «Титаника» решили считанные метры и секунды!

В многотысячной толпе на набережной оказались пострадавшие: лопнувшие тросы, удерживавшие «Нью-Йорк», хлестнули по разбегавшимся людям. О происшедшем сохранились воспоминания современников. Но в литературе — научной и Мемуарной — автору этих строк не довелось найти и следов опасений, обусловленных гидродинамическими эффектами при больших скоростях суперлайнера вблизи от огромных масс айсбергов, хотя обобщение буквально напрашивалось само собой. Но интуитивные прозрения налицо. Супруга одного театрального импрессарио наблюдала все это с палубы «Титаника». Незнакомец, оказавшийся на палубе рядом с ней, сказал: «Плохое предзнаменование. Вы любите жизнь?» Женщина, естественно, ответила утвердительно на этот риторический вопрос. Незнакомец тут же посоветовал ей сойти с «этого судна» по пути, в Шербуре. «Если мы туда доплывем. Я это сделаю», — добавил он. И его потом действительно не оказалось на борту, по крайней мере женщина его больше не увидела.

Под возбужденно восторженные разговоры большинства пассажиров о непотопляемости «Титаника», самого большого судна в мире, о роскошных его салонах и каютах канадский железнодорожный магнат Чарлз М. Хейз, возвращавшийся на «Титанике» из Европы, где он изучал сервис в отелях, расположенных близ железных дорог, вдруг заявил в курительном салоне:

— «Уайт стар лайн», «Кунард» и «Гамбург-Америка линие» соревнуются в роскоши оборудования своих судов, но скоро наступит день, когда результатом этого будет самая крупная и самая ужасная из и всех случившихся катастроф.

Хейз сказал это всего за несколько часов до катастрофы.

Отметим, что первой он назвал компанию «Уайт стар лайн», владелицу «Титаника». Между прочим, борт лайнера покинул кочегар Джон Коффи. Это был опытный моряк, ходивший до того на разных судах, однако в Куинстауне его как ветром сдуло, настолько сильным было ощущение тревоги и опасности.

Даже старший помощник капитана Генри Тай Уайлд, служивший до этого на «Олимпике» — и тоже старшим помощником капитана, — долго колебался при сообщении о его назначении на «Титаник». Но друзья уговорили его принять назначение на самое большое в мире судно. Из Куинстауна он успел отправить письмо своей сестре. Вот строки из него: «И все-таки мне не нравится это судно… оно вызывает какое-то странное чувство».

Эти признаки крайнего психологического дискомфорта вызывают точные ассоциации с современностью. Ими не следует пренебрегать, ибо это один из каналов, приоткрывающих непредвиденное через подсознание человека.

Альбина Коновалова служила в Видяево инструктором, работала с семьями моряков-подводников и записала эпизоды, позволяющие в этой статье провести параллель «Титаник» — «Курск».

Командир БЧ-7 на «Курске» Александр Садков в ответ на слова жены «Будем стареть вместе?» сказал: «Останешься одна, я долго не проживу». Алексей Некрасов, матрос «Курска», прислал домой видеокассету, на которой написал: «Скоро приеду в отпуск. Если лодка всплывет». Капитан-лейтенант Дмитрий Репников и его супруга Елена распили после свадьбы шампанское на восьмом пирсе — отсюда отошел «Курск». Вино было горьким на вкус! Их дочь, двухлетняя Даша во время трагедии кричала до рвоты (она была в августе 2000-го в Севастополе у бабушки и дедушки). На сороковой день после трагедии у девочки произошло смещение позвоночника. Матросу Алексею Коркину чудились незадолго до трагедии и до выхода в море кошмары, он не мог спать, лежал с открытыми глазами. Об этом он написал своей девушке. О трагическом предчувствии наших моряков перед выходом лодки «Курск» на учения писала газета «Жизнь» (№ 47, 2001). Люди передавали ощущение будущего иногда буквально теми же словами, что И участники рейса лайнера «Титаник».

Нечто похожее наблюдается порой и накануне авиакатастроф. Такие факты привели автора этих строк к мысли о поступлении информации из будущего в подсознание. Эта информация поступала как бы сама собой, по объективным, не зависящим от воли человека причинам. Принимать ее могут не все и не всегда. Это можно назвать информационным мостом будущее — прошлое. Но подавляющее большинство людей не способно принять сигналы тревоги, поступающие по информационному мосту. На «Титанике» без должного внимания отнеслись к радиопредупреждениям об айсбергах, находившихся прямо по курсу судна, между тем громадный лайнер внушал опасения даже тем, кто не видел его. Капитан Дж. Биссет услышал в Ливерпуле, в пивной, разговор двух моряков. Один из них назвал лайнер непотопляемым плавучим дворцом, другой возражал: «Непотопляемых судов не бывает. Судно слишком большое, может на что-нибудь налететь».

Сообщения об опасности поступали на «Титаник» с разных судов — из того района, через который был проложен курс капитаном Смитом. Здесь близ Большой Ньюфаунлендской банки сложилась тяжелая ледовая обстановка.

12 апреля об этом сообщил французский пароход «Турин». 14 апреля в 9.00 поступила радиограмма с судна «Карония» — о больших и малых айсбергах и ледяных полях. В 11.40 голландское судно «Нордам» предупреждало о «массе льда». В 13.42 «Балтик» сообщил о том же. В 13.45 немецкое судно «Америка» передало по радио Гидрографическому управлению в Вашингтоне о встрече с двумя большими айсбергами. Радист «Титаника» Филлипс принял это сообщение и даже транслировал его для большей надежности на континент за подписью «Титаник». Увы, это сообщение не было даже передано на мостик самого лайнера! Британский пароход «Калифорниан» в 19.30 сообщил о трех больших айсбергах. Младший радист «Титаника» отнес эту радиограмму на мостик, но в ходе расследования не мог вспомнить, кому именно его передал. В 21.40 с парохода «Месеба» предупредили, что прямо по курсу «Титаника» находятся крупные айсберги, но это сообщение даже не было доведено до капитана. Хотя Смит должен был не только ознакомиться с радиопредупреждением, но и ответить на него по радио. И это за два часа до столкновения, до начала агонии «Титаника».

Три предупреждения, включая и это, самое важное, были забыты в этот день в радиорубке лайнера. Но злоключения с радиограммами продолжались. В 22.30 с проходившего невдалеке парохода «Раппаханнок» с поврежденной ледовой глыбой кормой просигнализировали о нескольких айсбергах. С «Титаника» поблагодарили, пожелали спокойной ночи — но не приняли никаких мер предосторожности, даже не усилили вахту. Радист Филлипс в последние минуты перед трагедией продолжал передавать по радио частные послания пассажиров на оба континента. Он был уже до предела измотан. Радист почтового судна «Калифорниан», остановившегося из-за льдов, передал коллеге-радисту «Титаника»: «Привет, старик, мы остановились, вокруг нас лед». С «Титаника» пришел ответ от Филлипса: «Заткнись, я работаю. У меня связь с мысом Рейс, а ты мешаешь!»

Резкое похолодание этим вечером, о котором знали даже пассажиры «Титаника», свидетельствовало независимо от радиограмм об огромных ледовых массах. В одиннадцатом часу вечера двое впередсмотрящих увидели с фок-мачты, где находился их наблюдательный пункт, легкую дымку. Эта дымка свидетельствовала о большой массе льда — явлении, которому нельзя не придать важного значения. Но впередсмотрящие не предупредили ни капитана Смита, ни его помощников. Около часа глазели впередсмотрящие на сгущавшуюся дымку тумана, а в 23.39 один из них увидел уже перед самым носом судна нечто темное — более темное, чем вода. Он ударил в колокол. Но было поздно. При скорости более двадцати узлов обойти айсберг было уже невозможно. После катастрофы высказывались мнения о неправильных действиях команды, говорили о том, что, если бы лайнер встретил айсберг носом, катастрофы не произошло бы. Такие случаи бывали. Нос судна сминался, но оно оставалось зачастую на плаву. Думаю, применительно к «Титанику» это было бы сверхрискованно, и Мэрдок, заменявший капитана Смита в ночной вахте, понимал, что при огромной массе судна и его скорости лобовое столкновение граничило с безумием. Из-за осадки лайнера могло искорежить дно, заклепки в корпусе могли выпасть, кроме того, ударная волна разъединила бы листы корпуса. Котлы и установки могли быть сорваны с оснований.

Вот почему, когда из ночи вынырнула ледяная гора, Мэрдок резко отвернул судно. Айсберг чиркнул по правому борту. Толчок был ощутим. Пассажиры на палубе как в футбол играли кусками льда, упавшими с айсберга. Не хватило всего десяти-двадцати секунд, чтобы разминуться с ним. Поразительно, что в распоряжении экипажа могло быть не менее четверти часа. Трудно представить, но впередсмотрящие наблюдали обстановку без бинокля. У них его не было, хотя еще на берегу они требовали для вахты бинокль, который капитан или его помощники просто обязаны были выделить им — хотя бы на время этой ледовой вахты.

В первые минуты после того, как в пробоину в носовой части стала поступать вода, опасность не была оценена в полной мере. Капитан вышел из своей каюты и спросил первого помощника, что случилось (он ощутил толчок).

— Айсберг, сэр, — ответил Мэрдок. — Я отдал приказы «право руля» и «полный назад». Хотел повернуть влево, но было слишком поздно.

Поясню: в то время команда «право руля» означала поворот судна влево. Таким образом, замысел Мэрдока не мог быть осуществлен должным образом.

Один из помощников капитана, Боксхолл поспешил в носовой трюм, чтобы выяснить ситуацию. Никаких повреждений он не обнаружил, потому что не спустился до самого низа. Едва узнав на мостике от Боксхолла об отсутствии повреждений, капитан подошел к креномеру, прибору, показывающему наклон судна, и прошептал: «Боже мой!» Лайнер в это время накренился на правый борт на пять градусов от воды, поступившей в носовую часть.

Вода затопляла носовую часть и вскоре была в шести водонепроницаемых отсеках; это установил капитан Смит вместе с главным конструктором судоверфи, строившей «Титаник». Конструктор понял, что лайнер обречен. Все дело было в переборках: они не только не обеспечивали герметичность, но в них были еще и люки, через которые вода могла затопить все судно. Он знал главную тайну «непотопляемого лайнера». Неизвестно, в каких словах он сообщил о ней капитану.

Переборки даже не доходили до палуб, и вода просто переливалась через них. Эти переборки оказались не только бутафорией, но и ускорили гибель корабля. Они способствовали накоплению воды в носовых отсеках, нос погружался и в конце концов ушел в пучину, корма поднялась, судно переломилось пополам. «Титаник» затонул в 2.20 15 апреля 1912 года. Борьба с океаном продолжалась около трех часов.

* * *

Первое плавание «Олимпика» из Саутгемптона в Нью-Йорк началось 31 мая 1911 года. Из-за трагедии с «Титаником» лайнер подвергся перестройке. Было приподнято второе дно. Во время Первой мировой войны он был превращен в транспортное судно, а незадолго до ее окончания включен в состав военного флота. Весной 1918 года его атаковала немецкая подводная лодка. Совершив дерзкий маневр, «Олимпик» протаранил и затопил вражескую субмарину. 16 мая 1934-го «Олимпик» наскочил на плавучий маяк, от чего тот затонул. Погибли семь человек, обслуживавших маяк. В следующем году судно было отправлено на металлолом.

Был еще один крайне неприятный эпизод, но без человеческих жертв. 20 сентября 1911 года после выхода из Саутгемптона лайнер миновал залив и шел на восток. Курс его пересекался с курсом крейсера «Хок», который, сблизившись на расстояние около 110 метров с лайнером, начал неожиданно поворачивать к нему, не слушаясь руля.

Удар крейсера пришелся по правому борту, его носовая часть образовала в борту лайнера пробоину в 12 метров.

Третий лайнер-гигант был спущен на воду в феврале 1914 года. Это был «Британик». Через полгода после начала Первой мировой войны его переоборудовали в плавучий госпиталь. В ноябре 1916-го он взорвался в Эгейском море близ острова Кея. Менее чем через час после взрыва «Британик» затонул. Погибло тридцать человек. 1106 британских раненых и членов судовой команды были спасены. Обстоятельства гибели тридцати человек трагичны: шлюпки с ними подтянуло к вздыбившейся корме вращающимися винтами.

* * *

Экспедиция французского океанографа Ж.-И. Кусто нашла «Британик» на морском дне. В тридцати метрах от носовой части корабля зияла огромная пробоина. На дне были разбросаны куски каменного угля. Французский исследователь был убежден, что первый взрыв, независимо от его причины (мина или торпеда), воспламенил угольную пыль в бункерах судна и второй взрыв погубил лайнер.

В июле 1985 года американская исследовательская подводная лодка «Арго» без экипажа и аппарат для подводной съемки были доставлены в район гибели «Титаника». 1 сентября на мониторе, связанном с видеокамерой «Арго» впервые были опознаны обломки «Титаника» и один из его котлов, сфотографирована носовая часть. Корма была обнаружена поодаль, в 650 метрах. Это прямое свидетельство разлома судна.

Баллард, руководивший экспедицией, вернулся сюда через год на судне «Атлантик II» с подводной лодкой «Элвин». За все время работы не было найдено никаких человеческих останков.

До этой экспедиции считалось, что подводный выступ айсберга распорол первые пять отсеков судна. Официальное заключение гласило, что причиной затопления послужила горизонтальная трещина 80—100 метров длиной. Погружение исследовательского робота «Ясон юниор» позволило установить, что правый борт носовой части судна погружен в донные отложения и песок, которые скрывали повреждения. Но за третьим отсеком трещины не оказалось (ранее она здесь предполагалась). Листы корпуса были продавлены, заклепки выпали, образовались щели, через которые врывалась вода.

Через пять лет группа канадца Стивена Блэска продолжила исследования. Была поднята на поверхность часть металлического листа размером около 25 сантиметров (толщина — 2,5 сантиметра).

Находка относилась к корпусу «Титаника» — это выяснилось, когда счистили краску. Края образца были неровные. Качественная сталь дает ровные гладкие края. Испытания находки в лаборатории подтвердили чрезвычайную хрупкость материала.