Комментарии капитана 1 ранга Хейнемана

Комментарии капитана 1 ранга Хейнемана

Капитан 1 ранга Хейнеман, начальник отдела противолодочной борьбы штаба Атлантического флота, сделал интересный обзор тактики эскортной группы и немецких подводных лодок во время перехода конвоя UGS-6.

Касаясь попыток «Уэйнрайта» с помощью ручного сигнального фонаря связаться с норвежским судном, которое врезалось в конвой, он писал:

«Лучше было использовать сигнальный прожектор, громкоговоритель, ракеты или даже выстрелить из орудия. Я полагаю, что в подобных случаях торговые суда не стремятся отвечать на запросы сигнальным фонарем».

Эсминцы сопровождения UGS-6 11 раз устанавливали гидролокационный контакт. Относительно действий эскорта Хейнеман отметил:

«В 4 случаях акустический контакт удалось восстановить после атаки, но лишь один раз контакт удалось удержать после 3 атак. Действия наших кораблей показывают, что мы должны гораздо больше усилий направить на отработку восстановления контакта. Полагаю, что удалось бы уничтожить гораздо больше лодок, если бы больше внимания уделялось поддержанию контакта».

13 марта отставшее судно, которое было позднее потоплено, упрямо следовало в кильватер конвою, нарушая правила, установленные для отставших судов. Такие действия выдали противнику генеральный курс конвоя. Касаясь этого эпизода, капитан 1 ранга Хейнеман отметил, что резкое изменение курса конвоя, вероятно, оправдало бы себя.

На средних частотах не удалось засечь ни одной радиопередачи противника, но на высоких частотах было перехвачено несколько передач. Капитан 1 ранга Хейнеман отмечал:

«UGS-6 не имел высокочастотных пеленгаторов, чтобы засекать передачи противника. Если бы были получены пеленги, резкое изменение курса могло принести большую пользу. Впрочем, менять курс следовало в любом случае, по закону вероятности в 50 процентах случаев это принесло бы успех».

Касаясь действий «волчьей стаи», капитан 1 ранга Хейнеман отметил:

«После провала попыток приблизиться к конвою ночью в надводном положении лодки изменили характер атак. Теперь они сближались только в подводном положении, что стало главной проблемой. Дневные атаки из подводного положения не приносили особого успеха при эффективном использовании эсминцами охранения гидроакустической аппаратуры. Более успешными оказались попытки атак в сумерках на закате и на рассвете. Для конвоя, следующего в восточном направлении, атака на закате более опасна. Подводная лодка видит суда конвоя на фоне заката. Примерно в это же время восходит луна. Поэтому гидроакустики должны действовать более эффективно и внимательно, чем раньше, так как радар обнаруживает приближение лодки в надводном положении во всех случаях».

Относительно боя 16 марта он писал:

«Отклонение конвоя во второй половине дня на 15° влево от генерального курса, похоже, привело к тому, что подводная лодка оказалась не впереди, а по правому борту конвоя. Но такое изменение курса оказалось слишком малым и не помешало лодке сблизиться и выйти на дистанцию пуска торпед, просто увеличив скорость в подводном положении. Действительное значение скоростного патрулирования нельзя определить, так как в это время не было установлено никаких контактов с лодками. Можно сказать, что лодки изменили свою тактику. Было бы логично предположить, что они повторят атаку из подводного положения на закате, так как это принесло успех. При отсутствии свежих данных радиопеленгации было нецелесообразно менять систему патрулирования, применявшуюся в последние 3 дня. Могли оказаться полезными дополнительные поисковые рейды в дневное время. В светлое время суток следовало держать по одному эскортному кораблю на пределе видимости на обоих крамболах, а все остальные корабли — впереди конвоя с включенными гидролокаторами. Прежде всего требуется улучшить гидроакустические поисковые системы. Если нет дополнительных кораблей, зону акустического поиска можно увеличить, только повысив скорость патрулирования имеющихся эскортных кораблей. Наконец, более резкое изменение курса в конце дня могло привести к срыву планируемой лодками атаки на закате».

В отношении торпедной атаки 16 марта, проведенной с большой дистанции, и маневров уклонения конвоя Хейнеман замечает:

«Конвой 8 раз менял курс в течение 3 часов 10 минут. Поэтому противник считал, что в наступающей темноте торпедная атака с большой дистанции является его единственным шансом. Радар был по-прежнему эффективен. Сонар тоже был эффективен, хотя и не помешал атаке. Судя по всему, было бы желательно держать по одному эскортному кораблю на дистанции прямой видимости на обоих крамболах. Следует отметить, что изменение тактики лодок приносило им успех 2 дня. Поэтому не было причин ждать новых изменений тактики, которая приносила успех. Лодки меняли тактику сближения, как только выяснялось, что используемая не приносит успеха.

Наличие корабля, выдвинутого далеко вперед, было более эффективным, чем патрулирование на флангах конвоя. Поисковые рейды следует производить, опираясь на данные радиопеленгации, что сделает их более эффективными».

В заключение капитан 1 ранга Хейнеман отметил:

«Когда лодки преследуют конвой, изменение курса должно быть резким, даже радикальным. Время следования на новом галсе не должно быть слишком малым».