Сражение в Копенгагене

Сражение в Копенгагене

Ленин приезжает из Парижа утром 26 августа. Он выходит из купе третьего класса. На нем недорогой темно-синий в узкую белую полоску летний костюм, панама с широкими полями.

Кобецкий снял ему крошечную комнатку в квартире рабочего на улице Вестерброгаде. Снял по дешевке, как просил Ленин, за 14 крон в месяц.

Комната с одним окном, на втором этаже. Обстановка более чем скромная. Владимира Ильича, впрочем, интересует только стол, за которым он мог бы работать.

- Очень хорошо,- говорит он, осмотревшись.

Конгресс, на который прибыл Ленин, открылся во “Дворце концертов”, украшенном социалистическими лозунгами, плакатами. В обширном зале - 900 делегатов из 23 стран, в том числе из России, свыше сотни представителей печати.

Звучит музыка: оркестр копенгагенской оперы играет приветственную кантату, слова которой написаны поэтом Мейером. Выступает датский рабочий хор из полутысячи певцов. А затем поднимается председатель Международного социалистического бюро Э. Вандервельде и громко провозглашает:

- Объявляю восьмой Международный социалистический конгресс открытым!..

В этот день Ленин видит на улицах датской столицы огромную демонстрацию. Видит рабочих, выстроившихся на Западном бульваре, недалеко от вокзала, красные знамена. На больших плакатах читает лозунги: “Да здравствует международный пролетариат!”, “Да здравствует международное братство трудящихся в борьбе против капитализма!” А затем под звуки пятнадцати больших оркестров гигантская демонстрация приходит в движение. Вот как описывает ее очевидец: “Лес красных знамен. Красные гвоздики в петлицах у мужчин, красные бутоньерки у женщин на груди.

Тысячи молодых девушек в красных шапочках... Больше часа дробный топот рабочих батальонов оглашает улицы Копенгагена, и наконец весь кортеж вступает в большой пригородный парк Зондермаркен. Здесь демонстрантов уже ожидает громадная толпа. Все смешивается и сливается в исполинское море голов. Народу не меньше ста тысяч...” [79]

Деловая работа конгресса начинается на следующий день. Но сосредоточивается она не на пленарных заседаниях, а в комиссиях. Здесь развертывается борьба мнений. Здесь определяется характер принимаемых решений.

“Я заметил,- пишет И. Майский, присутствовавший на конгрессе от русской прессы,- что все более активные люди среди делегатов, все те, кто хотел оказать действительное влияние на решения конгресса, а не только блеснуть красноречием перед международной аудиторией,- все такие люди шли в комиссии, выбирая для себя ту комиссию или те комиссии, которые они считали особенно важными” [80].

Вместе с Луначарским, выступающим под именем Воинова, Ленин представляет Россию в кооперативной комиссии. Ведь вопрос о кооперации - один из существеннейших в борьбе за укрепление сил международного пролетариата. Оппортунисты между тем выдвинули тезис “нейтральности” кооперативов. Тезис ошибочный, вредный.

Нелегко Ленину отстаивать здесь собственную позицию, ибо трудное положение на конгрессе у русских социал-демократов. Трудное главным образом потому, что в России только что подавили революцию, что тысячи революционеров там казнены, сосланы на каторгу, брошены в тюрьмы, что партия ушла в подполье, а обессилевшие профсоюзы находятся на полулегальном положении.

А тут еще удар, нанесенный в спину. В центральном органе германской социал-демократии - газете “Форвертс” 28 августа, в день открытия конгресса, появляется статья о положении дел в РСДРП. Она носит подзаголовок: “От нашего русского корреспондента”. И хотя статья анонимна, Ленин сразу же определяет: автор - Троцкий.

Ленин и Плеханов, еще до конгресса объединившие свои усилия в борьбе против ликвидаторов, а также представитель Социал-демократии Королевства Польского и Литвы А. Барский пишут гневное письмо. Оно адресовано правлению социал-демократической партии Германии: “В разгар работы Международного конгресса, на котором все охвачены стремлением сохранять социалистическое единство, со всею осторожностью обсуждать внутренние споры партий в отдельных странах, по возможности избегать вмешательства в эти споры, пропагандировать силу, величие и моральный престиж социал-демократии во всех странах, в это самое время в Центральном органе Германской партии вдруг появляется без какого-либо повода, без всякой видимой надобности статья с невероятными нападками на русскую социал-демократию” [81].

Ленин, Плеханов и Барский с возмущением указывают на то, что автор беззастенчиво критикует все социал-демократическое движение России, что он стремится представить перед заграницей в самых мрачных красках упадок, бессилие и разложение социал-демократии в России. В анонимной статье раскритикованы все без исключения фракции и направления в РСДРП, содержатся грубые нападки на Центральный Комитет и центральный орган партии.

Анонимный автор, подчеркивают Ленин, Плеханов и Барский, стремился своей статьей повредить интересам социал-демократического движения России. И, опубликовав эту статью, центральный орган германской социал-демократии нарушил свой интернациональный долг.

Однако Ленин не отступает перед трудностями, отстаивая революционные взгляды на кооперативное движение. Оно должно быть подчинено задачам борьбы за социализм.

Владимир Ильич вносит в комиссию собственный проект резолюции. В нем утверждается, что “пролетарские кооперативы получают все более важное значение в массовой экономической и политической борьбе, оказывая помощь при стачках, локаутах, преследованиях и т. п.”. Ленин указывает на их роль и тогда, когда “они организуют массы рабочего класса, обучают его самостоятельному ведению дел и организации консума, подготовляя его в этой области к роли организатора экономической жизни в будущем социалистическом обществе” [82]. Ленинская резолюция призывает рабочих всех стран всячески содействовать развитию пролетарской потребительской кооперации, вести в кооперативных организациях пропаганду идей классовой борьбы и социализма, стремиться к более полному сближению всех форм рабочего движения.

Ленин знает, что при сложившемся в комиссии соотношении сил его резолюция не имеет шансов быть принятой. Но он не намерен сдаваться без боя. Он стремится привлечь на свою сторону колеблющихся, вырвать уступки у оппортунистов. И пристально следит поэтому за ходом прений, находит у противника слабое место и, открыв его, стремительно бьет по нему. Бьет не только сам, но и с помощью друзей, единомышленников, к которым то и дело летят через зал его маленькие записки.

Ленин поддерживает с ними самый тесный контакт. Убеждает выступить то Розу Люксембург, то голландца Флоренциуса Вибо, то немецкого социал-демократа Эммануила Вурма.

- Он губит партию! - негодует Дан после одного из дебатов.

- Как же это так, что все бессильны против одного? - возражают лидеру меньшевиков.

- Да потому,- со злобой и раздражением отвечает тот,- что нет больше такого человека, который все двадцать четыре часа в сутки был бы занят революцией, у которого не было бы других мыслей, кроме мысли о революции, и который даже во сне видит только революцию. Подите-ка справьтесь с таким!

Ожесточенная борьба вокруг вопроса о кооперации - одного из основных на Копенгагенском конгрессе - завершается в конечном счете принятием резолюции, которой доволен Ленин. “...Мы должны сказать,- не скрывая ни от себя, ни от рабочих недостатков резолюции,- говорит он,- что Интернационал дал правильное в основных чертах определение задач пролетарских кооперативов” [83].

Повсюду идет гонка вооружений. С каждым днем растет угроза мировой войны. И конгресс рассматривает меры борьбы с милитаризмом. Он принимает антивоенную резолюцию. В ней - те же поправки, которые вошли уже в аналогичную резолюцию Штутгартского конгресса. Вновь подтверждается: рабочий класс и его представители в парламентах не должны допускать войны, но, если она все же вспыхнет, использовать все возможности для ее прекращения, и прежде всего вызванный войной экономический и политический кризис для свержения капиталистического строя.

Кажется, Ленин не покидает дворца, где работает Международный социалистический конгресс. И все же выкраивает время, чтобы побывать в Королевской публичной библиотеке. Днем, в перерыве между заседаниями, он заходит туда. Перед ним стопки книг о Дании.

Давно уже интересуется Ленин этой страной. Еще в 1908 году в сборнике “Текущая жизнь” опубликовал он двенадцатую, последнюю главу своей изданной ранее работы “Аграрный вопрос и “критики Маркса””. Эту главу Ленин посвятил земледельческим отношениям и порядкам в Дании, представляющим, как признал он, “особенно много интереса для экономиста” [84]. Проанализированные им статистические данные позволили прийти тогда к заключению, что и эта “идеальная” с точки зрения противников марксизма страна сконцентрировала в себе характернейшие черты капиталистического аграрного строя.

Ленин тщательно исследовал экономические и социальные отношения в датском сельском хозяйстве. Он уже убедился: общие законы развития капитализма, классовые противоречия затронули маленькую Данию. И все же намерен воспользоваться пребыванием в Копенгагене, чтобы продолжить изучение страны.

В Королевской публичной библиотеке Владимир Ильич прежде всего обращается к трудам по датской аграрной статистике. Ему приносят книги, охватывающие несколько десятилетий. Множество выписок делает он из статистических таблиц. И позднее использует собранный сейчас материал для характеристики сельского хозяйства Дании.

Но немного времени удается выкроить на занятия в библиотеке. Конгресс занимает почти весь день. И не только его пленарные заседания, работа в кооперативной комиссии. Ленин совещается с левыми социал-демократами во II Интернационале Ж. Гедом, Ю. Мархлевским, А. Брауном, Д. Благоевым и другими. Он встречается с участниками конгресса от РСДРП.

Однажды все же, как ни заняты делами эти напряженные дни, отправляется Владимир Ильич за город. На двух пароходиках - участники конгресса. Их везут в очаровательное курортное местечко на берегу пролива Эресунн.

Только к вечеру пароходы возвращаются в Копенгаген. На рейде - белая яхта русского царя “Полярная Звезда”. И делегаты конгресса - почти тысяча человек!-запевают “Интернационал”.

В этот вечер, как и во все другие вечера, допоздна горит свет в комнате Ленина. Допоздна сидит он, склонившись над столом.

- Кто этот русский? - спрашивает мужа Эллен Петерсен- хозяйка квартиры, в одной из комнат которой живет Ленин.

Муж пожимает плечами:

- Кто его знает?

- Он много испытал в своей жизни,- говорит жена.- Я чистила его обувь, и она стоптана...

Ленин покидает Копенгаген. Но не в Париж, а в Стокгольм держит путь. Там он должен встретиться с матерью.

Давно уже не видел он ее. Первого апреля поздравил Владимир Ильич Марию Александровну с 75-летием. А десять дней спустя написал о возможности встречи за пределами России: “Насчет нашего свидания в августе было бы это архичудесно, если бы не утомила тебя дорога” [85]. Он тщательно продумал весь ее путь: “От Москвы до Питера необходимо взять спальный, от Питера до Або тоже. От Або до Стокгольма пароход “Буре” - обставлен отлично, открытым морем идет 2-3 часа, в хорошую погоду езда как по реке. Есть обратные билеты из Питера”. Как мечтает он об этой встрече: “Если бы только не утомительность железной дороги, то в Стокгольме чудесно можно бы провести недельку!” [86]

Мать давно уже готовилась к этой трудной в ее годы, но радостной поездке. До Финляндии ее проводила дочь Анна, дальше с ней будет Мария. Надо лишь дождаться письма от сына. И вот оно приходит:

“Дорогая мамочка! Посылаю тебе и Анюте горячий привет из Копенгагена. Конгресс закончился вчера. С Маняшей списался вполне: 4 сентября по стар, стилю, т. е. 17. IX по новому жду вас в Стокгольме на пристани. Две комнаты на неделю 17-24. IX мне наймет в Стокгольме товарищ” [87].

О том, как добирается Мария Александровна с дочерью Марией в Стокгольм, рассказывает ее письмо. Адресовано оно в Териоки, другой дочери - Анне:

“На пароходе было очень хорошо: отправились мы по морю, пообедав в Або, где погуляли в хорошеньком садике- против самого вокзала - и по некоторым улицам. На пароходе имели хорошую каюту на 2 места, погода стояла прекрасная все время, и мы были постоянно на палубе. Качки совсем не было... Пароход опоздал и подошел к Стокгольму в начале 10-го. Мы стояли с Маней у самого барьера и вскоре увидели Володю. Я не узнала бы его, если б Маруся не указала. Она прямо взвизгнула от радости, когда увидала его...”

Владимир Ильич встречает мать и сестру на пристани. “Я нашла его очень похудевшим и изменившимся,- отмечает Мария Александровна,- но он уверяет, что чувствует себя очень хорошо” [88].

Они едут на снятую неподалеку квартиру. Ее адрес известен из письма, присланного Лениным Кобецкому,- дом № 17 по Каптенсгатан у фрекен Берг. “Сняли 2 комнаты: одна, побольше, для меня и Мани,- сообщает дочери Анне Мария Александровна,- другая - для него, очень хорошенькие и чистые, не высоко подниматься. Снял он их на 12 дней” [89].

Ленин и здесь много работает. С утра он обычно в библиотеке штудирует литературу о кооперации. Делает выписки из работ по статистике сельского хозяйства Германии. Производит подсчет данных к своей статье “Капиталистический строй современного земледелия”. А после обеда посвящает все время матери, прогулкам по городу. “Гуляем эти дни очень много,- пишет Мария Александровна дочери Анне,- осматриваем город и окрестности: прелестные здесь скверы и парки, масса цветов, красивые фонтаны. Вчера сидели долго в одном парке, слушали музыку” [90].

Мать присматривается к сыну, которого не видела уже давно. Да, он, конечно, похудел, но выглядит бодрым.

В Стокгольме Ленин выступает с рефератами о Копенгагенском конгрессе. “Вчера,- сообщает мать Анне,- В. читал реферат, Маня пошла с ним, а я залегла раньше спать... Следующую субботу В. собирается опять читать реферат...” [91]

На сей раз Мария Александровна идет с сыном на собрание большевистской группы. Никогда еще не доводилось ей видеть и слышать его выступающим перед большой аудиторией. “Мне кажется,- наблюдая за матерью, приходит к заключению дочь,- что, слушая его, она вспоминала другую речь, которую ей пришлось слышать... Об этом говорило ее изменившееся лицо” [92].

Мать переносится мысленно в мартовский день 1887 года. В Петербурге, в судейском зале, без публики заседает особое присутствие сената. Судят ее сына Александра, вместе с другими участниками террористической группы готовившего убийство Александра III.

В мрачном полутемном зале произносит Александр Ульянов свое последнее слово:

- Я понял, что изменение общественного строя не только возможно, но даже неизбежно... Наша интеллигенция настолько слаба физически и не организована, что в настоящее время не может вступать в открытую борьбу и только в террористической форме может защищать свое право на мысль и на интеллектуальное участие в общественной жизни. Террор есть та форма борьбы, которая создана XIX столетием, есть та единственная форма защиты, к которой может прибегнуть меньшинство, сильное духовной силой и сознанием своей правоты... Среди русского народа всегда найдется десяток людей, которые настолько преданы своим идеям и настолько горячо чувствуют несчастье своей родины, что для них не составляет жертвы умереть за свое дело...

Почти четверть века прошло с тех пор, как слушала Мария Александровна в судейском зале своего старшего сына. Кажется, срок небольшой. А как много изменилось за это время. Другого сына слушает она сейчас. И говорит тот не о горсточке героев, готовых умереть за святое дело, не о терроре, а о партии, зовущей к свержению самодержавия, говорит об упорной борьбе миллионов, революционной борьбе пролетариата...

Быстро пролетают две недели, проведенные Лениным в Стокгольме с матерью и сестрой. “Когда мы уезжали,- вспоминает сестра Мария,- Владимир Ильич проводил нас до пристани - на пароход он не мог войти, так как этот пароход принадлежал русской компании, и Владимира Ильича могли там арестовать,- и я до сих пор помню выражение его лица, когда он, стоя там, смотрел на мать. Сколько боли было тогда в его лице! Точно он предчувствовал, что это было его последнее свидание с матерью” [93]. Ее не станет почти шесть лет спустя - в июле 1916 года.

Примечания:

[79] И. М. Майский. Воспоминания советского посла. Кн. I, с. 338.

[80] Там же, с. 344.

[81] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 47, с. 296-297.

[82] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 19, с. 310.

[83] Там же, с. 353.

[84] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 5, с. 245.

[85] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 55, с. 311.

[86] Там же, с. 311-312.

[87] Там же, с. 316.

[88] “Переписка семьи Ульяновых”, с. 232.

[89] Там же.

[90] Там же, с. 234.

[91] Там же.

[92] Д. А. Ершов. М. И. Ульянова (Очерк жизни и деятельности) Изд. 2. Саратов, 1965, с. 50.

[93] “Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине”, т. 1, с. 211.