[Материал для газеты]

Приближается весна 1964 г. Растёт наш город и благоустраивается. Благоустраивается и наша улица имени Ленина: открылся новый магазин готового платья, улица стала чистая, наладилось наконец-то движение пешеходов. Во всём чувствуется забота и любовь к городу. А весной особенно остро замечаешь всё хорошее и новое, что сделано, и всё плохое и старое, что ещё осталось. Замечаешь улицы, очищенные от зимней грязи, замечаешь юношей и девушек, разгуливающих уже в весенних одеждах. Не замечаешь только удивительной тишины, которая царит над городом, – настолько она стала привычной и органически вошла в наше сознание.

И вдруг попадаешь в полосу тяжёлого непонятного шума. Это трикотажная фабрика, расположенная при входе в городской сад им. Комсомола, оглушает рёвом мотора. Мощный фабричный вентилятор выведен за пределы здания, и вся его сотрясающая сила направлена в сад и на улицу. Прохожие молча пробегают, морщась от шума, а желающие отдохнуть жмутся к противоположной стороне сада, а многие просто покидают столь странно оборудованное место для отдыха. Мотор врывается в тишину улицы, где всегда толпится народ на троллейбусной остановке, заполняет грохотом сад, оглушая посетителей молочной (она расположена у самого вентилятора) и соседние жилые дома. Особенно тяжело бывает в них летом, когда в открытые окна врывается невыносимо однообразный шум мотора, мешает отдыху и занятиям. Утомляет и раздражает, и укрыться от него некуда. И так продолжается ежедневно с небольшими перерывами с 8 часов утра до 10 часов вечера в течение ряда лет.

И это в центре города! В месте, предназначенном для культурного отдыха людей! Летом, в разгар театральных гастролей, зритель в антрактах идёт не в сад, а жмётся к двери подальше от шума, отдыхающая публика предпочитает находиться в противоположной стороне сада, а эта часть территории, таким образом, отдана в распоряжение пьянства и драки. Шум и заброшенность для них самое подходящее дело.

В этом году, например, «весенний сезон» в саду открылся 8 марта. Песни и ругань оживляли его пустынные дорожки. Несколько милицейских машин посетило его, подбирая «празднующих». Обычно они идут покорно, отдавая себя в заботливые руки милиции. Изредка слышен протестующий вопль да смех прохожих. С этого дня всё чаще раздаются пьяные песни и безобразная ругань да появляются странного вида прохожие, шагающие по диагонали. Но разгар «сезона» начнётся с середины мая, когда молодой липовый сад весь оденется яркой зеленью и станет очень хорош. «Пикники» обычно организовываются с утра в густых кустарниках, скрытых от прохожих. К вечеру начинается деловой объезд машин. Забирают тех, кто лежит, кто может бежать – разбегаются. Иногда по праздникам загружается до шести-семи человек в машину в несколько заездов. Есть скамейка на боковой дорожке, но не влюблённых – нет. С семи часов утра на ней встречаются первые посетители. Это «деловые» молчаливые люди. Они должны «зарядиться» и успеть на работу. Но к полудню заветная скамья занята лежачими и полулежачими фигурами. Такова далеко не полная картина «интимной» жизни, которой живёт сад.

Как могло случиться, что в центре города происходит такое из года в год? Что сад, предназначенный для отдыха и детских игр, арендован под пьяные оргии? Условия для этого сложились очень благоприятные: с одной стороны к саду примыкает городской рынок, поставляющий определённые сорта посетителей (вход на рынок открыт в центре сада). С другой (со стороны ул. Ленина) – трикотажная фабрика, образующая глухой угол, с грохотом фабричного вентилятора. Одно другое дополняя, эти факторы способствуют злачной обстановке, воцарившейся в саду.

Вредное влияние шумов на психику и работоспособность человека на производстве и тем более во время отдыха доказано давно и ни у кого не может вызвать возражений. Борьба с городскими шумами успешно проводится повсеместно. Поэтому такое явление, как грохот неприспособленного для городских условий устаревшего вентиляторного устройства, не имеющего специального помещения или глушителя, можно объяснить только тем, что руки не дошли. Не дошли руки до ликвидации шума, не дошли руки до ликвидации пьяных сборищ.

И неужели новое лето 1964 г. встретит нас старыми болячками провинциального города. Мы глубоко убеждены, что городской сад им. Комсомола, расположенный по ул. Ленина, встретит нас тишиной и красотой, а не грохотом и пьянством.

* * *

Как юные лица утомительно одинаковы, так летние вечера шумны и однообразны, и как пожилые лица поражают нас своей индивидуальной силой и красотой, так осенние тёплые вечера полны значения и хороши по-разному. И порыв ветра в тёмных липах, и редкие капли дождя, вдруг донёсшиеся из бесконечности, и предчувствие близкой-близкой зимы. В такие вечера тревожно и грустно, как при взгляде на прекрасное пожилое лицо.