Нацисты на Новой Земле
Нацисты на Новой Земле
Октябрьская (1941 года) встреча «Академика Шокальского» с германской субмариной у мыса Спорый Наволок стала лишним подтверждением довоенного интереса нацистов к русскому «Гибралтару». Но почему исследователи и историки Севморпути не любят вспоминать о ней? А базирование гитлеровских моряков и летчиков в Белушьей губе ставят под сомнение? Хотя еще в 1964 году известный советский военный историк Борис Вайнер рассказал, что именно в Белушьей губе в начале 1942 года советские летчики Михельсон и Сурнин наблюдали стоящие подводные лодки.
Конечно, нам совсем нерадостно понимать, что нацисты, в том числе и при нашем же участии, а порой и попустительстве, проникли так далеко на советскую Арктику. Но в этом случае не стоит поступать подобно страусу, который, спрятав голову в песок, считает, что его уже никто не видит. И если историки и исследователи нашей Арктики и Севморпути, которые порой заявляют, что немцы дальше Новой Земли не проникали, будут и в дальнейшем придерживаться того же мнения, а политики поддерживать их в том, то однажды в нашей стране случайно узнают, что над недавно еще российскими архипелагами подняты иностранные флаги. Но самым страшным станет то, что с отдельных арктических островов на территорию Россию или на российские месторождения углеводородов будут нацелены крылатые ракеты. И примеров «страусиного» поведения в советской истории предостаточно.
Например, новоземельцы, проходившие службу на островах этого архипелага, чаще всего не слишком охотно (и все же порой) вспоминают о некоем громадном подскальном сооружении. Оно располагалось на острове Междушарский (южнее мыса Соколова или так называемого мыса Любви), по другим данным, где-то в середине пролива Маточкин Шар. Есть информация, что именно здесь германские подводные лодки всплывали в спокойном подскальном озере. Возможно, здесь и находилась вышеупомянутая тайная база кайзерфлота, где в конце 1960-х годов была обнаружена исправная динамо-машина, подававшая электроток для аварийного освещения пещеры. Кто об этом открыто рассказал? Никто! А ведь эта пещера вполне реальна!
В первые военные годы острова Новой Земли долго считались неприступными для кораблей и подлодок кригсмарине. А вернее, никто, в том числе и командование Северного флота, не задумывался, что и в Карское море могут проникнуть нацисты. И даже боевые столкновения с фашистскими самолетами или кораблями у западных берегов архипелага порой воспринимались как случайность. Чем это нам обошлось? Известно! Однако хотелось бы особо подчеркнуть, что Новую Землю фашисты использовали самым активным образом. Со всем своим немецким прагматизмом. Ниже постараюсь рассказать о разнообразии вариантов использования русского «Гибралтара» различными подразделениями кригсмарине и люфтваффе в годы Второй мировой войны.
Сегодня не стоит называть случайной неожиданную встречу с нацистской подлодкой у Новой Земли экипажа гидросамолета МБР-2 под командованием будущего Героя Советского Союза старшего лейтенанта Леонида Елькина.
В июне 1942 года было решено сформировать Новоземельскую военно-морскую базу. Североморцы практически сразу же начали к тому подготовку, хотя все пришлось начинать с нуля. Ведь даже карты, хотя бы основного выбранного района для базы, не существовало. Обновление карт, фактически ровесниц начала века, проводилось способом опроса местных жителей и нанесением на них домиков промысловиков и рыбаков. Иного обновления не было.
27 июля 1942 года гидросамолет Елькина вылетел к Новой Земле для выполнения специального задания командующего Северным флотом вице-адмирала Арсения Головко. Воздушный разведчик должен был отыскать места для дополнительных посадочных полос, откуда легче было бы наблюдать за северной частью Карского моря и одновременно провести сопутствующий поиск фашистских подлодок в восточной части Баренцева моря.
После приводнения в заливе Рогачева экипаж Елькина на надувной шлюпке направился к берегу либо для осмотра обнаруженной подходящей площадки, либо для встречи с зимовщиками.
Внезапно, неизвестно откуда, неподалеку от МБР-2 всплыла фашистская субмарина- Почему-то она не стала сразу же расстреливать советский гидросамолет, а начала сближаться на дистанцию огня из пулемета. За «подаренные» немцами минуты советский экипаж вернулся к своему самолету, и под пулеметным огнем тяжело раненный Елькин поднял машину в воздух. И доставил командующему СФ подробный доклад.
Были и иные весьма странные «случайности», а скорее странные совпадения.
В этот же день (27 июля 1942 года) германская субмарина U601 уничтожила 2 гидросамолета типа FCT из авиагруппы И. Мазурука у Малых Кармакул, а затем обстреляла здешнюю полярную станцию. Странное по времени совпадение, не правда ли?
Похоже, что советские самолеты «спугнули» отдыхавший недалеко от Белушьей губы экипаж субмарины. А может, и нескольких подлодок? Ведь залив Рогачева (Белушья губа) и залив Моллера (Малые Кармакулы) находятся недалеко друг от друга. Они с юга и с севера, соответственно, вдаются в полуостров Гусиная Земля. Между заливами не более 70 морских миль, что для подводной лодки типа VII (к которой относилась U601), идущей в надводном, положении, составляет не более 5 часов хода Может, где-то здесь на полуострове и следует искать стоянку фашистских субмарин, до августа 1942 года приходивших к Новой Земле на отдых?
Хотелось бы отметить, что это предположение основывается на реальных событиях периода Великой Отечественной войны. Тем более что пролив Маточкин Шар, Белушья губа и Междушарский были избраны немцами совсем неслучайно.
Еще в начале лета 1942 года на острове Междушарский (прямо у входа в губу Белушья) гитлеровцы соорудили взлетную полосу. В интересах нового аэродрома в небольшой землянке была даже установлена радиостанция наведения.
Первый фашистский самолет Не-111 приземлился здесь уже в июле 1942 года. На борту у него находился один из основоположников германской метеосистемы в арктических широтах Руперт Гольцапфель. Следующим самолетом, несмотря на появление на Новой Земле советской ВМБ, на побережье Междушарского была заброшена германская автоматическая метеорологическая станция «Крот». Правда, столь откровенная наглость со стороны фашистов едва не закончилась для них плачевно.
Прилетевший на остров «хенкель» был атакован советским самолетом МБР-2. При аварийном взлете немецкий самолет получил повреждения. От уничтожения крылатого «метеоролога» спас неожиданно подоспевший в район Ju-88 (откуда он появился именно в эти минуты?), который затем обеспечил уход «хенкеля» в Норвегию.
Когда на следующие сутки из Белушьей губы сюда пришли североморские корабли, то прибывшие на них десантники обнаружили на острове земляную взлетную полосу со следами от шасси самолета, местами врезавшихся в грунт, колья, к которым некий самолет крепился на время штормового ветра, и неисправные запчасти к германской авиационной радиостанции в старой промысловой избе. Взлетная полоса мало чем отличалась от полевых ВПП. Она была расчищена среди сопок и выравнена вручную. Начало и конец полосы были отмечены бочками с авиационным маслом. У подножия близлежащих сопок находились гнезда с несколькими малыми дымшашками, которые после запуска должны были указать направление ветра летчику садящегося самолета. В общем, даже с учетом, что гитлеровская взлетная полоса была создана в нашем глубоком тылу, — все было хорошо продумано.
Вскоре подобные взлетные полосы появились на новоземельских мысах Константина и Пинегина (правда, их удалось отыскать лишь после войны). Вот как на мысе Константина был создан пункт заправки гидросамолетов-разведчиков BV-138 в период с 5 по 20 августа 1943 года Его создал экипаж подводной лодки U255 на северо-восточном берегу архипелага Новая Земля, примерно в 60 километрах от мыса Желания, Технология сооружения такого аэродрома была проста
С помощью корабля кригсмарине, например, судна снабжения «Кернтен», который часто бывал, в этом районе, реже — используя самолеты люфтваффе, в укромную бухту доставлялась небольшая группа обеспечения и плавемкости или бочки с авиационным топливом. Прибывшая группа складировала бочки и закрепляла их на побережье.
В назначенное время в бухте садился немецкий гидросамолет и, стоя на якоре, ожидал прибытия к борту резиновой шлюпки, буксировавшей к нему топливные емкости. После ее швартовки топливо с помощью специальною насоса перекачивалось в баки прилетевшего гидросамолета На перекачку одной бочки бензина или керосина требовалось приблизительно 10 минут, а на заполнение всех баков — в среднем 6 часов. Сложности заправки даже одного гидросамолета заключались в том, что и при самой хорошей организации перекачки крылатая машина оставалась «привязанной» к району маневренного пункта не менее чем на 10 часов. Поэтому столь нужное для самолетов люфтваффе в Арктике обеспечение топливом из-за низкой динамики работы стало настоящим «камнем на шее» у немецких летчиков. Но все же существовало и было хоть каким-то решением топливной проблемы. Остатки этого топливного склада были найдены советскими гидрографами в начале 1960-х годов. Если посмотреть на карту, то несложно заметить, что с мыса Константина самое кратчайшее расстояние до Обской губы и Енисейского залива, которые особо интересовали рейхсмаршала Германа Геринга Используя аэродромы на мысах Константина и Пинегина, нацисты создавали небольшие топливные и продовольственные склады, особо нужные для экипажей подлодок, отстаивавшихся в заливе Ледяная гавань.
После того как недавние рыболовецкие траулеры, ставшие метеосудами кригсмарине, за которыми ради захвата «Энигмы» охотились все английские дозорные корабли и траулеры, понесли значительные потери, одним из возможных разрешений метеопроблемы стало получение метеосводок от так называемых «автоматов погоды», над которыми гитлеровские ученые активно работали с начала войны.
Так, морской «автомат», стоя на якоре в каком-либо удаленном заливе, передавал сведения о температуре и давлении воздуха. Заряда его аккумуляторных батарей хватало на 2 месяца Для доставки этих метеоаппаратов в район было достаточно даже тесных отсеков подводных лодок.
Наземный же «автомат», установленный в укромном месте на береговой скале, кроме данных о температуре и давлении, дополнительно передавал данные о скорости и направлении ветра. Даже в условиях сорокаградусных морозов он мог работать до 9 месяцев. Наземные аппараты доставлялись к месту установки на надводных кораблях. В крайнем случае — на самолетах. После окончания Великой Отечественной войны удалось также установить, что благодаря одному из полевых аэродромов на мысу Медвежий (берег новоземельского залива Иноземцева) 15 октября 1943 года гитлеровцы развернули автоматическую Метеостанцию второго типа — «Эрих» (WFL-32, Wetterfunkgerat-Land-32). Хотелось бы подчеркнуть, что на Новой Земле нацисты использовали оба типа метеоавтоматов. Возможно, из-за того, что при малой населенности северный остров архипелага, в отличие от Гренландии и Шпицбергена, оставался круглый год доступным для гитлеровских судов и, таким образом, стал реальным испытательным полигоном. А создание метеоавтоматов к 1942 году, как мы уже знаем, было остро необходимо как кригсмарине, так и для люфтваффе.
Однако метеоавтоматы были лишь «малым винтиком» (хотя и важным) в создании колоссальной по замыслу германской системы контроля над арктическими морями. Ведь они требовали обязательного обслуживания людьми.
С началом Второй мировой войны, до нападения на СССР, германских моряков и летчиков выручала информация от советских полярных станций и советских судов в океане. После 22 июня 1941 года нацистам пришлось рассчитывать только на себя, и потому вскоре на Шпицбергене и на Гренландии появились германские секретные опорные пункты. Но когда выяснилось, что в советской Арктике еще достаточно совершенно безлюдных районов — белых пятен, в том числе и на Новой Земле, то такие тайные метеостанции появились уже и здесь.
Сегодня нам хорошо известно о деятельности на Гренландии и Шпицбергене. И мало что о таких же пунктах в советской Арктике. Но вряд ли способы и техника заброски германских метеогрупп на советские арктические острова отличались от способов и средств заброски на остров Гренландия и архипелаг Шпицберген. И как было рассказано ранее, для их заброски и были сооружены посадочные полосы на мысах Константина и Пинегина, и, конечно, на острове Междушарский. Благодаря своему географическому положению русский «Гибралтар» значительно увеличивал боевой радиус гитлеровских воздушных разведчиков, которые при обнаружении конвоя сразу же сообщали его координаты в эфир.
Еще одним предназначением Новой Земли стало то, что нацисты часто использовали ее проливы для перехода в Карское море и обратно.
Для переходов от Земли Александры в Карское море и обратно немецкие подводники использовали широкий «безымянный» пролив между Новой Землей и ЗФИ, который почти в 2 раза короче, чем океанская дорога к сибирским берегам из Киркенеса, и уж тем более — из Нарвика. Но они не забывали и пролив Маточкин Шар. Правда, для проходов в Карское море они использовали его весьма редко. И причина тому — существование здесь секретной базы для «арктических волков». И это понятно: любой здравомыслящий адмирал или старший офицер флота будет противником частого появления собственных кораблей и подлодок поблизости от действительной военно-морской базы, а уж тем более тайной. Гитлеровские субмарины старались приходить сюда ранним утром или под покровом снежных или дождевых зарядов. И только те, которые были приписаны к этой тайной базе. При этом Белушья губа (или просто Белушка), расположенная на северном побережье пролива Костин Шар (между островом Междушарский и южным островом Новой Земли), к западу от залива Рогачева была выбрана с особым умыслом.
Как место для базирования боевых кораблей она имеет большие оперативно-тактические выгоды. И в первую очередь потому, что приходящие сюда корабли в случае опасности могли исчезнуть отсюда сразу через два пролива: кратчайший — между мысом Лилье и северо-западной оконечностью острова Междушарский, другой через пролив Костин Шар. Для представляющих германскую базу в Киле эта особенность Белушки сразу же покажется знакомой. Походы через южные новоземельские проливы (Карские ворота и Югорский Шар) были крайне редки из-за их частой забитости плотными льдами. Другой составляющей гитлеровской «арктической системы» на Новой Земле по праву можно назвать работу радиоразведывательных подразделений кригсмарине.
К началу Второй мировой войны для создания полной «радиопрозрачности» Баренцева и Норвежского морей гитлеровские военно-морские разведчики имели только радиопеленгаторную станцию в норвежском Киркенесе. Позже для контроля северной части Баренцева и Карского морей они создали 24-ю базу метеорологической и пеленгаторной службы на вышеупомянутом острове Земля Александры. Однако обе станции и в этом случае были слишком удалены от районов, где по Севморпути шли советские транспорты. Гроссадмиралу Дёницу и его специальному разведотделению «Б-Диенст» был остро нужен береговой пост радиоразведки на Новой Земле или где-нибудь на побережье Карского моря, который позволил бы просматривать районы от Горла Белого моря и до пролива Вилькицкого. Лучше всего для этого подходил северный остров новоземельского архипелага. Вероятно, именно с этим островом германский военно-морской штаб связывал особые надежды, пытаясь создать здесь некий «централизующий», а может, и «центральный» орган системы управления немецкими подлодками в Арктике. Возможно, в том числе и для претворения в жизнь будущих глобальных положений «Генерального плана "Ост"».
Так, полярники новоземельских станций на мысе Выходной (пролив Маточкин Шар) и в заливе Благополучия в июле — августе 1943 года часто отмечали поблизости работу неизвестной корабельной радиостанции большой мощности. На следующее утро, после того как радист станции «Залив Благополучия» доложил об этом на Диксон, рядом со станцией всплыла фашистская субмарина и уничтожила артогнем станционные постройки. Выходит, гитлеровцы действительно имели возможность прослушивать радиопереговоры советских полярных станций. Однако совершенно необъяснимо, почему лишь после окончания Великой Отечественной войны мурманские моряки в прибрежных скалах обнаружили заброшенное укрытие на 8 человек, где все еще лежали обрывки германского обмундирования и пустые консервные банки с маркировкой кригсмарине. Таким образом, тайный опорный пункт на мысе Выходной мог быть радиопеленгаторным постом кригсмарине, однако подтверждающих документов тому пока отыскать не удалось.
Для повышения эффективности деятельности вышеупомянутой базы на Земле Александры, на Новой Земле немцы создали малые опорные пункты на западной и восточном берегах архипелага. Где-то это был небольшой домик с таким же небольшим складом продовольствия, где-то — пещера, рядом с которыми были сооружены небольшой склад продовольствия и топлива. Например, на берегах новоземельских заливов Ледяная гавань и Благополучия.
Прочтя эти строки, дотошный читатель может спросить: «Неужели в середине XX века гитлеровцы могли иметь на Новой Земле свои базы?» Чтобы не быть голословным, обращусь к воспоминаниям командующего в годы Великой Отечественной войны Беломорской военной флотилией вице-адмирала Юрия Пантелеева, который в своей книге «Полвека на флоте», вышедшей в свет еще в советское время, так описывал обстановку на островах архипелага в 1943 году «Острова Новой Земли протянулись почти на тысячу километров. Ширина их до ста километров. На суше полное бездорожье. Сообщение между гарнизонами только морем. Здесь много глубоких, хорошо укрытых бухт, но в то время не все они были освоены. И хотя уже во многих местах, включая даже самую северную точку Новой Земли — мыс Желания, были размещены наши посты наблюдения и связи, некоторые из этих бухт до недавнего времени служили пристанищем для фашистских подводных лодок».
Надеюсь, прочтя эти слова нашего известного и заслуженного адмирала, самый недоверчивый читатель отбросит любые сомнения. Тем более что гроссадмирал Эрих Редер уже к 1942 году включил оба новоземельских острова в «арктическую систему рейха». Кроме маневренного пункта фашистских подводников на мысе Спорый Наволок, аэродромов на Междушарском, Константина и Пинегина, а также некоего радиопеленгатора, она включала в себя еще несколько элементов, И в первую очередь в ее радиоразведывательную составляющую.
Об успехе экипажа советской подлодки С-101 в районе новоземельского мыса Константина и потоплении советскими подводниками фашистской подлодки U639 хорошо известно. Но хотелось бы особо отметить, что одновременно со 101-й советской подлодкой у северной оконечности Новой Земли находилась еще одна советская «эска» — С-54 под командованием капитана 3-го ранга Дмитрия Братишко.
За время нахождения на позиции гидроакустики подводной лодки Братишко неоднократно слышали шум неизвестного происхождения и наблюдали силуэт неизвестного корабля, который, кому-то передавал световые сигналы. Однако советский командир не стал выяснять, кто и с кем здесь, в ледяной пустыне, ищет встречи. Но если исключить из расчета обе советские подлодки, о которых не командир U639 обер-лейтенант Вальтер Вихман, небезвестный капитан вражеского судна (а советских судов здесь быть не могло) не догадывались, «незнакомец», скорей всего, дожидался именно U639. При этом в снежных зарядах он принимал советскую «эску» за германскую подлодку. (По силуэту советская подводная лодка типа «С» очень похожа на свою германскую «прародительницу» VII серии.) Это открытие прямо указывает на то, что пришедшее к северной оконечности Новой Земли судно ожидало подлодку Вихмана либо для пересадки личного состава, не входившего в состав экипажа субмарины, либо для приема с подлодки некоего важного груза Ведь, судя по всему, для обозначения своего места оно использовало бортовой гидроакустический маяк наведения и прожектор. Интересно, что после войны подобные гидроакустические маяки были обнаружены советскими моряками на все том же танкере «Кернтерн», который всю войну был кораблем-снабженцем для немецких «арктических волков». Подобных «снабженцев» в Северной Атлантике и в Арктике у кригсмарине было два: «Пелагос» и «Кернтерн». Первый до 1940 года был плавбазой норвежских китобойных судов в Антарктике, а последний, как уже известный вам «trossschiff», — был спроектирован и построен в 1937–1940 годах специально для пополнения запасов германских рейдеров и подлодок. Оба танкера стали кораблями специального назначения и имели на борту 2 спецемкости под дизельное топливо и пресную воду, вместительные рефрижераторные камеры для хранения продуктов, спецхранилище для торпед, а также специальные грузоподъемные средства. Районы походов, в частности «Кернтерна», удалось установить лишь после окончания Великой Отечественной войны из нескольких случайно сохранившихся журналов солености забортной воды. Эти журналы были найдены нашими моряками в одной из его необитаемых выгородок («Кернтерн» к этому времени стал советским танкером «Полярник»). Именно из записей в данных журналах удалось установить, что полярный «снабженец», приписанный к норвежскому порту Гаммерфест, редко находился у родного причала. Практически ежемесячно он курсировал между Шпицбергеном, Землей Франца-Иосифа и северной оконечностью Новой Земли. Сегодня, наравне с радиосоставляющей, эти «снабженческие походы» в Арктику по праву можно рассматривать как составную часть созданной Третьим рейхом «арктической системы». Она, как реальная ее составляющая, также остается загадкой для наших и иностранных историков, исследование которой еще ждет своего часа.
Меж тем, как показали послевоенные годы, за годы войны нацисты пробрались не только на Новую Землю, Гренландию и Шпицберген. Гитлеровские летчики далеко проникли и на беломорское побережье.
Они вернулись из полета через 65 лет.
Вскоре после начала войны с Советским Союзом 5-й воздушный флот люфтваффе в Северной Норвегии постепенно начал пополняться, и летом 1942 года число его самолетов здесь увеличилось до 250 машин. Правда, со следующего года их численность стала уменьшаться и до конца войны уже не росла.
Неудивительно, что лето — осень 1942 года стали самым результативным периодом для северонорвежской группировки люфтваффе. Тайну боевой деятельности одного из ее подразделений раскрыла находка наших поисковиков, но только в 1989 году. А дело было так!
Над заснеженной лесотундрой стояла тягучая тишина Внезапно вдали раздался легкий, нарастающий гул авиационных моторов. Два краснозвездных дальних истребителя Пе-3 стремительно неслись со стороны Баренцева моря. Как специально ноябрь 1942 года подарил североморским экипажам «окно» ясной и тихой погоды среди круговерти густых снежных зарядов. Неожиданно, прямо из-под лучей ослепительно сверкнувшего солнца, на «петляковых» упала тройка бело-черных «мессершмиттов». Самолет ведущего был сбит практически первой очередью и, вспыхнув яркой ракетой, упал, зарывшись в мох неглубокого болотца Самолет ведомого, увернувшись от смертельных трасс, сколько смог, уводил преследователей в сторону от места падения командира Однако вскоре вдали раздался еще один взрыв. В вышине коротко мелькнули силуэты пятнистой тройки. С оглушительным ревом они нырнули за облака и умчались в сторону беломорского Горла. Над архангельской тундрой снова наступила тягучая, но как бы кладбищенская тишина Так развивались события, тайну которых удалось раскрыть лишь почти через полвека
5 ноября 1942 года с советского маневренного аэродрома, сооруженного недалеко от устья реки Поной, для прикрытия наших транспортов, прорывающихся от Новой Земли в Архангельск, взлетела пара истребителей Пе-3 из 2-й эскадрильи 13-го (по другим данным 95-го) истребительного полка, входившего в первую Особую морскую авиационную группу (ОМАГ-1). Советское командование специально создало эту группу для прикрытия атлантических конвоев. Первоначально в состав ОМАГ-1 под командованием генерал-майора Н. Петрухина, вошло 3 истребительных авиаполка, 3 бомбардировочных авиаполка и 1 минно-торпедный авиаполк. Все ее летчики имели уже годичный опыт боев, правда, практически все они воевали на Западном или Юго-Западном фронтах.
Основная часть самолетов ОМАГ базировалась на архангельский аэродром «Ягодник», для базирования маневренных групп и сокращения боевого радиуса использовался аэродром на беломорском острове Поной.
5 ноября пару прикрытия возглавил лейтенант Александр Устименко. Его ведомым был старший сержант Виктор Горбунцов. Через полтора часа на смену им с понойского аэродрома взлетела следующая пара: лейтенант Константин Усенко и лейтенант Сергей Нюхтиков. Однако Нюхтиков из-за неисправности мотора вскоре вернулся на аэродром, И Усенко в одиночку продолжил полет для смены первой пары в назначенном районе. Его встреча с боевыми друзьями состоялась в зоне видимости охраняемого парохода. Пара Устименко — Горбунцов, передав Усенко «подопечный» транспорт, качнула крыльями и ушла на юг. И эта встреча стала для друзей последней.
Когда лейтенант Усенко, успешно выполнив задание, совершил посадку на своем аэродроме, то выяснилось, что первая пара на свой аэродром не вернулась. Усенко искал друзей, заглядывая при этом в самые отдаленные уголки тундры и маршрута полета. Но никаких следов найти так и не удалось.
Пропавший самолет лейтенанта Устименко удалось найти лишь через 47 лет. Собственно говоря, его дальний истребитель еще в 1960-е годы нашли жители села Верхняя Золотица Но по неясным причинам они не только не похоронили летчиков, но даже не сообщили о находке в Архангельск. Случайно на сбитую советскую «пешку» в 1987 году наткнулись архангельские геологи из Юрасской разведэкспедиции. При этом геолог Борис Брянцев подробно осмотрел обломки самолета и при встрече с военными поисковиками рассказал о необычно сбитом Пе-3.
Через год поисковая группа под руководством старшего лейтенанта Дудина прибыла в район будущих поисков. После недолгого обследования болотистой тундры Пе-3 № 40415 был обнаружен в высохшем болотце. Здесь же были найдены и останки… сразу 3 летчиков. После того как погибший самолет был вытащен на сухое место, удалось установить, что перед поисковиками лежат лейтенант Александр Устименко и его штурман лейтенант Кузьма Банцев. Третьим в погибшем самолете был начальник штаба ОМАГ-1 полковник Федор Попов. Зачем начальник штаба ОМАГ вылетел на патрулирование в Баренцево море? Это не праздный вопрос, и ниже я предложу версию ответа на него. Но самое удивительное открытие принес детальный осмотр сбитого «петлякова».
Оба борта самолета были иссечены пушечно-пулеметными очередями. При этом практически все пробоины были от снарядов необычно крупного для авиационных пушек калибра (не меньше 30 миллиметров). Сразу было видно, что самолет упал на землю не из-за неисправности двигателей или ошибки пилота. Но кто же так далеко от передовой, в этой глухой архангельской лесотундре и глубоком советском тылу, пушечно-пулеметным огнем расстрелял один из лучших советских истребителей? Ведь ближайшее село — Верхняя Золотица — стратегического значения никогда не имело. Советских зениток и зенитных пулеметов возле него никто и никогда не видел Даже появление советских самолетов над ним было большой редкостью. Скорее всего, это сделали дальние немецкие истребители Ме-110 или модифицированные Ju-88.
Но как они попали сюда? По расчетам авиаштурманов получалось, что для появления в этом районе дальнего немецкого истребителя Ме-110 с ближайшего немецкого аэродрома, например, из Луостари или Лоухов, ему было необходимо по прямой пролететь весь Кольский полуостров, миновать Горло Белого моря, углубиться на советскую территорию, быстро отыскать советский самолет и мгновенно его уничтожить. А чтобы вернуться домой — немедленно ложиться на обратный курс Выходит, где-то здесь находился вражеский аэродром!
Практическая проверка расчетов показала, что такой тайный аэродром гитлеровцы действительно создали на песчаной косе у Окулова озера. Здесь вдоль заброшенной взлетной полосы были сооружены бревенчатые жилые сооружения, где были брошены когда-то элегантная пилотка «флигермютце» и запачканный краской летный китель. А в небольшой мастерской еще стояло несколько токарных станков с германским клеймом на корпусе, здесь же валялись запасные детали к радиостанции FuG-10. Бесспорно их хозяевами могли быть только немцы. Похоже, вместе с такими же аэродромами на Новой Земле (на острове Междушарский, мысах Константина и Пинегина), а также в Архангельской области (у сел Мегра и Погорелец) германский аэродром-засада стал одним из элементов гитлеровской «арктической системы»? А в перспективе — одним из важнейших звеньев все того же «Генерального плана "Ост"»? И все же, зачем он понадобился нацистам? Более подробно версии создания этого аэродрома были рассмотрены в книге «Свастика над Таймыром», которая вышла в свет в 2008 году. Ниже лишь коротко напомню о них.
Версия первая. Секретный аэродром был предназначен для перехвата советских самолетов из воздушного охранения полярных конвоев (ОМАГ-1 и позже ОМАГ-2. — Авт.) и самолетов для советских ВВС, которые доставлялись с Британских островов или перегонялись из США по ленд-лизу С самолетами охранения полярных конвоев — понятно: самолеты ОМАГ-1 всегда возвращались через одни и те же районы архангельской тундры. И… исчезали, не успев сообщить о встрече с врагом. В то же время, именно летом 1942 года Великобритания и США ускорили договорные поставки самолетов для СССР. В Заполярье они поступали через Аляску, а также через порт Архангельск и вологодские аэродромы. В последнем случае для будущего аэродрома подобрали большое открытое пространство среди таежного леса недалеко от нынешнего поселка Катунино. Почва здесь была малозаболоченной и позволяла построить надежный деревянный настил. В короткое время к строящемуся аэродрому подвели электролинию, железнодорожную ветку, установили 4 пилорамы. Все сооружения для сборки самолетов, деревянную взлетную полосу и железнодорожную ветку строили заключенные из соседнего лагеря НКВД. Аэродром был сооружен очень быстро. Практически сразу же по железнодорожной ветке сюда стали прибывать первые самолеты, доставленные в порт Архангельск на английских и американских транспортах. К сентябрю 1942 года с нового архангельского аэродрома (через промежуточный вологодский) в действующую армию было отправлено больше сотни самолетов: «Киттихаук», «Кертис Р-40», «Тамагаук» и «Харрикейн». Конечно, это не слишком много, но после многочисленных потерь они были заметным пополнением для авиаполков Карельского фронта.
Взглянув на карту Архангельской области, сразу же заметим, что тайный фашистский аэродром у Окулова озера находится посередине между только что построенным аэродромом (будущий аэродром «Ягодник») и нашими маневренными аэродромами у реки Поной и на мысе Канин Нос, где находились самолеты из ОМАГ-2. С тайного аэродрома было чрезвычайно удобно перехватывать как советские самолеты, взлетающие с архангельских аэродромов, так и самолеты, взлетающие с маневренных аэродромов у Баренцева моря.
Тем более что уже в сентябре 1942 года фашисты располагали своеобразной подсказкой о действительном маршруте и графике полетов дальних советских истребителей ОМАГ-1.
5 сентября 1942 года среди обломков разбившегося у Варде (по другим данным Вадсе) английского бомбардировщика «хэмпден» германская военно-морская разведка обнаружила секретные документы с некой информацией о переходе полярных конвоев PQ-17 и PQ-18. Здесь же они заполучили расшифровку одного из приказов по 95-му истребительному полку ОМАГ-1. Эта находка каким-то образом касалась перехода PQ-18 и последующих одиночных переходов союзных кораблей через Атлантику, а также организации их воздушного прикрытия. Хотелось бы отметить, что только после войны выяснилось, что в архангельском треугольнике («Ягодник» — остров Поной — мыс Канин Нос) обе ОМ АГ Северного флота понесли самые большие потери, причем чаще всего их самолеты исчезали при невыясненных обстоятельствах.
Версия вторая. Аэродром у Окулова озера использовался германскими летчиками как аэродром «подскока» для специальных самолетов метеорологического звена и самолетов дальней авиации, Например, для FW-200 («Кондор» или «Курьер»), обеспечивавших снятие гитлеровских метеорологических партий из районов западного сектора Северного морского пути, о которых было рассказано ранее.
Версия третья. Вместе с аэродромами в Лешуконском и Мезенском районах Архангельской области тайный аэродром у Окулова озера обеспечивал заброску диверсионных групп «Предприятия "Цеппелин"», о деятельности которого в глубоком советском тылу (до Северного Урала включительно. — Авт.) еще будет рассказано.
Версия четвертая. Это был тайный аэродром для самолетов-разведчиков специальной «труппы Ровеля» или какой-либо иной разведывательной авиагруппы кригсмарине или люфтваффе. А таковых у нацистов было несколько. Например, в начале 1990-х годов в российской печати появилась информация о неизвестном гитлеровском самолете-разведчике, который летом 1944 года ночами неоднократно появлялся над Москвой. Его не могли достать советские ночные истребители ПВО. Более того — не могли найти наши прожекторные дивизионы. Командование московской особой зоны ПВО долго ломало голову над тем, как его уничтожить. В конце концов выход был найден, и вражеский воздушный разведчик был сбит, но и до настоящего времени подробности его уничтожения остаются неизвестными. Известно лишь то, что этот самолет входил в состав одной из эскадрилий особого «Бомбардировочного полка-200», которым командовал полковник Теодор Ровель.
В конце 1930-х годов особая эскадрилья под его командованием получила новейшие разведывательные самолеты-разведчики Не-111, вооруженные самой современной оптикой «Карл Цейс», позволявшей делать четкие фотографии с больших высот. В случае необходимости эскадрилья Ровеля работала под прикрытием символики компании «Дейче Люфтганза». А после августа 1939 года даже выполнила несколько коммерческих рейсов на Москву. С началом Второй мировой войны эскадрилья Ровеля была преобразована в разведывательный полк особого назначения и получила самолеты Ju-88 и Ju-86, Do-214 и Do-217, Не-410 и Hs-130. В двигатели самолетов этой группы закачивалась специальная кислородно-азотная смесь, которая позволяла немцам успешно летать на рабочих высотах свыше 12 тысяч метров и легко уходить от истребителей противника Особо примечательными среди них были: Ju-86P и Ju-86R, которые имели усовершенствованные дизельные двигатели с системой форсирования мощности GM-1, обеспечивавшие полеты на высоте до 14 тысяч метров, а также Do-217Р — способные летать на высотах до 15 тысяч метров.
С первых дней Великой Отечественной войны полк Ровеля стал летать от линии фронта до Урала включительно. Для того чтобы пресечь подобные полеты, в советских ВВС была создана особая авиагруппа, состоявшая из летчиков-испытателей высшей квалификации. Через два военных года полк Ровеля был переформирован в «Бомбардировочный авиаполк-200» и лишь изредка стал выполнять задания по заброске агентуры абвера и СД
Еще одним, весьма интересным авиаподразделением люфтваффе была 130-я морская разведывательная авиагруппа, вооруженная тяжелыми гидросамолетами BV-138.
С началом войны с Советским Союзом в заполярных районах, где сухопутные аэродромы и ранее встречались редко, гидросамолеты люфтваффе стали незаменимым средством для доставки грузов в самые отдаленные районы арктического побережья и для ведения дальней воздушной разведки. В первую очередь это были трехмоторные «флюгбоуты» BV-138. Правда, отдельные военные исследователи наравне с ними упоминают деятельность четырехмоторных GF-139, и даже шестимоторных BF-222. Но если они когда-либо и летали над просторами нашей Арктики, то, вероятнее всего, для подсчета количества таких полетов хватит пальцев на двух руках.
Тяжелый воздушный разведчик — гидросамолет BV-138, был создан в 1937 году фирмой «Блом и Фосс» под руководством главного конструктора Г. Фогта Созданная по редко применяемой в гидроавиации, а потому хорошо запоминающейся схеме, воздушная машина после дополнительной доработки была способна находиться в воздухе до 18 часов. Она стала надежным помощником для экипажей немецких рейдеров и подлодок. Особенно после вооружения их радиолокатором FuG-200. Но война же над Атлантикой показала, что дальность полета в 5 тысяч километров для воздушных машин, с характерной конфигурацией крыльев, предназначенных для самостоятельного выполнения чрезвычайно сложных и разносторонних задач, все же недостаточна Поэтому уже в начале 1941 года командованию люфтваффе пришлось срочно рассматривать возможность увеличения дальности полета «флюгбоутов» с помощью их заправки из топливных цистерн боевых субмарин, находившихся на патрулировании в Северной Атлантике. После войны стало известно, что эти гидросамолеты выполняли некие специальные задачи у архипелага Земля Франца-Иосифа. И все же к началу войны с Советским Союзом топливная проблема так и не была решена.
Более того, все известные попытки подобных заправок во время проведения операций «Вундерланд» и «Вундерланд-2» закончились неудачно. Так, 16 августа 1942 года в районе северо-восточнее полуострова Канин «флюгбоут», попытавшийся заправиться от подлодки U255, перевернулся и затонул А через год, в августе и сентябре 1943 года, были потеряны еще два таких же гидросамолета в Баренцевом море. Причем первый затонул почти в центральном морском районе (в точке с координатами 76 градусов 15 минут северной широты и 40 градусов 45 минут восточной долготы), второй же — недалеко от архипелага Земля Франца-Иосифа (в точке 78 градусов 43 минуты северной широты и 53 градуса 45 минут восточной долготы). Откуда взлетели оба гидросамолета BV-138, какие задачи они выполнили и почему им, особенно второму, не хватило топлива?
Сегодня известны воспоминания советских полярников, которые видели BV-138 над архипелагом Новая Земля и даже в средней части Карского моря. Так что их бортовые журналы сегодня не менее интересны для нас, чем вахтенные журналы транспортных подлодок или судов-снабженцев кригсмарине.
Совершенно необычный случай произошел 20 октября 1944 года в Мезенской губе, где экипажем гидрографического судна «Мгла» был захвачен BV-138 из 1-го отряда все той же 130-й морской разведывательной авиагруппы. При этом экипаж самолета — обер-фенрих Гюнтер Ролланд, унтер-офицеры Фридлейн Пауль, Ролланд Иоган, Шюцце Тате и обер-ефрейтор Швабе Халих — был захвачен в плен.
Первое донесение об обнаружении над Мезенской губой немецкого гидросамолета поступило в штаб Северного флота сразу же после взятия советскими войсками порта Петсамо. В донесении было сообщено о том, что рано утром 15 октября наблюдатели одного из береговых постов СНиС обнаружили над заливом фашистский самолет, который вел себя весьма странно. Сначала экипаж дал 4 белых и 2 красные ракеты, а затем начал резко снижаться. И вскоре исчез из поля зрения береговых наблюдателей.
Так как в это время боевых кораблей Беломорской военной флотилии не в районе Горла Белого моря, не в районе Мезенской тубы не нашлось, то к поискам воздушного врага была подключена беломорская авиация. Но и она лишь через 2 суток отыскала странный «флюгбоут» и подтвердила, что это именно летающая лодка BV-138. Североморцы установили за ней постоянное наблюдение, периодически обстреливая врага из пулеметов, однако не приближались к ней, так как «138-е» с двумя 20-мм авиационными пушками и крупнокалиберным пулеметом всегда считались грозным противником для советских и союзных гидросамолетов.
Захват вражеского гидросамолета был поручен экипажу гидрографического судна «Мгла» (командир капитан 3-го ранга И. Горшков), которое вскоре подошло к гитлеровцам на дистанцию в несколько кабельтовых. По сигналу «Боевая тревога» артиллерийский расчет взял противника на прицел На всякий случай были приготовлен к бою ручной пулемет Дегтярева. Но фашисты не оказали сопротивления. Более того, перейдя на борт «Мглы», они рассказали, что летели из Норвегии в Баренцево море для ледовой разведки и передачи ее данных на подлодки, но в темноте и снежных зарядах заблудились, горючее кончилось. В конце концов, им пришлось сесть на воду и вызывать помощь.
Но что хотелось бы особо отметить! Расстояние от Северной Норвегии до места пленения «флюгбоута» вдвое меньше, чем расстояние до центра Баренцева моря, и в три раза меньше вышеупомянутого района подступов к ЗФИ, где, как вы помните, в 1943 году затонули оба «обсохших» BV-138, действительно нуждавшихся в заправке от германских подлодок.
После недолгого допроса пленных вражеский гидросамолет был взят на буксир советским гидрографом и отведен к острову Моржовец. При этом действительное техническое состояние трофея никто не проверил Но у Моржовца капитан 3-го ранга Горшков получил радиограмму с приказом доставить летающую лодку к острову Вешняк, находящемуся недалеко от устья реки Поной, куда из Архангельска должен был прийти дежурный эсминец Беломорской флотилии «Жгучий». Однако во время нового перехода караван попал в сильный шторм. Через трещины и пробоины в фюзеляже в корпус гидросамолета стала поступать забортная вода. Советские моряки сделали все, чтобы сохранить свой трофей. Однако сделать это им не удалось, и гидросамолет затонул на подходе к маяку Инцы. Пытаясь спасти самолет, погиб инструктор политотдела Беломорской военной флотилии капитан 3-го ранга Л. Житомирский.
За выполнение задания по захвату BV-138 командование Беломорской военной флотилии объявило экипажу «Мглы» благодарность, а вот командование Северного флота промолчало. Почему? Новая загадка! Возникают законные вопросы: действительно ли «флюгбоут» заблудился? Если да, то кому он подавал сигналы ракетами? Ведь район вынужденной посадки немецкого самолета был выбран случайно, но находился недалеко от тайных нацистских аэродромов у сел Мегра и Погорелец. Может быть, на «138-м» сюда все же прилетели некие гости? Ведь за 2 суток, пока беломорцы искали «флюгбоут», у этих пассажиров было достаточно времени, чтобы выйти на берег и углубиться в чащи непроходимых лесов.
Почему экипаж гитлеровского гидросамолета не стал применять бортовое оружие против советского судна? Ведь небольшая однотрубная «Мгла», как буксир построенная еще в конце XIX века, мало походила на боевой корабль. И главный вопрос — что же потерял BV-138 у Мезени в конце октября 1944 года, когда советские войска успешно гнали фашистов за норвежскую границу? Ответы на эти и множество других вопросов может дать либо подъем затонувшего у Инцов немецкого самолета, либо его плененный экипаж, если он жив.
Итак, перед вами несколько версий и предположений, для чего в Архангельской области далеко за линией фронта нацистам понадобился тайный аэродром. Они разнообразны и порой выглядят фантастично. Более того, отдельные российские историки и знатоки немецкой авиации, а порой и немецкие исследователи истории люфтваффе, сомневаются в существовании тайных фашистских аэродромов на Крайнем Севере. Но почему же архангельские геологи и поисковики нашли на беломорско-кулойском плато сбитого «петлякова» лейтенанта Устименко? Или почему на родной аэродром не вернулся Пе-3 № 40414 старшего сержанта Горбунцова и его штурмана лейтенанта И. Дергилева? А может, именно здесь проявились иные тесно связанные с Арктикой тайны Адольфа Гитлера?