Куприн Павел Тихонович, комиссар госбезопасности 3-го ранга (генерал-лейтенант) (1908–1942)

Павел Тихонович Куприн родился в семье крестьянина- бедняка в деревне Моховая Кромского уезда Орловской губернии. Юношей батрачил на малой родине. Член ВЛКСМ с 1924 года. Член ВКП(б) — с мая 1929 года. С сентября 1927 по май 1929 года учился в Орловской губернской школе советского и партийного строительства.

В органах госбезопасности с декабря 1936 года. Работал в центральном аппарате ГУГБ НКВД СССР с 1937 по 1938 год — помощник начальника 1-го отделения 4-го отдела, заместитель начальника 2-го отделения 4-го отдела 1-го управления ГБ НКВД СССР, начальник 7-го отделения 4-го и 2-го отделов 1-го управления.

С декабря 1938 по ноябрь 1939 года — начальник Управления НКВД по Читинской области, одновременно выполнял обязанности начальника Особого отдела НКВД по Забайкальскому военному округу (с декабря 1938 по январь 1939-го).

2 ноября 1939 года был назначен начальником Управления НКВД по Хабаровскому краю, с 26 февраля по 18 июля 1941 года возглавлял Управление НКГБ по Ленинградской области, с 1941-го — начальник Особого отдела НКВД по Северному фронту, с июля того же года — по Ленинградскому.

Со 2 мая 1942 года по 11 августа 1942-го — начальник Особого отдела НКВД по Московскому военному округу.

Начальник 3-го управления ГУГБ НКВД СССР с 11 августа по 11 ноября 1942 года.

Погиб при выполнении боевого задания. В ноябре 1942-го он координировал действия НКВД Карело-Финской ССР, УНКВД по Архангельской и Вологодской областям и особым отделам НКВД Волховского и Карельского фронтов по ликвидации немецких диверсионно-разведывательных групп.

10 ноября операция была успешно завершена. После чего Куприн вылетел в Ленинград, но самолет с руководителем военной контрразведки был перехвачен двумя немецкими истребителями и сбит над Ладожским озером.

На второй день войны директивой НКО СССР от 22 июня 1941 года был сформирован Северный фронт (СФ) под командованием генерал-лейтенанта М. М. Попова. В период с 25 июня по 29 июня 1941 года авиация фронта, а также авиация Северного и Краснознаменного Балтийского флотов провела воздушную операцию против Финляндии, в ходе которой нанесла удары по аэродромам авиации и арсеналам противника на территории Финляндии и Северной Норвегии. Разведывательные данные авиаторам были предоставлены армейскими чекистами НКВД и военными разведчиками фронта и флотов.

Северный фронт просуществовал недолго — 23 августа 1941 года на основании директивы Ставки ВГК от того же числа он был разделен на Ленинградский и Карельский фронты. Но, несмотря на такой короткий промежуток времени, военные контрразведчики фронта показали себя положительно. Они боролись против происков абвера и других шпионско-подрывных служб фашистской Германии. Немцами для руководства разведывательной, террористической и диверсионной деятельностью был создан специальный орган абвера — «штаб Валли». Подчиненные ему абверкоманды и абвергруппы имелись при всех крупных штабах фашистского вермахта. Офицеры абвера функционировали в дивизиях и отдельных воинских частях. В тесном контакте с ведомством Канариса действовали против советских войск разведывательные отделы (1Ц) штабов войсковых соединений вермахта. Наряду с разведкой отделы 1Ц проводили контрразведывательную деятельность в прифронтовой полосе.

На протяжении войны немецкой разведкой в советский тыл были заброшены сотни диверсионных групп. Немало их направлялось в северные широты — туда, где проходили наши стратегические коммуникации.

Только в 1941 году органы военной контрразведки и войска по охране тыла действующей армии задержали и разоблачили в зоне ответственности Северного, а затем Ленинградского фронтов около 650 шпионов и диверсантов.

Оперативные работники Особого отдела 115-й стрелковой дивизии Ленинградского фронта (ЛФ), постоянно находившейся во втором эшелоне, — заместитель начальника Особого отдела НКВД дивизии майор И. А. Гнездин, следователь М. Н. Михлин и другие неоднократно бывали на плацдарме для осуществления контрразведывательных мероприятий. Не раз армейским чекистам приходилось переправляться через Неву на Большую землю для доклада о положении дел на «Невском пятачке» начальнику Особого отдела Ленинградского фронта П. Т. Куприну, который внимательно следил за событиями на «пятачке» и оказывал большую помощь коллективу отдела…

Почти все смотрели фильм Станислава Ростоцкого «А зори здесь тихие.» по повести Бориса Васильева. Сюжет фильма построен на реальных событиях, произошедших во время войны в районе Кировской железной дороги (до 1935 года — Мурманская, а ныне — Октябрьская ж/д. — Прим. авт.) Тогда группа заброшенных гитлеровских диверсантов пыталась взорвать железнодорожные мосты и таким образом перерезать сообщение между Мурманском и Большой землей. Правда, диверсию предотвратили не девушки из местного подразделения ПВО, а семеро выздоравливающих после ранения красноармейцев во главе с сержантом, единственным, как и в фильме, оставшимся в живых. Но это кино, а в жизни было совсем по-другому.

В ночь на 1 сентября 1942 года наземные посты службы воздушного наблюдения, оповещения и связи 7-й воздушной армии (ВА) Карельского фронта (КФ) зафиксировали перелет через линию фронта немецкого самолета. Через два часа линию фронта пересек еще один самолет. Оба самолета следовали со стороны оккупированного противником Петрозаводска через Онежское озеро на восток. Об этом сразу же стало известно чекистам 7-й воздушной армии, а через них — руководству Особого отдела Карельского фронта, которое приняло соответствующие меры. Во все подчиненные особые отделы 7-й ВА и другие войска, а также руководителям управлений ГБ Карелии, Архангельской и Вологодской областей были направлены ориентировки.

Выполняя полученное указание, заместитель начальника Особого отдела 7-й ВА подполковник Т. А. Чижевский с помощью командования организовал авиаразведку районов возможной высадки немецких агентов. Полет дал результат — авианаблюдателям удалось заметить скрывавшихся в лесу 4–5 человек. В конце дня чекистам Карельского фронта стало известно, что утром 1 сентября радисты Центра зафиксировали почти одновременно выход в эфир двух ранее неизвестных радиостанций из района Вытегры Вологодской области и из лесного массива близ Коноши Архангельской области.

В ходе поисковых мероприятий в 20 км южнее Коноши, в районе лесопункта, бойцы оперативного отряда обнаружили 13 парашютов, 7 больших ящиков, наполовину освобожденных от груза, палатки, резиновые лодки, рации иностранного производства, аппараты для прослушивания телефонных переговоров, яды для отравления собак, продовольствие и аэрофотосхему местности, где должны были действовать немецкие агенты с указанием озера Лача.

Военные контрразведчики пришли к выводу: если враг задумал перерезать Северную железную дорогу Архангельск — Вологда — Москва, то не исключено, что для осуществления этой операции или по крайней мере первого ее этапа он может гидросамолетами выбросить десант на озеро Лача.

Чекисты поняли — пришельцы спешили, а потому все не могли с собой забрать, как и спрятать или уничтожить парашюты. Был сделан вывод — группы приземлились не в том месте. В дальнейшем эта догадка подтвердилась — пилоты приняли за сигнальные костры очаги рабочих лесоповала, отправившихся на отдых и не погасивших огонь.

Штаб руководства операцией по розыску и задержанию вражеских агентов возглавил комиссар госбезопасности 3-го ранга Павел Тихонович Куприн. Он прибыл из Москвы с группой сотрудников. По прибытии в Коношу железнодорожники доложили П. Т. Куприну, что на участке между разъездом Тимме и станцией Шелекса подорваны рельсы, пострадали паровоз и четыре вагона, убит машинист. Территория вокруг места аварии заминирована. Куприн знал, что в Таллине размещается территориальный орган разведки и контрразведки вермахта «Абвернебенштелле-Ревал», условно называемый по имени его шефа «Бюро Целлариуса». Фрегат-капитан Александр Целлариус — любимец главы абвера адмирала Канариса играл видную роль в этом ведомстве и поддерживал тесные связи с разведками Эстонии и Финляндии.

В ходе розыска чекистские оперативные группы наконец- то вышли на немецких агентов — эстонцев. Большую помощь в поиске немецких разведчиков и диверсантов оказали местные граждане и милиционеры. Первую группу вражеских парашютистов возглавлял некий Люттер, он же радист Пауль. Ей была поставлена задача по сбору сведений о железной дороге Архангельск — Вологда — Москва: интенсивность движения составов, характер грузов, состояние охраны дороги и мостов.

Второй группой руководил гражданин Эстонии Тяхесте. Ему была поставлена задача по сбору данных о местах расположения воинских частей, особенно аэродромов, численности гарнизонов, боевой оснащенности войск. Кроме того, требовалось узнать глубину, площадь и особенности береговой линии озера Лача и соседних с ним озер с целью определения возможной посадки на них гидросамолетов. Общее руководство операцией было возложено на опытного агента абвера Рягастика.

Но у заброшенных агентов сразу после приземления все пошло не по плану. Во-первых, чекисты раскрыли применяемые абверовскими радистами шифры и коды, а во-вторых, буквально обложили их оперативно-разыскными группами. В одной из радиограмм в Таллин радист жаловался:

«Русские не дают никакой возможности собирать сведения.

Погода становится невыносимой — холодно, сыро. Порвались одежда, обувь… Вынуждены заниматься грабежами, голодаем.

Ускорьте эвакуацию».

В очередной радиограмме они указали место, где скрывались на берегу озера.

Наконец пришло время, когда лазутчики получили долгожданное распоряжение: «Ждите самолет 21 октября в 7:00, эвакуируем всех вместе».

Как только эта радиограмма была расшифрована, П. Т. Куприн приказал направить на катере и барже в район расположения шпионов роту курсантов Каргопольского военного училища. Им ставилась задача захватить агентов и самолет. Ранним утром послышался гул самолета. Через некоторое время в воздухе показался «Хейнкель-115». Сделав круг над озером, он приводнился недалеко от курсантской засады. К нему из леса выскочили вражеские лазутчики и вброд поспешили к нему. Курсанты открыли винтовочный огонь по бежавшим агентам, а из пулемета обстреляли самолет. Группа прикрытия лазутчиков из леса ответила автоматным огнем по нашим воинам.

Подбитый самолет все же поднялся в воздух и сделал вынужденную посадку на Юнгозере. Прибывшие к месту приводнения «Хейнкеля-115» контрразведчики обнаружили в самолете три трупа. Пилот самолета, понимая всю безнадегу из-за простреленных бензобаков, застрелился. Остальные немецкие агенты были выслежены и задержаны в одном из бараков деревни Семеново.

Итак, операция завершилась захватом вражеских агентов. Из Архангельска на Лубянку пошло специальное сообщение:

«…Две шпионско-диверсионные группы полностью ликвидированы. 9 разведчиков задержаны, 4 — убиты при столкновениях. В ходе операции изъято 5 баз с продовольствием и экипировкой, 2 радиостанции, шифры, коды, топографические карты, аэрофотокарты. Дневники, 10 автоматов, 13 пистолетов, 1 винтовка, 13 тысяч боевых патронов, аппарат для подслушивания телефонных разговоров, радиоприемник. Сигнальные фонари, 25 парашютов, резиновые лодки, бинокли».

После завершения операции по ликвидации и захвату в плен разведывательно-диверсионной группы и разбора ее, возвращаясь в Москву, трагически погиб вместе с экипажем самолета комиссар госбезопасности 3-го ранга Павел Тихонович Куприн.