ИСТОРИЯ С «ГВОЗДЕМ»

Года, года, вы стали датами,

А это было, как вчера.

В. Кожемякин

Сейчас в нашей стране и во всем мире широко известно имя украинского писателя, лауреата Ленинской и Государственных премий, Героя Социалистического Труда, академика Олеся Терентьевича Гончара. А я и мои однополчане впервые услышали это имя весной сорок четвертого года, когда на страницах нашей дивизионной газеты «Советский богатырь» появился автор, гвардии старший сержант О. Гончар.

В ту весну 1944 года дивизия уже около двух месяцев стояла в обороне. В связи с этим газета испытывала «голод» на боевые материалы. Однажды редактор, майор Григорий Акимович Залкиндер, собрал сотрудников и заявил:

— В газете нет «гвоздя»!

«Гвоздь» — это главный материал номера. Но откуда его взять? Во–первых, соединение пока не ведет активных боев, а потому нет и подвигов. Во–вторых, жесткие требования военного времени не всегда позволяли писать об интересном даже в обороне — часто это было связано с военной тайной.

Призадумались заместитель редактора капитан Михаил Алексеев, впоследствии известный советский писатель, секретарь редакции старший лейтенант Андрей Дубицкий и литсотрудник лейтенант Юрий Кузес.

— Откуда быть «гвоздю» в обороне? — пытались оправдаться газетчики. — Вот пойдем в наступление, тогда каждый материал…

Но редактор был неумолим. И не без основания.

— Кто сказал, что в обороне газета должна быть менее интересна, чем в наступлении? В наступлении не каждый ее сможет прочитать, а сейчас зачитывают до дыр. Нужен «гвоздь»!

В поисках «гвоздя» все сотрудники разъехались по полкам, отправились на передний край. Лейтенант Кузес побывал у минометчиков и встретил там знакомого капитана. Разговорились.

— Понимаешь, полдня брожу, а блокнот пуст. Две–три заметки только и набрал. О хорошем поваре да о метком снайпере. Нет ли у тебя интересного человека?

— Кажется, есть. Недавно ко мне в роту пришел из госпиталя старший сержант. Стихи пишет. На украинском языке, за душу берут.

Через несколько минут в землянку командира минометной роты вошел подтянутый старший сержант лет двадцати пяти, с орденом Славы на груди. Четко, с мягким украинским говорком доложил:

— Товарищ капитан, гвардии старший сержант Гончар по вашему приказанию прибыл.

— Познакомьтесь с лейтенантом из нашей газеты. Он хочет с вами поговорить.

Лейтенант Кузес пожал широкую, сильную ладонь сержанта, заглянул в его спокойные, чуть задумчивые карие глаза. Вышли из землянки, и лейтенант спросил:

— Мне сказали — вы пишете стихи. Не могли бы что–нибудь почитать?

То, что смущенно читал минометчик, вначале показалось далеким от фронтовой жизни. Стихи, были мечтательные и нежные. В них говорилось о любви, о родном доме. В других звучали суровые нотки ненависти к врагу, загубившему любовь, разрушившему родное гнездо.

Дивизия к тому времени уже вела бои в Румынии. Сержант–минометчик писал о весне на чужой земле, но думы поэта были заняты милой его сердцу Украиной.

Лейтенант встал, за ним поднялся и Гончар. Спрятал блокнот за голенище сапога, поправил висевший на плече автомат.

— Я попрошу командира отпустить вас со мной в редакцию. Согласны? — спросил Кузес.

— Добре.

— Кстати, как ваше имя–отчество?

— Олесь Терентьевич, товарищ лейтенант.

Пока добирались извилистыми ходами сообщений в тылы дивизии, Кузес успел расспросить, где Гончар воевал, давно ли пишет стихи, откуда родом. В тот предпоследний военный год в полевой сумке сержанта уже лежали первые записи о героях будущего романа «Знаменосцы». Тогда мы, фронтовики, могли, конечно, предполагать, что рядом с нами сражаются и живут будущие летописцы войны. Но вряд ли кто–нибудь мог тогда так подумать об Олесе Гончаре. Слишком уж он был скромным и застенчивым.

Когда через час Гончар с лейтенантом подошли к редакции, уже был готов к печати завтрашний номер газеты. Редактор, стоя на подножке походной типографии, читал свежий оттиск «Советского богатыря». При этом он морщился и недовольно жевал губами: материалы номера были явно серыми, проходными, почти не оставляли следа в сознании.

Лейтенант представил майору старшего сержанта. Гончар протянул редактору потертый блокнот со стихами. Майор отложил блокнот в сторону, дочитал газету, поставил визу «В печать!» и расписался. Затем взялся за стихи. Лейтенант и старший сержант отошли в сторону, закурили.

Через несколько минут все были удивлены радостным восклицанием редактора. Он соскочил с подножки и подбежал к Гончару. Потрясая блокнотом, крепко обнял смущенного гостя:

— Спасибо! За стихи спасибо! Есть «гвоздь»!

Майор сорвался с места, вбежал в типографию, где печатник Иван Обухов уже выдавал тираж. И оттуда донеслось:

— Остановить машину! Будем переделывать номер! Печатайте стихи! На первой полосе!

Гончар стоял, как оглушенный, зачем–то перевешивал автомат с одного плеча на другое.

Наборщики вытащили кассы, и каждый получил по несколько листков из блокнота. И тут случилась заминка.

— Товарищ майор, а как набирать украинские слова? — спросил один, из наборщиков. — У нас же нет украинской буквы «и» с точкой наверху.

Редактор на минуту растерялся. Казалось, рушилась вся идея. Но Григория Акимовича озарила мысль.

— Есть выход! Перевернем вниз головой восклицательный знак!

Вечером Олесь Гончар возвращался к себе на передовую с толстой пачкой «Советского богатыря». На первой полосе газеты — стихи на украинском языке. Поэта провожала вся редакция. Газетчики давали сержанту–минометчику советы, как лучше писать, на какие темы. Они не знали, что новый автор дивизионки еще до войны работал в газете, закончил журналистский техникум, учился в университете, печатал свои стихи и рассказы…

…В 1978 году, в день 60-летия Олеся Терентьевича, Совет ветеранов бывшей дивизии поздравил однополчанина с юбилеем, с присвоением звания Героя Социалистического Труда. Боевые друзья преподнесли писателю и академику приветственный адрес, высказали много теплых слов автору «Знаменосцев». Вместе вспомнили годы войны, боевых друзей, павших и живых…

В моей домашней библиотеке среди самых дорогих сердцу книг стоят произведения Олеся Гончара. На титульной обложке одного из своих романов автор написал: «Г. М. Баталову — на добрую память о фронтовом братстве». Олесь Терентьевич свято верен этому братству.