«Мы смыслом юности влекомы…»

Мы смыслом юности влекомы

В простор надземной высоты —

С любой зарницею знакомы,

Со всеми звездами на «ты».

Земля нам кажется химерой

И родиною — небеса.

Доходит к сердцу полной мерой

Их запредельная краса.

Но н? сердце ложится время,

И каждый к тридцати годам

Не скажет ли: я это время

За бесконечность не отдам.

Мы узнаем как бы впервые

Леса, и реки, и поля,

Сквозь переливы луговые

Нам улыбается земля.

Она влечет неодолимо,

И с каждым годом все сильней.

Как женщина неутолима

В жестокой нежности своей.

И в ней мы любим что попало,

Забыв надземную страну, —

На море грохотанье шквала,

Лесов дремучих тишину,

Равно и грозы и морозы,

Равно и розы и шипы,

Весь шум разгоряченной прозы,

Разноголосый гул толпы.

Мы любим лето, осень, зиму,

Еще томительней — весну,

Затем, что с ней невыносимо

Земля влечет к себе, ко сну.

Она отяжеляет належь

Опавших на сердце годов

И успокоится тогда лишь

От обольщающих трудов,

Когда в себя возьмет всецело.

Пусть мертвыми — ей все равно.

Пускай не душу, только тело…

(Зачем душа, когда темно!)

И вот с единственною, с нею,

С землей, и только с ней вдвоем

Срастаться будем все теснее,

Пока травой не изойдем.

[1942]